За пределами безумия

Отстраненный, потерянный взгляд вишнево-карих глаз. Иногда при определенном освещении они кажутся алыми. А ведь сначала он был уверен, что это линзы – просто яркий элемент и без того безумного, противоречивого образа. Но теперь он слишком долго пробыл в больнице, чтобы так считать. Несомненно, это природный цвет. Красивый, редкий, но немного жутковатый. Правда, сейчас, когда черной подводки больше нет, они кажутся усталыми, болезненными, а вовсе не демоническими, как раньше. Но дело даже не в глазах. Пугает этот отсутствующий, совершенно безразличный взгляд. Когда он вот так сидит на полу и смотрит в никуда. Это из-за транквилизаторов и нейролептиков, должно быть, они здорово влияют на восприятие действительности. Не только успокаивают, как обещал доктор. А ведь болезнь по-прежнему никак не отступает, и лекарств нужно все больше. Счет за них уже втрое увеличился. Может, врач на нем наживается? Впрочем, неважно. Лишь бы помог. Нельзя же так. Мальчишку нужно вылечить! Ведь он болен, серьезно болен. И все-таки иногда… редко, но пару раз такое уже было… это лицо кажется ему знакомым. Если он улыбается. Безумной, жестокой улыбкой, когда разговаривает с невидимым собеседником – разумеется, плодом его воображения. Это его веселое, безудержное сумасшествие, продирающееся иногда сквозь сонный туман, вызванный воздействием многочисленных лекарств, - он его уже когда-то видел. В другом обрамлении, в других обстоятельствах, но его – в этом сомнений не возникает. Когда он начинает об этом думать, тут же уговаривает самого себя – просто какая-то ассоциация, кто-то из прошлого, давно забытый. Может, одна из поклонниц, коих у него так много, что все лица хранить в памяти просто невозможно. Иногда ему страшно на него смотреть. По коже пробегает мороз, когда он думает о том, что он мог оказаться прав. Глупые, совершенно бессмысленные опасения. Мальчишка просто заигрался, забыл о реальности. А психика его оказалась слишком хрупкой. Такое бывает у подростков, это, возможно, еще получится вылечить. Доктор с ним тоже согласен. Нет, не хочется с ним сегодня видеться. Достаточно этого. Да и приход его всегда тревожит, будоражит пациента. Лучше поменьше его беспокоить. Потереть переносицу и тяжко вздохнуть. Закрыть глаза, чтобы не видеть. И выругаться. Почему, откуда это дурацкое чувство вины? И ладно бы только оно… еще есть и неприятное, мерзкое ощущение, будто он намеренно, осознанно причиняет вред. Издевается, и так умело, со знанием дела. Словно бы мстит за что-то. И нет, пока не собирается прекращать. «Глупости, - успокаивает он себя, - я слишком мнительный. Просто так вышло, что я оказался за него в ответе. А мальчик явно нуждается в помощи. Я не его мучитель, я ведь ему помогаю». В конце концов, он ведь даже навещает бедного пациента. Не ограничивается только покупкой лекарств. А больше у него, похоже, никого нет. Если родные-близкие и были, то предпочли забыть. Или он их забыл… Это случилось пару месяцев назад. Он пришел к нему домой, каким-то невообразимым образом проскользнув мимо обычно недремлющей охраны. Такой… странный. Уверенный в себе, даже самоуверенный. Жутковатый. Выряженный в какую-то непонятную одежду. Широкие черные штаны низкой посадки, босые ноги, короткий черный топ, открывающий прилично подкачанный живот, и нечто вроде белого шарфика. На шее – золотой обруч с крупным красным камнем, множество золотых браслетов на руках. Хотя, должно быть, просто позолоченных, как же иначе. И прическа! Длинная пушистая коса. Этот мальчишка был таким странным! Похожим одновременно на героя восточных сказок, стриптизера или даже похлеще и… на безумца. Да, уже тогда было понятно, что с ним что-то не так. А ведь он еще не начал говорить. - Привет, тупой король, - усмехнулся парень, издевательски ему отсалютировав. Да уж, самая первая фраза сумела совершенно выбить из колеи своей нелепостью. С самого начала он вел себя так, словно они давно были знакомы. - Кто вы такой? – удивился Синдбад. – Как вам удалось проникнуть в мой особняк? Кто вас пустил? Густо подведенные черным карандашом глаза прищурились. Парнишка подошел ближе, заглядывая в лицо. Такая живая мимика! - Эй, пожалуйста, не строй из себя большего идиота, чем ты являешься. Я смотрю, хорошо ты тут устроился. Что, понравилось? Здесь и останешься, значит? Это из-за Синдрии ты так? - Что вы несете? – уже всерьез возмутился он. - Мы ведь с вами не знакомы! В рубиново-карих глазах промелькнула тень разочарования. - Ты со мной сейчас играешь, а, Синдбад? Или же правда предпочел забыть? Трусливо сбежал, когда понял, что тебе не победить? Ну отвечай же, ублюдок! Что здесь происходит?! Я совершенно ничего не понимаю! Вот это уже было слишком. - По какому праву ты со мной таким тоном разговариваешь? – возмутился мужчина, окончательно переходя на «ты». Но незваный гость только рассмеялся ему в лицо. - Ах, Синдбад, ты меня просто поражаешь! Ты, наверное, никогда