Черти в озере купались - 2

Автобус нещадно тряхануло. У меня щёлкнули зубы, а Пашке всё нипочём, спит себе и в ус не дует. Как вообще можно спать в этой зубодробилке?.. За мутноватым окошком деревенского автобуса мелькали заросшие поля и буйство дикой природы. Вообще-то меня мало интересовали красоты пейзажа, но спать в тряском автобусе я не мог, читать тоже, играть не хотелось, вот и оставалось слушать музыку, да без интереса пялиться в окно. Прошёл ровно год с прошлого моего приключения на озере. И теперь-то этим летом я надеялся найти ответы на все свои вопросы. Автобус выплюнул нас на развилке. И мы с Пашкой еле шевеля ластами, поплелись к деревне. Друг зевал во всю пасть и ныл, что совсем поспать не удалось. Я стойко переносил жалобы и шагал к приближающейся разгадке моей прошлогодней загадки. Первой, мой нездоровый интерес к озеру заметила Пашкина бабуля. - Шурочка, сыночек, да на что ж тебе это озеро сдалось? Вон у нас речка, какая хорошая, чистая и песочек речной не сравнить с озёрным, - уговаривала старушка. Пашка недовольно сопел рядом. Ему тоже не нравился мой интерес к озеру. - Нет, но это же глупость, из-за глупых россказней забросить такое красивое озеро! Не верю я ни в каких чертей! - возражал. - Черти очень хитрые и совсем не такие, как могут показаться, или прикинуться. Бесовское племя губит народ, - зудела бабка. Мне надоел этот глупый разговор про чертей. Черти, черти... деревенская глупость, серость и безграмотность! Глухое средневековье, чесслово. Вот схожу на озеро и докажу всем, что нет никаких чертей! Теперь-то точно докажу! В своём прошлогоднем приключении я склонялся к тому, что со мной позабавились местные мужики. Два брата. Вот их-то мне и надо было разыскать. Только надо осторожненько так выспрашивать, чтобы не вызвать лишних вопросов и подозрений. И я принялся за свои изыскания. Сочинил байку, о том, что одолжил у мужика полтос, мол денег в магазине не хватило, а найти того не могу. Сумма конечно грошовая, но как говориться - долги возвращать надо. Мои поиски ничего не принесли. Двух смуглых братьев, черноволосых и черноглазых, в деревне не было. Я снова остался ни с чем. Пашка подозрительно косился на меня, но в мои дела не лез. И я расслабился, забыл, что нужно держать ухо востро. Поэтому, его неожиданный вопрос поверг меня в ступор. - Шур, а что случилось в прошлом году на озере? - я молчал. Достал сигарету, закурил. За этот год я повзрослел, куда-то ухнуло детство и как-то внезапно, пришла юность. Вот курить начал, да и другими вещами увлёкся. А Пашка, тот вроде таким и остался, как был, сосредоточенным, ответственным, трусоват правда, так что с того? И что мне ему ответить? Так мол и так, трахался на озере с мужиком и хочу теперь его найти? Я представил реакцию Пашки на свои откровения и в душе кошки заскребли. Я себе-то признаться не мог в том, как понравилось мне моё прошлогоднее приключение, а о том, чтобы это озвучить, не могло быть и речи. - Да ничего особенного тогда не случилось. Просто кто-то нарвал мне кувшинок. Я ведь их не рвал, Паш, - решил выдать полу правду. Друг внимательно посмотрел на меня и сомнение отразилось в его взгляде. - Это были те мужики, которых ты ищешь? – осторожно продолжил тот. Я затянулся дымом. То, что Пашка дураком не был, я знал. А вот что оказывается, я был дурак, было неприятным открытием. Я думал, что я весь такой хитрый и осторожный, и никто ни о чём не догадается. А Пашке вот не составило труда связать всё воедино. - Слушай, что-то не видно Ленки и прошлогодних ребят? - перевёл я разговор в другое русло. Пашка, конечно, всё понял, но не стал настаивать на продолжении допроса. Стал рассказывать, что большинство молодёжи подалось в город. Все хотели красивой и необременительной жизни, вот и осталась в деревне одна мелочь пузатая. Я особо не расстроился, честно сказать, деревенские ребята меня мало привлекали. - Шур, а этот засос тебе кто поставил? - Пашка дотронулся до моей шеи. А меня словно холодной водой окатили. Друг дотронулся именно до того места, где год