Порядок

Безумные, увечные, беспечные – после первой победы в страну Чудес приходили все. Алиса не возражала: каждый приносил с собой крошечные части чужих миров, а они были необходимы как воздух – что-то вроде заплаток на дыры и трещины. Поэтому пришельцы оставались, обретая защиту и кров. Гость, что, скрывая лицо, прибыл одним из последних, принес с собой порядок. Не тот порядок, на который молился Шляпник, распиная железом Зайца и Соню. Другой – целительный. Он словно гипсовал, связывал воедино разбитые, расползающиеся грани чудного мирка, и шрамы, оставленные Красной Королевой, начинали затягиваться. Неспешно, не везде – но уже одно это давало Лидделл послабление. В конце концов, ей не так часто приходилось отдыхать – даже в собственной голове. Особенно в собственной голове. Стоя у края открытой площадки, Алиса с непонятной тревогой вглядывалась в горизонт – за долину Слез, за крепость Дверей, за лиловые грозовые тучи – и чувствовала: что-то приближается. Изнутри. Именно оно, не гром, не молния, ворчало и блестело где-то вдали, словно давая предупредительный гудок. Громадный, тяжелый, стальной, монстр выдыхал в воздух клубы ядовитого дыма, и дождь от этого портился, серел, проедал насквозь ткань чистого платья… Сон разума рождает чудовищ. А собственный рассудок иногда преподносит самые странные вещи. Притопнув каблуком, Алиса поймала дождевую каплю и тут же отерла ладонь о фартук: в пахучей воде копошилось что-то живое. Жирнющий головастик? С неба? Мерзость. Щелчком отправив живность на землю, Лидделл вплотную подошла к ограждению башни, на ходу раскрывая зонт. Откуда-то снизу раздавались крики: это разбегался отвыкший от заковыристых осадков местный народец. Началось. – Ваше Величество? – вежливо обратился Советник. Перебираться под крышу он, казалось, не собирался вовсе. Глядя, как балахон на нем напитывается водой, Лидделл передернулась от отвращения. – Что-то надвигается. – Лягушки, ваше Величество. От них всегда проблемы, – флегматично пожал плечами мужчина. Накрыв одной ладонью сахарницу, он отсалютовал Лидделл свободной рукой. – За Вас! Однако отхлебнуть подстывший чай не успел: в кружку попал головастик. Ну как попал… падал-падал-падал и – хоп! – был пойман ложкой на полпути. Чуть погодя он ускакал под стол, но уже взрослым оранжево-белым земноводным. – Лягушки, – ворчливо пробормотал Гость и, нашарив чистую чашку, принялся разливать чай по новой. Алиса брезгливо отвернулась. Вопреки всем ее стараниям, на фартук, на платье, на волосы налипали головастики. Юркие и слизкие, они чем-то напоминали черных медицинских пиявок… Гроза набирала силу, ветер усиливался, вспышки рассекали небо все чаще, и зонт уже едва справлялся с потоками грязной воды. Стало темнее; в округе вновь запахло кисло-соленым дождем и серой – как в прежние, кровавые времена. Тяжелый воздух. Больной. Так пахло Мучилище с его спятившими обитателями, так пахли дворцовые ступени подле отрубленной кошачьей головы, и теперь запах вернулся. Не к добру. В свете всего этого поведение Советника начинало действовать на нервы. Крепко. До скрипа зубами и дроби по Вострому ножу. Он появился в стране Чудес неожиданно – но вписался быстро и вел себя так, будто жил там всегда. Он не показывал своего лица, носил маски и кутался в нелепые балахоны. Он без опаски чесал за ухом Чешира – по-прежнему тощего, татуированного, выцветшего – и вечно пил чай. Или кофе. Но чай все-таки чаще. Горький, терпкий, без сахара, такой, от которого щипало во рту и кружилась голова. Пил сам и лишь изредка предлагал Алисе. Гость нравился Лидделл, искренне нравился, хоть и давно канули в Лету времена Безумного чаепития. Он был… чудесатым. Обращался