Страницы, залитые кровью

Над словами Кристен Анжела задумалась только за ужином. Мама и приблудившаяся Бэт, которой в своей пустой однушке было жутко скучно, вели светские беседы, которые, судя по повышающемуся тону Элизабет, грозили плавно перерасти в отнюдь не светскую ссору. Энж ковыряла вилкой в тарелке и проматывала в голове разговор с дочкой Морриса. Значит, в семье Джеймс вел себя донельзя прилично. Никогда ни с кем из домашних не ссорился, в дочке и жене души не чаял, просто ангел, а не человек. Только вот, этот же ангел угробил целую кучу народа. Если бы не трупы в реке, можно было бы предположить, что Моррис завязал со своим темным ремеслом, как только обзавелся семьей. Но факт есть факт. Значит, Джеймс умудрялся быть прекрасным семьянином днем и убийцей ночью? При жене-полицейском? Как-то не верится. Напрашивается лишь один вывод – Маргарет обо всем знала и прикрывала мужа. Но это не вяжется с ее характеристикой – мол, не дает эмоциям мешать делу. А данной Элизабет характеристике можно верить. Несмотря не всю напускную беспардонность и неотесанность, она неплохо разбирается в людях. - О чем задумалась? – Поинтересовалась сестра, словно почуяв, что думают именно о ней. – Я прям слышу, как у тебя в голове скрипят шестеренки. - Да так, - отмахнулась Анжела, - с соседкой поругалась, теперь совесть мучает. Девушка и сама не поняла, почему соврала, но Бэт ответ вполне устроил. - Значит из-за тебя она сегодня выглядит, как закипающий чайник? Молодец, сестренка, так ей и нужно, курице чванливой. Элизабет рассмеялась и потянулась к Энж кружкой кофе, с явным намереньем чокнуться. Анжела с удовольствием подхватила жест и даже мама, тщетно пытающаяся натянуть на лицо суровую гримасу, сдалась и улыбнулась. - Кстати, я ради тебя пошла на служебное преступление. В моей сумке лежит копия дела Морриса. Покопайся, может, чем поможет. Анжела со счастливым писком повисла на шее сестры. Хлопотный и богатый на эмоции день обещал закончиться весьма мирно и приятно. *** Полночи Энж ворочалась, снедаемая самыми разнообразными мыслями. Ей было стыдно за свой непрофессионализм. На наступающий день – 27-ое октября – была запланирована последняя встреча с Моррисом, идти на которую Энж жутко не хотелось. Даже не из-за отвращения или злости. Нет. Из-за полного раздрая в душе. Солнце еще не успело взойти, когда журналистка вскочила с постели, включила настольную лампу, достала из пачки бумаги для принтера пару чистых листков и открыла толстую папку с кривой надписью маркером на обложке. Подчерк принадлежал сестре, да и сама надпись («Дело Вествудского Мясника». Любимой сестренке с наилучшими пожеланиями») не давала усомниться в авторстве. Анжела пробежала по диагонали тот кусок биографии Морриса, который уже был ей знаком и сопоставила его со словами Джеймса. В 2000-ом году, в возрасте двадцати лет, потерял всех близких из-за связей брата с наркодилерами. Убийцы остались безнаказанными и Моррис в порыве отвращения к органам правопорядка решил встать «по ту сторону закона». Однако, Моррис нашел в себе силы доучиться в университете, благо финансы позволяли. По профессии психолог. Работал по специальности. Здесь начиналось нечто интересное. Психологом он работал не где-нибудь, а в Полицейском управлении. Его будущая жена в то время тоже трудилась на благо органов, значит периодически проходила осмотры у доктора Морриса. Видимо, на них они и познакомились. В 2005-ом году Джеймс и Маргарет сыграли свадьбу. Спустя некоторое время новоиспеченная миссис Моррис перевелась в убойный. В конце года у них родилась дочь. В 2008-ом Моррис взялся за старое. Он бесчинствовал почти целый год. Об этом можно судить из отчетов судмедэкспертов – даты смерти выловленных из реки жертв (за исключением двух последних) варьируются с апреля 2008-го по январь 2009-го. Последние - Маргарет Моррис и Сэм Шепс – были убиты в марте, с разлетом буквально в пару дней. В день смерти Маргарет, Джеймс ругался с неким мужчиной. Вероятно, это и есть Сэмюэл Шепс. И что же это получается? Измена и ревность? Классический сюжет бытовой драмы? Анжела пробежала глазами по характеристике последней жертвы Вествудского Мясника. Тридцать семь лет на момент смерти. Холост. Ого… Начальник Надзора за оборотом наркотиков. Мир до смешного тесен. Характеристика от психолога (уж не Морриса ли?) говорит о том, что Шепс был жестким, вспыльчивым и склонным к неоправданному риску мужчиной. Характеристики от коллег более чем положительные. Мол, строгий, требовательный, но