Она знает.

В этот день по законам жанра не лил проливной дождь. В этот день на земле лежали сухие листья и дул колючий северный ветер. Его порывы больно впивались в лицо, заставляя щурить глаза и укрываться от напасти высокими воротниками пальто. Сегодня рано утром к холодной надгробной плите пришла девушка, пообещав больше никогда не возвращаться сюда. У неё были красивые светлые волосы, собранные в аккуратный хвост, и тёмные глаза полные тоски. От холода её спасала серая куртка и небрежно накинутый белый шарф. Девушка неделю назад решила, что умерла. Уже второй раз в своей жизни. Девушку звали Роза Смит. Её муж, Джон Смит, прекрасный доктор, семьянин, попал в автокатастрофу, хоть всегда и отличался вниманием на дороге. Хоть он никогда не отвлекался и соблюдал правила. Это всё равно случилось. Он умер. Она умерла вместе с ним. Как когда-то, попрощавшись с другим доктором. Со своим Доктором. Но тогда они вновь встретились, и он привёл ей Джона. Такого непохожего на себя и такого одновременно пугающе идентичного. Джон не стремился к далёким планетам, он не рвался спасать человечество. Но насчёт второго Роза никогда не была уверена, наблюдая, как её муж засиживается допоздна в поликлинике, оставаясь на какие-то срочные операции. Они с Джоном были счастливы. Пускай, по вечерам в небе она и надеялась увидеть знакомый силуэт ТАРДИС, но потом она забыла. Заставила себя забыть. Все эти приключения и авантюры, всё, что с ней было до Джона. Но почему-то счастье кончилось. И теперь девушка не понимала почему. Что она сделала не так? В чём провинилась? Отчего постоянно именно она теряет важных для неё людей. Судьба будто бы смеялась над ней, давала всё сполна, а затем резко забирала обратно. На самом деле, они с Джоном уже собирались завести ребёнка. Может быть, даже не одного. Но Джона больше нет, его сердце остановилось, его жизнь кончилась. Потому что у простого человека только одна жизнь. И Джон хотел прожить её с ней. Только теперь она стоит перед могилой с его именем и держит в руках букет белых роз. Цветы осторожно ложатся рядом, и девушка перебирает пальцами воздух. Розе очень хочется плакать, но слёз уже не осталось. Она могла бы закричать, только горло и без того будто бы ножом располосовали. Сегодня утром дует противный ветер и его вой похож на плач раненого зверя. Роза медленно идёт прочь от кладбища, проходя через старый парк, где они с Джоном гуляли и устраивали пикники. Людей на улицах мало, все прячутся от холода. Деревья протяжно скрипят, смешиваясь со свистом ветра и рождая собой атмосферу некой тревоги и страха. Но Розе сейчас не до этого и она так же спешно отмахивается, вылавливая в какофонии звука столь знакомый скрежет, продолжая идти дальше. Она уже давно свыклась с тем, что он не придёт больше, что это всё лишь глупые надежды и надо жить настоящим. Девушка резко остановилась, втягивая носом морозный воздух. У неё теперь нет настоящего. А осень в этом году выдалась холодная, холоднее обычного. Позади хрустят опавшие листья, видно, кто-то кроме неё всё же отважился выйти на улицу. Роза чуть оборачивается из интереса, просто посмотреть, кто же этот смельчак и видит перед собой мужчину, нет, даже скорее юношу. Он одет очень странно и даже слишком не по погоде, лёгкий коричневый пиджак, рубашка, брюки, лаковые ботинки и забавная алая бабочка на шее. В таком обычно ходят на какие-то старомодные вечеринки, но явно не на прогулку по парку. Юноша смотрит на неё внимательно и Розу пробивает дрожь. Глаза у него такие же. Такие же грустные, усталые, несвойственные человеку его возраста. Человеку ли? Роза лишь краем глаза замечает за стройными рядами дубов знакомую синюю кабинку. Доктор обнимает Розу, крепко, но так бережно, будто бы она сделана из фарфора и одно лишь неверное движение может её сломать. - Мне так жаль, мне очень жаль. – шепчет он, проводя нервной рукой по её волосам. Доктор сожалеет, он не мог ничего предусмотреть, он не мог спасти в этот раз. В этот единственный истинно нужный раз. И сейчас она обнимает его узкие плечи, вдыхая запах книжной пыли и незнакомого масла. Роза знает, что он заберёт её с собой.