не изменишься. Как был идиотом, так и останешься им! Ты действительно ничего не помнишь? Я не верю. Тебе было настолько плохо? Горе поглотило тебя столь сильно, что ты предпочел забыться? Но объясни мне, пожалуйста, вот что. Какого хрена здесь делаю я?! Он говорил так уверенно. И возмущение его казалось искренним. Но в чем же дело? Вот только тогда в голове мужчины блеснула догадка. Он просто безумен, этот странный парень в сказочной одежде. Ушел с головой в какую-то придуманную им историю и не сумел из нее выбраться. Это вероятнее всего. Но это не объясняло того, как он оказался в доме! Как обошел охрану и проник во внутренние комнаты, а потом еще и самым нахальным образом развалился на его диване! - Так как ты смог сюда попасть? – спросил Синдбад. На всякий случай он отступил на пару шагов. Мало ли что может взбрести в голову безумцу. - У тебя же окно открыто. Старым проверенным способом… - В окно? – искренне удивился Синдбад. – Но мы на втором этаже! «Взобрался по винограду, что ли? Надо и там охрану укрепить» - С магией левитации у меня по-прежнему все отлично, - усмехнулся его незваный гость. Это убрало последние сомнения в его ненормальности. Мальчишка безумен, это уже очевидно. Тогда Синдбад ощутил жалость. На причину и способ стало как-то наплевать. Может, у него что-то случилось, что заставило вот так уйти с головой в придуманный мир? Когда-то он читал в журнале о подобном. Это так печально. Более того, это опасно. Это надо лечить. Да, несомненно, ему нужна помощь. Синдбад вздохнул, горестно, тяжело. Ладно, не такое уж он и чудовище. Не стоит звонить в полицию. Лучше сразу врача вызвать. Хорошего, такого, что точно поможет. Врач пришел, осмотрел пациента, послушал его рассказы (а говорил парень теперь совсем немного, только возмущался и по-прежнему упоминал какую-то Синдрию и некого тупорылого короля), нахмурился, поцокал языком и таки сделал вывод: - Болен, несомненно. Нуждается в срочном лечении. Налицо сильнейшее психическое расстройство. - Это серьезно? – участливо поинтересовался Синдбад. - Возможно. Окончательный диагноз я поставлю только после детального обследования. Вы его родственник? - Нет. - Тогда кто? Друг? Синдбад поморщился. Не хотел бы он оказаться другом этого надоедливого и шумного сумасшедшего. - Просто знакомый. Не рассказывать же ему всю историю. Взгляд врача снова упал на будущего пациента. Ему уже вкололи успокоительное, и теперь он умолк, уронив голову на грудь. Веки, прикрывшие вишневые глаза, едва заметно дрожали. Губы слегка приоткрылись, словно он все еще силился что-то сказать. Незачем. Он слишком много бредил. Ему действительно нужно отдохнуть. Доктор достал блокнот и принялся в него что-то писать. - Так-с… у вас есть его документы? Синдбад покачал головой и развел руками. - Хм… а вы знаете кого-нибудь из его родных или близких? - Нет. - Хотя бы его имя, адрес? - Его зовут Джудал, - отозвался мужчина. И нахмурился. Разве мальчишка представлялся? Но потом сомнения отпали. Да, конечно. Иначе откуда ему было известно его имя? Он просто упустил это из виду. Джудал. Красивое, но такое безумное, такое бешеное создание. Ничего, ему помогут. Он об этом лично позаботится. Настоит на самом жестком режиме лечения. Так лучше. Так правильно. - Не волнуйтесь, мы сделаем все, чтобы как можно скорее поставить его на ноги, - пообещал врач. Синдбад согласно кивнул. В больницу к Джудалу он наведался только спустя несколько дней. Работа, слишком много дел, встречи, а вечерами – затянувшиеся свидания… жизнь его кипела и бурлила, у него просто не находилось времени для одного ничего не значащего сумасшедшего мальчишки, чье лечение в психиатрической клинике он опрометчиво согласился оплатить. Зачем ему это? Синдбад и сам не понимал. «Я слишком добр, - вздыхал мужчина, когда нес два полных всяких вкусностей пакета из супермаркета в свой автомобиль, - не могу отказать в помощи тому, кто оказался в беде. А этому мальчишке сейчас явно плохо. Я могу помочь, так почему бы не сделать этого? Все в этом мире закономерно и взаимосвязано. Когда-нибудь моя доброта ко мне вернется». Уже в автомобиле он ненадолго застыл на месте. Задумался. Память уловила какое-то старое, почти забытое воспоминание, важное, но предательски ускользающее. Перед глазами снова встало красивое мальчишеское лицо с алыми глазами. Джудал. Он смеялся, зло, жестоко, безумно. Разве такое было? Или это его фантазия? Взгляд остановился на подвеске, которая раскачивалась на зеркале заднего видения. Красивая и очень старая, он уже и не помнил, откуда она вообще взялась. Какой-то там джинн. Сердце вдруг заколотилось, и виски обожгло резкой болью. На миг Синдбад прикрыл глаза. Что не так? Его здоровье тоже хромает? Ох, надо бы отдыхать побольше, а то с работой и личными проблемами с девушками вообще времени ни на что не хватает! Нервы… уже и мерещится невесть что. В клинике он долго разговаривал с доктором. Тот озвучил