А позади тебя, Россия, горела Москва.

1812 год. Я бы никогда не подумал, что страна сможет оставить свою столицу. Россия…он и, правда, оказался зверем. Настолько силён, что у моих солдат волосы на ногах дыбом вставали от безумного страха перед этой неукротимой державой. Мне не даёт ни минуту покоя, то, что мы вот так вот смогли спокойно добраться до Москвы, словно шли почему-то приказу. Словно чего-то ждём. Будто победа уже давно выбрала победителя и сейчас играется с нами. Нет…нет! Я не проиграю! Я Велик! Я Франция! Я судорожно отпил вина, поставив ноги на деревянный стол и наблюдая за своими весёлыми и радостными победой солдатами. Где ты сейчас, Россия? Неужели стоишь и просто наблюдаешь? А ведь ты можешь,…чёрт подери, ты что, смеёшься надо мной?! Отдать свою столицу без боя – или ты безумен или…да, ты безумен! Ведь исход боя был в самом начале предрешён. Ты ведь знал, что победа останется за мной! Но…ты, же не Италия, что бы отдать свои огромные и прекрасные земли просто так? Или мы все, кучка буржуев, просто плохо знаем тебя? О да, мы о тебе вообще ничего не знаем! Некоторые трясутся перед тобой от страха, другие стараются не связываться с тобой, лишь кидая завистливые взгляды на твою территорию! А может это всё просто глупые рассказы, и ты слаб…очень слаб? Нет, даже я понимаю, что это ложь. Пройдя половину твоих земель, я понимаю, что ты ужасен. На самом деле ужасен. И что ты выкинешь сейчас, что предпримешь, когда я уже в твоей столице?! Я победил потому, что ты был слишком самодоволен, Россия! - Господин! – Взвыл один солдат, забегая в здание. Он глубоко дышал, словно сдавал какой-то кросс, а затем, подняв на меня свои испуганные до ужаса глаза, на что я выжидающе сглотнул, мужчина произнёс, громко и чётко, но с безумным волнением и не верой в свои, же слова,- Москва… горит! Я не собирался верить своим ушам. Я просто не хотел! Нет, нет, я не могу этого понять! Как горит?! Как она может гореть,…если…о нет, этого не может быть! Я выбежал на улицу, и дыхание моё перехватило не от жары, переходящей от языков пламени, а от безумного страха. Я пал, я пал в отчаянье! Победа была в моих руках! Россия…ты ведь настоящий безумец, да? Настолько жесток…ты демон! Я сел на коня, судорожно давая приказы о побеги. Не могу поверить! Не могу! Я – великая Франция бегу поджав хвост от какой-то страны дикарей! От сумасшедших. От тебя, от тебя, Россия! Москва горела. Горела, словно принимала эту боль ради победы. Ради свободы и неукротимой зимней бури. Она не кидала слёзы сожаления, она прогоняла нас, французов, с усмешкой на своих губах и криком, полным гневом и собственного превосходства « Что, бежите, словно крысы?! Бойтесь нас, жалкие трусы! Мы не сдадимся! Не сдадимся!». Я обернулся, вскинув взгляд от страха. Я увидел тебя, Россия. Беспечно подкладывающего деревянную доску в огонь, что бы он стал ещё сильней, ещё яростнее. Ты обернулся, смотря на мои жалкие следы побега. Весь израненный, усталый…ты чувствовал эту боль, которую безжалостно сам же себе нанёс. Но ты гордо стоял, пронизал меня своим взглядом, а сзади тебя, Россия, горела Москва. Я думал ты плачешь, что твои слёзы без остановки текут со щёк. Нет, это я запомню навсегда. Ты улыбался, улыбался, словно это всё игра. Словно этот риск – оправдан свободой. Улыбался искренне, улыбался своему врагу в лицо. Улыбался мне, отчего я окаменел. Россия…ты жесток. Но ты, правда, благороден. Ради победы, которую вырвал у меня из рук, ты готов на всё. Даже поджечь собственную столицу. Нет, твои люди тоже готовы на всё. Тут будто сама природа сражается за тебя. Я поражён. Я в смятение. Ты не победим, Россия. Ты, правда,…непобедим. И даже в огонь и пепел Россия стоял и улыбался. Никто не добивается так победы. Это вытерпит лишь Россия – привыкший к боли и к горю. Привыкший к выживанию.