Мне есть, ради кого быть героем.

Боль медленно расползается по всему телу, мешая дышать, мыслить, чувствовать. - Банни. - Как ты посмел... - Банни! - Да как ты смеешь, тварь?! - Банни, не надо! Кинуться вперед, плюя на рану, рвануть к нему, закрывая собой весь обзор, хватая за голову и заставляя смотреть на себя. Кепка слетела с головы, но плевать на нее, не сейчас. - Смотри на меня. - Он выстрелил... - Посмотри на меня, черт возьми! - рявкнуть, поднимает на меня потерянный дрожащий взгляд. - Молодец, Банни, умница. - Котетсу-сан.., - шепчет прерывисто, рука с пистолетом ходит ходуном над моим плечом, трясется. В изумрудных глазах, не скрытых очками, стоят непролитые слезы, я вижу их совсем близко. И эти невыносимо длинные и пушистые ресницы. Грабитель за спиной подвывает, твоя пуля прострелила ему ногу. Но я не дам тебе стать убийцей, ни за что не дам. Ты ведь такой крольчонок, тебе нельзя пачкать руки кровью. Банни... - Слушай меня, Банни. Ты слушаешь? - дождаться нервного, чуть заторможенного кивка, зарыл пальцы в эти густые светлые волосы и чуть сжал, глядя в глаза. - Ты не должен. Тебе нельзя убивать, мы же герои, помнишь? Помнишь, Банни? Герои должны спасать людей, - а у самого голос дрожит, того гляди сорвется. И боль медленно расползается под ребрами, куда успела попасть вражеская пуля. - Старик... - рука с пистолетом повисает, как отрубленная, по щекам тут же, на перегонки друг с другом, скатываются пару слез. Я знаю, знаю, крольчонок. Знаю, что ты боишься за меня, что никогда не дашь умереть, ведь мы напарники. А напарники - это дело такое, бросать никак друг друга нельзя. Поэтому улыбаюсь через боль, провожу большими пальцами по скулам, стирая влажные дорожки. - И плакать герои не должны. А потом становится темно, помню только встревоженный голос Барнаби, даже проскальзывают в нем истеричные нотки и слезы. Кричишь на санитаров, которые неосторожно тащат носилки со мной, на Бизона, еще на кого-то. И умудряешься идти рядом, крепко сжимая мою ладонь, бормоча что-то успокаивающе, вроде "Старик, ты справишься, тебе еще жить и жить, так что..." Мне есть, ради кого быть героем.