I know, I know

Мальчик Ходжун очень смышлёный, но иногда он совсем ничего не понимает. Чаще всего, это что-то невероятно сложное, как, например, энциклопедии и учебники по астрофизике, которые едва ли не десятками читает Юнчоль, или то, что пишет Кастанеда, книги которого уже неделю обсуждают Хансоль и Тэян. А еще большой мальчик Ходжун не понимает людей. Не то чтобы вообще не понимает, просто не осознает, как в одном человеке может соседствовать столько всего странного и разного. Когда вечер начинает плавно перетекать в ночь, он делится этой мыслью с Сандо, пока тот расставляет коробки с хлопьями в алфавитном порядке, и пытается не выглядеть при этом полным идиотом. Мамочка-Сандо внимательно слушает его, но только пожимает плечами - он и сам не особо понимает, как тот же Бёнджу может полчаса бегать и орать с нового альбома каких-нибудь Miss A, а потом час капать на мозги Чихо, который по ошибке надел его носки. - Вот скажи мне, почему тот же Хёсан полный дебил, - Из коридора кто-то орет "Я все слышу!", - Но зато может назвать все цифры числа "пи" до сто какого-то там знака после запятой? - Понятия не имею. Отвечает Сандо и ставит перед Ходжуном кружку с фруктовым чаем. Какао закончилось еще позавчера, а до магазина дойти нет ни времени, ни желания, так что приходится заваривать и пить то, что подарили фанаты, благо, было из чего выбирать. Вчера это был какой-то очень крутой кофе, который почти не продается в Корее. Попробовав его, Хёнхо вылил всю чашку в раковину и заявил, что больше эту дрянь он видеть в общаге не намерен. Сегодня чай с засушенными фруктами и ягодами, пахнет он вкусно, да и Ходжун пока не спешит повторять подвиги Хёнхо. - Табло как-то написал в твиттере "Горячие жидкости делают все лучше", - Сандо запускает посудомоечную машину, складывает полотенца и делает еще несколько вещей одновременно, - А еще они прогоняют грустные мысли. Ходжун смотрит на него поверх кружки, грустно булькая чаем. Как и все в этой группе на кухню он пришел не своими мыслями поделиться и, что куда более удивительно, даже не опустошать холодильник. К Сандо в такое время приходят только чтобы выговориться, пострадать и поныть. Ходжун удивлялся и ему тоже. Как можно ежедневно выслушивать то, что происходит внутри каждого из них, запоминать все это и, что самое главное, не путаться и не сходить с ума от этого? Кажется, Сандо тоже не знал. Просто он умел слушать. - Что, опять Сехёк дурака включил? Ходжун опускает кружку и кивает. Уже который раз за неделю. Его вообще понять невозможно. То не отпускает от себя даже ночью, постоянно обнимая, то на каждое слово он отвечает очень грубо, то вместе с Чихо начинает отпускать идиотские приколы. А Ходжун не знает, как ему реагировать, не имеет ни малейшего понятия. Он честно пытался отвечать тем же - грубостью, безразличием, дружелюбием, злобой, агрессией. Перебрал весь спектр эмоций, но так и не понял, чего их лидеру в голову лезет. - Что с ним? - Ходжун гоняет кусочек яблока в кружке, - Ну вот почему он такой дебил? Что ему вечно все не так? То "почеши мне спинку, я не дотягиваюсь", то "отдай мне эту шоколадку", то "отстань, что привязался". Чего с ним не так? - А он не понимает, что с тобой не так. - Откуда знаешь? Вместо ответа Сандо пожимает плечами, отворачиваясь к холодильнику. Откуда, откуда. Сам все рассказывает, на этом и строится их общение. Сехёк единственный считает, что неправильно использовать Сандо как жилетку, в конце концов, он пришел одним из самых последних и на него так набросились. "Это работа лидера" - вроде так Сехёк сказал в свое время. - Просто я умею наблюдать за людьми. На самом деле, Сандо может рассказать сейчас очень много всего, даже таких вещей, о которых не знает никто. Может выдать все самые страшные и сокровенные секреты. Может открыть Ходжуну глаза, может заставить его возненавидеть Сехёка. И с радостью бы так сделал, потому что все еще немного эгоист. Сделал бы, но совесть не позволяет. Благородный слишком. Слишком свято чтит завет "Никогда не вмешивайся в чужие отношения". И просто ставит перед Ходжуном новую кружку чая. - Может, ты просто перед ним провинился? - Да нихрена! - Ходжун