ему несколько длинных, малопонятных и наверняка очень печальных слов, которые составляли диагноз. Снова поцокал языком, спросил, стоит ли начинать лечение прямо сейчас. Ведь лекарства такие дорогие, а их нужно много… - Конечно! – удивленно округлил глаза Синдбад. – Приступайте немедленно! Поставьте его на ноги как можно скорее! И не волнуйтесь, я оплачу лечение. - Хорошо, - закивал головой доктор, - вы хотите с ним увидеться? Синдбад задумался ненадолго. - Он сейчас не очень хорошо себя чувствует, - поспешно добавил доктор, - но это всего лишь последствия укола сильного препарата. У вашего Джудала оказалась непереносимость к нему, но препарат успокаивает быстро и сильно. Больше его колоть не будем, теперь переходим непосредственно к лечению, а не успокоению. - Он был настолько буйным? – удивился Синдбад. - Да, - коротко ответил доктор. - Отведите меня к нему. Все-таки нужно на него посмотреть… Уже шагая по белоснежному коридору к палате, он вдруг почувствовал себя виноватым. Доктор говорил о необходимости лечения, а Синдбад и сам удостоверился в безумии мальчишки… но все-таки закрывать его в этой больнице, в крохотной палате, подсаживать на сильнодействующие препараты – это так жутко. И такая ответственность. «Но я ведь как лучше хочу, - убеждал он себя, - я ему только добра желаю. Мне не жаль денег на его лечение. Он такой молодой. Пусть у него все будет хорошо!» Убедить себя ему удалось, и уже в палату Синдбад шел уверенный в собственной правоте. Он все делал так, как должен был. Незачем теперь сомневаться. Джудал лежал на койке, переодетый в смирительную рубашку, привязанный к своему ложу по рукам и ногам. В сознании, к счастью. Синдбаду хотелось с ним поговорить. Мальчишка узнал его сразу. Стоило только подойти к кровати, как он неверяще на него уставился. Испуганный, возмущенный и в то же время – ужасно измученный. Синдбад внимательно его осмотрел. Волосы… его коса расплелась, и теперь черные пряди в беспорядке покрывали всю постель под ним, похожие на дополнительную простыню. Косметику с его лица давно смыли, и большие красновато-карие глаза казались болезненно уставшими. А его реакция! - Синдбад! – он, наверное, хотел закричать, но голос звучал хрипло и едва слышно. Джудал закашлялся, и мужчина поспешно подошел ближе, тщетно пытаясь отыскать взглядом воду. Ему бы сейчас попить дать… - Какого дьявола! Это ты меня сюда упек? Я всегда знал, что ты тот еще ублюдок, но это уже слишком! – продолжал он. - Не нервничай, - посоветовал ему его посетитель, - и не перенапрягайся. Тебе вредно, лучше расслабься и попытайся успокоиться. Красноватые глаза яростно блеснули, мальчишка задергался, но ремни крепко его держали. Тогда он, грязно выругавшись, откинулся на койке, тяжело дыша. - Забери меня отсюда! – все так же хрипло заговорил парень, снова отчаянно дернувшись в своих путах. – Пожалуйста! Я не хочу здесь оставаться! Они со мной здесь такое вытворяли… я не хочу больше! Это ужасное место! Синдбад заставил себя улыбнуться – успокаивающе, мирно, дружелюбно. Пусть поймет, что он – не враг. Что его можно и нужно доверять. И слушать тоже. - Все в порядке. Тебе здесь помогут. Они тебя вылечат… - Вылечат?! – теперь он действительно почти кричал, возмущенный и взбудораженный. – Да какого хрена?! И от чего?! Они вообще не лекари! Вот Ка Кобун умел лечить. А эти делают что-то ужасное! - Ка Кобун? Это кто? – зацепился он за имя. Может быть, родственник? - Советник Когьеку, нашей безалаберной принцессы. Неужели забыл его? - Принцессы? - Да! Империи Ко! Тяжелый вздох. Глупо было надеяться. Местные работники наверняка уже пытались у него все выспросить, не вышло же. С чего он взял, что сам сможет? - Все будет хорошо, - Синдбад снова заставил себя улыбнуться и подошел ближе, внимательно всматриваясь в бледное лицо, - вот увидишь. Тебе станет лучше. Поддавшись какому-то порыву, протянул руку и погладил его по лицу. Убрал со лба взмокшую челку, бережно коснулся растрепанных волос. Джудал следил за ним огромными растерянными глазами, не моргая. - Ты же сам виноват, - тихонько проговорил он, - Синдбад! Нет смысла больше пытаться навредить друг другу. Мы давно квиты. Пойми наконец! Мужчина смотрел на него печально и с сожалением. Он сделал все, что от него возможно. Теперь выздоровление зависит от самого мальчишки, если только он пожелает выкарабкаться. - Я хочу к тебе, - попросился тем временем Джудал, - плевать, если ты решил тут остаться. Я хочу, чтобы ты забрал меня. Давай вместе тут жить! Синдбад! Я обещаю больше не вспоминать твое королевство. И ты забудь. Какой смысл теперь копаться в прошлом? Джинны, Аль-Сармен, Аладдин… твои генералы… и даже мои остальные кандидаты… давай их всех пошлем и будем жить только для себя? Я и ты. Здесь, в этом мирке, одни. Только забери меня! Просьба была такой искренней и болезненной, что у Синдбада защемило сердце. А этот тихий, отчаянный голос, хриплый и срывающийся каждую минуту… - Я