на «Вы», и это льстило. Но излишнее спокойствие его с самого начала выводило Алису из себя. Вот и теперь все внутри Лидделл кипело от негодования. Ей что, вновь придется отстаивать собственный рассудок в одиночку? Или под мышкой с Чеширом? Как бы не так. - Что-то надвигается. Беда, – с нажимом произнесла Алиса; слова потонули в очередном ударе грома, и должного эффекта не получилось. – Я знаю, – даже не повернулся в ее сторону Гость. Черный балахон его к тому времени стал цветным из-за обилия земноводных всех форм и размеров. Советник особо не протестовал, лишь вяло отмахиваясь от тех, что налипали на маску. – Но вы… вы… пьете чай! С лягушками! – С мятой и лимоном, если пожелаете. Лягушки тут не при чем. – Вы знаете, про что я, – закатила глаза Лидделл. – Стране Чудес нужна помощь. Мне нужна. Нашли время расслабляться! Голос Алисы дрогнул; несмотря на все победы и поражения, на крыше высочайшей из башен стояла всего лишь девочка, потерявшая семью при пожаре, девочка, которую вновь не хотели услышать… А ей ведь нужно было столько рассказать! И то, как тяжело в одиночку воевать с собственным воображением, и то, как больно замахиваться на почти-друзей, и то, как страшно стоять под проклятым лягушачьим дождем… Гость склонил голову набок, прислушиваясь; затем, чуть отодвинув стул, отряхнулся всем телом, как гладкая черно-белая собака, и пристально посмотрел в небо – дождь закончился. Иссяк. Шлепнулись о камень последние капли непрозрачной воды, разбежались тучи, прервался многоголосый лягушачий концерт – в страну Чудес вновь вернулся порядок. Своеобразный, но все же порядок. Серость ушла, затаилась, и о недавних, несомненно премерзких событиях напоминали лишь пятна самого разного происхождения и цвета. Последняя жаба с влажным хлопком приземлилась на парапет прямо перед носом Алисы. Не выдержав ее бессмысленного, туповато-отсутствующего взгляда, Лидделл сложила зонт и аккуратно, самым кончиком столкнула земноводное вниз. Воздух очистился. То, что гремело и пугало, отступило далеко за горы – отступило, затихло, ослабело. Хотя бы на время. – Настоящий чай, Ваше Величество, сродни уколу адреналина прямо в сердце. Не расслабишься после, как ни старайся, – вернувшись на место, развел руками Советник. С его несоразмерно широкими ладонями это выглядело смешно, но вряд ли Гость обращал на подобное внимание. Или наоборот, оттачивал чудаковатое мастерство годами? Такие жесты всегда вызывали… доверие. И вопросы. Много, много вопросов, причем главные из них – откуда у него такие силы и кем Гость был до того, как оказался в стране Чудес? Все потом. – Я уже слышала такое… – От кота, – подхватил Гость. – Замечательное животное. Вам стоит почаще общаться. Лидделл сдержанно улыбнулась – ибо не пристало королевам лыбиться во весь рот, не пристало. С котом? Еще чаще? Нет уж. Так и вовсе очешириться можно… одного раза хватило. Двойная радуга, крест-накрест накрывшая территорию дворца, очень скоро вытянула из подвалов и ям местных жителей – пестрые, чудные, они разительно отличались от населявших стены битжумов и прочей порожденной безумием грязи. Красиво. Определенно красиво. Однако первое, чему научила Алису новая страна Чудес – не верь глазам, ни своим, ни чужим. – Так что? – оглянувшись, Лидделл не без уважения констатировала: Гость снова занялся заварником. Мда. – Справимся, – белая, быть может фарфоровая маска шустро мелькала над столом. – Чай нам в помощь. – Чай? – Вы предпочитаете кофе? Чай, кофе – да какая разница? Если на то пошло, сама Алиса предпочитала молоко. Желательно теплое. Можно даже в постель. – Как угодно. …А в стране Чудес, тем временем, разливались чайные реки с кофейными берегами.