Под знаком растущей луны

Разбуженный солнечными лучами город гудел, словно пчелиный улей. По мощеным улицам Треста - великого города, цитадели науки и знаний, сновали сотни прохожих, наполняя воздух какофонией звуков. Все усердно трудились – лето не любило лентяев, заставляя голодать их зимой. Но это совершенно не беспокоило веселую стайку мальчишек. Торговец овощами беззлобно ругался на мелочь, путающуюся под ногами, а затем, щербато улыбнувшись, кинул отставшему от компании пареньку большое алое яблоко. Тот ловко поймал подарок и тонко крикнул: - Спасибо, сэр Джордж. – Его мама всегда учила быть вежливым, особенно когда тебя угощают чем-то настолько вкусным. Лукас воровато огляделся и быстро вонзил зубы в аппетитный бок, прорывая тонкую кожицу фрукта, ощущая, как рот тут же наполняет кисло-сладкий сок. Мальчишка даже перестал обижаться на старших ребят, которые вновь куда-то запропастились. Ему было двенадцать, а это на целых три года меньше, чем остальным – вот его и шпыняли, не желая принимать в свои «взрослые» игры. Лу грустно вздохнул, пнув носком туфли камешек, раздумывая, куда б направиться. Возвращаться домой не хотелось. Отец и старший брат как всегда пропадали на работе, а мать наверняка вновь колдовала над кастрюлями – к ужину она обещала испечь пирог с черникой, мысли о котором весь день преследовали непоседу, наполняя его рот слюной. - Вот ты где... – Лукаса цепко ухватили за плечо. Он оглянулся скорей инстинктивно, нежели что б подтвердить свои подозрения – рядом с ним и правда стоял Рик, парень лет шестнадцати. Он с чего-то негласно взял на себя обязанности присматривать за вечно рассеянным и стеснительным пареньком, которого остальные дразнили, называя принцессой за некоторые качества его характера. Они считали его плаксой и белоручкой – ведь именно такие, по их мнению, дети из обеспеченных семей. И Лукас, с его неумением в "мужских делах", а именно - обращении с рогаткой да лазанью по деревьям, являлся прекрасным объектом для насмешек. - Я заблудился. – Соврал он, неумело пряча за спину недоеденное яблоко, отчего-то не желая делиться им даже с Риком. За подобное поведение ему тут же стало стыдно и он, потупился, рассматривая сбитые мысы чёрных лакированных туфель. - Не обращай на них внимания. - Мягкий голос раздался совсем рядом и на макушку Лукаса легла широкая ладонь, путаясь пальцами в вьющихся белесых волосах, ободряюще трепля их. Этого простого жеста хватило, что б мальчишка вновь ожил, вскидывая свой взгляд на обветренное всеми ветрами смуглое лицо Рика, обрамлённое иссиня-чёрными прядями. - Я не обиделся. Я скоро научусь всему, и тогда они перестанут меня дразнить!- воодушевленно проговорил. Он часто мечтал о том, как вместе с ними будет участвовать в набегах на фруктовый сад Мари, что живет на соседней улице, или будет стоять на вахте, бдительно охраняя их "крепость", построенную на высоком столетнем дубе, с толстым стволом, обхватить который не могли даже долговязые братья Прис. Улыбаясь, смакуя каждую деталь своего радужного воображаемого будущего, Лу молчал, следуя за своим проводником. Чем дальше они отходили от торговой площади, тем меньше становилось людей, и теперь уже не нужно было держать Рика за руку, чтоб не потеряться. Но отпускать ее мальчишка не спешил, ощущая под своими пальцами теплую мозолистую ладонь. Наконец-то дорога вывела их к реке, в которой плескалась детвора, вздымая тучу брызг, радуясь выдавшемуся погожему деньку. - Можно с вами поиграть? - Робко подал голос Лукас, готовясь услышать едкие замечания в свой адрес. Возможно, они и последовали бы, но для игры не хватало людей, а может просто никто из ребят не хотел быть магом-злодеем, вот его и взяли на эту неприглядную роль. - Сдавайся подлый колдун. Твоя магия против нас ничто! - прокричал конопатый сорванец, размахивая палкой, призванной изображать пороховую трубку - грозное оружие над которым сейчас работали лучшие умы города. Они были уверены, что с ней смогут раз и навсегда загнать всех магов в горы, а затем взяться и за этих святош, которые все равно ничего не могут кроме как возносить хвалу богам да бить лбы о мраморные плиты, выклянчивая их милость. - Ни за что! - достаточно осмелев под прикрытием густых кустов, Лукас пробирался к "противникам", сжимая в руке спелые ягоды рябины, от волнения сдавливая их сильней чем требовалось, пачкая руку горьким соком. - Замри! - выкрикнул, выныривая из укрытия и бросая ягоды в Сея, изображая действие какого-то страшного заклятия. Наверняка настоящий маг смог бы вызвать бурю или разверзнуть землю, но стараниями Лукаса на серой от многочисленных стирок рубахе парня появилась мелкая россыпь алых точек, что все же грозило Сею хорошей головомойкой от