Королевские игры

Все было так же, только иначе светило солнце, пахла трава, пели птицы. Ощущение наполненности пространства не покидало Маню. У них не было ничего и было все - пара поцелуев, объятия. После той пьяной, чудной ночи как будто все изменилось - он позволил себе расслабиться и просто принять Мервана. Таким, какой он есть, и теперь они просто были друг у друга, друг для друга. Все просто и сложно. Рим поразил его, выхаживая после изрядной доли алкоголя, он принес чашку крепкого, только что сваренного кофе и сказал: - Даже не думай, что я тебя куда-то отпущу. - И все, после этого стало как-то понятно и безотчетно хорошо. Турне. Маню не любил этого, а все остальные были веселы и беззаботны. Он не любил потому, что все это время приходилось находиться на виду - гостиница, автобус, а он с детства привык к раздельным с братом комнатам. Он мог по выходным совсем не выходить из своей "конуры» до тех пор, пока брат не начинал дразнить его. И сейчас, когда им предстоял дальний переезд, он забился на самое дальнее сидение и закрыл глаза. Хотелось побыть вот так, создать хотя бы видимость одиночества. - Маню, ты что? У тебя голова болит? - Вики положила ему руку на лоб, - ты горячий, как чайник, хочешь, дам обезболивающее? - Нет, спасибо, со мной все в порядке, - попытался вежливо отказаться француз и слабо улыбнулся. - Да нет же! У тебя температура! Надо сказать Альберу... - Вики, раз Муар говорит, что с ним все в порядке, то все в порядке. Можно оставить человека в покое? - такой теплый, с нотками солнца голос. И можно не открывать глаз - это он, его любимый, его друг, его брат и коллега. - Как ты можешь заболевать от всякой ерунды? Я удивляюсь тебе... - он опустился рядом на сидение, и Маню сразу же почувствовал тепло пледа. - Просто не люблю путешествий. - Ты странный. Спи. Ты мне нравишься даже таким, - неясный шепот, прикосновение к горящей щеке прохладной руки и все. Спасительное забытье на все время пути. Мерван рядом. Он приходит, уходит, они с Кристофом и девочками шутят, смеются, поют каверы, смешно коверкая английский. А сам Маню где-то на грани сна и яви, как всегда в поездках, но сейчас ему хорошо, даже эта привычная дорожная лихорадка не мешает ему, он даже умудряется улыбаться во сне. Все, наконец, затихли, и он почувствовал, как его руки согревают прикосновения других рук, чувствует на своей шее горячее дыхание милых губ. - Выпьешь? - Нет, ты сам, как коньяк, согреваешь и обжигаешь. Обними меня? - Так лучше? - Намного... - Засыпай, утром будем на месте. Прижавшись друг ко другу, как будто во сне, мужчины медленно перебирали пальцы рук. *** - Маню, Маню, вставай. Приехали! - Рим, что ж ты так орешь с утра? - Давай, давай! Море, песок, чайки - все из-за тебя. Продюсеры решили устроить нам небольшой уик-энд перед туром. Два дня никаких выступлений. Только пара интервью и то нашим же! - Да, хорошо, где-то моя сумка? - Да я все уже вынес, давай, не выволакивать же тебя на себе? - Там мои очки от солнца! - Солнце, ты сам как солнце, только заспанное. На, возьми мои! Ты как ребенок! - Сам такой... Забурчал Муар, глядя в зеркало заднего вида на свою помятую физиономию. Только б никто не увидел его таким. Гостиница оказалась на редкость хорошей: никаких надоедливых японцев, на этаже тихо и чисто, персонал смены - одни мужчины, только за стойкой регистрации мило улыбалась маленькая девушка. Муар загородился от нее Римом, и они благополучно вошли в лифт. - Неважно выглядишь. Так плохо? - поинтересовался Мер, стоя с сумкой на перевес и глядя на Маню, на что тот лишь отрицательно мотнул головой. Ну да, как же, признается он. До нужного этажа добрались быстро и сразу разбежались по номерам. Рим забыл забрать очки, но не последний же раз видятся... Да и не до этого было. Актерам нужно как следует отдохнуть, а в таком отличном отеле это без труда получится: большие номера с кондиционером, огромные кровати - что нужно для счастья после многих часов, проведенных в дороге? Не мешало бы поспать, да разве ж они за этим приехали? Разобрав сумки, вся труппа отправилась к морю. Шум прибоя успокаивал, позволял расслабиться, а солнце просто поднимало настроение. Рай, да и только. Решив особо время зря не терять, Мерван снял одежду и отправился на встречу приключениям, подхваченный небольшими волнами. Была бы воля алжирца, он бы остался здесь навсегда. Все-таки работа утомляет. Сколько Рим нежился на солнышке, лежа на водной глади, он не знал, но где-то вдалеке были слышны голоса продюсеров, визг девушек и бурная дискуссия. Как выяснилось чуть позже, Коэн с Довом, сидя на берегу, обсуждали дальнейшие планы по поводу мюзикла, девочки строили замки из песка, а Крис и Маню лежали в шезлонгах и кажется...