сделаю все, что ты захочешь. Ты же знаешь, что я могу. Знаешь, какой я способный! Давай, соглашайся! Тебе обязательно понравится. - Джудал… - Не оставляй меня здесь! Ты слышишь, тупой король? Не вздумай меня тут бросить! Я никогда не прощу тебя! - Джудал, - повторил мужчина, стараясь тщательно подбирать слова. Только дружелюбное, только мирное и теплое, - я обязательно к тебе приду. Я буду регулярно тебя навещать. Ты не один. - Не вздумай… - он едва ли не задыхался, - слышишь, не вздумай… если ты меня сейчас бросишь, я... я… Он снова погладил его щеку. Такая нежная, как у девчонки. Красивое создание. - Я ведь сказал, что не брошу. Я обязательно буду тебя навещать. Все хорошо, Джудал. Тебе скоро станет лучше. На бледном лице, в этих огромных глазах читался такой ужас, что Синдбад содрогнулся. - Нет, - прошептали бескровные губы, - нет, дьявол тебя подери, нет! Не вздумай! Слышишь, ты, ублюдок?! Не вздумай! Он снова начал дергаться, кричать, рваться, и тогда в палату поспешно ворвались санитары. Снова со шприцами. Синдбад поморщился и печально посмотрел на беснующегося мальчишку. Ничего… скоро ему помогут. Сейчас ему, конечно, не позавидуешь, но что поделаешь. Сам виноват! Через пару дней он вернулся в больницу. Отыскал доктора, поинтересовался о состоянии пациента. Тот снова цокал языком и вздыхал. - Не слишком хорошо. Болезнь прогрессирует. Но вы же понимаете, что прошло еще слишком мало времени. Он поправится. Мы сделаем все для этого. - Спасибо, - от души пожал ему руку Синдбад. Доктор еще что-то рассказывал, снова сыпал медицинскими терминами, в которых Синдбад совершенно не смыслил, но из вежливости не переспрашивал. Слушал вполуха. Совесть его уже почти не мучила. Он ведь делал все, что от него зависит. А ведь вообще не обязан. - Пациента навестить хотите? – поинтересовался врач. На что Синдбад покачал головой, вспомнив прошлый визит. - Нет. Пусть поправляется. В следующий раз он пришел уже спустя пару недель. Опять же, дела… в этот раз ему захотелось увидеться с Джудалом. Поговорить, по крайней мере, попытаться. Может быть, ему уже стало лучше? Лечащего врача он не нашел, очевидно, тот был просто занят в данный момент. Потому он сразу же, переговорив с медсестрой и получив одобрение от вахтера, направился к палате. Надежда на то, что пациент начал поправляться, угасла сразу же, стоило только войти. Лучше Джудалу точно не стало. Он лежал на своей койке, безвольный, безучастный, похожий на сломанную куклу. Выглядел теперь в разы хуже, чем при первой встрече. Некогда красивое лицо осунулось, посерело, под глазами выступили синяки. По-мальчишески пухловатые губы потрескались. А еще ему остригли волосы. По крайней мере, длинную их часть. Зачем, интересно? Они были такими необыкновенными и очень ему шли. На Синдбада он в этот раз не отреагировал никак. Бросил долгий, вдумчивый взгляд, но если и узнал, то не подал виду. Отвернулся к стене, скрутился в клубок, обнимая затянутые в больничные пижамные штаны колени. - Джудал, - тихонько позвал его мужчина. Он уже почувствовал себя виноватым. Что, если он навредил этому мальчишке, отправив его сюда? Что, если сильные лекарства не только не пошли ему на пользу, но и вовсе лишили остатков разума? Но ведь и врач подтвердил тот факт, что ему нужно лечение. Да и сам Синдбад был свидетелем его помешательства. Возможно, просто его рассудок оказался столь слабым, не способным выдержать испытание? - Ты пришел меня забрать? – совершенно бесцветным, равнодушным голосом спросил Джудал. – И что ж так поздно? Ты специально ждал? Если бы ты знал… если бы хотя бы представить мог, что мне здесь довелось пережить! - Забрать? – он искренне удивился. – Но ведь тебе еще не лучше. Ты выйдешь отсюда только после того, как полностью вылечишься. В алых глазах блеснуло нечто… глубоко-глубоко, на самом дне. Он понял. Он уже все понял, увидел цельную картину, потому не пытался просить дальше. И этот огонек осветил посеревшее лицо огнем яркого безумия. Ну, хоть какая-то живая эмоция. Все же лучше безучастия. А безумным он был и раньше, с самого начала. Иначе бы здесь не оказался. - Ты мне действительно мстишь, значит, - он резко поднялся и сел на койке, а секунду спустя и вовсе подскочил на ноги, но тут же замер на месте, словно не зная, что делать дальше. – Ловко придумано! Хочешь сделать из меня безумца? - Ты ведь и так безумен, - Синдбад не сдержался, протянул руку, мягко касаясь взлохмаченных черных волос. Джудал дернулся, отступил на шаг. Губы его скривила насмешка, жуткая, просто отвратительная. - Ты… действительно потрясающий. Синдбад! Такое провернуть никто больше не смог бы, только лишь один ты. Даже я до такого не додумался бы! Мне нравится просто причинять боль и наслаждаться чужими мучениями, но о таких тонкостях даже я не задумываюсь! А ведь ты регулярно приходишь ко мне, продолжая играть выбранную для себя роль. Ты восхитителен! Нет, нам просто необходимо объединиться. Я