назад лиловел синяк оставленный мне на память моими странными знакомыми. Нет. Это розыгрыш! Глупая Пашкина шутка! - Паша, а вот это уже не смешно. - Ты мне не веришь? - друг недоверчиво смотрел на меня. Мы молча буравили друг друга глазами. А потом Пашка усмехнулся. - Сходи, посмотрись в зеркало, - сказал и ушёл. А я рванул в дом. Засос лиловел именно на том самом месте, что и год назад. Я для верности потёр синяк. Нет, не розыгрыш. И откуда он, чёрт возьми, взялся?! Последнее моё постельное приключение было с Дарьей из параллельной группы. Но всё это было полгода назад, как раз после нового года. Я потряс головой. Да что ж это творится-то? После появления засоса повлекло меня на озеро со страшной силой. Все мои мысли были о чёртовом озере. Я засыпал с ними и, проснувшись, первым делом собирался сходить именно туда. Вот и сегодня собирался. Не знаю, что это было, но каждый раз, постоянно находились срочные неотложные дела и каждый чёртов раз, мой запланированный на сегодня поход к озеру, срывался. Что-то или кто-то, будто берёг меня от злосчастного похода. Засос стал сходить и моя одержимость озером, таяла вместе с ним. Мы с Пашкой познакомились с ребятами приехавшими погостить к родственникам, и жить стало веселее и интересней. Об озере вспоминалось в редкие моменты одиночества, да и то, как-то вяло и без интереса. А потом случилось то, что случилось. Я проснулся от всепоглощающего желания немедленно сходить искупаться. В доме было жарко, как в бане и я сильно вспотел. Именно поэтому, в своём желании освежиться, не усмотрел ничего странного. Пашка ещё спал и, схватив полотенце, быстро натянул шорты и двинулся на речку. Но как только отошёл от дома, меня посетила мысль, что вода с утра в озере должна быть гораздо теплее, чем в речке. И круто развернувшись, я направил свои стопы к озеру. Дорожка почти совсем заросла. Трава на тропинке была чахлая, местами виднелись голые проплешины. Народ видимо вообще не ходил здесь. Я поёжился, но с тропинки не свернул. Озеро изменилось за прошедший год. У берегов появилась зелёная вуаль ряски, выросли заросли камыша, да и вода из синего сапфира превратилась в чёрный оникс. Озеро перерождалось, стало заболачиваться и вскоре, должно было стать полноценным болотом. Мне стало жаль красивого водоёма, по дурости заброшенного людьми. Расстелив полотенце, разделся догола. Чего стесняться, если я здесь один? И вдруг, увидел, что с противоположной стороны рассекая водную гладь, быстро плывёт ко мне черноволосый человек. Я недоверчиво смотрел на мелькающие в воде сильные смуглые руки. Этого просто не могло быть! Ведь я столько спрашивал и искал, а тут стоило только прийти на озеро, и мой давний приятель вернулся?.. Но когда мужчина вышел из воды и на меня глянули чёрные глаза, всё во мне перевернулось. - Ты... - только и смог я выдавить из себя. Голое стройное тело и струйки воды сбегающие по смуглой коже заворожили меня. Как и год назад, я стоял и беззастенчиво пялился на мужика. Во рту пересохло и мне безумно хотелось дотронуться до моего старого знакомого. Тот улыбнулся, подошёл почти вплотную, погладил холодной мокрой рукой по шее, как раз там, где почти сошёл синяк. - Ты пришёл... И вот я прижат к крепкому мужскому телу и сильные руки, как и год назад бесстыдно оглаживали меня. А я будто только этого и ждал, словно только это искал - крышу сорвало напрочь, и сразу. Мы жадно, до боли, до крови целовались и страсть тёмная всепоглощающая, накрыла меня с головой как душное одеяло. Я словно нырнул в чёрную воду ночью и весь внешний мир перестал существовать. Я будто из омута вынырнул, жадно вдохнул пахнущий тиной воздух и ощутил, что лежу на полотенце. Что было до этого, я просто не помнил, память как будто ластиком стёрли. Мои ноги на смуглых плечах, а внутри меня пульсировал горячий мужской член. Чёрные бездонные глаза смотрели на меня и я никак не мог понять, что же я там вижу? А мой любовник, тем временем начал выходить из меня, медленно и неторопливо. Так же медленно он возвращается назад. Я не отрывал