Гермиона опустила лицо в стоящий в кабинете Снейпа Омут Памяти.
Чужие воспоминания серебристым потоком закружились вокруг неё, утягивая волшебницу в тихий омут страшных воспоминаний.
Гермиона знала, что её родители умерли, что Пожиратели Смерти каким-то образом выследили их в Австралии, а супругов Уилкинс обнаружили мёртвыми в своём доме. Обыкновенные маглы, они не знали за что умирают. Они не помнили свою восемнадцатилетнюю дочь, наложившую на них Обливэйт и отправившую прочь от магической войны. Ей сказали, что они умерли быстро от Авады Кедавры. Она не знала, что прежде чем убить, их били и пытали.
Крики. Кровь. Откуда столько крови? Когда-то светлый ковёр, покрывавший пол в гостиной, теперь изуродован алыми пятнами.
- Круцио! – И Вендел Уилкинс корчится на полу, не в силах отвести взгляда от своей жены. Его крики, полные боли и отчаяния, забавляют палачей.
На Монику навалились сразу двое Пожирателей Смерти. Лицо женщины разбито в кровь, губы искусаны в попытке сдержать крик, одежда разорвана. Она лежит на спине, словно сломанная кукла, пока незнакомцы в чёрных бархатных мантиях насилуют её. Слёзы катятся по щекам, всё тело разрывается от боли, но она боится не за себя. Моника Уилкинс с ужасом смотрит на багровеющее лицо мужа. У него слабое сердце, и его в любой момент может хватить удар.
- Не трогайте их! Отпустите! – в отчаянии кричит Гермиона Грейнджер.
Но она ничего не может сделать, только смотреть, не в силах отвести глаза.
Вдруг капюшон одного из Пожирателей, терзавших женщину слегка сползает, открывая рыжую прядь волос, а сквозь прорези белой маски, сверкают знакомые голубые глаза.
Всё закружилось перед глазами, видения прошлого исчезли.
Гермиона Грейнджер поднимает голову от Омута Памяти и на нетвёрдых ногах бежит в ванную комнату, от пережитого ужаса её рвет.
Девушка с трудом дошла до постели и упала на неё. Она зарылась лицом в подушку. Тело вновь сотрясали горькие рыдания. Хотелось выть от бессилия, она чувствовала себя волчицей, загнанной в угол. Словно дикого зверя, её преследовали, травили, гнали на охотников, но так просто она не собиралась сдаваться. Война изменила её больше, чем она считала прежде: научила выживать, бороться и ни в коем случае не сдаваться. Война извратила её чувства, мысли, стремления. Иначе, почему она предпочла своим друзьям мрачного Мастера Зелий? Мрачного, придирчивого, ехидного профессора, притворщика, двойного шпиона, человека сложного, но, как оказалось, надёжного. Грейнджер подсознательно искала того, на кого можно положиться, того, кто не боится трудностей и предрассудков, того, кто всегда прикроет спину и выступит с тобой единым фронтом, того, кто обо всём позаботится, не оставит и не предаст.
Гермиона знала, что не выпьет яд, не сдастся, не опустит малодушно руки, теперь ей было за что бороться. У неё была семья, которую она ни в коем случае никому не отдаст.
Рональд Уизли прав в одном - они тесно связанны. Никто не поверит, что они с Гарри ни о чём не подозревали. Нельзя неожиданно измениться за несколько месяцев. Нужно годами копить недовольство, неприязнь, злобу, чтобы так поступить с друзьями. Ненавидеть находиться в тени Избранного и Умницы Грейнджер, не любить, быть младшим сыном и всегда, везде приходить вторым. Никто не поверит, что они не знали об этом раньше. Должны были быть тревожные признаки, которые они с Гарри игнорировали и в упор не замечали, поддаваясь обаянию младшего Уизли. Рон был подвержен вспышкам гнева и ненависти, он всегда мог надуться, если не получал чего хотел, и наговорить гадостей, правда, он всегда потом мирился и просил прошения, и друзья таяли перед ним, выполняя его просьбы.
Гермиона писала за «друга» эссе и домашние задания, а Гарри соглашался участвовать в самых невероятных проделках братьев Уизли. Рон жаждал славы, богатства, которые у Гарри были от рождения, и хотел всё одеяло перетянуть на себя. Он очень рассердился, когда Поттера выбрали для участия в Турнире трёх волшебников, и долго не мог поверить, что Гарри здесь совершенно не причём. Уизли всегда мечтал быть в центре внимания, был ловким, смелым, решительным, красивым, и, наверное, если бы ему всегда не приходилось быть в тени старших братьев и Мальчика-который-Выжил, он бы стал хорошим волшебником, героем, и никогда бы не обратился к Тёмным Искусствам.