и ты, мы вместе подчиним весь мир! Нет, мы его уничтожим! Вот так изощренно и жестко, как ты это пытаешься сделать со мной. Он расхохотался, обхватив себя за плечи руками. Безудержно, искренне, от души. Синдбад буквально оторопел от его слов и застыл на месте. А Джудал, продолжая хохотать, бросился к нему и внезапно крепко обнял, прижавшись всем телом. Он мелко дрожал, уже непонятно, от смеха ли. - Ну же, обними меня в ответ! – горячо прошептал он на ухо мужчине. – Докажи, что хотя бы ты, такой восхитительно жестокий, настоящий! Что не плод моего воображения! Он не совсем понял, о чем идет речь, но просьбу выполнил. Обхватил руками заметно исхудавшее тело, позволил прижаться к нему плотнее. Мальчишка действительно дрожал. И руки на его плечах сжимал так отчаянно. - Ты знаешь, от их уколов я начинаю видеть странные вещи. Они перемешиваются с реальностью, и иногда я даже не могу отличить, где правда, а где вымысел. И с каждым днем это становится труднее. Скажи, чего ты добиваешься? Того, что я окончательно потеряю различие между этим миром и тем? - Ты ведь безумен, - тихо проговорил мужчина, поглаживая топорщащиеся волосы на его затылке, - всегда таким был. С самого начала. - Когда я разрушил Синдрию, я хотел тебя задеть. Хотел твоих мук. Твоей реакции, хоть какой-нибудь! Кажется. Я забыл. Я очень многое забыл теперь. В голове все перемешалось, и осталось только желание что-нибудь с тобой сделать. Ты знаешь, я бы тебя убил. С огромным удовольствием. Я получил бы от процесса такое наслаждение! За все то, что ты со мной сделал. Он снова бредил, видимо. Медсестра предупреждала его о временных припадках, но он надеялся, что сумеет их избежать, если станет вести себя осторожно и спокойно. Не получилось. Наверное, он мало для Джудала делал. Почему-то ему так и не удалось избавиться от мысли, что он в ответе за этого парня. Может быть, это потому, что он обнаружил его именно у себя дома, потому что он был так помешан на Синдбаде, потому что вызывал какое-то неясное шевеление в душе. Он позаботился о том, чтобы поместить мальчишку в частную психиатрическую клинику, в отдельную палату, регулярно оплачивал недешевое лечение и спрашивал о его состоянии. И все равно, он не мог отделаться от мысли, что этого недостаточно. Нужна финальная точка. Так ведь вечно длиться не может. Вот только что это будет? - Я ведь перед тобой, - услышал Синдбад собственный голос. Странно далекий, словно чужой. - Ты всегда знал, что я не могу, - тихонько прошептал парень, - именно потому я здесь, верно? И именно потому пострадала твоя страна. Я тебя слишком ненавидел, но убить не мог. Снова бессмысленный бред. Но парень хотя бы успокоился. Продолжая гладить жесткие непослушные волосы, он вдруг поймал себя на мысли, что происходящее ему даже нравится. Но потом мысль его поразила, словно удар молнии. Он получает удовольствие, наблюдая за его страданиями?! Уже в авто он задержался несколько дольше, чем обычно. Посидел пару минут за рулем, глядя перед собой невидящим взглядом. Он устал. Устал ужасно. Почему этот поход к мальчишке так его утомил? И это странное ощущение, словно остался лишь последний штрих. Совсем немного. Какая-то мелочь! И… что? Неужели он тоже уже сходит с ума? А ведь Джудал действительно был безумен. Это уже очевидно. Исчезла былая уверенность в том, что он поступает правильно. В том, что действительно хочет этого. Неужели всему виной сегодняшнее признание? Синдбад сдавил пальцами виски и зажмурился. Получается, раньше он сомневался? Взгляд его снова упал на подвеску с джинном. Почему-то этот вроде бы неприметный медальончик его притягивал. Красивая безделушка. В голову полезли мысли о его нормальной, реальной жизни. Работа, деловые встречи, знакомые, личное. Девушка, которая будет ждать его вечером в дорогом ресторане. Еще одна, с которой он провел прекрасную ночь и которая готовила ему утром горячий шоколад. Все это действительно было? Реальная жизнь здесь, возле этого жутковатого места казалась чем-то невообразимо далеким и неважным. Оставался только Джудал. Почему так? Может быть, стоит вообще его оставить? Снова возникла безумная, пугающая его мысль. Синдрия, Аладдин, маги, восемь генералов, джинны… мальчишка любил об этом говорить. Но что это такое? Откуда у него странное, пугающее чувство, будто все это он и без него знал? И почему он сам так хорошо знает Синдбада? Вспомнился один из давних их диалогов. Тогда Синдбад еще искал доказательства. - У тебя маленькая родинка за ухом, - улыбался ему Джудал, - а еще ты не прикрываешь рот, когда зеваешь. И вино пьешь только красное сладкое. Ммм… что еще… - Это все не больше, чем совпадения, - упрямо отвечал мужчина. - Тогда твое ко мне отношение. Я тебя раздражаю. И ты… да, ты никогда со мной не согласишься. Ты считаешь меня слишком жестоким и безумным. - Но ведь так и есть. - Да! Наверное, потому ты вообще меня воспринимаешь всерьез. Я – достойный противник. И я делаю