Сэмми

Сэм… ты для меня все. Мое прошлое, мое настоящее, мое будущее. Помнишь, я выносил тебя на руках из нашего дома? Все горело, Сэмми, плавилось. Температура зашкаливала, и ты плакал. На моих руках, и я никак не мог тебя успокоить. Сам смотрел, как догорает дом, и крепче прижимал к себе, слыша отголоски голоса отца. «Бери брата и беги на улицу, Дин… беги… » Наша жизнь не могла оставаться прежней. Вместо теплого дома нас ждали хижины и мотели, вместо школы — уроки выживания, изучение демонов, духов, оборотней. Вместо отца у нас появился суровый учитель, вместо матери — пустота. Мы даже не вспоминали о ней, потому что папа становился отчужденнее и злее. Ты отчаялся. Ты не мог так продолжать, и я тебя не виню. Была б моя воля – я бы ушел следом, но отца я бросить не мог. Что бы он с собой сделал, а, Сэмми? Смешно. И хочется плакать. Я всегда тебя защищал. От гнева отца, когда ты выходил из-под контроля, от кровавых сцен – только вначале – потом отца стало не удержать, от себя. Моя чрезмерная забота допекала тебя, и я изменился. Стал больше язвить и подкалывать, пряча другие эмоции внутри. Я был ранимым, особенно по отношению к тебе и отцу, но сейчас стал сильнее. Твое предательство тоже не прошло бесследно, и ты добавил пару открытых ран на сердце, но я выдержал, пусть и хотелось выть и лезть на стену. Ты бросил нас. Ушел от нас, будто и вправду вздумал остаться один. Будто бы ты смог жить обычной жизнью. Но уже без нас. Но ты смог. До сих пор помню, как отец гордился тобой. Как я гордился. Твоим поступлением в настоящий колледж, отец постоянно говорил о тебе, делая из тебя совершенство. Вы очень похожи, и только я черная ворона среди белых. Или белая среди черных — сути не меняет. Я был один, до сих пор один. Даже с отцом, проколесив устал-считать-сколько штатов, я был одинок. Мне так тебя не хватало! Я скучал по твоему бормотанию по поводу моей музыки – и продолжал его слушать, я скучал по тебе с книгой в руках, я скучал по твоему запаху и глазам. Таким наивным и чересчур взрослым, безмятежным и волнующимся. Любил тебя, и ты меня оставил. Когда твое сердце билось в моих руках, я поклялся, что никто тебя не заберет и не тронет. Что я защищу тебя ценой собственной жизни. Так хотел бы отец. Так хочу я. Когда отец пропал, я не особо волновался. Он — настоящий, ярый охотник, такого не поймаешь и не сломишь, но помощь в его поисках мне бы не помешала. Из знакомых-охотников, которым я мог доверять, был только ты. Или я просто не смог побороть искушение увидеть тебя вновь. Ты стал выше. Но похудел до боли, кости да кожа. Ты хоть тренировался, братишка? Вижу, не забросил себя, но я все-равно сверху. Ты все еще недостаточно силен, чтобы положить меня на лопатки. Не дорос чуток, мальчишка. Я хмыкнул, и мы поменялись ролями: теперь я был прижат к полу, но меня это не волновало. Ты был так близко, только протяни руку! Ты и вправду рядом? Ты быстро подскочил и помог мне встать. Сэмми! Ты наконец-то рядом! Мы найдем отца, и снова будем вместе. Как в старые добрые времена отправимся по Америке и будем изгонять нечисть. Я так замечтался, что не заметил надоедливую особу, вошедшую в комнату. Ты её приобнял за плечи. Ты... Ты не хотел никуда идти. Мои надежды рухнули, как карточный домик, и я снова стоял за земле, мой персональный ад. Я, отец – мы так много для тебя сделали, а ты отказываешься помогать?! Нет, братишка, так не пойдет. Ты, может, и думаешь, что к