Tongue-In-Cheek

Принести фруктовый лед определенно было плохой идеей со стороны Чонина. Просто Чанель обмолвился о том, что любит эту сладость и Чонин, не особо задумываясь о последствиях, купил им упаковку на двоих. Но видеть блестящие, окрасившиеся в красный, губы Чанеля и холодный сок, стекающий по подбородку - лишь часть беды. По настоящему с ума Чонина сводил его язык. Они уже целовались прежде, само собой и занимались много чем ещё, но Чонину прежде не доводилось замечать, насколько же длинный у Чанеля язык. Он водил им по фруктовому льду, собирая алый сок и, непристойно причмокивая, слегка касался верхушки, пробуя сладкие капельки. Затем надавил им на обнаруженный пузырек воздуха, проталкивая внутрь язык. Чонина затрясло от одного только вида того, как Чанель вылизывает свое угощение. - Чонин! – вывел Чанель его из мыслей, протягивая салфетку. – Твое мороженое тает! Не любишь арбузное или… - Что? Нет, я… Нет, люблю, - начал оправдываться он, принимаясь за свое мороженое и беря протянутую салфетку. Чанель широко ему улыбнулся: из-за сока зубы приняли розоватый оттенок, а губы стали соблазнительно-алыми. - Спасибо, что купил нам его, - произнес Чанель, помещая мороженое в рот почти целиком. Он продолжал еще что-то говорить, но Чонин не слушал - лишь бездумно кивал. Он ощутил внезапное и абсурдное желание оказаться на месте сладости, когда Чанель скользнул языком во впадинку, образовавшуюся на месте воздушного пузырька. Принести фруктовый лед было либо ужасной идеей, либо просто отличной. Во время прощального поцелуя, когда старший собирался покидать общагу, все, о чем Чонин мог думать – это язык Чанеля, переплетающийся с его собственным, блуждающий в глубинах его рта. Чонину безумно захотелось ощутить его на всем своем теле – в своем теле – и он недовольно промычал, стоило Чанелю отстраниться. - Спокойной ночи, Чонин, - растянул губы в улыбке Чанель, не замечая, как узко вдруг стало второму в джинсах. - Подожди… Чан, - едва слышно проговорил Чонин, хватаясь за майку своего парня. Чанель развернулся, вопросительно склоняя голову. - М? - Останься сегодня, - умоляющим тоном произнес Чонин. Он и сам не догадывался, что способен говорить так - с мольбой. Кадык Чанеля дернулся. - Ты серьезно? – спросил он. Чонин кивнул, утягивая Чанеля в здание и прижимаясь к его длинному телу. Все в Чанеле было длинным. Чонин просто не мог держать себя в руках. - Хочу тебя, - ответил он, и даже под тусклым светом уличных фонарей было видно, как наливаются кровью щеки Чанеля. – Я выставлю Сехуна из комнаты… Он может остаться у Цзытао или еще где-нибудь, только пожалуйста. Чанель несмело кивнул, потирая шею, как он всегда делал, когда нервничал. Чонин поставил себе на заметку не забыть обсудить с ним эту его вечную неуверенность, но позже – сейчас он безумно хотел своего парня. Он затащил Чанеля вверх по лестнице и открыл дверь в комнату, не переставая неистово целовать и посасывать его несуразно-длинный язык. - Фу, блин, - послышался голос Сехуна, и пара отстранилась друг от друга, – уединитесь где-нибудь. - За этим мы и здесь, - ухмыльнулся Чонин, в то время, как Чанель неподвижно стоял рядом, не зная куда себя деть. Сехун тяжко вздохнул и, собрав пару вещей, прошел к двери, останавливаясь напротив Чанеля. - Кенсу у себя? – резко спросил он. Чанель вновь потер шею. - Да, но… Сехун решил его не дослушивать. - Удачи, предохраняйтесь. Чонин закатил глаза, притягивая Чанеля и нетерпеливо впиваясь в его губы. Он был практически уверен, что уже успел полюбить Чанеля. - Чонин, - отстранился старший, тяжело дыша. Его взгляд был серьезным, но Чонин знал, что взглянув на него, Чанель увидит до предела расширенные зрачки из-под полуприкрытых век. – Забудь, - сказал он, застенчиво улыбаясь и вновь целуя. Упав на кровать Чонина, они быстро избавились от одежды, оставляя беспорядочные поцелуи на коже друг друга. У Чанеля прибавилось уверенности, вероятно, потому что он уловил то, как сильно Чонин желал его – нуждался в нем. Хотя, Чонин хотел его