Новогодний подарок.

Снег большими хлопьями падает с небес. Своим тонким, трепетным одеялом он покрывает все: крыши домов, многовековые ели, машины, праздничные гирлянды. Канун Нового Года любят все. За дурманящий запах надломленных хвойных веток, скрип все того же снега на подошве сапог, перелив огоньков в гостиной на новогодней ёлке, сладости...пьянящее ощущение праздника. Я сижу прямо перед окном. Старый, но очень уютный диван, плед и кружка теплого мятного чая - все, что мне сейчас нужно для счастья. Окно выходят прямо на улицу, так, что я могу видеть как какие-то мальчишки, поодаль на поляне, катают снеговика. Мне даже кажется, словно я слышу их смех. Ненавязчивый, искренний и звонкий детский смех. Когда-то в детстве я тоже лепил снеговиков с друзьями, и так же хохотал, пока мама стряпала на кухне новогодний ужин. Мой чай недавно остыл, и не лезет больше в горло, но и пару глотков мне было достаточно, чтобы расслабиться. Я отставляю кружку с нарисованным медведем на подоконник, и, обнимая себя за колени, смотрю на чернеющее небо. Звезд не видно, зато крохотные точки падающего снега полностью их заменяют. Вздыхая, я медленно перевожу взгляд на стекло и вижу на нём полоску желтоватого света. Все ясно - дверь позади меня открыли. В комнату сразу же просочился запах свежего мороза и синего "Винстона", и я тут же закрыл нос полосатым пледом, жмурясь, старался отогнать этот тошнотворный запах ядовитого дыма. - Ты курил? - Звучит, как "ты дибил"? - он хрипловато смеется, а по звукам я догадываюсь, что он разувается. - Я задал вопрос. - я нахмуриваю брови в предчувствии очередного скандала. - Да, я курил. - его тон делается серьезнее. - Ясно. Он замирает. Это я вижу в отражении оконного стекла. Он там же видит и моё хмурое и напряженное лицо. Внезапно он улыбается и начинает приглушенно хохотать, прикрывая рот ладонью. - Ты почему ржешь? - нахмуриваясь, спрашиваю я, но не оборачиваюсь. - Ты такой милый, когда пытаешь злиться. - он подходит ближе. - Я не пытаюсь, - рявкаю я в ответ, - и вообще, я просил тебя не курить. - Это из-за того, что ты сам недавно бросил? - шепчет он бархатным и низким голосом, медленно приближаясь ко мне. - Это из-за того, что не люблю этот запах. Его рука осторожно касается моего плеча, отчего я невольно вздрагиваю, и чувствую, как сердце предательски громко стучит. - Я принес тебе подарок, - я слышу по голосу, как он улыбается. - Мне все равно. - бросаю я, опуская глаза. Не смотря на сказанные мной слова, он вытягивает свободную руку вперед, так, что она получается вытянутой как раз над моей головой. Я цепляюсь взглядом за цветастую коробочку, прочно зажатую в его раскрасневшихся от холода пальцах. - Ты забыл перчатки надеть, или как? - игнорируя подарок, спрашиваю я. - Забы-ы-ыл, - грустно тянет он, - но надеялся, что ты согреешь мои руки. - Зря надеялся. - фыркаю я и отворачиваю от подарка голову. - А я тут старался, убил целых 4 часа, ища подарок по всему ночному городу, - грустно изъясняется он, вытягивая каждое слово, чтобы дать понять, насколько он обижен. Ну, или настолько хорошо притворяется обиженным. - Зачем? - немного оттаяв, спрашиваю я. - Потому что Новый Год. - простодушно пожимая плечами отвечает он. - Я не дарю на этот глупый праздник подарков, - пресекаю я все его попытки втюхать мне эту коробочку, которую он по-прежнему держит в руках перед моим лицом, - и не получаю. Он убирает руку и глубоко вздыхая, обходит диван по широкой дуге, ненавязчиво втискиваясь и садясь на подоконник. Я нерешительно поднимаю на него глаза, и как только наши взгляды пересекаются, меня тут же начинает мелко трясти. Он смотрит на меня своими слегка сощуренными, ярко-зелеными глазами. Даже в этих морщинках по уголкам глаз, которые образуются, когда щуришься, видно, что он настроен решительно. Но внезапно эти морщинки, к которым я в данный момент был прикован взглядом, исчезают, и он, выпрямляясь, кладет свою холодную ладонь на моё оголенное колено. От обжигающего холода я начинаю ерзать на месте, но когда кожа привыкает, снова поднимаю на него глаза, как бы