нам никакого отношения не имеешь, но я так не считаю. Ты знаешь, что нечисть существует, умеешь ее изгонять, но посвящаешь себя учебе. Метишь в юристы. Хах. Не бывать этому, сладкий, я привяжу тебя к семье. К нашим приключениям, к поискам отца. Ты же не эгоист и не откажешь мне на этот раз. Я вижу, за отца ты переживаешь сильнее меня, и мне не составляет особого труда уговорить тебя поехать со мной на выходные. Наутро от завтрака ты отказался. Но я перестал удивляться. Ты слишком сильно изменился за последние два года, стал упрямее и сдержаннее, настоящий семьянин. Хотя на завтрак из чипс я бы сам не согласился, но привычка — дурная штука. И голод мучает. И с кредитками не так-то легко мухлевать, Сэмми! А вот с компьютерами из нас двоих гений ты. Я и забыл. Ты быстро накопал нужное по расследованию, потом на нас напал дурацкий призрак, который нас чуть не убил. Но ты-то остался чистеньким, ни одного грязного пятнышка на одежде, а я в каком-то говне извалялся. Зашибись просто! Самый невезучий, как всегда, из нас двоих я, но вдвоем намного веселее, согласись. Ох, как же мне тебя не хватало! В музыке ты все тот же профан: снова полез к моим кассетам. Придираешься, а я хмурюсь, стараясь не выдать себя чеширской улыбкой в пол-лица. Ты все-такой же, братишка, и как, черт возьми, это приятно! Водитель выбирает музыку, пассажир помалкивает. Не жизнь, а малина! Мы нашли номер отца. Уже что-то, но к счастью его там не оказалось. Иначе наше приключение бы закончилось, а я тебя отпустить еще не готов, Сэм. К хорошему быстро привыкаешь, и я к тебе уже привык. И отпустить не могу. С работой мы относительно гладко разобрались. Ты опять полез геройствовать, а я опять извелся на нервах. Черт возьми, Сэмми, будешь лезть в самое пекло — лучше учись на юриста, по крайней мере, будешь жить. Или останься со мной, позади меня, не отходи от меня ни на шаг и я обещаю, смогу тебя защитить. Угадайте, что было первое, что он сделал, когда мы сели в машину? Правильно, залез в отцовский дневник! Там же было столько нового и интересного, что длинный нос Сэма не мог не залезть туда. И долго не показываться оттуда. Я уже устал звезды считать и надрываться, крича слова песен, когда ты соизволил выползти из книженции, которую я давно проклял, и засопел. Ты так и не изменился, ангел мой, ты все такой же, мальчишка. Мой Сэм. Но ты снова ушел. Повернулся спиной, вскрывая старые раны. Сдерживаю рвущийся наружу вой, до белых костяшек сжимая руки. Я нуждаюсь в тебе, ты мой воздух, моя семья, а ты опять меня бросаешь! Ради женщины! Хочешь построить свою семью, да? А как же я? Всегда один… Я не ожидал тебя увидеть вновь. Не так я представлял нашу новую встречу, но что было, то было. Джессика умерла, забрав с собой твой покой, а ты вернулся к охоте. Я понимаю, знаю, что ты чувствуешь, как хочешь отомстить — я говорил, как вы с отцом похожи? Так вот, теперь даже больше нужного, но я не мог не радоваться в душе. Я, наверное, эгоист, но разве многого я прошу? Многого желаю? Лишь вернуться в те времена, где мы были вместе. Когда стояли друг за друга, когда ты собачился с отцом и верил в меня. Был моим. Но времена прошли. Старых нас больше не вернуть, как не вернуть ни мамы, ни Джессики. Ни отца. Мы с тобой связаны, братишка, как бы ты ни отрицал, и мы будем вместе. Уничтожим все зло, я за тебя несу ответственность, и я этому рад. Спасибо тебе, Сэм. Мой брат и мое все. Из дневника Дина Винчестера