Пускай обман, я сам обманываться рад.

Ух, тяжёлый сегодня выдался день. Сколько контрольных работ! Почти не отдыхал. Да ещё Тамаки со своим вечным идиотизмом. Хочет сделать в клубе неделю Испании. Он хоть вообще представляет себе стоимость всего этого? Затраты хоть и окупаются, но я едва свожу концы с концами. Да. Надо отдохнуть. Хорошо, что уроки закончились. Осталось только заскочить в клуб, поумничать, а потом домой. Да… Домой… Так, что-то я замечтался. Дела сами делаться не будут. Я встал с подоконника и направился в сторону музыкального зала. Там было подозрительно тихо, я не слышал привычных воплей Тамы. Я немного удивился, но всё-таки открыл дверь и вошёл внутрь. Пожалуй, это самый лучший день в моей жизни. Никого. Вообще никого. В зале было тихо, лишь только мои шаги нарушали эту подозрительную тишину. Я присел на диван, достал блокнот и начал проверять, правильно ли я рассчитал расходы на следующую неделю. Так прошло минут десять. Никто всё ещё не пришёл. Хотя, постойте-ка. Дверь скрипнула, но я никого не увидел. Или мне послышалось, или мне нужны просто новые очки. Решив, что это просто глюки, я продолжил разбираться с числами. Но внезапно за моей спиной послышался голос. Он не пугал, был очень мягкий, знакомый, даже женский. Правда, я всё-таки сильно испугался. Поэтому заранее приготовил пару колких и достаточно умных фраз, чтобы сразу ввести противника в ступор. - Кёя-семпай, у тебя вот здесь неправильно, - сказал некто и указал пальцем на одни из сотен цифр, располагающихся на этой странице блокнота. Действительно, испугавшись от неожиданности, я холодно ответил: -Не умничай. Я сам знаю. И вообще, это не твоё дело. Не мешай. Я посмотрел в указанное место. Ошибся всего лишь на пару десятых, но, осмотрев всю запись целиком, я понял, что потерял бы достаточно много прибыли, если бы мне не сказали об этой ошибке. - Кёя-семпай. Как грубо. Я ведь пытался Вам помочь. И тут я догадался, кто говорил всё это. Это была Харухи. Именно она. Потому что я, не оборачиваясь, мог понять, кто это. Она ведь говорит о себе в мужском роде. Я не понимаю эту её привычку, но она не похожа на других девушек даже не поэтому. Она просто особенная. У меня начала кружиться голова, и я впервые сказал это: - Ладно, Харухи. Я тебя не узнал. Извини, пожалуйста. Спасибо за помощь. Ты спасла клуб. Да уж. Благодарность и извинения в одной фразе. Я превзошёл сам себя. Эта девушка делает меня другим. -Глупости, - ответила она. – Ты преувеличиваешь. Никого я не спасал… Она такая скромная. Я действительно был сражён наповал, когда впервые увидел её не в очках, а после того как хосты постарались. И она впрямь сказала правду. Она никого не спасала. Она убийца. Убила своей красотой уже минимум трёх: Тамаки, Хикару, ме… Нет, двоих. Я ошибся. Да. Именно. Ошибся. И здесь ошибся! Что же такое творится? К сожалению, я еле сдерживал гнев. Но хуже всего то, что я не понимал, откуда он черпает силу. Чуть ли не срываясь на животный рык, я достаточно холодно и твёрдо попросил: -Харухи. Оставь меня. Она испуганно посмотрела на меня, но пока не собиралась уходить. Она подошла ко мне с другой стороны и посмотрела мне в глаза. Я отвёл взгляд. Как-то само получилось, что я сделал это. Странно, но она единственная, от кого я прячу взгляд. И не могу понять, почему… Девушка продолжала вопросительно смотреть на меня своими большими карими глазами. Я понял, что начинаю сдаваться. Поэтому решил скрыть своё поражение под маской гнева. Я резко встал и рявкнул: - Оставь меня, Фудзиока! Непонятно, что ли? -Нет. Непонятно. Тебе ведь не это нужно. Я опешил. Как она могла обо всём догадаться? Может, она догадалась ещё и о моих чувствах к ней? Стоп. Какие чувства? Какие к чёрту чувства? Мне не нужна любовь. Не для неё я живу на свете. Харухи продолжала смотреть на меня, и я сдался. - Ладно, делай со мной то, что хочешь. Только не смотри на меня так. Она улыбнулась и просто вышла из музыкального зала. Меня охватило непонимание и некоторое удивления. Она победила меня и ушла? Она оставалась здесь только ради этого? Коварные женщины. Но, несмотря ни на что, я всё-таки последовал за ней. И что я, дурак, делаю? Я догнал Харухи около выхода. Девушка даже не удивилась, лишь только тихо улыбнулась самой себе. Это наверняка был её план. И я попался на удочку. Как настоящий джентльмен, я решил проводить её до дома. -Хм, Харухи, - начал я. – Как ты отнесёшься к тому, что я тебя… Ну, как бы… провожу? Ты не против? Если против, то я… Эх, ладно. Неважно… Я так не волновался, даже когда экзамены сдавал. В любом случае, я уже мысленно получил отказ от брюнетки и собирался уходить, как вдруг она взяла меня за рукав и, широко улыбаясь, сказала: - А кто сказал, что я против? Пошли. И