безмолвно спрашивая: "Что?". - Посмотри подарок, - притихшим голосом просит он, - пожалуйста. Я еще несколько секунд въедливо изучаю его лицо взглядом, и наконец, пожимая плечами, осторожно беру коробочку из его рук. В нем тут же загорается по-детски наивное любопытство, которое он с таким рвением имитирует, наперед зная, что подарок мне понравится. Дрожащими от некого волнения пальцами я тяну за красно-коричневую атласную ленточку, и она, мягко соскальзывая, падает прямо на его руку. Не обращая внимания ни на что иное, я открываю коробку сверху, и чуть наклоняя на себя, заглядываю внутрь. Сердце, кажется, в этот момент, поднялось к самой глотке и сильно пульсировало, не давая вымолвить ни звука. На дне коробочки, устланном синтепоном, лежит стеклянный шар. Такие обычно дарят как раз на Новый Год, но именно этот я узнал сразу. Безотрывно разглядывая подарок, я на секунду забываю, что в комнате не один, и тогда мой "гость" кашляет, чтобы я обратил на него внимание. - Где ты нашел его? - дрожащим голосом спрашиваю я, бережно доставая шар из коробки. - Не важно. Но я изрядно набегался. - вместе со мной разглядывая подарок, он немного улыбается. - Спасибо, - шепчу я, забвенно разглядывая стеклянный шар, внутри которого летают пенопластовые снежинки, - большое. Правда, спасибо. Он глуповато усмехается, пытаясь заглянуть в мои глаза. Я, замечая это, стараюсь пониже опустить голосу. Так всегда. Не смогу долго смотреть ему в глаза. - А что тебе подарить? - запоздало спрашиваю я, - Я ничего не покупал. - Подари мне поцелуй, - тактично просит он, - мне будет достаточно. Меня как будто кипятком обожгли. Я неровно выдыхаю, вцепившись пальцами в скользкое стекло подарка и, наконец, поднимаю взгляд. Он смотрит прямо в мои глаза. Решительно, спокойно, уверенно, и от этого мне становится слегка неуютно. Только сейчас, разглядывая его, я невольно сравниваю цвет его глаз с цветом того мятного чая, о который минут пять назад я грел озябшие руки. - У тебя глаза чайные, - смотря на него, заявляю я. - Что? - он смеется. - Глаза цвета мятного чая. - добавляю, несмело примыкая своими губами к его губам. Он довольно улыбается, слегка приоткрывая рот, чтобы мне было удобнее продолжить поцелуй. Я целую его нежно и осторожно, совсем не так, как он любит, но не смотря на его пристрастия, он не ускоряет темп, так же мягко отвечая мне. Его прохладная ладонь ложится мне на щеку, двигается дальше, зарывается в мои волосы. Поцелуй длится кошмарно долго. Почти вечность. Но никто из нас не решается его прервать первым. Наконец, когда я отпускаю его губу, чуть прижатую моими, он отстраняется. - Спасибо за подарок, - шепчет он, улыбаясь. Я нахмуриваю брови, и под его пристальным взглядом, чувствую, как предательски краснеют мои щеки. - Хватит пялиться на меня, - бурчу я, отставляя подарок вместе с коробкой все на тот же подоконник. - Помолчи хотя бы секундочку. Когда я вытянул руку, чтобы поставить подарок, он хватает меня за запястье, притягивает к себе, стаскивая с насиженного места. Невольно покачнувшись вперед, я падаю прямо на его плечо, второй рукой неудобно хватаясь за край пледа, тем самым немного накрывая нас обоих. Он осторожно обнимает меня, прижимая к себе и легонько покачиваясь из стороны в сторону, шепчет что-то невнятное. Я слышу биение его сердца. Размеренное, четкое, громкое. Сглатывая накопившийся ком, я рвано выдыхаю, но не пытаюсь отстраниться. - Я прощен? - с надеждой в голосе спрашивает он. - Ты дурак, - хохотнув, отзываюсь я. - С Новым Годом, - не в тему отвечает он, - моё маленькое, теплое счастье. - А? - я искренне удивляюсь резкой перемены темы, - О чем ты? - Часы, что висят у тебя над входной дверью, подсказали мне, что пора пить шампанское, слушать речь нашего любимого президента и жрать оливье. Я, на секунду замерев, начинаю истерично смеяться, обхватывая своего возлюбленного обеими руками за шею и зарываясь носом в черные, чуть жестковатые волосы. - Всегда поражался твоему воображению, - сквозь смех, говорю я. - Люби таким, какой есть, - подхватывая мой смех, парирует он. - Люблю.