спали. - Ребят, а давайте в волейбол, а? - предложила Ани, окидывая ребят взглядом. - Я за! А вы, мальчики? - Виктория радостно улыбнулась и, доделав последнюю башенку, посмотрела на алжирца, а потом и на спящих красавцев. - Мы тоже, - ответил Рим за всех и потормошил Криса с Муаром. Те лишь что-то буркнули и закрыли лицо кепками. Однако такой ответ Мервана не устроил. Не долго думая, он взял обоих за лодыжки и стянул с лежаков. - Все, Рим, ты покойник! - вскочив, прошептал с ехидной ухмылочкой Крис, обнимая за талию Лиз и Кати. - Разделаем под орех? - уточнил Маню. - Чего достоин человек покушавшийся на сон твоего величества? - Смертной казни через сетку! Команда Маню и Криса победила с огромным счетом. Вики и Ани набросились на нас с визгом, а Лиз и Кати танцевали какой-то индейско-мексиканский танец, потом все помирились и отправились в ресторан праздновать маленькую победу и день рождения Лиз, который был несколько дней назад, но так как по скромности мадемуазель Андрии никто из ребят на него приглашен не был, они решили отметить его самостоятельно. Девочки вручили от всей труппы подарок, а имениннице заказали медленный танец, который она танцевала с Альбером, а Муар все-таки решился пригласить Вики. Его тянуло к ней неодолимым образом, и, если бы он осмелился, он бы отбил ее у жениха, но... благими намерениями вымощена дорога... На простую интрижку с такой девушкой он был не способен. Вспомнился бурный роман с Перо, со слезами, расставаниями и взаимными обвинениями, потом он узнал, что она родила сына, и так испугался, а потом обрадовался, но оказалось, что у нее с самого начала были отношения с одним из со-продюсеров. Муар пару раз видел этого представительного мужчину и никак не мог понять, почему... зачем она так поступила? На что рассчитывала? Похоже, он этого никогда не узнает. Маленькая птичка села на его одинокую ветку и упорхнула. - Ты сегодня какой-то сам не свой? Твоя голова прошла? - поинтересовалась девушка, обеспокоено глядя на «короля». - Да, спасибо. Мерван заставил меня выпить твои таблетки и, кажется, не зря. Ты просто ангел. - Он наклонился и нежно поцеловал ее, а потом отвел на место. Поискав среди танцующих Рима и не найдя его, Муар забеспокоился: - Крис, а наш герцог-то где? - Приняв головой парочку твоих подач, ты думал, он выживет? - Кристоф покрутил пальцем, - он в номер поднялся. «Черт знает что такое!» - ругал себя последними словами Маню, забыв про лифт, взлетел на этаж и, постучавшись в дверь номера, толкнул ее. Не заперто и темно. - Рим, ты здесь? - осторожно спросил француз, заглянув в комнату. - Где мне еще быть? - мрачно ответил ему хозяин номера. - А чего темно, как у афроамериканца в заднице? - попытался пошутить Маню. - А ты как думаешь? - Тебе очень больно? - Вот интересно, чем думал, когда делал свои фирменные подачи? - Что ты как обычно отобьешься! - Ну, прости, только я свои очки тебе отдал! - Черт, черт, черт! Мерв, прости дурака? Что мне сделать, чтобы ты простил идиота? - Муар действительно чувствовал себя виноватым. - Маню, иди спать, а? Оставь меня в покое? - Давай я тебе сырое полотенце приложу? - Ладно, намочи и уходи... Голова трещала, как лед под ледоколом. Силы Маню явно не пожалел, когда отправлял мяч своим противникам. Похоже Мерван рано радовался внезапному отпуску, ну так всегда. Судьба - злодейка. И сейчас Рим лежал на кровати, держась за лоб, в полной темноте, ибо от света точно станет хуже. Муар послушно ушел в ванную, хотя лучше бы в свой номер, ему хотелось загладить свою вину, ладно, пусть... Тихо вздохнув, алжирец лег на спину и через минуту почувствовал на лбу влажную ткань. Холодно. Решив поправить полотенце, чтобы не упало, случайно задел чужую руку, такую же холодную. От воды или переживаний? Скорей всего первое. - Спасибо, - слабо улыбнувшись, дабы не показаться совсем букой, поблагодарил Мер, - можешь идти. Отдыхай, у тебя тоже тяжелый день был. Не смотря на то, что ребята полдня купались, загорали и играли, все наверняка устали. Дорога здорово утомила француза. Мужчина не спешил уходить, он еще раз сходил, намочил полотенце, потом, скрипнув дверью, вышел ненадолго: - Вот выпей, сейчас должно пройти. - Что это? - То, чем ты