тут случилось редкое явление: я улыбнулся. Чисто, искренне, как Тамаки, точнее, как дурак, но разницы не вижу. Хотя, Тама не дурак. Он просто не умеет скрывать эмоции. И в разных случаях нужно судить о его открытости по-разному. Сейчас я даже немного завидовал ему. О, Господи! Что я тут делаю? Зачем я только пошёл сюда? Всю дорогу говорил глупости. Харухи – первая девушка, которая видит меня насквозь и, не прилагая усилий, срывает с меня маску холодного, приятного и такого привычного для меня спокойствия. Отлично. Раз я уже натворил много глупостей за этот час, то вполне можно сделать самую большую, завершающую и превосходящую по степени сумасбродства. Мы дошли до её двери, но ещё долго стояли около входа. Странно, но никто на нас не глазел. Её сумка находилась у меня в руке. Она открыла дверь, зашла внутрь и уже из-за двери сказала мне: - Большое спасибо за то, что проводил меня. Я тебе благодарен… тьфу… благодарна… Чёртова привычка и имидж. - Тебе больше идёт, когда ты говоришь о себе в женском роде, - сморозил я ещё одну хрень, тупо улыбаясь. - Спасибо. Я приму это к сведению. До завтра, - ответила она, улыбнувшись. -Да, кстати. Давно хотел сказать тебе, что я, - начал было я, но дверь закрылась, и, вздохнув, тихо продолжил. – Люблю тебя… Я прислонился к двери и прошептал по слогам, тихо, чтобы никто не услышал: - Харухи… Если бы ты всё это слышала… Ответь хотя бы, что тоже меня любишь. И пусть обман. Я сам обманываться рад… Ах, какой же я бред несу! Она так близка, но в тоже время недосягаема. Я жалею, что мне не хватило смелости сказать ей это раньше. Ничего, в другой раз. Хорошо, что она не усышала. Я развернулся, собирался уйти. И тут дверь распахнулась и из дома вышла Хару. Она меня чуть ею не треснула, но я вовремя отлип от входной двери, а она, снова улыбаясь, сказала: - Я, знаешь… Неужто она собралась ответить мне? И она всё это слышала? О, чёрт! Девушка продолжила: - Ну, в общем… Я забыла сумку. Эх, моё настроение меняется со скоростью света. Теперь я всё-таки хотел, чтобы она ответила сейчас на мои слова. - Ах, это. Держи, - с горечью в голосе сказал я, протягивая сумку. Она взяла портфель за ручку, но вдруг в меня будто бес вселился, и я потянул сумку к себе. Харухи не удержалась на ногах, и я поймал её. Теперь я настроен решительно. Сейчас или никогда. - Фудзиока, я люблю тебя, - тихо, задыхаясь от сказанного, чувствуя, как горят мои щёки, но гордясь своим подвигом, сказал я. Не дожидаясь ответа, я притянул её ещё ближе к себе и поцеловал в губы. Это просто прекрасно. Как будто электрические угри блуждают по моему телу и жалят меня. А я, словно мазохист, наслаждаюсь всем этим, упиваюсь этим странным ощущением. Видимо, я ещё долго не смогу думать. Фактически, я и сейчас не утруждаю себя этим процессом. Сейчас работу совершают лишь мои внутренние органы и губы. Нет, не все мои внутренности праведно выполняют свою функцию. Я забыл как дышать. Не хватает воздуха. А сердце колотится быстро-быстро, но Харухи я, видимо, поразил сильнее, чем самого себя. Я едва различал промежутки между биением её сердца. Немного опомнившись, она инстинктивно углубила поцелуй, заставляя меня забыть всё, взлететь высоко к небесам. Нет. Я не верю. Всё слишком хорошо. И, правда, лучше бы не думал, а наслаждался моментом. Вдруг кто-то подошёл сзади, отвесил мне хорошенький подзатыльник (да так, что мы с Харухи прикоснулись друг к другу зубами) и начал причитать грозно: - Ты что с моей дочуркой, ирод, делаешь? Харухи, доченька! Всё нормально? Так. Стоп. Это не Тамаки. - Нет, папа. Это Кёя. Кёя Отори. Мужчина (или женщина О_О) резко переменился в голосе, заулыбался: - А, так это тот парень, который мне очень понравился! Здравствуй, здравствуй! Смотрите-ка. А я думал, что ты очень хороший человек… Я его удивлённо слушал, потирая затылок. - А ты оказался ещё лучше, чем я думал! Ты прекрасная пара для моей дочурки! Ах, как я счастлива! Пойдёмте скорее пить чай! О, нет, нет. Идите пить чай, а я пойду в магазин, куплю чего-нибудь! – хихикая, произнесла ( Да, "произнесла". Наверно, это женщина… ) женщина, и всё ещё так же по-дурацки смеясь, поспешила прочь. - Да уж... Кёя-семпай, ты в порядке? – обеспокоенно спросила Фудзиока, помогая мне встать, но я отказался от помощи и поднялся сам. - Знаешь, Харухи. Называй меня просто Кёей. И ответь мне: Ты меня любишь? Она нахмурила брови, а затем засмеялась. - А разве непонятно было? Хорошо. Можем повторить, - смеясь, сказала девушка и, потянув меня за галстук, утащила домой. Это был прекрасный вечер. Даже чай у неё дома был в сотни раз вкуснее, чем обычно. Я всегда думал, что любовь не моё. Но теперь понял, что все любви покорны. Впервые я почувствовал себя по-настоящему счастливым.