от него взгляд. Я тонул во тьме его глаз и почувствовал, как сладкой дурью пронёсся по телу оргазм, как содрогнулось моё тело, и сперма горячей струёй плеснула на живот. Но сводящие с ума медленные движения продолжили меня мучить и я метался под любовником, стараясь избавиться от этой сладкой, словно патока пытки. Я горел во тьме этих глаз, был взят в плен и покорён, сейчас я полностью и без остатка, принадлежал ему. Кончил ещё раз и не смог сдержать крика во время оргазма. Мужчина размазал сперму по моему животу, провёл рукой по своей груди, оставив там влажный след. Раздул ноздри, втягивая в себя мой запах и медленно с наслаждением облизал испачканную руку. - Ты мой, - эти слова были как утверждение, как приговор. А я и так знал, что принадлежу ему. И в подтверждение своих слов тот начал быстро и сильно двигаться во мне. Наслаждение болезненно-острое, почти непереносимое накрыло с головой. Кажется, я плакал и царапался, и когда я кончил вместе со своим мучителем в третий раз, то словно сквозь сон увидел, как склонилась надо мной темноволосая голова, и острые зубы больно впились пониже левого соска. И тогда, меня вышвырнуло из тела, я потерял сознание. Когда я пришёл в себя, мы снова, словно голодные звери набросились друг на друга. И это сумасшествие длилось и длилось. Я будто потерялся во времени, заблудился, оно остановилось для нас двоих. Я совсем охрип и сорвал голос, обессилел, а мой смуглый друг по-прежнему был неутомим и полон сил, раз за разом брал меня. Его движения становились всё сильнее и увереннее, тот будто клеймил меня, своим телом, своей терпкой, чуть зеленоватой, пахнущей тиной, спермой. Время от времени он скалил острые зубы и впивался в меня ими, там, где бешено билось сердце. И вдруг, в одно мгновение, я с ужасом понял, что меня просто затрахают до смерти на берегу этого покинутого людьми озера. Всмотревшись пристальнее в смуглое лицо, заметил всё на что раньше, не обращал внимание: на слишком длинные, как у зверя белоснежные клыки, на эту странную невероятную силу, на этот бесконечный сексуальный голод. Заметил, что чем слабее становлюсь я, тем сильнее становился мой сексуальный партнёр. Я перестал отвечать на его сильные толчки, я обессилел и хотел только спать, хотел, чтобы меня оставили в покое. Мне было уже всё равно, что меня кусали до крови и рычали надо мной. Я сам был виноват в своей глупости. Чертей нет на свете? Это всё сказки? И когда эти самые черти потащили меня в озеро, где-то на задворках сознания, наконец, я понял, как и почему на этом озере утонуло так много людей. Вода обожгла холодом, и на миг я пришёл в себя, и последнее, что я услышал - это страшный отчаянный Пашкин крик. - Шур, ты попей, тебе легче станет, - журчал надо мной голос друга. С трудом разлепил распухшие губы, и в рот влилось что-то очень горькое. Это было отвратительное пойло, но мне отчего-то хотелось пить эту горечь и я жадно глотал мерзкий отвар. Судорога волной боли пробежала по телу и, недопив, я отпихнул руку друга. Тело горело, жар проник во все места где меня покусал неистовый любовник. Особенно сильно, прямо раскалённым углем, горел укус под левым соском. Вокруг меня мерзко воняло и я стал задыхаться в этом вонючем запахе. - Паш... – прохрипел, - вынеси меня на воздух, я задыхаюсь... - Нельзя, нельзя Шурочка. Ты поспи, тебе лучше станет, - уговаривал заботливый друг. Я открыл и закрыл рот. Мерзкое зловоние забило рот и нос и, задохнувшись, я начал хрипеть. Последнее, что уловило моё гаснущее сознание - это Пашкина бабуля и полный до краёв стакан с тёмной жидкостью, и горечь текущая мне в рот и нос... Выкарабкивался я очень медленно. В доме постоянно жгли ладан и постепенно, я привык к этому запаху. Горькое пойло глотал, не морщась и без возражений. С каждым днём мне становилось всё лучше. И когда меня перестал раздражать запах ладана, понял, что, наконец, поправился. Но оказалось, что нет. Пашкина бабушка повела нас в церквушку. Старый поп свершил надо мной какие-то обряды, гнусаво причитал, крестил и окуривал ладаном. Вновь