всегда. Сегодня – лишь чуточку больше, чем в другие ночи. - Ч-Чан, - выдохнул Чонин ему на ухо и почувствовал, как по коже Чанеля пробегают мурашки. – Чан, ты можешь… Своим языком… На мгновение тот замер, лишь тяжело дыша. - Где? – через какое-то время спросил он. - Везде, - сходу ответил Чонин. Одна лишь мысль о том, как язык Чанеля будет блуждать по его телу, заставила простонать в предвкушении. – Везде, Чан. Везде. - Хорошо, - усмехнулся Чанель. - Хорошо. Он медленно опустил Чонина на простыни, спускаясь поцелуями по его шее, оставляя алые метки, и сразу же смягчая их прикосновением языка. Когда он дошел до сосков Чонина, тот перестал соображать. Чанель чередовал легкие касания с жесткими, а Чонин прогибался в спине, отрываясь от матраса, и ловил губами воздух, пока его дразнили. Чанель очертил контур его сосков своим языком, надавливая на бусинки. - Приятно? – задал он вопрос, а все, на что был способен Чонин - это издать в ответ высокий стон. Он чувствовал, как пульсирует собственный член, которому до этого не уделяли особого внимания. Чанель был уверен в своих действиях. Он выцеловывал дорожку вниз по груди Чонина, посасывая мягкую кожу чуть ниже пупка, чтобы оставить пару меток и там, а затем резко развел ноги Чонина в стороны, чуть приподнимая. - Чанель, - выдохнул Чонин, решив, что тот решил завершить ласки языком, но понял, что ошибся, когда Чанель уткнулся носом в сгиб его колена. Член дрогнул, стоило языку Чанеля показаться между чуть приоткрытых губ. Парень дразняще провел им по чувствительной коже. Не будь Чонин так возбужден, ему бы непременно стало щекотно, но сейчас он ощущал лишь жгучее желание, разливающееся по венам. Чанель прикусил кожу на внутренней стороне бедра, покрывая ее метками, посасывая и водя по ней языком. Несколько раз он почти достигал возбуждения Чонина, но так и не касался его. - Чанель, - жалобно простонал Чонин, желая более решительных действий со стороны своего парня. Чанель поднял на него взгляд, нежно улыбаясь, и, черт возьми, если бы Чонин уже не был по уши влюблен, то на этот раз стрела определенно попала в сердце. Чанель поддался чуть вперед, касаясь кончиком языка яичек, после чего обхватил их губами. Он проводил влажные дорожки языком по бархатистой коже, а Чонина буквально трясло от удовольствия и желания. Он только и мог, что издавать сдавленные стоны, отчаянно пытаясь не звучать как шлюха. И где Чанель мог научиться всему этому? - Чонин, - тихо произнес Чанель, не отстраняясь от промежности парня, - как ощущения? - П-потрясающе, - ответил он – по крайней мере, ему показалось, что именно это он ответил. Это то, что он хотел сказать. Так или иначе, Чанель посчитал ответ удовлетворительным и выпустил яички Чонина изо рта. Он перешел к основанию до этого обделенного вниманием члена Чонина, ведя языком вверх. Дойдя до головки, он коснулся кончиком языка местечка под ней, после чего Чонином овладело желание притянуть Чанеля за волосы и оттрахать его рот вместе с этим чудесным язычком. Но он сдержал порыв, позволяя Чанелю действовать на свое усмотрение. Тот, придерживая орган Чонина у основания, обхватил кончик губами и принялся двигать головой вверх-вниз, заставляя парня под ним извиваться от удовольствия. Наконец, показался его язык – боже, такой длинный, – и Чанель провел им по всей длине. Вверх, затем вниз, вверх-вниз, а затем принял весь орган в рот целиком. Язык не переставал двигаться – от чего Чонин был на седьмом небе. Он то сосал, то водил по члену языком, а Чонин слушал непристойные хлюпающие звуки, издаваемые Чанелем то ли нарочно, то ли случайно – так же случайно, как с губ Чонина срывались развратные стоны. Он повторял действия в определенной последовательности - смыкал губы на головке, вел ими по всей длине вниз, затем вверх, при этом не переставая работать языком - до тех пор, пока не почувствовал, что Чонин готов сорваться на крик от наслаждения. Тогда он отстранился, сгибая ноги Чонина так, что колени едва не упирались в его собственную грудь, а член