Вверх.

Качели вверх… Так близко к небу. Но туман Под кожу тянет лапы мне холодные. Дрогнут плечи. Давно рубеж последний сдан- Мы теперь лишь бесприютники свободные. Отряд проклятый в обломках мертвых судеб, Мы страху огрызаемся огнем. Никто из выживших нынче неподсуден Богу – Ведь нам досрочно приговор зачтен. Тяжелый воздух оседает в легких. Память Озоном пахнет. И водой на дне могилы. Мы не спаслись. Кресты нынче не ставят - Ангелов, как псов в канаве хоронили. И погибших имена - на воде под вилы, Без следа… Вновь небо вверх - качели вниз. Костер дежурный заменяет нам светило - В дыму едком тлеет в пыль иссохший лист Он тает безвозвратно. Как небо глаз Померкших. Мы доспехи сменили на шинели. Из фотографий на стене иконостас С лентой черной… Вдруг падают старые качели. Дым поднимается среди ветвей деревьев – Лачугу бросил я в горящие тиски. За спиной дрожат фантомы черных перьев, Привычной болью отзываются в виски, Перемежаясь с блеклым образом твоим. Резь в глазах. Порой хотелось все забыть, Но то падение не можем мы простить, И порвать нас к Небу тянущую нить. Рассекла до кости все, что дорого, плеткой, Милосердно избавив от чумного пира. За любовь – заслуженно ли? – был наказан Уходом твоим в темноту. Высшей мерой… И с тех пор жить причину мой забыл разум. И душа в длинных шрамах рвется все следом. И теперь, решившись за эти недели, Ради встречи с улыбкой иду я на грех. Ладони царапаю о цепи качели И, глаза закрывая, к тебе падаю вверх…