свой в доску товарищ. Правда, слегка бабник, но кто не без греха. Анжела задрожала от возбуждения. Теперь все сходится – убийца и по совместительству добропорядочный семьянин, похоже, действительно любящий свою жену и дочь узнает об измене и у него срывает крышу. Он убивает жену, ее любовника и буквально сдается в руки правосудия. Как иначе объяснить тот факт, что он не замыл кровь в багажнике машины, в которой перевозил тело Шепса. Вместо этого, он отдал дочь на попечение бабушки и спокойно ждал ареста. Энж глянула на часы и заметалась по комнате. Едва стукнуло восемь, но охранник может пойти на встречу и позволить ей встретиться с Моррисом пораньше. Как-никак последний день. Уж сегодня она наверняка вытянет из этого типа всю правду. *** В отделение полиции, несмотря на раннее время, было шумно. У порога выла машина скорой, люди в форме оцепили здание. Со всех сторон стекались любопытствующие гражданские. Знакомый конвоир стоял в оцеплении. Вид он имел заспанный и нервный и встретил Анжелу весьма недоброжелательно. - Вы и впрямь акулы, кровь за несколько километров чуете! - Прорычал он и мотнул головой. – Проваливайте, дамочка. Все подробности в официальном обращении к прессе. Анжела не желала проваливать. Так же, она не желала знать, что здесь приключилось. Она хотела поговорить с Моррисом. - Вы не имеете права так разговаривать с представителем прессы! Мне плевать, что у вас здесь стряслось, но у меня есть последняя встреча с Моррисом и я намерена ее добиться! Люди должны знать правду! – Энж обличительно ткнула пальцем в грудь стушевавшегося полицейского и хотела было проскочить мимо, когда ее поймали под локоток и знакомый голос произнес: - Не буянь, сестренка. Не сможешь ты поговорить с Моррисом. Если, конечно, втихушку не балуешься некромантией. Этот сукин сын мертв. Буквально час назад при переводе в другую камеру предпринял попытку побега. Был застрелен на месте. Анжела вперила в сестру непонимающий взгляд, но та отвела глаза и пробормотала: - Езжай домой. Вечером поговорим. И да, вчера вечером Моррис накатал письмо и попросил передать его тебе. Я бы не советовала читать, но тебя знаю, как облупленную – ты советом не воспользуешься. Держи. Анжела взяла конверт из плотной бумаги, бросила последний взгляд на суетящихся полисменов и побрела в сторону дома. *** <i>Здравствуй, школьница. Не люблю я все эти исповеди, но, боюсь, в противном случае ты напридумываешь какой-нибудь романтической фигни и накормишь ей читателей. В том числе и мою дочь, ведь когда-нибудь она вырастет и заинтересуется, почему осталась сиротой. Ты, насколько я успел понять, человек с шилом в заднице и связями в убойном. Не лучшее для меня сочетание. Значит, ты уже докопалась до некого начальника Надзора за оборотом наркотиков и его скоропостижной смерти вслед за Маргарет. И я даже знаю, какую цифру ты получишь, сложив две эти двойки. Вот только, с арифметикой у тебя проблемы. Не хочу, чтобы в своей желтой газетенке ты поганила память о Мэгги, поэтому и решился на это унизительное письмо. Не было никакой измены. Сэм Шепс был конченым психом и женщины интересовали его в самую последнюю очередь. К сожалению, я это понял поздно – слишком уж хорошо этот ублюдок играл на публику. Так что, ревность да, была, но беспочвенная. Потому, что я интересовал Шепса гораздо сильнее, чем моя жена. Тогда я был ему даже благодарен – он во время наших сеансов слил мне всю информацию об убийцах моих родителей. Если интересно, я не стал убивать этих мразей собственными руками – я реально оценивал свои силы. Вместо этого натравил на их берлогу конкурентов. И со спокойной душой предложил Маграрет руку и сердце. Глупо прозвучит после тех пламенных речей, которые я заливал тебе в уши, но после нашей с Мэгги свадьбы я не тронул ни единого человека. Кроме Шепса, но он не в счет. Я всерьез вознамерился завязать. Но судьба в лице Шепса решила иначе. Я уже говорил, что он конченый псих? Это не фигура речи, а мой профессиональный диагноз. Сэм Шепс был форменным психопатом. При этом, он обладал просто звериной интуицией и не жаловался на нехватку мозгов. Думаю, он меня раскусил в первый же год совместной работы. Я был слишком занят сначала собой и своей местью судьбе и полиции, а потом Маргарет. Что меня в итоге и сгубило. В 2008-ом, возле места моего обитания начали пропадать люди и я был несколько обескуражен. Подчерк изменился, но судя по оставленным уликам и выбору жертв, налицо тот же маньяк. Но я-то знал, что это не так. Подражатель, словно