Бог

      Желваки на лице атамана ходили ходуном. Те трое, что стояли поодаль, наблюдая за схваткой, приблизились к кругу вплотную, хрустя кулаки. Все уставились на Закари, ожидая решения. Наверное, это был первый раз, когда на лице атамана отразилась внутренняя борьба, где ставкой была честь. Но с другой стороны, Локи одержал победу, и спорить с этим было бесполезно. Атаман тяжело выдохнул через нос и, смерив наглеца холодным взглядом, вынес решение.       - Ты распределен в отряд.       Общее напряжение трещало, словно песок под палящим солнцем. Бойцы явно остались недовольны таким решением, но если бы не железная дисциплина Эста-нова, ни о каком выживании не шло бы и речи.       - Завтра приступаешь к общим тренировкам, - выражение лица Закари стало хищным, по лицам наших мордоворотов расползалась довольная ухмылка.       Ясно, планируют накостылять ему во время учебных спаррингов. Что ж, их трудно за это осуждать, глядя, как Локи беспечно сунул руки в карманы и стоит, будто терпит, одаривая крестьян своим божественным присутствием. Вот только что-то мне подсказывает, что Локи так просто не возьмешь, и наших громил ждет ещё не одно разочарование. Да и мне не стоило радоваться, если я и планировал победить Локи в честном бою, то случиться это должно не скоро, судя по тому как уверенно он держится, будто ему и дела нет до происходящего.       - Ты останешься во временном жилище на протяжении полугода.       По законам деревни, новичков селили в общем блоке, представлявшем собой низкий одноэтажный барак с узкими койками. По прошествии отведенного срока, им выделялся небольшой домик из самана, материала на подобие смеси глины и песка, или сбитый из подручных материалов, таких как листы фанеры. Как правило, новосел строил его сам в течение последнего месяца проживания вместе с добровольцами или же приобретенными друзьями.       Что ни говори, а народ у нас дружный и все понимают, что если не жить сообща, то придется умереть поодиночке. И несмотря на всю убогость нашей жизни, дышать и греться под палящим солнышком хотел каждый. Такова жизнь.       - Все свободны, - распустил небольшую толпу атаман.       Локи беспечно повернулся спиной к поверженному противнику и трем псам, сдерживаемым лишь приказом Закари. Поймав мой взгляд, он двинулся ко мне, не отпуская из призрачных оков синевы.       - Привет, - как ни в чем не бывало, откликнулся Локи. Будто он не забыл про меня на несколько дней, а отсутствовал по какой-то досадной случайности.       - Привет.       - Как себя чувствуешь?       - Нормально, - поколебавшись, я пробурчал, - Спасибо, - раз уж решил поблагодарить, то и тянуть было нечего.       В уголках глаз появились тонкие морщинки – Локи улыбался. Вспомнив про спину, я чуть выпрямился, стараясь не натягивать кожу.       «Как же больно-то!» - скорчился я от ноющей и зудящей пытки.       - Я в мед блок.       - Помочь?       - Не надо! – грубо рявкнул я. Не хватало ещё чтобы деревенские видели, как меня, одного из лучших воинов, ведут под ручку! – Я сам справлюсь, не маленький.       - Конечно маленький, - не согласился этот голубоглазый идиот, шествуя рядом, по левую сторону.       Мне оставалось кинуть злобный взгляд, спорить с ним было бесполезно.       Мы не спеша двигались в направлении лазарета в полном молчании, пока в нескольких метрах не замаячила дверь, свидетельствовавшая о том, что мы почти на месте.       Сейчас или никогда.       - Почему больше не заходишь? - заливаясь невыносимым румянцем, я смотрел в сторону, не в силах поднять глаза.       Локи взял паузу прежде чем ответить.       - Скучаешь? – снова дразнящая улыбка в голосе.       - Забудь!       Я влетел в темный проем двери, оставляя придурка на солнцепёке. Да пошел он! Я тоже хорош! На хуй спросил?!       - А ты чего увязался?! – сев на койку, я увидел, что Локи проследовал за мной, но двигаясь как всегда бесшумно, он не оставил мне и шанса заметить преследование.       - Сними рубашку, я намажу рубцы.       Я снова смотрел на него, словно видел впервые. Ни следа кокетства. Он был серьезен и хладнокровен, уже хозяйничая у Сэджвика в шкафчике с лекарствами. Посидев с минуту с открытым ртом, я нехотя спустил рубашку и неуклюже завалился на койку лицом в подушку.       Прохладные прикосновения пальцев жирных от мази заставили меня поморщиться от наслаждения. Медленно, нега расползалась вниз, вдоль позвоночника, заставляя мышцы расслабляться, а дыхание становиться глубже. Он был внимателен и… нежен. Я почти забыл это слово. Когда же я использовал его в последний раз?       Говорить не хотелось. Я был готов таять под его касаниями вечность. Думать о том, что мне нужно удирать от него со всех ног или по крайней мере держаться подальше не хотелось. Этот ублюдок отлично научился усыплять мою бдительность.       Его руки остались у меня на плечах, и через секунду я почувствовал легкое дыхание у себя на затылке, медленно переместившееся ниже в основание шеи. Я затих, позволяя ему продолжать. Если бы в эту минуту кто-нибудь спросил о мотивах моих действий, мне нечего было бы сказать. А признаться, что мне просто приятно, что этот гад находится рядом и заботится обо мне было выше моих сил.       Его губы коснулись шеи, даря осторожные ласки. По телу побежали мурашки, и я немного туже сжал простынь, зажатую в руках. Он закусил кожу и потянул за загривок, играя, соблазняя. Горячее тепло разлилось вдоль конечностей, и я непроизвольно вытянулся, ерзая под его весом.       - Встань, малыш, - тихо прошелестел он мне на ушко. Услышав слова, мне почудилось, что это мое собственное воображение играет странные шутки, и наверное, если я послушаюсь, в этом не будет ничего страшного.       Я стал медленно подниматься, когда ласковые руки, обхватывая меня спереди, помогли избежать боли от неуклюжих движений. Я сел на колени. Локи находился сзади, не прижимаясь к раненной спине, но и не убирая руки, нежно касавшиеся кожи на груди. Подушечки холодных пальцев будоражаще повторяли изгибы тела, очерчивая мышцы, поглаживая бедра. Потом его руки заскользили вверх и коснулись сосков. Я вздрогнул и попытался сглотнуть напряжение, застрявшее в горле. Он зажал горошины и стал тихонько массировать. Я с шумом выдохнул, в тот же момент почувствовав горячий язык сзади, на шее. Он провел до уха, и я нехотя чуть отклонился, не мешая Локи медленно сводить меня с ума.       Он больно впился в мочку, одновременно сжав налившиеся горошины сосков. Я вскрикнул от искушающей боли, разом прострелившей мое раненное тело. Боже…       Его рука не медля, и не давая прийти в себя, уверенно скользнула вниз по мышцам живота в штаны, обхватывая мой поднимающийся член и властно сжимая в объятьях…       - Гхммму, гхмму…       Я дернулся и свалился, бы если бы Локи все еще не обхватывал меня на уровне живота. С трудом выпутавшись из простыни, я поспешил встать с кровати и встретиться взглядом с доктором… Черт!!! С атаманом!       - Смотрю, Кайто, тебе совсем полегчало, - угрожающе прорычал Закари.       Я сделал глубокий вдох. От смеси стыда и смущения, я ощетинился. В конце концов это было не его дело!       - Да. Вечером я планирую вернуться к себе. И как только позволит доктор, я возобновлю тренировки, - я также упрямо сверлил его взглядом. Вот же вляпался! Щеки предательски пылали, выдавая меня с головой.       - Мне нужен твой… друг, - сделал он намеренную паузу, переведя взгляд мне за спину. Поскольку реакции не последовало, я обернулся.       На койке беспечно развалился Локи, даже не потрудившись встать в присутствии атамана! Как только наши взгляды встретились, он резко поднялся и, не давая мне опомниться, притянул мою голову и поцеловал через платок!       - Я скоро, зайка.        У меня сердце остановилось от такой наглости! И я не смог выдавить и слова, пока этот подонок и атаман покидали палату, лишая меня последнего шанса оправдаться!