матери. Чем не волшебство? Лукас заулыбался, радуясь маленькой победе и, потеряв бдительность, не заметил, как к нему со спины подкрались двое. - К озеру его! - "Колдуна" ухватили под руки и, не успел он даже пискнуть, как его с гиканьем кинули в воду… …Лукас задыхаясь от крика резко сел в кровати, будя весь дом, слыша как в соседней комнате раздается ворчливый голос отца недовольного столь странным способом побудки. Мать пытается его успокоить, но мысли мальчишки сейчас были не о том. Он все еще находится во власти своего сна, ставшего его личным кошмаром после событий, произошедших пару дней назад. Он вновь ощущал мерзкий соленый вкус воды во рту и жуткую боль в разрывающихся легких, теряющих воздух в отчаянной попытке закричать. Он не помнил, как выбрался на берег - видно потерял сознание. Первое, что он увидел, открыв глаза - склоненное над ним побледневшее лицо Рика. Его губы дрожали, а с темных мокрых волос на лицо Лукаса капали тяжелые капли, отсчитывающие секунды. Он не мог дышать, как и сейчас, но тогда рядом был Рик, который щедро делился своим кислородом, вгоняя его силой в приоткрытый рот, прижимаясь к нему своими неимоверно теплыми губами. Сейчас же приходилось надеяться только на себя и с силой давить на хилую грудь, выжимая из нее хриплое дыхание. По виску скатилась капля пота, а ночную рубашку и вовсе можно было выжимать. Парня мелко колотило, но он продолжал лежать, всматриваясь в полную луну за окном, отмечая, как небо меняет свои краски, заливаясь предрассветным багрянцем. Город просыпался, оживал, наполняясь шорохами и звуками. Минуты тянулись медленно и мальчишка, желая отвлечься, взял с прикроватного столика книгу, находя в ней спасение, успокаиваясь от мерного шороха страниц и крючковатой вязи букв. - Как твое самочувствие? - От неожиданности Лукас вздрогнул, резко повернув голову в сторону распахнутого окна. Легкие полупрозрачные занавески трепетали на ветру, впуская в комнату запахи подкрадывающейся осени и свежей выпечки. Рик оседлал толстую ветку дерева, растущего напротив окна, и сейчас деловито примеривался к разделяющему их расстоянию. -Тим и Ник справлялись о тебе. Даже порывались пойти следом, но Сея их остановил. - Не прерываясь, парень без особых усилий преодолел преграду и теперь, находясь в комнате, отряхивал руки от древесной коры. Было видно, что он не в восторге от проявлений столь пристального внимания к Лукасу, хоть сам не мог этого объяснить. Ему не хотелось делиться с кем-то обществом этого болезненного паренька с ликом ангела. Вот и сейчас тот полулежал в кровати, прикованный к ней хворью, и поглядывал своими большими синими глазами, в которых плескалась робкая радость. Он не любил одиночество, хоть то преследовало его с рождения. Рик отдал бы многое, чтоб это радостно-восторженное выражение лица Лу показывал лишь ему. И пока боги благоволили ему, потакая подобной эгоистичной прихоти. Остальные ребята отталкивали Лукаса, чувствуя в нем "чужого", ведь он был сыном одного из главной пятерки изобретателей руководящих исследовательским центром, а значит и всем городом. Его отца побаивались и поэтому от сына старались так же держаться подальше. Все, но не Рик. - Я принес тебе леденец. Ты ведь любишь сладкое. - Улыбка выдалась немного кривой, но Лу этого не заметил. Он сосредоточил все свое внимание на изучение одеяла, которым был укрыт и лишь коротко кивнул, скрывая свое смущение. Подойдя ближе, Рик вытащил из кармана сахарный леденец на палочке, обернутый промасленной бумагой. На ярмарке парень отдал за него последние деньги, но ничуть не жалел, в награду имея возможность наблюдать как Лукас с нетерпением разворачивает обертку, а затем обхватывает губами голову карамельного петушка, впивается ровными белыми зубками в попытке откусить кусочек, но потерпев неудачу, забавно вздыхает. - Что читаешь? – Проглотив вставший в горле ком и поборов желание уткнуться в его пушистые волосы носом, присел на край кровати. Он видел, что мысли друга что-то занимает и даже сладость не может полностью избавить его лицо от тени неприятных мыслей. - Заветы Самуэль. В них написано, что лишь она может создавать жизнь и наделять ею существ. Но, услышав это, отец рассмеялся, сказав, что раз боги способны только на это, ученые скоро заменят их. – Течение мысли Лукаса было предельно ясно. Многие в городе слышали слухи об экспериментах по воскрешению людей, оживлению металла и попытках наделить его разумом. - Что будет, если люди уподобятся богам? А если они возомнят себя выше их? – Пальцы Лукаса скользнули по корешку книги, поглаживая искусно выделанную кожу с золотым тиснением букв. - Мир захлебнётся в крови. – Помедлив ответил Рик, не зная, что эти слова станут пророческими.