Цена победы

Когда Бильбо пришел в себя, поначалу он чувствовал только тукающую боль в затылке. Затем - леденящий холод и пронизывающий до костей ветер. Хоббит не без труда поднял голову, мир вокруг расплывался из-за надетого Кольца, но он смог понять, что лежит на камнях Рейвенхилла, а вокруг - ни одной живой души. В ушах звенело, и как Бильбо ни пытался, ему не удавалось расслышать хоть что-нибудь. Попытка принять сидячее положение принесла только слепящую боль в затылке, и, прикоснувшись к больному месту, хоббит почувствовал, что волосы слиплись от крови. К счастью, звон в ушах начал постепенно сходить на нет, и очередной порыв ветра донес до Бильбо чей-то голос, зовущий его по имени. Хоббит понял, что если не снимет кольцо, то так и останется лежать на холодных камнях, и поспешно потянулся к украшению. Пальцы окоченели и не хотели слушаться, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы, наконец, стянуть злополучное Кольцо. Мир вокруг обрел свои краски, и стало легче дышать. Буквально через пару мгновений чьи-то сильные руки перевернули его на спину, и Бильбо пришлось зажмуриться от очередного приступа боли, только через пару вдохов он смог открыть глаза и посмотреть на своего спасителя. И не удержался от усмешки. Бофур. Всегда Бофур. Тот, увидев, его реакцию, облегченно выдохнул: - Живой... Ну и напугал же ты меня, - гном помог Бильбо сесть и, заметив кровь, тут же обеспокоенно спросил. - Ты ранен? - По голове досталось. - Надо чем-то перевязать... - Потом. Битва окончена? Бофур коротко кивнул. - Торин хочет с тобой поговорить, надо торопиться. Мы тебя обыскались уже, где ты был? - Это все Кольцо, - Бильбо стиснул переносицу, но уже через долю секунды забыл о головной боли, осознав слова Бофура. - Что с Торином? Он ранен? - Ранен. Не знаю, насколько сильно, - он замотал головой, пресекая все его попытки выяснить подробности. - Бильбо, не спрашивай, я правда не знаю. Встать сможешь? Хоббит оттолкнул руку гнома, когда тот попытался поднять его на ноги, его беспокоило совсем другое: - Бофур, а как остальные? Они все целы? У Бильбо внутри что-то оборвалось, когда тот отвел взгляд. Бофур никогда не отводил взгляд, Бофур всегда говорил прямо. Это ведь Бофур, в своей любимой ушанке, в митенках... Вот только исчезла привычная веселость из покрасневших глаз. Что-то было не так. Предчувствуя самое худшее, хоббит только и смог прошептать: - Кто? Он не хотел слышать, не хотел верить, но в то же время ему было важно это узнать. Он сам не понимал, почему, но это было действительно важно. Наконец, Бофур все-таки посмотрел ему в глаза, и Бильбо каким-то образом смог прочитать в них ответ еще до того, как гном одними губами произнес эти два имени, которые хоббит будет помнить до конца своих дней. - Фили и Кили. Казалось, прошла вечность, прежде чем Бильбо смог выдохнуть. Он даже не осознавал, что все это время задерживал дыхание, он слышал только биение собственного сердца и чей-то голос в голове, бесконечно повторяющий одно слово: "Нет". Ведь совсем недавно он видел их живыми, слышал их голоса, их смех. И этого больше не будет? Они поддерживали его, с самого начала хорошо к нему относились. А он даже не поблагодарил их за все, что они сделали. Не попрощался. Такие юные, храбрые и такие безрассудные. Хотя вряд ли именно безрассудство привело их к гибели. Нет, это была преданность, граничившая с упрямством. И любовь к тому, кто заменил их отца. - Они защищали Торина, - голос прозвучал хрипло, с надрывом, и хоббит попытался откашляться, но вместо этого из глаз внезапно потекли слезы, которые уже было не остановить. - До самого конца. Мы нашли их рядом, с оружием в руках. Бильбо кивнул и улыбнулся сквозь слезы. Конечно, они не отступили, они всем сердцем любили дядю и всегда готовы были защищать его даже ценой собственной жизни. Хоббит закусил губу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания, и когда Бофур обнял его одной рукой, благодарно уткнулся лбом ему в плечо. И стало немного легче. - Торин не знает. Гэндальф считает, что не стоит ему сообщать, пусть лучше он... - гном резко замолк, осознав, что сболтнул лишнего. Но Бильбо и сам уже понял. Сердце резануло осознание неизбежного, но он взял себя в руки, вытер слезы рукавом и поднялся на ноги. У него еще будет время погоревать, а сейчас ему нужно было к Торину. Успеть извиниться, чтобы восстановить их хрупкий мир. Сказать спасибо. И последнее "прощай".