Ну, вот, она как всегда ищет оправдание его поступкам. Видит в нём не противника, а смешного вихрастого мальчишку, озорника и балагура, с которым мечтала провести всю жизнь. Расслабляться рано, Рональд на время отступил, но он вернётся, когда поднакопит сил, ему нужна маленькая Аврора, чтобы закончить ритуал, который не успела Беллатриса Лестрейндж. А как проще всего чистокровному магу получить силу? Стать самому Главой Рода и забрать магию у родственников, превратить их в сквибов, а затем тихо уничтожить, чтобы не путались под ногами.
В душе каждой женщины живёт ведьма, которую, если разбудить, сделает так, что мало никому не покажется. Рона следует остановить, и Грейнджер знала, как это сделать.
С такими мыслями Гермиона заснула.
***
Откуда-то поднялся лёгкий тёплый ветерок, он нежно поиграл с каштановыми кудрями гриффиндорки и зашептал на ушко что-то ободряющее, легко коснулся воспаленной от зноя кожи, охлаждая и наполняя новыми силами. Пошатываясь словно пьяная, ведьма поднялась на ноги, колени вновь подогнулись, грозя новой встречей с твёрдой землёй, лишь силой воли девушка удержалась на ногах. Сильный порывистый ветер раздувал порванную местами школьную мантию, он нес с собой прохладу и запах дождя. Темные, серые тучи собрались на безоблачном прежде небосклоне, первые крупные прозрачные капли дождя упали на кожу, во влажном воздухе непокорные каштановые волосы закудрявились ещё больше. Гриффиндорка широко раскинула руки в стороны, будто собираясь обнять всё небо и подставила лицо прохладному дождю, широко открыла рот и, словно маленькая девочка, высунула язык и стала ловить дождевые капли.
- Я ещё не умерла! - громко закричала она неведомо кому, а в ответ чёрный небосклон расколола яркая молния, раздался громкий раскат грома и хлынул ливень.
Ведьма знала, кто она и откуда, и не собиралась больше сдаваться! Ей было за что бороться.
***
Как Снейп может всю жизнь жить среди тайн, каждый день скользить по лезвию ножа, страшась быть раскрытым? Как ему удаётся всегда находиться меж огней, служить двум господам и сохранять при этом спокойствие и выдержку? Это каким надо быть авантюристом в душе, чтобы всё время рисковать, жить со множеством масок?
Снейп выжил и не потерял рассудок несмотря на двадцать лет шпионской деятельности. Неужели она, Гермиона Грейнджер, спасует перед трудностями и даст разрушить свою жизнь одной единственной постыдной тайне? Для неё дело чести разобраться во всём самой. Нельзя впутывать в эту историю ни Северуса, на нём и так уже много грехов, которые он не может себе простить, ни Гарри, пусть лучше живет в неведении о предательстве лучшего друга.
- Гермиона! - опять кто-то звал ее во сне.
- Иду! - ответила она и проснулась.
Девушка сладко потянулась. Пока воспоминания не нахлынули с новой силой. От пережитого ужаса мерзкой удушливой волной нахлынула тошнота. Гермиона склонилась к раковине, ожидая пока пройдут рвотные позывы. Умыла лицо холодной водой и прополоскала рот, чтобы прогнать горький приступ желчи. Она ничего не ела со вчерашнего утра и сомневалась, что сегодня кусок полезет ей в горло. Чашка чёрного кофе на голодный желудок прояснила голову. Странная ирония жизни, но похоже, до гастрита ей не суждено дожить. Слёз больше не было. Она их давно уже выплакала. Осталось лишь горечь и чувство невосполнимой утраты.
Что же это за судьба такая? Может, это её карма притягивает опасность? Или её кто-то проклял? А может, во всём вина Снейпа? И ему просто не суждено быть счастливым?
Гермиона взяла перо и стала писать письмо. Странное чувство déjà vécu («уже пережитое»), нахлынуло на нее, всё это уже было с ней совсем недавно. Точно так же, тайком в темноте, она покидала их коттедж, словно воровка, унося надежду на счастье.
- Малфой-мэнор! - Гермиона бросила горсть летучего пороха в камин и, не спрашивая разрешения, вошла в него. Охранные чары старинного замка спокойно пропустили её.