начал гореть огнём укус под левым соском. Боль была просто неимоверная, терпеть эту пытку не было никаких сил, и я заплакал. Я почти физически ощущал, как вытягивали из сердца ледяную чёрную занозу. На следующий день, сидя на крыльце, я спросил друга: - Паш, а что ты видел на озере, почему так кричал? - друг нахмурился и спрятал глаза. - Да ничего особенного, тонул ты. Вот я и кричал, боялся, что не успею… - скупо рассказал Пашка. Мы помолчали, каждый думал о своём. Наверное, это правильно, зачем бередить зарастающую рану? Зачем говорить, что теперь, я тоже поверил в чертей? Да и трудно не поверить, когда тебя полностью обессилевшего, волокло в озеро рычащее стадо. Я до сих пор помнил ощущение песка под спиной, когда меня тащили к воде. И отвратные, нечеловеческие, довольные, рожи над собой, тоже помнил... После этого происшествия, Пашкина бабуля выпроводила нас в город. С тех пор, я стал постоянно носить крестик и за версту, стороной обходил озёра. Ведь там, очень часто селились черти. Метка, что оставил мне один из них, зарастала очень медленно. В первое время постоянно кровила и никак не хотела затягиваться. И теперь, когда мои партнёры интересовались: кто оставил мне этот шрам? Я или отмалчивался, или отшучивался. Старался не вспоминать произошедшее и даже, слово "чёрт" больше не присутствовало в моём лексиконе... - Саш, вставай! – закричал надо мной недовольный голос. Непонимающе, медленно и нехотя, выдирал себя из сонного царства, сел, поморгал. Василий бросил мне рубашку и я неловко, спросонья подхватил её. - Ты что забыл, о чём мы договаривались? Я тебя уже полчаса бужу, забыл, что сегодня мы едем к моим родителям? - поинтересовался мой любовник. - Прости, из головы вылетело, - зевнул. Делать нечего, надо было собираться. Я с сожалением покинул кровать и оказался в сильных объятиях. Василий тискал меня, целовал, мял ягодицы. - Вась, а может, ну её, куда подальше, твою деревню? - хрипло поинтересовался. Но мужчина только рассмеялся и отстранил меня. - Собирайся, - и вдруг, едва касаясь, провёл рукой по груди пониже левого соска. - Саня, где ты поранился? - и показал мне пальцы испачканные в крови. Я как можно безразличнее пожал плечами. - Вчера наверное, поцарапался, когда Пашке при переезде помогал, - я чувствовал как в сердце выкристаллизовывается ледяная игла, и как трудно мне стало дышать. - Обработай рану, - Василий подтолкнул меня к ванной и играючи шлёпнул по ягодицам. На пороге ванной комнаты я обернулся и спросил: - Вась, а у вас в деревне озеро есть? - И как только на лице моего любовника появилась хитрая улыбка, уже догадался, что именно он мне ответит. - Было Саш. Не озеро - сказка, красоты неописуемой. А теперь, зарастать стало. Наши пытались чистить, да ничего не помогло. Теперь, больше на болото похоже. И прикинь, говорят, там черти водятся... - и Василий громко рассмеялся над своими словами, и старыми деревенскими байками, в которые не верил. Только мне вот, совсем ни капельки не было смешно, то есть абсолютно. Недоверчиво рассматривал в зеркало налившийся кровью укус. Мне было страшно, я почти погрузился в ужас, цепкий липкий. Вспомнился хриплый приговор: "ты мой". И моя идиотская радостная мысль в ответ - "твой на все времена". А теперь, как говорится - близок локоть... Как там говорят? Чтобы наказать, боги иногда исполняют желания человеческие? Вот и моё исполнили, показали мне озеро с его обитателями. Дали то, что я так искал. Я не поехал с Василием в деревню. Изобразил рвоту и слёг с "отравлением", и как следствие заботы и любви - был оставлен дома, выздоравливать. Любовник укатил в деревню один. Я зажёг ладан и, вдыхая его запах, ощущал ноющую боль в сердце. Укус был залеплен пластырем и почти забыт. Скоро он затянется, но лишь до тех пор, пока я не окажусь в опасной близости к обиталищу чертей. Существ, не имеющих право на жизнь в двадцать первом веке. Существ, как думает большинство людей, обитающих в небылицах и сказках. А потому, многие не задумываясь, лезли в озёра, где эти самые черти водились…