Когда цепи порваны

Я устал. От всего уже давно устал. Врываюсь в комнату и, как дикий зверь, кидаюсь на кровать, зарываюсь носом в подушку, сметая в сторону покрывало и сдавливая костяшками пальцев виски. Внутри все рвется, крошится. Плохо понимаю это чувство. Хочется уничтожить все вокруг и, в первую очередь, самого себя. Что из этого больше, я пока не определился. Она меня раздражает. Эта наглая, избалованная и, в то же время, неописуемо прекрасная девчонка. Её глаза… её руки… её голос… я настолько ненавижу её, что готов рвать на себе волосы и сцарапывать ногтями кожу. Я, как бешеный, пытаюсь ворваться в её душу, увидеть, что она, кто она! А ей плевать. Как всегда плевать. Было и будет! А, к чертовой матери это все! Почему я не могу просто взять и уйти? Ну и что, что слуга? Из-за гнетущего меня изнутри чувства жалости к самому себе я бесполезен. Господи, если ты есть, там, наверху, скажи мне, почему она со мной? Зачем нужны такие, как она? Вытравливать слабых и ничтожных? Заставлять их расплачиваться всю оставшуюся жизнь за собственную слабость и совершенные ошибки? Но нет, милая, я не так прост. Меня двое, и в то же время я один. Один я ненавижу тебя. Твои поганые глаза, мелькающую в них алую ярость и топазный соблазн. Ненавижу твою нежную кожу, мягкие руки, что аккуратно гладят, создавая иллюзию заботы. Я готов выжечь из них всю эту притворную мягкость, всю притворную, показную и ненужную нежность! Как я ненавижу твой голос! Черт возьми, как я его ненавижу! Приказы, лишь приказы, только повеления и наказания. Ты не знаешь большего в мире счастья, кроме как уничтожать. Кроме как разрушать. Кроме как рушить чужие стены, рвать чужие цепи, стирать в порошок чужую волю. Господи, единственный, кто со мной, ответь мне: за что она мне? Почему, Боже, так её люблю? Почему я? Почему никто иной? Но надо успокоиться. Успокоить гниющую душу. Я не заплачу. Я не сорвусь. Я буду держаться так долго, сколько смогу. Пока в твою прекрасную голову не взбредет убить меня. Разрушить мое самообладание окончательно, и тогда я, оглушенный своей ненавистной любовью, буду искать нам с тобой смерти… Ты, как ни в чем ни бывало, входишь в комнату. Ты видишь. Ты слышишь. Ты всегда чувствуешь то, что у меня на душе. Если я умру, твое лицо не изменится. Я – лишь удачно пойманная мышь, чьи клыки оказались достаточно остры, чтобы вдоволь позабавиться за мой счет. Я смотрю на тебя. Ты сегодня на удивление спокойна. Такая тихая; легко входишь, не поведя и носом в мою сторону, даже не улыбаясь. Подходишь к окну и складываешь руки на груди. А уже ночь, и темно, и, наверное, холодно тебе в одном платье. Но мне не жаль тебя. Я не люблю тебя. Я ненавижу. Ненавижу! Я встаю. Медленно, потому что кажется, будто одно резкое движение, и все канет в лету: ты исчезнешь так же быстро, как и появилась, и мою голову снова закуют в тиски ядовитые мысли. Нечто живущее во мне при виде тебя начинает лосниться к моему измученному сердцу, зализывать его раны, вылечивать заломы. И я не могу понять, чье это тело: мое ли? Его ли? Или может быть оно принадлежит тебе, мое смертоносное, возлюбленное счастье? Черт возьми, я не могу понять себя! Я зову и Бога, и Дьявола! Я люблю тебя, и столь яро ненавижу тебя! Я мечтал бы уничтожить тебя, стереть с лица земли. Влить поцелуем тебе в глотку самый страшный яд… иссушить твою кровь слиянием с моею… я бы хотел. Но никогда не смогу. Я обнимаю тебя. Обнимаю ласково, глажу руками твои предплечья, чтобы