издеваясь, совершал преступления так близко к моему дому, что я забил тревогу. Мне не хотелось загреметь в тюрьму, особенно за то, что совершал не я. В конце 2008-го я начал уходить ночами из дома и патрулировать улицы. Я хотел поймать засранца и свернуть ему шею, пока он не угробил нас обоих. Маргарет начала подозревать неладное, но пока молчала. Но я знаю, она покрывала бы меня, даже если бы на сто процентов уверилась в моей вине. А третьего января в мой почтовый ящик пришло письмо. Без обратного адреса и без подписи. Некий «коллега» предлагал мне встречу и открыто намекал, что знает много интересного о моем темном прошлом. Само собой, я не смог проигнорировать такую настойчивую просьбу. На месте встречи меня ждала женщина. И эта женщина бросилась на меня с ножом, даже не соизволив поздороваться. Я ее не убивал. Просто заломил руку и попытался поговорить. Она не слушала. Только верещала про то, что я убил ее мужа и должен сдохнуть. Я лихорадочно решал, что мне делать с этой истеричной дамой, когда на месте рандеву возник Шепс. Я даже обрадовался, подумав, что человек в форме доходчивей объяснит барышне, что она обозналась. Однако, «человек в форме» не думал ничего объяснять. Он всадил дамочке нож в основание позвоночника и принялся нести несусветную чушь. Я настолько ошалел от неожиданности, что так и остался сидеть, заляпанный кровью, с остывающим телом на руках и слушать Шепса. Тот заявил, что все бесчинства последних месяцев – дело его жирных потных рук. И что он имеет достаточно улик, чтобы смертельную инъекцию за них получил я. Он нес какую-то ересь про предназначение, про чистильщиков, про справедливость и, как я понял, предлагал мне работать вместе. В тот вечер я послал его по матушке, развернулся и ушел. Лучше бы убил на месте. Потому, что на следующий день, четвертого января моя жена не вернулась домой. Вместе нее пришел Шепс и минут десять паясничал, выражая свои «искренние соболезнования». Как тогда сдержался, сам не знаю. Думаю, тебе не нужно объяснять, что произошло потом. Я выловил Шепса и пытал до тех пор, пока этот кусок дерьма не выложил мне всю свою биографию. Затем Сэмюэл Шепс отправился на дно Северной заводи, вслед за своими жертвами. На этом я, пожалуй, закончу. Главное, не сделай из моей истории превратные выводы. Не забывай, что я такой же душегуб и мразь, как Шепс. А может даже хуже, потому, что заставил платить по своим счетам жену и дочь. P.S. Извинись за меня перед тем парнем, который меня пристрелит. Я не смог прожить так, как хочу, поэтому решил хотя бы сам выбрать, как умереть. P.P.S. И только попробуй, после всех моих душеизлияний не написать свою статью. Джеймс Моррис. *** Морриса похоронили на следующий день, 28 октября. В день, на который была запланирована казнь. На церемонии (на которой настояла, как ни странно, мать Маргарет) присутствовали лишь четыре человека, не считая священника – Кристен Моррис, жмущаяся к подолу бабушкиной юбки, Анжела и тот самый полицейский, который конвоировал Джеймса на свидания к Энж и против собственной воли сыграл во всей этой истории роль палача Морриса. Домой Анжела вернулась уже на закате, разбитая и подавленная. Она злилась на Джеймса Морриса, который так нахально ворвался в ее жизнь и поставил все с ног на голову. И на себя, за то, что позволила себя во все это впутать. Конечно, ни о какой статье она сейчас даже думать не могла. Да и, честно сказать, не знала, сможет ли выполнить эту последнюю просьбу серийного убийцы. За окном бушевал ветер, дергая занавески сквозь приоткрытую форточку. Энж прикрыла окно, облокотилась на подоконник и бездумно уставилась на свой рабочий стол. Документы, которые она читала вчера (целую вечность назад), черновики, открытый блокнот и прощальное письмо Морриса были залиты кровавым светом заходящего солнца. Залитые кровью страницы. Энж усмехнулась подобной аналогии и оперлась затылком на холодное стекло. Ветер за окном подвывал, хрустел ветками деревьев и шелестел желтеющей листвой. В этом шорохе Анжеле явственно послышалось насмешливое «школьница», сказанное знакомым до зубной боли голосом. - Да пошел ты, Моррис! – Рыкнула девушка, ударяя кулаком по подоконнику. – Почему я должна плясать под твою дудку даже после того, как ты умер? В один шаг она подлетела к столу, смела с него бумаги и взгромоздилась на стул. На столешницу легли несколько чистых листков. В руке Анжелы материализовалась ручка. Хорошо, Моррис, будет тебе статья. И она попадет в газету, даже если шеф станет в позу.