то, что хочу. Ты думаешь, почему я разрушил твою страну? Он тяжело вздохнул. - У меня не может быть своей страны. - Ее уже нет. Но она была. Хочешь, расскажу, какая? И ты поймешь, что я прав. Нет. Он не хотел. Мужчина сразу же быстро перевел разговор на другую тему, так как не хотел об этом говорить. Он знал, что услышит что-то неприятное. И ведь такое повторялось уже не раз. Синдбад снова сдавил пальцами виски. Голова разболелась. Мир перед ним опасно накренился и покачнулся. Игнорировать это напряжение уже невозможно. Он словно давил на стекло, готовое вот-вот лопнуть. Оставалось совсем недолго. Но что потом? Он не представлял. Создавалось неприятное ощущение, что он обманывал самого себя. Ради себя же. Но разве такое возможно? «Твои силы заканчиваются, - прозвучал голос в голове, - действительно, осталось совсем ничего. Тебе нужно успеть прийти хоть к какому-то концу. Иначе все окажется напрасным и бессмысленным». Теперь им овладел страх. Он тоже сходит с ума?! Нужно срочно показаться психотерапевту… и закончить так, как Джудал? Виски снова пронзило острой болью, перед глазами все вспыхнуло. Но Синдбад быстро взял себя в руки. Ну уж нет. Он с ума не сойдет. Он просто перестанет приезжать к этому свихнувшемуся мальчишке, раз уж эти визиты оказываются вредными им обоим. Достаточно. Вот что в самом деле пора было заканчивать. Ему снились кошмары. Лежа на койке и кутаясь в тонкое ничуть не греющее одеяло, он метался и комкал пальцами простыни. Чудовища, готовые его поглотить, обвивающие тело скользкие черви, бездонные ямы, наполненные смолой, в которые он падал, самые страшные моменты из детства, когда его личность ломала эта треклятая организация…. Проснулся же Джудал от того, что во сне отчетливо увидел сцену убийства. Но не своего. Во сне он убивал Синдбада. Нож так легко вошел ему под ребра, и по рукам потекла горячая кровь. Эти бесценные алые капли, складывающиеся в ручеек… Впрочем, нет, он проснулся от собственного крика. Его трясло, и даже дурманный сон после сильных успокоительных отступил. Впрочем, отступил ли? Джудал проснулся, его мелко трясло, все тело взмокло от пота, а дыхание было хриплым и тяжелым. «Это ведь был сон?» Особенно яркие моменты снова и снова проплывали перед его глазами. - Недолго осталось. Голос такой печальный. Он и раньше с ним разговаривал. Эти ненормальные в белых халатах пытались заставить его умолкнуть, но не вышло. Джудал все равно его слышал. Еще бы! Ведь он маги. - Он умирает, да? – шепотом спросил парень. - Ему уже не хватает сил. Магой у него давно закончилась, теперь я черпаю его жизненные силы. Осталось совсем чуть-чуть. Будь готов. Джудал улыбался. Безумно и радостно. Как и раньше. - Я предлагал ему жить вместе. Вместе подчинить мир. Взойти на престол в качестве единого короля… такой, как Синдбад, мог стать им! Он обошел бы всех других кандидатов! Но ему не хотелось быть моим. От отверг меня! Я был для него не более, чем надоедливый, капризный мальчишка! Разве у меня оставался выбор?! Голос молчал. - Но раз он забрал меня с собой… раз так, то он хочет, чтобы мы с ним умерли вместе? Не просто отомстить? Джудал смеялся, хохотал, катаясь по своей койке, а из глаз текли слезы. Почему его король сейчас не здесь? Почему не обнимет? Почему даже не позволит себя поцеловать? Он даже после этого считает Джудала слишком для себя грязным? А, впрочем, разумеется. Он же ничего не понимает и не помнит. Как тонко и хитро! И как в его характере! Его крик уже услышали. Тяжелая дверь лязгнула, и в палату вошел санитар со шприцом в руках. Джудал больше не обладал магией, в этом мире она постепенно покинула его тело. Возможно, из-за уколов и той гадости, которую его заставляли глотать? От которой мутило в голове, а перед глазами возникал серый дым? От которых он падал в глубокую яму сутками напролет, не помня ни себя, ни того, кто он такой и почему здесь. Ему было так плохо, что иногда он и сам верил в то, что он – сумасшедший. И нет никаких маги… Его прижали к постели одной рукой, второй же быстро вкололи какую-то дрянь. Джудал дернулся, но сил его не хватало даже на то, чтобы нормально вывернуться и свалиться с кровати. Плохо стало сразу же. В этот раз ему вкололи слишком много. Он почувствовал, как по венам побежал яд, неумолимый, разрушающий. Грудь сдавило, перед глазами почернело. Все тело словно обожгло смолой, и Джудал, заскулив от бессильной ярости, снова провалился в бесконечное падение в самую глубокую пропасть в мире. - Приготовься, - прозвучало еще в голове, – в этот раз действительно скоро. Работа, которую он взял на дом, так как в офисе уже плохо соображал. Девушка, которая ждала его в ресторане и лицо которой он даже не помнил. Он даже не стал утруждать себя звонить ей. Кто-то из родственников, кто разрывал его телефон весь вечер. На всех их было плевать. Синбад лежал на своей постели, обессилено откинувшись на подушки. Он выпил всего три бокала вина, а голова