согреть от неведомого мне холода. Вдыхаю неуловимый аромат твоих волос, твоей кожи… кладу подбородок тебе на макушку, руками обхватываю плотнее и прижимаю твое хрупкое тело к себе. Я так устал прятаться, а ты устала не замечать. Но я решил. Я предстану перед тобой. Да. Такой, какой я есть. Может сегодня, а может и завтра. И понимай как хочешь мое тело, мою душу. Я так хочу. Действительно хочу разрушить стены вокруг себя, хочу порвать цепи, в которые сам себя заковал… И я разворачиваю тебя к себе лицом. Впервые за столько времени я заглядываю в твои глаза. Их цвет неподражаем. Ты воистину прекрасна. Я сжимаю тесаные плечи сильнее, держу тебя на расстоянии и, одновременно, не отпускаю. Ты смотришь на меня безразлично, и это твое безразличие чугунным оттиском замирает где-то в груди. - Ты… Сложно дышать. Господи, ну отчего же так сложно дышать? Почему легкие отказываются работать?! - Я хочу сказать… Я… И тут ты вздрогнула. Да! Ты сдвинулась с места, твои глаза с застывшим в них ледяным смирением расширились. Ты смотришь на меня, ясным, удивленным взглядом. И из моей груди все же вырывается вздох. Неровный, опечаленный. И твои глаза вновь восстанавливают свою внешнюю непроницаемость, голова слегка наклоняется в бок, а прекрасные губы коверкаются в однобокой улыбке, снисходительно-противной. - Это игра, мой милый Эхо. Но ты не игрок. Ты… Ты встаешь на пальчики и обхватываешь прохладными ладонями мои щеки. Чувствую губами твое теплое дыхание, а потом и поцелуй. Он кажется мне искренним. Да, действительно он кажется мне честным, но это не так. - …ты мой попутчик. Я закрываю глаза. Ещё одна пуля отпущена в мое несчастное сердце. Даже смешно. И я хочу смеяться. А ты нарушаешь тишину глубоким вздохом. О, мой возлюбленный демон, ты разрушила все во мне. Ты день ото дня используешь мое бездушное тело. Ты день ото дня повелением руки заставляешь себя ненавидеть. А я люблю. Я просто дурак, да. Но… Ты же мне не запрещаешь. И я боюсь, что сейчас ты исчезнешь. Я обвиваю твой стан руками, притягиваю к себе и целую, жадно пронзая языком твой сбивчивый выдох. Я хочу тебя всю. Я хочу мести, я её жажду. Только я не знаю, как тебе отомстить. На минуту отстраняюсь от отзывчивых губ. Подхватываю за талию, делаю осторожный шаг вперед и сажаю тебя на подоконник. Пропускаю руки у тебя подмышками и раскрываю ладони на твоей спине. Чтобы сильнее прижать. Чтобы уже не отпустить. И вновь целую. На этот раз отрывисто. Я хочу запомнить этот вкус, ведь ты так редко прощаешь мне вольности. Но видимо атмосфера этой холодной ночи повлияла и на тебя. Ты кладешь ломкие кисти своих рук мне на плечи и еле ощутимо сжимаешь их. Ты отвечаешь на мой поцелуй так аккуратно. Сквозь него даже не пытается пробиться твой ядовитый смех, чему я так рад. Что с тобой? - Почему ты… - Я не знаю. Ты отвечаешь, как отрезаешь. И целуешь. Я прошу тебя, только не останавливайся. Сохрани эти секунды. Выбей их на моей памяти. Ведь, когда-нибудь, я умру за тебя; для тебя; ради тебя; из-за тебя. Вся моя жизнь – это ты. Так подари мне всего лишь несколько минут блаженной неги, безрассудно-яркого обмана, горькой иллюзии. Я сам её разрушу. Она сама разрушится. Просто побудь со мной ещё немного. Целуй меня ещё немного. И как бы ни было больно, я смирюсь. И все прощу. Жаль только, что я никогда не смогу объяснить своё чувство к тебе. Эту ненавистную любовь, что осядет после этой ночи ещё глубже в моем сердце. Но ты, все равно, прошу тебя, умоляю, целуй.