Тайна

«Как хорошо, что некоторые вещи не меняются», — подумала Кики, выходя из автобуса. Лес встретил её свежестью, зеленью и множеством звуков, от которых она отвыкла за короткую зиму, проведенную безвылазно в городе. Лесная тропинка, извивающаяся под ногами, словно живая, уводила все глубже в чащу, а воздух, наполненный запахом хвои, кружил голову. Она дошла до небольшого домика и остановилась. Недалеко от входа стояла давняя знакомая. Обернувшись, она улыбнулась и приветливо махнула рукой: — Знатно здесь все заросло, да, Кики? «Как хорошо, что некоторые вещи не меняются», — снова подумала ведьмочка. Урсула и впрямь выглядела так же, как несколько лет назад, — разве что волосы стали чуть длиннее, да пальцы больше обычного заляпаны краской. — Я боялась, что не застану тебя, — честно призналась Кики, смущенно улыбнувшись. — А ты совсем не изменилась, — рассмеялась Урсула. Её глаза вдруг загорелись и, недолго думая, она решительно произнесла: — Идем, я покажу тебе то, над чем работала всю зиму, — и зашла в дом. Перед тем, как зайти следом за ней, Кики оглянулась на лес. Как много воспоминаний он хранил, каким волшебным ей казался что прошлым летом, что сейчас… «Вот бы все оставалось таким же», — подумала она и вошла в дом. — Ну, как тебе? — спросила Урсула, откидывая ткань с полотна. Кики замерла. — Она такая… — Слишком темно, наверное. Или цвета немного не те. — Нет-нет, она очень красивая. Только… — Кики подошла к картине поближе. — Что он несет в руке? Урсула задумчиво посмотрела на неё. — Тайну, — она пожала плечами, поворачиваясь к тюбикам краски, разбросанным на полу. — И синий цвет закончился! Как же я не заметила... — Его путь так труден, — внимательно разглядывая каждый щедрый мазок, произнесла Кики. «Тайна», пусть даже умело нарисованная, вызывала в ней слишком сильные чувства. — У меня никогда не было тайны. Урсула подошла к ней сзади и взяла её руки в свои. — Тайна, пусть даже самая страшная, в умелых руках всегда превращается в достояние, — она осторожно макнула палец Кики в белую краску и опустила его на картину, оставляя небольшую точку почти в самом углу. — Главное — сумеешь ли ты ею верно воспользоваться? У Кики быстро застучало сердце, и она удивленно посмотрела на Урсулу. Что это было за чувство? Художница отпустила её руки. — Лес, говорят, срубят по осени. — Что? Но он же растет здесь много лет, его нельзя рубить! — Кики во все глаза смотрела на Урсулу и не могла представить себе — как это: вырубить такую важную часть в жизнях людей? Второй вопрос, который её интересовал — где же тогда будет рисовать сама Урсула? — Не все люди такие, как ты, Кики, — улыбнулась она. — Город расширяется, жителей становится больше… — Город может расшириться в другую сторону! Этот лес вырубать нельзя! Урсула ничего не ответила, но Кики это и не было нужно. Оставшийся день они убирались в доме, смеялись, рассказывая друг другу забавные истории, произошедшие с ними во время разлуки, и вспоминая старые. Уже ложась спать, Кики невольно задумалась — а сможет ли она что-то сделать, чтобы спасти лес? — Спокойной ночи, Кики… — сонно пробормотала Урсула, поворачиваясь на бок. Кики посмотрела на её фигуру, укутанную в тонкое одеяло, и вдруг четко осознала — сможет, ведь у неё под сердцем грелась её собственная, первая тайна. — Спокойной ночи.