продолжал стоять, вплотную прижимаясь к животу. - Чанель, - простонал Чонин, а тот лишь улыбнулся ему, находясь между согнутых ног своего парня. Он еще раз коснулся языком яичек, прежде чем дразняще провести им вокруг входа. Тело Чонина будто прошибло током. Никогда прежде он не чувствовал подобного - безумно захотелось продолжения. Он попытался двинуться вперед к Чанелю, но тот крепко удерживал своего парня за ноги. Язык решительно скользнул внутрь, удлиняясь, сжимаясь, меняя форму под давлением стенок, а Чонин не мог остановить стоны, льющиеся из его губ. Язык Чанеля был идеален – Чанель был идеален, а Чонин испытывал райское удовольствие. И когда ему стало казаться, что лучше быть уже не может, тот протолкнул язык еще дальше. Чонин простонал во весь голос, сжимая пальцами простыни и пытаясь развести ноги еще шире. - Чанель! – выкрикнул он, не в силах перестать твердить его имя, словно мантру. Разум был затуманен наслаждением и возбуждением. – Чанель, я почти… Не прекра… Чанель остановился. Чонин издал разочарованный стон, смотря на своего парня щенячьими глазками. Тот опустил его ноги и встал с кровати, избавляя себя от боксерок – Чонин мигом забыл о своем прежнем желании вернуть влажные ласки. - Чего ты хочешь? – дразняще спросил Чанель. Чонин было хотел попросить его закончить начатое, но ведь его парень тоже был возбужден и, наверняка, болезненно желал разрядки, что не осталось незамеченным Чонином. Он улыбнулся Чанелю, приманивая его для поцелуя. - Ммм, тебя, - ответил он, затягивая Чанеля в глубокий поцелуй. Губы того были покрасневшими и искусанными, язык – мускусный на вкус, но Чонина это совершенно не смущало. - Я надеялся на этот ответ, - сказал Чанель, протягивая руку за презервативом и баночкой лубриканта, хранившимися у Чонина между стеной и матрасом. Он раскатал презерватив по члену и смазал его, прежде чем медленно проникнуть в тело младшего. Чонину безумно нравилось это – никакой подготовки, не считая той, что осталась с предыдущего дня и от ласк идеального чанелевского языка. Мышцы тянуло почти болезненно, но не слишком мучительно. Чонин жарко выдохнул, когда Чанель покинул его тело, а затем вошел вновь, издав низкий стон. Он начал не спеша двигаться внутри, набирая скорость с каждым новым толчком до тех пор, пока Чонина буквально не начало подбрасывать под ним. Он неудержимо стонал с каждым ударом бедер Чанеля о его ягодицы, упиваясь разнообразными звуками: шлепками кожи о кожу, короткими стонами наслаждения Чанеля, собственными низкими стонами и рваными вдохами их обоих. - Чанель, Чанель, Чанель, - выкрикивал Чонин, пока тот быстро вбивался в его тело. Он чувствовал, что уже близок - Чанель ускорился до предела, когда ощутил, что готов кончить. И он кончил. С протяжным стоном Чанель излился, продолжая двигаться внутри, постепенно останавливаясь. Он рухнул сверху на Чонина, нежно целуя его и покинул расслабленное тело своего парня, после чего избавился от презерватива, лениво отправляя его в мусорку. Он вновь сомкнул свои идеальные губы на члене Чонина, выводя на нем невообразимые узоры языком. Долгих ласк Чонину не понадобилось – он предупредил Чанеля, что уже на пределе. Тот заменил рот своей рукой, доводя Чонина до пика, после чего оставил ему время придти в себя, пока избавлял их тела от следов жаркого секса при помощи пары салфеток. - Иди сюда, - сонно произнес Чонин, утягивая второго прилечь рядом с собой. – Ты - просто нечто. - Чонин. - Серьезно, Чан. Спасибо, - он принялся целовать Чанеля томно, медленно и с любовью. Потому что на самом деле любил Чанеля. Тут на второго вдруг нахлынуло стеснение, и Чанель отстранился, становясь красным, как помидор. Чонин засмеялся. - Правда было неплохо? – переспросил Чанель. - Если бы я мог заставить тебя делать это каждый раз, то определенно заставил бы, - ответил Чонин. – Поверь мне. - Верю, - отозвался Чанель, позволяя второму парню уютно устроиться у себя под боком. Губы Чонина растянулись в довольной улыбке. Фруктовый лед определенно был отличной идеей.