* * *
Очередной день тренировок подразумевал новую порцию боли, на этот раз от физических повреждений, а не внутренних мучений. Хранитель Тумана Вонголы специально их чередовал, смешивая раз в неделю, чтобы ничто не могло помешать его ученику создавать идеальные образы. Шрамы никого не заботили, так как Джошима прекрасно управлялся с пламенем Солнца — научился ради обожаемого Мукуро. Инструментами сегодняшней пытки являлись кинжал и кнут, с которыми на удивление ловко справлялся Рокудо, практически не прибегая к четвёртому пути. Мукуро не просто наносил раны, а заставлял при этом ученика сражаться с ним, пытаясь выдержать как физические, так и ментальные атаки. Как и всегда, Мукуро не жалел Франа, а тот не ждал пощады. Каждая атака учителя приносила юноше новые кровавые отметки на теле, что заботило его меньше всего, ведь от наркотиков и ядов он испытывал гораздо большее мучение, а иллюзии противника доставляли много больше неудобств. Но всё же боль имела своё воздействие на остроту восприятия и создания иллюзий, поэтому юноше приходилось сильно концентрироваться, дабы не попасть в плен Мукуро — быть пойманным в своём теле, словно в клетке. Завладев телом Франа, Рокудо обычно совершал мелкие пакости, от которых ученику всегда было стыдно настолько, что никакая иллюзия не могла скрыть румянец на щеках и покрасневшие уши. Этот раз не был исключением: Мукуро рассёк одежду и кожу под ней, отвлекая Франа, затем мгновенно переместился перед ним, собираясь подавить сознание, захватив зеленоглазое манящее тело. — Хм… — зеленовласый ученик посмотрел на свои ладони, сомкнув и разомкнув пару раз кулаки, затем обратил свой взор на лежащее у его ног безвольное тело Рокудо. — Учитель, вам оттуда всё хорошо видно? — не сдержав улыбку, протянул Фран. Впервые его концентрации хватило на что-то кроме подавления боли. — Видно-видно. Только какой тебе с этого толк? — раздался в голове Франа голос хранителя Тумана Вонголы. — Немного морального удовлетворения? — расслабленным тоном поинтересовался Рокудо. — И это тоже, — подняв кнут, не медля ни секунды, Фран нанёс два удара, оставляя на груди учителя знак в виде буквы икс. На мгновение сощурив в злости глаза, юноша глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Как неаккуратно, — посетовал Мукуро, глядя на рваные раны, сделанные далеко не самыми ловкими движениями. — И что это было? Какой-то детский сад. — Вам больно? — оседлав тело учителя, Фран взял из его руки кинжал, попутно пачкая пальцы второй руки кровью. — Нет, — с насмешкой произнёс Рокудо. — А будет? — прекрасно зная ответ, всё равно задал вопрос Фран. Да и не интересовал он его вовсе. Ему было интересно ощущать, как мысли учителя раздаются эхом в голове, а его душа гармонирует с его, лишь изредка колеблясь при ответах, будто бы под дуновением ветра. — Да, — спокойно отозвался Мукуро, испытывая те же колебания, что и ученик, внимая им и запоминая. — Что ты делаешь? — глядя, как юноша, порезав ладонь, капал на рану на груди, смешивая кровь. — Хочешь отравить меня своей кровью, ядовитый лягушонок? — не сдержался Рокудо. Фран так и не вспомнил о будущем, имея представление о нём лишь из рассказов других, потому упоминание земноводного не вызвало у него никаких эмоций. — От такого количества с вами ничего серьёзного не случится, — закончил «переливание» юноша. — Зато теперь мы связаны на крови, а также психологически. — Какой-то детский сад, — наигранно укорил ученика Мукуро, не имея ничего против его вполне безобидных игр. — Да, вы правы, — проведя по наполовину оголённому животу, измазав его алой кровью, едва слышно прошептал Фран. — Нам осталось только соединиться недетским способом, чтобы связать друг друга ещё и физически. Оставив живот в покое, юноша слизнул кровь с порезанной ладони, их смешанную кровь. Фран всё ещё был подростком, потому ему хватило одной мысли, чтобы желание охватило тело. Мукуро молча наблюдал, как юноша раздевал его, довольно скоро, но не сильно торопясь. Рокудо мог бы попытаться вразумить ученика, убедить его оставить задуманное на потом, в крайнем случае, вырваться из клетки