уже так кружилась. Наверное, это не от опьянения. Ему просто было плохо. И все же, думал он не о себе. Он вообще не думал. Мысли его раз за разом возвращались к мальчишке, оставленному им в больнице, бессильному и жалкому сейчас, полностью от него зависящему. Но когда он пытался анализировать происходящее, в голове мутилось. Словно на мысли о нем кто-то наложил блок. Глупости! А еще эта слабость. Откуда, почему? Он нездоров? Может быть, стоит вызвать врача? Нет, лучше еще выпить. Четвертый бокал оказался явно лишним. Снова заболела голова. Теперь это была навязчивая, давящая боль. Синдбад поморщился и снова потянулся к бутылке. Думать не хотелось совершенно. Лучше выпить и забыться. Наконец-то полностью, сколько уже можно тянуть. Им обоим слишком плохо. Очевидно, он все же заснул. И видел какие-то туманные, полупонятные ему кошмары, переплетения реальности этой и другой, некогда осознано им забытой. Но та, другая реальность неумолимо надвигалась, грозя смести остатки его разума. Отослать вслед за Джудалом. Но ведь рано или поздно ему пришлось бы проснуться! Что его разбудило? Что заставило подскочить на кровати, в ужасе распахнув глаза? Джудал. С мальчишкой что-то не так. Он был уверен в этом. Просто физически ощущал… Конечно, это безумие. Как он мог узнать о подобном? Глупости… Взгляд его вдруг упал на медальон, который обычно висел в его автомобиле. Изображение джинна. Как он сюда попал? Синдбад в недоумении поднял подвеску с прикроватного столика и всмотрелся в нее. Впрочем, некогда сейчас глупостями заниматься. Нужно поспешить к Джудалу. Если ему сейчас действительно плохо, он обязан быть рядом. Вспомнился его потерянный взгляд, его болезненный вид, бешенство и мольбы. Его хриплый, но все еще полный живого огня, обаятельного безумия и приветливости голос. Нет… разве это тоже было? Тоже неважно. Как и причина и то, кто же на самом деле виноват. Синдбад должен быть рядом с ним, если ему плохо. Это уже не чувство вины, это простое и вполне понятное желание. Незачем медлить. Синдбад уже потянулся к телефону, чтобы вызвать такси, но понял вдруг, насколько это бессмысленно. Рядом что-то треснуло, словно стекло. Огромная кривая трещина прошла через всю реальность. Приоткрывая наконец доступ в тот, другой, более реальный мир. Там он все знал и все помнил. Это повторялось уже неоднократно. Самая типичная для них двоих ситуация и такой привычный диалог. Синдбад по-прежнему опасался падшего маги, но уже не удивлялся его визитам. Нахальный и насмешливый, как обычно, полный самолюбования, Джудал снова пожаловал в главный дворец Синдрии с целью поговорить с королем. Разница была лишь в том, что теперь он был настроен решительно. - Это твой последний шанс, - сообщил парень, - подумай хорошенько, Синдбад. Если ты откажешься, я уничтожу Синдрию. Аладдин сейчас в Магноштате, а никто из остальных маги не придет тебе на помощь. Помешать мне у тебя не получится. - Если ты хочешь войны, Джудал, ты ее получишь, - пообещал ему Синдбад. - Я хочу в первую очередь тебя на своей стороне во время этой войны, - сладко улыбнулся темный маги, - но если тебе это не нужно, то ты и в качестве жертвы сгодишься. Синдбад устало вздохнул, сложил на груди руки и смерил нахального маги взглядом, полным неодобрения, осуждения. Это тоже так привычно! - Мы об этом говорили уже не раз, и мой ответ не изменится, сколько бы ты ни предлагал. Я не стану твоей игрушкой, Джудал. - Ну почему ты так холоден со мной! Почему так упрям! – пожаловался парень, все так же издевательски усмехаясь. – Я ведь просто хочу быть на твоей стороне, Синдбад! - Ты – член Аль-Сармен. - Верно. А ты – тупой король, но я же тебя в этом не обвиняю! Взгляд Синдбада не изменился. Все так же обжигал холодом. Такой теплый цвет, янтарно-золотистый, похожий на капли меда, но этот взгляд превращал их в колючие льдинки. Разве смотрит приветливый и благородный король так еще на кого-то? Для других он – само милосердие и сама любезность. Особенно для тех, кто может ему как-то быть полезен. Хоть что-то у Синдбада припасено именно для него. Только для него. - Что ж, мне жаль, - вздохнул Джудал, наконец отпуская с губ улыбку – сдерживать ее становилось все труднее из-за накопившейся горечи, - но выбор сделал ты сам. Он ведь и правда сожалел. Потому что это было уже началом безумия – и его личного, и того, что он приготовил своему глупому, очень глупому королю. Джудал жаждал получить удовольствие, но развлекаться с Синдбадом можно было только так: с издевательствами, кровью, разрушениями и бешеным, безудержным смехом. Над судьбой безответственного владельца целой страны, который не сумел трезво оценить свои силы и личное отношение поставил выше интересов королевства. Это было весело. Наблюдать за неумолимым концом столь любимой им Синдрии, следить за реакцией короля и его отчаянными попытками спасти хоть что-то. В бою Синдбад прекрасен, им можно любоваться бесконечно. Жаль, что он