Найди смысл.

К тому же, что бы трахаться много места и не нужно. Закрыв за собой дверь в комнату на замок, она разделась и сразу приняла ванну с густой пеной, ароматными маслами и благовониями. Сейчас она чувствовала себя довольной кошкой, в конце марта. Хотелось расслабиться и понежиться. Телу нужно было отдохнуть, хоть сознание и просило чего-то большего. Завтра, а может и сегодня вечером, Хината планировала вновь отправиться к Учиха с ночевкой. Саске и Итачи обещали ей устроить что-то особенное. И вот, когда она уже совсем разнежилась и даже немного задремала, в дверь комнаты требовательно постучали. — Хината, открой! — потребовал серьезный голос отца. «Блядь» — подумала Хината. — «Что же этому подонку так неймется? И когда он заметил, что я дома?» Немного поразмыслив, девушка приняла самое разумное, на ее взгляд, решение — не открывать. — «Я в ванной, я не слышу.… Если что-то серьезное, он и потом зайти может». Но Хиаши продолжал тарабанить в дверь, все требовательнее и требовательнее. Девушка очень сильно испугалась, когда услышала три очень резких и сильных удара. Она схватила полотенце и, вся мокрая и местами в пене, побежала посмотреть, что случилось. Лучше бы она этого не делала… «Господи, лучше бы я вообще домой не возвращалась…» — только и успела подумать Хината. Дверь была сломана и, буквально, висела на одной петле. Посреди комнаты стоял разъяренный Хиаши. Весь его вид говорил о том, как он ненавидит эту комнату и того, кто в ней обитал. — Почему ты не открыла, тварь?! — Хиаши прекрасно видел, что девушка в одном полотенце и только что вышла из ванны, но сейчас, по его мнению, это было не отговоркой. — Ты знаешь, кто мне только что звонил?! Хиаши, со всей силы, кинул телефонную трубку и та разлетелась вдребезги, возле ног девушки. Та, не вольно, прикрылась руками, от чего с нее упало полотенце. Она сразу же нагнулась его поднять. Хиаши резко подошел к ней и схватил ее за волосы. — Не надо! — Только успела прокричать девушка. — Мне звонил директор твой школы! Весь преподавательский состав видел, что ты делала с тем парнем в бассейне! Видео по всей школе разошлось! — Он кричал прямо в лицо девушке. Та начинала плакать. — Какое видео? — Твои одноклассники сняли на телефон, как он трахал тебя в бассейне, дрянная ты шлюха! И как потом ты лизала пизду этой лесбиянке Анко! — Он дал девушке пощечину, от чего ту откинуло на пол. — Папа… Не надо… — Что не надо, сука?! — Он стоял прямо над дочерью, не давая ей встать. — Ты думаешь, я не знаю, что ты такая же, как твоя мать?! Та тоже трахается со всем что движется! Ты думаешь, я не знаю о том, что ты делаешь в доме Учиха?! Да надо мной уже 6 лет смеются все мои партнеры! А сегодня еще и, Но Собаку ясно дал понять, что его сын тебя поимел! — Папа, пожалуйста… — естественно, Хината боялась своего отца. Она даже представить не могла, на что он сейчас способен. Нет, он не был тираном — это она и ее мать довели его до такого. Как догадывалась Хината, мать начала изменять ему еще до свадьбы, о чем Хиаши не знал, конечно же. И продолжала изменять даже будучи беременной Хинатой. Однако, обман не мог продолжаться вечно и однажды Хиаши узнал, почему его жена так часто уезжает отдохнуть в свою старую квартиру, где она жила раньше. Конечно, были скандалы и ссоры. Доходило до того, что Хиаши грозил разводом и судом, в ходе которого у нее отобрали бы все, даже Хинату. Но любящее сердце Хиаши не выдержало долгих натисков и споров. Со временем, он простил жену и они даже, какое-то время, жили душа в душу… Пока это снова не начало происходить. Он застукал ее с тремя мужчинами в их