Часть 1
17 ноября 2013 г. в 13:45
Большой двухэтажный автобус останавливается у бордюры, отделяющей дорогу от площадки, усеянной скамейками, где пассажиры ждут свой обитель на эту ночь.
Солнце давно встало, но на улице было довольно холодно, так что миниатюрные вентиляторы на каждые два ряда в автобусе решили не включать, пассажиры и так кутались в теплые пледа, кои были выданы им при отправке, ровно тринадцать часов назад.
Натянув рукава вязаного, немного колючего, потрепанного свитера на пальцы, тем самым пытаясь хоть как-то их согреть, я скрестил руки на груди, откинувшись на спинку кресла, и следил за пейзажами, что сменялись в мгновение око одно за другим.
По обоим сторонам пыльного, пустынного шоссе время от времени попадались деревья и кустарники, скудно украшенные листвой. Словно природа пожалела для них зелени. Или, могу предположить, здесь слишком редки дожди. Вечная засуха не даст особо цвести и благоухать. Как Алеша не даст мне хоть маломальскую каплю дел, с которыми я мог бы управиться совершенно самостоятельно.
Ну, хорошо, вместе с Флакой.
Время идет, а мы для него по прежнему шестнадцатилетний подросток с болезненным другом – очкариком.
А хочется в кой то веки поработать на себя, точно отсчитывать все деньги, потраченные на расходы в виде питания, средств гигиены и... и, пожалуй, все.
Когда ты ведешь бродячий образ жизни – тебе не нужна куча вещей: ты всегда налегке, спишь где придется и куда менее привередлив в еде, нежели люди, привыкшие к теплу и уюту домашнего очага.
По началу было трудно, не спорю. Но со временем ты все равно привыкаешь. Потому то привыкание –это единственное, чем владеет каждый человек, в отличие от, например, силы воли. Если у кого-то она есть, у кого-то нет, то привыкание дано тебе с рождения. Вопрос стоит лишь во времени. И в этом, думаю, мне тоже повезло.
Стоило закинуть рюкзак на плечи, почувствовать, как лямки натирают плечи, оттягивая их вниз от всего груза, что покоится в портфеле, ты понимаешь: отныне ты свободен.
Тебя совершенно ничего не держит, дом остается далеко позади и единственное, что может тянуть обратно, лишь тоска по родным.
Глубокой ночью, когда все сладко посапывают, когда голова ребят трезвеет я могу сидеть у потухающего костра где-то в лесной чаще, или же на том же сидение автобуса, потупив взгляд на звезды, и думать о матери.
Возможно, сейчас она тоже вспоминает меня. Вспоминает год, прожитый в России, моменты из детства, когда она и представить себе не могла, кем станет ее сын через десяток лет.
Но я не жалею. И она, думаю, тоже.
Я обожаю переезды. Я люблю это чувство, не покидающее тебя часы, как густая масса тянущиеся в вечность. Такую бескрайнюю вечность...
Сзади – пустота, где тебя уже никто не ждет, впереди – дорога. Долгая, томительная и оттого столь приятная.
Прикрыв глаза, я сижу в тепле, ощущая комфорт автобуса. Пусть не нового, местами покоцанного, зато такого уютного.
Порой он может мчаться на такой скорости, что сердце замирает в груди, предчувствуя что-то нехорошее. И ты думаешь: сейчас, вот сейчас... Мы перевернемся. Точно.
И внутри все сжимается, но на удивление ты спокоен. Потому что принимаешь это как должное, возможно, где-то глубоко внутри понимая, что все мысли о неминуемой чудовищной катастрофе – всего лишь спровоцированный эффект, посещающий тебя каждый раз, стоит водителю прибавить скорости.
И ничего не может быть лучше этого чувства, когда кровь перегоняет с собой по телу адреналин, заряжающий тебя новыми ощущениями и зарядом энергии.
Проходит какое-то время, копчик начинает жутко болеть, спина затекать, не говоря уж про ноги. Кровь совсем не циркулирует в теле, как же хочется поменять позу! Но ты не можешь. Слишком тесно, места катастрофически не хватает. И я продолжаю сидеть, коротая время лишь мыслями, коих, казалось бы, так много, а ухватиться не за одну не получается.
Они, словно те рыбки из игры, когда ты закидываешь удочку, покорно ожидая добычи, что поведется на наживу. И вот, она ухватилась ртом за крючок, ты готов выдернуть удочку из воды вместе с призом. Но по закону подлости рыбка соскачет. Не сразу, в самый, как правило, последний момент. В тот, когда ты думаешь, что победа в кармане и уж точно никуда не денется.
А потому принимать поражение особенно грустно. И мир кажется сплошной несправедливостью. Но я, наверное, слишком отвлекся. Ведь это всего лишь мысли...
-Пауль, - морщинистая рука ложиться на мое плече так резко, что я вздрагиваю от неожиданности, сразу же переводя взгляд на Алешу.
-Мы скоро приедем? – так и не дав ему сказать, что он хотел, я первым задаю свой вопрос, который тревожит меня уже долгое время.
-Нет, немного осталось, - он замолчал, выжидая паузу, при этом не отводя от меня пристального взгляда, - думаю, не больше двух часов, - улыбается, понимая, какое облегчение я чувствую с его словами.
Желудок неприятно затянуло в предвкушение плотного, а по возможности еще и вкусного завтрака.
Обернувшись, я перегнулся через спинку своего сиденья, желая посмотреть чем занят Флаке. Но, как я и думал, тот лишь, открыв рот, спал без задних ног, видя цветные, а может и не очень сны.
-Опять будет жаловаться, что к нему во время сна, кажется, в рот кто-то залетел, - выдал я Алеше, процитировав Лоренца, ловя злорадное хихиканье недавно пришедшего в группу парня у себя над ухом.
-А ты чего ржешь? – широко улыбаясь, я повернулся к нему лицом, видя, как меняется его физиономия, становясь более серьезной.
Набирая скорость, автобус несся по грунтовой дороге. Взору время от времени встречались небольшие красочные вывески рекламы торговых центров, кои ночью обычно подсвечивались миниатюрными лампочками.
Внутри все было в предчувствии чего-то нового и, несомненно, увлекательного. С замиранием сердца я ждал, когда автобус остановится окончательно, уже не на короткую остановку, во время которой ты мог бы сходить в туалет или сбегать в ближайший магазин, если поблизости таковой, разумеется, имелся.
Моя первая поездка в Америку... Я мечтал попробовать все то, что в ГДР на то время было импортным и жутко дорогим, если вообще было.
Сырные чипсы, кола, гамбургеры, стейки... Для немца, пожалуй, не совсем естественно желать подобного вида пищу, т.к привыкли мы есть более натуральные, здоровые продукты. Но какая, к черту, разница? Я давно истребил в себе все стереотипы.
С минуты на минуту автобус плавно затормозит, едва слышно заскрежетав тормозами. Проводница – милая девушка лет двадцать трех поблагодарит за поездку, право осуществить которую пассажиры доверили той или иной компании, и мы, наконец-то за столь длительное время распрямившись, выйдем на улицу, водрузим ранцы на спину, вдыхая новый, ни с чем не сравнимый запах Америки...