меня поил с утра. Маню решительно протянул другу стакан с водой и таблетку. Тусклая полоска света из ванной не рассеивала мрака, но и глаза не резала. Ощупью он положил таблетку в ладонь возлюбленного. - Маню, иди спать, я в порядке. Буду завтра во всяком случае. - Не гони меня, прошу, я же не смогу уснуть, зная, что ты мучаешься по моей вине. Муар так и не ушел. Рядом ворочалось такое вожделенное тело, но он понимал, что при головной боли худшее лекарство - это секс. - Маню, ты же не спишь? - Нет, а ты? Тебе плохо? - Нет, просто переживаю, что так замерзнешь, ночи здесь все еще прохладные. Давай, не стесняйся, забирайся под одеяло. Французу не нужно было повторять это дважды, вздрогнув, он в один рывок нырнул под одеяло и тут же его пробрала дрожь от утренней прохлады и от ощущения близости жаркого тела. - Холодный, как ледышка... - теплый и заботливый голос Мервана вызвал новую волну мурашек на теле Маню. - Зато ты, как чайник. Рим, ты что? - спросил Муар, когда тот закинул на него ногу. - Как что? Грею тебя! - Ааа... - протянул несчастный влюбленный и замер не в силах пошевелится. Они долго лежали в тишине, замерев в неудобном положении, пока руки Маню не скользнули по груди Мера. Тот лишь судорожно выдохнул, когда «король», перевернувшись, посмотрел на него томным, полным желания взглядом. - Зря ты это сделал... - Что? - Не прогнал меня сразу. - Я и не хотел, просто ты с утра плохо себя чувствовал... - Обычное для меня дело - не переношу дорог. Забыл, как это называется в медицине, а в просторечии - дорожная лихорадка. Проходит, как только добираюсь до места. И заметь, это не помешало мне навалять тебе по первое число! - Голова до сих пор гудит. Слушай, я понял! Вы что, с Крисом обиделись, что я вас дернул в волейбол играть? - Ну, сначала да, а потом... Игра есть игра, ты же знаешь, как я азартен! - Да уж, кому ты там пол гонорара проиграл? - Не напоминай! Рим заржал, вспомнив, как Маню тогда пришел к нему с глазами побитой собаки, и они вместе с теперь уже «бывшей» утешали расстроенного до нельзя бедолагу Муара. - Эй, ты чего? - Муар удивился необычайно крепким объятьям друга. - Хочу тебя, даже не представляешь как! - Рим, не провоцируй меня, я сам еле держусь... - они долго целовали и ласкали друг друга, пока, наконец, Маню не оказался вжат торсом Рима в постель. Ему уже развели коленом ноги, уже руки во всю хозяйничали внизу живота, пробираясь к заветному месту. - Презервативы у меня в комнате... - Плевать... - Смазка... - Умеешь ты момент испортить! - сказал Рим и потянулся к прикроватной тумбочке. - Ты меня удивляешь, - мурлыкнул Муар, когда в обильно смоченное колечко мышц нырнул один палец, вызывая волну восторга у обоих. Рим, следуя указаниям стонущего от его ласк партнера, вынул пальцы и, накрыв мягкие, жаркие губ, впитал в себя стон, который издал возлюбленный, переживая сладостное вторжение, - Все, все, успокойся, доверься мне теперь, - произнес мужчина, видя, как Маню пытается расслабиться. Он огладил его бедра, чуть приподняв их, проникая все глубже и продлевая медленно-мучительное проникновение. Потом Рим замер, глядя в расширенные глаза: - Можно? Маню, лишь согласно кивнув, застонал от следующего движения внутри, этот стон окончательно разрушил все преграды. Мерван испытывал ни с чем несравнимые ощущения: тело под ним было так послушно, так предсказуемо, но от этого не менее великолепно. Проникая в узкую влажную глубину, он хотел и брать, и отдавать, двигаясь вначале медленно, а потом, перейдя на рваный ритм, кончил, излившись внутрь жаркого тела, передыхая и наблюдая, как возлюбленный пытается справиться с собственным возбуждением, действуя рукой. - Дай, я помогу? - едва его ладонь легла на возбужденную плоть Маню кончил, орошая руку партнера тягучей жидкостью. Маню, задремав, проснулся. Из ванной слышался плеск воды, Мерван принимал душ. К кому другому Муар бы присоединился, но тут его одолело такое смущение от того, что произошло с ними обоими, и, когда Мерван вышел в одном полотенце вокруг бедер и, держа второе в руках, подошел к постели. Француз вжался в подушку лицом, пока любовник вытирал «следы преступлений» с его бедер. - Маню, милый, ты что? - Не знаю... Я, наверное, никогда не смогу привыкнуть к тому, что ты со мной... - Перестань, посмотри на меня, я ни о чем не жалею, ты слышишь? Муар закивал в подушку и не мог повернуться, пока не почувствовал, как ласковые руки Рима исследуют и нежат его тело, гладя и расслабляя.