постели. Наверное, это и сломало прежнего Хиаши. В тот день он изменился. Кстати, к тому времени Хинате было уже было 15 и она уже успела научиться многим вещам, которые подсмотрела у матери, когда та скакала на очередном любовнике. Кстати, ни любовники, ни мать никогда не заботились о том, видела ли их Хината. Однажды даже ее увидели, но ничего не сказали, а только активнее стали заниматься сексом, специально показывая Хинате то, чем занималась ее мама и с кем. — Что не надо?! Что не надо, малолетняя путана?! Дать тебе появиться на свет, вот чего не надо было делать! — Хиаши снова схватил ее за волосы и притянул к себе. — Но ничего… Мы тебя исправим! Если клин вышибают клином, то я тебя так оттрахаю, что сама мысль об этом будет тебе страшна! Он рывком стянул с нее полотенце и потащил ее к зеркалу в стене спальни. Оно было достаточно большим, что бы Хината могла видеть себя и Хиаши. Поставив ее перед собой, он заломил ей руки за спину и силой заставил ее встать на колени. Затем, он схватил ее длинные волосы и сжал их той же рукой, которой держал руки. Когда Хината пыталась двигать руками — она сама же тянула себя за волосы, от чего ей было очень больно. Раздвинув ей ноги, Хиаши другой рукой начал лапать ее, водя по ее мокрому телу. Она смотрела, как отец хватает ее за грудь и сжимает пальцами ее сосок, так что ей становилось больно и по телу бежала дрожь. Она видела, как его рука опускается к ее бедрам и как он жестко, бесцеремонно резкими толчками вводит пальцы ей во влагалище. Хинате было очень больно и обидно. Больно - хотя бы от того, что сейчас ее вечно-текущая «подруга» ей не поможет. Обидно — потому что все это с ней сейчас происходило не потому что она этого хотела, а потому что настолько сильно ненавидел ее отец. Выгнувшись, как можно сильнее, в попытке вырваться, она сделала себе лишь больнее — отец рывком притянул ее к себе за руки и волосы, от чего она сама, еще сильнее, насадилась на его пальцы. По ее щекам струились слезы, от боли хотелось закричать… — Ты возбуждаешься, даже когда тебя имеет твой собственный отец! Шлюха! Ты только для траха и годишься! — Аааах… — Хината почти хрипела. — Не надо! Пусти меня! — Она попыталась вырваться, но сделала себе еще больнее, чем раньше. — Сейчас я тебе задницу надеру! — с этими словами он отпустил ее руки и волосы, положил ее животом себе на колени и с силой начал шлепать дочь одной рукой. И входить в нее другой, заодно поворачивая кистью. — А. А-а… А. — только и доносились от Хинаты всхлипы. — Посмотри на себя! Ты не женщина, ты не девушка! Ты шлюха! Ты вещь! -Отец. Отпусти, пожалуйста! Хва-а-а-атит! — Я тебя затрахаю, маленькая шалава… — он снял с себя штаны и трусы. Хината сразу заметила давно вставший твердый член. — Отец, не надо… Это же я — Хината, твоя дочь! Но Хиаши ее даже не слушал. — Где ты хранишь свои «игрушки»!? Он начал обшаривать все: шкафы, тумбочки… любую мебель, где Хината могла бы хранить подобные вещи. Наконец, выдвинув ее шкафчик со старыми тетрадями и книгами, Хиаши заметил то, что искал — несколько фалоимитаторов: ребристые, с пупырышками, со специальными насадками для двойного проникновения… у Хинаты их было предостаточно. Взяв самый большой, Хиаши положил дочь на спину и загнул ей ноги за плечи, прижимая их к полу и ставя Хинату в крайне не удобную, почти акробатическую позу. Ее большая грудь оказалась прижатой между ногами, от чего она казалась еще больше. Взяв фалоимитатор, Хиаши вставил его во влагалище девушки и включил на полную скорость, от чего у того завизжал моторчик. Девушка чуть не взвизгнула от охватившей ее тело боли. Боль охватывала все