разума, но он не стал принимать никаких действий. Рокудо сам желал, уже давно, слиться с Франом в безумном порыве, но, по какой-то причине, берёг его. Любой бы сказал, что это любовь, но хранитель Тумана Вонголы был слишком упрям, отдавая предпочтение тьме и пустоте, отрицая наличие у себя созидательных эмоций. Поэтому он только ожидал, в душе пылая. Конечно же, Мукуро предпочёл, чтобы всё сложилось иначе, но он был уверен, что ещё отхватит своё вполне. Фран же не отрицал, просто ничего не говорил, зная отношение учителя к словам о любви и всём возвышенном. Тем временем юноша же полностью лишил одежды тело Мукуро и разделся сам. Пристроившись поудобнее, он замер, разглядывая столь умиротворённое лицо любимого учителя. Казалось, таким он не видел его ещё никогда, что нельзя было назвать совсем неправдой. В теле не было больше души, которую терзали остатки тьмы и жажды мести. Захотелось прерваться, одарив сладкий лик нежным сокровенным поцелуем. — Так приятно играться с бездушной куклой? — вернул Рокудо ученика с Небес на Землю. Фран и не подозревал, как долго тянулась мимолётная для него пауза. — А? — очнувшись от временного забытья, словно спросонья произнёс юноша. — Я был бы рад, если бы это было не только ваше тело, но, боюсь, освободив ваш разум, вы лишите меня и этого скромного удовольствия, — не думая даже скрывать грусть в голосе, вымолвил самым обычным, несвойственным ему тоном, Фран. — О-о, понял, — внезапно вернулся он к прежнему себе, — вы пытаетесь испортить мне весь настрой, тем самым выйти победителем, — выдал юноша, хлопнув себя ненароком кулаком по раненой ладони, отчего ойкнув. — Довольно прелюдий, пора приступать к главному действию, — воодушевился Фран, приступая к «главному лакомству». — Глупый ребёнок, — лишь вздохнул Рокудо, понимая, что и сам умудрился совершить ошибку, спутав мысли, тем самым спугнув паренька. — И, если ты не воспользуешься смазкой или хотя бы не создашь её, тебе будет больнее, чем мне. — С чего вдруг? — отвлёкся юноша, чувствуя, что учитель не лжёт. — Пока я не в своём теле, ни о какой боли речи быть не может, — тихо рассмеявшись своим специфическим смехом, напомнил Рокудо. — А когда вернуться, решать мне. Себе же, столь грубым и неумелым проникновением, ты, без сомнения, навредишь. — Неумелым? Франа уже начинало раздражать, что к нему всё ещё относились, как к какому-то мальчишке, считая, что для такого простого занятия, как секс, для первого раза достаточно одних лишь инстинктов. К тому же с его-то интуицией, никаких проблем возникнуть в принципе не могло. Все изыски можно и оставить на потом, когда первая жажда будет утолена. Вот только он не учёл, как пагубно любовь влияет на уровень интеллекта. Зато слова учителя немного отрезвили, вернув ясность рассудку. — Ну, подумаешь, опыта немного не хватает, — нехотя согласился Фран, колдуя над реальной иллюзией, дабы далеко от желанного тела не отходить. Он бы даже сказал Рокудо спасибо за совет, если бы совестью обладал. — И не отвлекайте, а то, чувствую, мне с такими темпами скоро расхочется. — С какой стороны это плохо для меня? — Если я не получу вас, тогда оправлю посылкой голым в Вогнолу. Либо боссу, либо хранителю Облака. — Второй вариант предпочтительнее, — скривил душой Мукуро. Кёя бы его всего лишь побил, а вот выслушивать нравоучительные беседы от Савады совсем не было желания. — И это ещё меня называют излишне болтливым, — приподнимая бёдра учителя, недовольно протянул Фран. — Нет, что ты. Болтаешь ты немного, но слова твои слишком долго разносятся эхом в голове. — Не была бы пустой… — не договорив фразу, юноша ахнул, склонившись над телом Рокудо и задрожав. Слова застряли в горле, а внутри словно молния прошлась, оставляя не боль, а невероятное расслабляющее наслаждение. — Только не говори мне, что ты уже? — Мукуро в своём теле открыл глаза, с насмешливым разочарованием посмотрев на своего ученика. Внезапно получив разрядку, тот выпустил из клетки своего драгоценного пленника. Фран ничего не ответил. Сложно было подобрать достаточно колкую фразу, пребывая в состоянии эйфории. Но вместе с