лупит кулаком по столу, и кто-то орет из зала, чтобы на кухне перестали буянить, - Что я ему сделал? Ничего я ему не сделал. Мудак он. И все тут. - Должна быть какая-то причина. Отвечает Сандо, хотя сам, опять же, прекрасно знает, что творится с их лидером и кто в чем виноват. Кто-то действительно немного идиот, который не умеет раскладывать по полочкам свои мысли, попутно выбрасывая мусор. Точнее, обадва, поправляет сам себя Сандо, слушая очередные излияния Ходжуна, окончательно забившего на чай и погрузившегося в абсолютную ненависть к придурочному лидеру. - Пошел он к черту! Нет, я абсолютно серьезно! На лице у Ходжуна абсолютная решимость, дескать, все, достали, больше ничего не буду делать, пошло оно к черту, купите мне танк, буду воевать с Северной Кореей. Он очень смешно щурится, когда перечисляет каждый из ста пунктов своей ненависти к лидеру, и Сандо понимает, за что его так любит Сехёк. И почему ему абсолютно бесполезно пытаться отвоевать хотя бы долю такого лидерского внимания. - Ребят, - В дверном проеме появляется слегка ошалелый Тэян, - У нас там это, лидер рехнулся кажется. В ванной уточек топит. Сандо ловит кружку, летящую со стола, Тэян ловит сам себя, а Ходжун уже стоит перед дверью ванной, упершись в нее лбом. С другой стороны доносится плеск воды, едва слышное бормотание и стук переставляемых флаконов с гелями и шампунями. Проходящий мимо Бёнджу жестами объясняет, что Сехёк там совсем дурной, в подтверждение его слов из ванны слышится пищание резиновых игрушек. - Кто там, - Ходжун стучится в дверь, хотя она открыта, по давней привычке и из чувства долга. Ну не может он вломиться в ванную к лидеру, даже если тот рискует утопить себя в компании резиновых уточек. - Это я. - Кто я. - Ты прекрасно знаешь. - Нет не знаю. Пока у ванной зарождается лучший в мире диалог, достойный быть увековеченным в каждой второй дораме, Тэян тихо интересуется у Сандо не надо ли им вызвать санитаров, потому что вирус безумия, кажется, распространяется. Сандо ничего не отвечает и затаскивает его пить фруктовый чай, рассуждая о том, какие все идиоты. - Можно я зайду? - А ты один? - Да. Ходжун закрывает за собой дверь, аккуратно подвинув шпингалет, и поворачивается к лидеру лицом, искренне стараясь не вякнуть лишнего. Сей трюк для него очень проблематичен, потому что Сехёк сидит в налитой до половины ванне прямо в одежде и щелчками пальцев гоняет по воде резиновых уточек. - Ты дурак совсем что ли... Выдыхает Ходжун, пытаясь осознать себя в этой вселенной и понять, не уснул ли он на кухне под умиротворяющее бормотание Сандо. Челка у Сехёка намокла, свисает сосульками, закрывая левый глаз, и вообще сам Сехёк весь такой мокрый и несчастный, как попавшая под дождь дворняга, что хочется его обнять и разреветься от умиления. Уточки плавают от стенки к ноге и обратно, до груди и к крану, пока их предводитель старательно пытается утопить себя. - Нет, ну точно дурак, - Ходжун вытаскивает пробку, - Тебе заняться больше нечем? Сехёк мотает головой, и крупные капли с его волос разлетаются вокруг, оседая на ходжуновой футболке. До чего же придурочный их лидер, думает Ходжун, стаскивая с него футболку и заматывая в полотенце. Сидит тут как полный идиот, а с него потешается вся группа. Разумеется, никто даже не пытается издеваться - у некоторых задвиги и похуже бывают, но Ходжун почему-то считает, что подобным все же заниматься не стоит. - Ходжуни, - Глаза у Сехёка тоже на мокром месте и большие-большие. "Это запрещенный прием!" - орет кто-то внутри у Ходжуна, пока тот вытирает лидеру лицо и перебирает сто тысяч синонимов к слову "придурок". - Ходжуни, - Сехёк обнимает его и прижимается щекой к животу, - Хорошо, что ты пришел. - Вот дурилка, еще бы я не пришел. - Прости меня, ладно. - Не за что прощать, ты ничего не сделал. Сехёк елозит щекой по его футболке и шепчет, что много всего сделал и вообще идиот полный. В глубине души Ходжун с ним полностью согласен, еще бы даже пару тезисов добавил, но только вздыхает и ерошит влажные волосы. - Я тебя очень люблю, придурочный лидер. - И я тебя тоже, Ходжуни. Из-за двери раздается дикий вопль "НУ НАКОНЕЦ-ТО ГОСПОДИ".