никогда не будет принадлежать Джудалу. Но эта боль осталась где-то за пределами безумия. Она уже не имела никакого значения. Джудал был слишком гордым созданием, а Синдбад отказал ему. Теперь маги получал истинное удовольствие, лишая его того единственного, ради чего он готов был предать всех и вся. Но кто бы мог подумать, что дальнейшие события примут такой оборот. Что все не закончится этим хаосом, а король сам соорудит продолжение. Почти вся Синдрия уже ушла под воду, генералы – погибли, защищая свою страну, а Синдбад еще цеплялся за свою жизнь, ослабленный, раненный, едва живой. Но он пока боролся. За что? Зачем? Джудал же в это время завис в воздухе, наблюдая за результатами собственных деяний. Наслаждаясь видом обессиленного и обезумевшего от горя Синдбада. О да, теперь они точно похожи! В огромных золотистых глазах отражалось уже не теплое синдрийское солнце, а кровь и пламя – и это он, Джудал, так изменил его. Можно собой гордиться. - Рад? – усмехнулся маги. – Наслаждайся своим выбором! Но он недооценил короля. Недооценил владельца семи джиннов. А ведь видел, какой жаждой мести горит его взгляд! Синдбад жаждал мести. Вернуть свое королевство ему было не под силу, сражаться дальше – тоже. Но вот воспользоваться магией одного из своих джиннов, повелевающего иллюзиями и перемещением между мирами, он мог. Именно так Синдбад и поступил. Не вытерпел боли утраты. Понимал ведь, что столь долгая иллюзия высосет все его силы. Но потеряв самое свое дорогое сокровище, король готов был пожертвовать жизнью ради мести. И даже здесь, в мире, в котором он оказался, который создал для себя, Синдбад предпочел оставаться тем же эгоистом, каким всегда был. Надо же! Забыть о том, что произошло. И мучить, мучить виновника своих бед, но так, что даже не подозревать об этом самому. Наслаждаться происходящим, но осторожно, не своими руками, чтобы удавалось оправдываться, быть уверенным в собственной непогрешимости. Он помогал бедному сошедшему с ума мальчишке! Потрясающе. Он мог гордиться своей изобретательностью. И ведь отомстил. Во что теперь превратился Джудал? В этом мире из него сразу же вытянули магию. А потом просто заперли в столь ужасном месте. Да, король регулярно его посещал, но лишь затем, чтобы поиздеваться, потешить собственную жажду мести. Только она поддерживала его жизнь и питала джинна. Вспомнив все, Синдбад изменился. Осознал вдруг, кто он, что сделал и чем теперь предстоит расплатиться. Да и лицемерить перед смертью попросту глупо. - Я предлагал тебе жизнь со мной, - шепчет маги, потому что сил говорить уже нет, - даже в этом твоем мирке. А ты что? Предлагаешь мне умереть с тобой? Здесь пусто и холодно, последние остатки мира растворились в черноте. Минутная стрелка описала полный круг, дальше нет уже ничего, и время вышло. Они одни здесь вместе, хоть и ненадолго. Джудал мог бы попытаться вырваться. Липкий туман в голове отчасти развеялся, и теперь он ощущает его – то безумие, тот ужас, ту горечь, что ночь за ночью вкалывали в его тело. Сеанс боли и унижения не прошел даром. Теперь он безумен, безумен по-настоящему. - Ты уничтожил Синдрию. Ты убил всех, кто был мне дорог. Собирался убить меня. Голос его короля звучит подобно сладкой музыке. От него веет теплом, оно разливается по телу, изгоняя ледяной холод. И боль, и безумие, подобное разбереденной ране, все тает. Не исчезает, просто теряет смысл. - А что ты сделал со мной?! – кричит на него маги, и из полуослепших глаз брызгают слезы. И все же он замечает этот взгляд. Никогда Синдбад не смотрел на него так. Уже не как на врага. В конце концов, сейчас все это не имеет никакого смысла. Они равны. Замечает он протянутую руку. Колеблется всего пару мгновений, а после вкладывает в нее свою ладонь и чувствует, как крепко сжимаются пальцы. Слезы текут по щекам. Умирать так печально. - И что, трудно было понять сразу? Идиот! – кричит на него маги. – Почему только тут до тебя дошло! Он совершенно не хочет умирать, но ему не оставили выбора. Как и он, в свою очередь, не оставил его Синдбаду. Круг действительно замкнулся. Но они больше не по разную сторону баррикад. Это осталось в прошлом. Там, за гранью. Здесь же, перед самым концом, они вместе. Словно в подтверждение этих слов его крепко обнимают. Джудал жмурится, прижимается в ответ и наконец улыбается. Безумно. Иначе он уже просто не может. - Успокойся. Ты же тоже так по-идиотски глупил, - шепчет Синдбад куда-то ему в волосы. И снова их перебирает. - Что, радуешься, что остановил меня? Он ничего не может сделать с этой горечью и желчью. Но Синдбад все понимает. Так странно и приятно – чувствовать его рядом. Делить пополам те крохи бесконечности, что у них остались. - Прости, - отвечает бывший король. Умирать так рано у него в самом деле не входило в планы. Но вот умирать вместе со своим глупым королем… не такая уж это и плохая идея. Все-таки это было единственное его предложение за все время их знакомства.