удовлетворением, юноша испытывал и досаду, что всё так быстро закончилось. Не вернись Мукуро в своё тело, можно было бы попробовать ещё раз. — Раз тренировка закончена, я, пожалуй, пойду, — вставая, произнёс Фран, как ни в чём не бывало, но тут же был повален обратно на пол. Рокудо перевернул парня на спину, удерживая руки над головой, строго, но с улыбкой, глядя на него. — А как же полежать со мной на диване? — как-то недобро произнёс он. — Я тут подумал, что вы правы, и я к этому ещё не готов, — юноша сглотнул подступивший к горлу ком, представив, каким извращённым способом ему будет мстить учитель. Нет, к такому он ещё точно не готов. — О, нет. Я был не прав, тебе ведь так необходима практика, — до боли сжимая запястья ученика, Рокудо наклонился, шепча на ухо. От горячего дыхания юношеское тело вновь бросило в жар. — Молодость — чудесная пора. — Можно подумать, вы такой старый. — Но уже не столь юн, а потому могу дольше, — слегка надменно произнёс Мукуро, наблюдая после, как его ученик старательно пытается проигнорировать его слова. — А теперь, когда ты готов продолжить, приступим к обучению. К удивлению Франа, того, что он так старательно представлял, не случилось. Более того, наказанием произошедшее было при всём желании не назвать: сидя сверху, учитель сам принялся ублажать ученика. Юноша был настолько поражён, что больше не пытался прикрыться никакой маской, полностью отдаваясь головокружительным ощущениям, обнимая и лаская Рокудо, нагнувшегося ради долгих, почти бесконечных, самых разнообразных поцелуев. Фран не хотел больше думать, что будет потом, об отношении учителя к его истинным чувствам, о будущем обязательном наказании. Ничего более не имело значения. В тот момент мир действительно существовал только для них двоих.* * *
— Вот что значит опыт, — потянувшись на диване и обняв ученика, довольно улыбнулся Рокудо. — Ничего, я быстро доберусь до вашего уровня. Сами знаете, как быстро я обучаюсь, — понежившись в объятиях как обычно, протянул Фран, уткнувшись учителю подмышку. Вновь наступили минуты покоя и тишины. Никто не смел мешать паре отдыхать после «тяжёлой тренировки». В какой-то момент юноше показалось, что в помещении было уж слишком тихо, отчего мысли звучали слишком громко, обязуясь вырваться наружу. Фран сдерживал их с трудом, пытаясь найти компромисс. — Учитель? — Что? — Когда-нибудь я вам кое-что скажу, и вы меня примете и поймёте, — серьёзно глядя на любимого, произнёс юноша. Как бы сильно ему не хотелось сказать: «Я люблю вас», для этих слов было ещё слишком рано. Но когда-нибудь…В качестве эпилога
Прошло шесть лет с того памятного дня, когда Фран и Мукуро переступили порог обычных объятий и поцелуев. Долго находясь под воздействием пламени Неба Савады и пламени Тумана Хром, тьма, созданная проклятием, постепенно исчезла, оставив истерзанную душу иллюзиониста в покое. Раны же ему «зализывал» уже Фран, а также немалую роль сыграл один младенец… Кен, Чикуса и Хром отправились на задание, поэтому на базе Кокуё осталось только три человека: Мукуро, Фран и… шестилетняя девочка, дочь Джошимы и Докуро, оставленная на попечение двух любимых дядь. Весь день двое иллюзионистов не знали покоя и печали, играя с маленьким ребёнком. Наконец, малышка ближе к ночи совсем утомилась. Как раз вовремя, ведь её уже пора было укладывать спать. — Учитель, — Франу нравилось так называть Мукуро, ведь он был единственным, кто подобным образом к нему обращался, — вам не кажется, что мы похожи на настоящую семью? — Мы и есть семья, — усмехнувшись, ответил Рокудо, тихонько закрывая дверь в спальню девочки. — Верно, — улыбнулся зеленоглазый молодой человек. — Помните, я говорил, что кое-что обязательно скажу? — Возможно, — Мукуро не стал говорить о том, что совершенно забыл, о чём говорил его ученик. — Я люблю вас. — Глупый ребёнок, — Рокудо потрепал Франа по зелёным волосам, довольствуясь его озадаченным видом. — Я знаю, — сказал он, развернувшись, уходя по коридору. — Учитель, — окликнул его Фран. — Твои чувства взаимны, не стоит беспокойства, — не оборачиваясь, порадовал Мукуро своими словами любимого.