тело и не давала дышать. Затем, Хиаши поставил свой член к дырочке ее попки и почти сразу ввел в нее головку, толчками входя в нее. От его движений, вибратор еще больше входил в девушку, а потом немного вылезал, из-за того что вращался внутри нее. У девушки, от боли, закружилась голова. Она видела, как в нее, без смазки, проникает отцовский член и как внутри нее вертится резиновое дылдо. Когда Хиаши полностью проник в попку Хинаты, он быстро задвигал бедрами. Каждый его толчок был полон ненависти к дочери, жене и им подобным. Затем, он взял второй фалоимитатор и вставил его в попку дочери, вместо своего члена. Тот, как и первый, тоже вибрировал, крутился, поэтому теперь девушка чувствовала, как ее писю и попку буравили два резиновых члена, соприкасавшиеся друг с другом через внутренние стенки влагалища. Хиаши встал над Хинатой, чуть нагнулся и руками открыл ей рот, силой впихивая туда свой член. Сначала, она чуть не подавилась и старалась отвернуться, но Хиаши одной рукой схватил ее за волосы и потянул с такой силой, что девушка просто не смогла более сопротивляться. Она видела себя со стороны и то что она видела она хотела бы забыть навсегда… Но она никогда этого не забудет. Она никогда не забудет, как ее собственный отец загнул ее в одну из самых извращенных поз, в которые ее только ставили. Теперь, она действительно стала куклой для секса, не более. Кончив в рот девушки, Хиаши прижал ее к себе как можно сильнее, от чего Хината даже начала задыхаться, но он вовремя ее отпустил. Она лежала на полу, внутри нее все еще работали два вибратора. Она билась в судорогах, не могла говорить и почти не чувствовала своего тела. Подняв ее на ноги, Хиаши подвел и прижал ее к большому окну в комнате, с видом на улицу. Прислуга, проходящая мимо окна, заметила сцену — те, кто по моложе, смотрели на них с открытым ртом; те, кто по старше, сразу отвели глаза, предпочитая оставить дела хозяев дома на их же совести. Хината почувствовала стыд, от того что на то, как ее трахает ее же отец, смотрят десятки человек. Ей хотелось прикрыться чем-нибудь и убежать, или провалиться на месте куда-нибудь глубоко-глубоко и там тихо умереть… Лишь бы не видеть и не чувствовать то, что с ней творилось сейчас. Хиаши вынул из нее фалоимитаторы, раздвинул ее ноги и согнул ее в спине. Одев презерватив, он так же бесцеремонно, как и все это время, вошел в нее и задвигался в ней так быстро, как только мог. Хинату трясло, ее грудь прыгала взад-вперед, а дыхание так участилось, что в горле пересохло и ее дыхание было похоже на дыхание измученной собаки. Хиаши схватил ее за плечи, что бы еще быстрее и сильнее трахать свою молоденькую дочь-шлюху. Он накатился на нее и девушка почувствовала, что ее отец снова кончает. Когда он ее отпустил, она упала на пол, пытаясь прийти в себя, ноги и руки не слушались. Хиаши взял ее на руки и понес к постели. Только в его действиях не было ни капли отцовской любви, или заботы. Хината смогла уснуть только под следующее утро, даже не помня, как все закончилось и когда ушел Хиаши. Она помнила только как ей, в конце всего, кинули полотенце и пачку купюр. Даже для отца она теперь стала просто шлюхой. Проснувшись, она даже не смогла закричать, от нахлынувшей боли и обиды. Ее трясло, она не могла ни говорить, ни кричать, ни нормально дышать. Тело ломило от боли. Она была вся в синяках, исцарапана и в чем-то липком… скорее всего в сперме Хиаши. Обида и злоба придали ей сил стянуть с кровати простынь и одеяло. Она легла на голый матрац, прижав к себе подушку и тихо заплакала. Она очень боялась. Что отец. Услышав, что она проснулась, вернется.