Первая проблема хорошего папочки

Если говорить честно, Дженсен еще никогда не видел свою дочь такой счастливой. Последние недели две юная мисс Эклз носилась по дому с лучезарной улыбкой, все время напевала себе что-то под нос, а лишь увидев отца или мать, принималась краснеть и хихикать. Словом, вела себя как девчонка. «Так и надо!» - скажете вы. Но Дженсен уж точно с вами не согласится. Джастис Джей всегда была веселой и улыбчивой девочкой, но, несомненно, являлась полной копией отца. Еще в детстве, стоило лишь спросить, кем хочет стать малышка Джей, у нее разбегались мысли. А после на интересовавшегося сыпалась лавина различных профессий. То она хотела быть врачом, то космонавтом, то юристом, то шахтером, то балериной. И прочее, и прочее, и прочее. Малышка Джей Джей была всегда серьезной и вдумчивой девочкой. От кого-от кого, но от нее никак нельзя было ждать необдуманных, глупых поступков. - Папа, мама, сегодня у нас будут гости! - радостно возвестила Джей Джей, и ее отцу сразу стала понятна причина волнения девушки. - И кто же это? - поинтересовался он, наблюдая, как дочь вертится и бегает по кухне, заглядывает то в холодильник, то в буфет, и забавно морщит нос. - Дядя Джаред, тетя Женевьев и Томас, - протараторила девушка и унеслась наверх в свою комнату. Дженсен даже не успел спросить, когда это она пригласила Падалеки в гости, и почему он, Дженсен, ничего об этом не знает. - Любимый, - к нему тихо подошла Даниэль и нежно погладила мужа по щеке, широко улыбаясь ему. - Не сердись на нее. Неужели ты не рад? Думаю, не только я заметила, что в последнее время ты совсем устал. А когда ты с Джа вместе - вы будто молодеете лет на тридцать. Тебе не помешает расслабиться. И Дженсен мысленно с ней согласился. Нежно поцеловав супругу, он отстранил ее и достал из верхнего ящика розовый фартук Даниэль, задорно улыбаясь. - Сегодня ужин готовлю я! - важно заявил он, не обижаясь на смех своей жены. И когда в дверь позвонили, все действительно было готово. Пахло прекрасно, но вот Джастис от запаха жареного мяса мутило. От волнения, наверное. Все то время, пока Дженсен крутился на кухне, проявляя чудеса кулинарии, Джей Джей точно так же крутилась перед зеркалом, примеряя один наряд за другим. Все казалось не тем и сидело не так. И все же, когда она спустилась вниз, едва не навернувшись на каблуках, - так спешила! - то выглядела все равно ослепительно. Если говорить по правде, Томас Падалеки был копией отца. Такой же высокий, крепкий, улыбчивый и живой, теплый. Только волосы у него были светлые-светлые, и глаза - зеленые. Так что Джаред в шутку иногда грозил Дженсену пальцем. Томас Падалеки был тем еще красавчиком. Джастис и Томас, благодаря отцам, были знакомы с пеленок. Им было уютно и комфортно вместе, они могли делиться всеми секретами, и на протяжении последних лет мистер и миссис Эклз отправляли юную дочь под опекой старшего Томаса куда-нибудь отдохнуть. Джей Джей и Том любили путешествовать вместе. Ужин был что надо, о чем не забывал постоянно напоминать Джаред, у которого всегда был зверский аппетит, а Томас не отставал от отца. Джастис от волнения есть не могла. Она лишь расковыряла мясо и прикусила пару листиков салата. - Пап, мам, нам надо кое-что вам сказать, - храбро начала Джей Джей, и щеки ее вдруг покраснели очень ярко, она посмотрела на Тома, который сидел рядом, и широко улыбнулась. - Мы решили пожениться! Сначала Дженсен даже не понял, что такое произошло. Время как-то замерло вокруг него, словно он был зрителем в кинотеатре, а то, что происходило вокруг - фильм на экране. Словно его ударили чем-то тяжелым по голове, оглушили. Он видел, как Томас прижал к себе его дочь, как они оба широко улыбались, как Даниэль восторженно ахала и, кажется, плакала от счастья. Но что ему запомнилась ярче всего, так это важная улыбка Джареда, который как раз таки и смотрел сейчас на него. Взгляд его словно бы говорил: «Ты проиграл, Эклз! Я все же круче тебя!». Или что-нибудь подобное. От этой мысли Дженсену стало дурно, его затошнило. Через все тело словно бы разряд тока пропустили. Он встал, отчаянно пытаясь высказать свой протест, набрал в грудь побольше воздуха и, схватившись за сердце, повалился на пол. Но он видел, точно видел, как Томас Падалеки целовал его дочь… Все еще держась за сердце, Дженсен сел в постели. Он дышал тяжело, как после пробежки, и тут же схватился за телефон. Где-то в третьем часу ночи телефон Джареда Падалеки разразился пронзительным ором. Кое-как найдя рукой в темноте телефон, Джа поднес его к уху и поморщился от громкого голоса. - Запомни, Падалеки! Пусть твой сын и не мечтает о моей дочери! Она за него не выйдет! Так ему и передай! – проорал Дженсен, и тут же послышались короткие звучные гудки. Если быть откровенными, Джаред ни черта не понял и решил, что Дженсен почему-то пьян. Нет, ну в самом деле, он, конечно, собирался воспитывать своего сына парнем с серьезными намерениями, но считал, что тому жениться пока рано. Не в два года, нет. Да, тяжело быть хорошим отцом, когда современный мир полон опасности и соблазнов. И пусть бы и так, но Дженсен бы ни за что не отказался бы от своего маленького, шестимесячного чуда. А кошмары, похоже, будут мучить его ближайшие лет двадцать.