Карточная игра?..

Солнышко светит, птички поют... Прекрасная погода, чтобы посидеть в тени густых деревьев, уткнувшись носом в планшет, слушать музыку и не думать о предстоящих экзаменах. А лучше всего начеркать пару задушевных строчек, пробурчать их себе под нос. Юный Пушкин-Архипов мечтал о такой возможности больше девяти месяцев. Он преданно ждал любимого лета, несмотря на тусклую затянувшуюся осень, вьюжную бесконечную зиму и совсем короткую, но солнечную цветущую весну. И вот, совсем скоро наступит свобода, только пережить этот месяц - май, так вдохновляющий его и вселяющий еще больше любви. Саша сегодня опоздал на первую пару, поэтому, сломя голову бежал к остановке, на вторую, соответственно. Хотя, кто знает. Автобус долго не желал подъезжать. «Любимый» университет находился в центре родного города. Молодому студенту предстояло там еще мучиться четыре года. Единственным из любимых предметов парня была психология, таящая в себе загадки человеческого разума, поведения общества и всего вытекающего. Изучать психологию было истинным наслаждением, словно ты становишься каким-то супергероем, открывая невиданные другим потайные двери - новые обширные просторы. То ли дело алгебра - нудный предмет, не терпящий поблажек, помешанный на точности и мудреных вычислениях. Многочисленные алгоритмы, буквы, цифры, знаки - "адский водоворот абсурда", как говорил сам Архипов. Но ничто не сравнится с высшей математикой, которую первый курс начал изучать во втором полугодии. Тогда-то и пошли прогулы-загулы, сломанные руки, ноги, мозги. Только за одно благодарил Саша математику - за постоянное присутствие на парах его возлюбленного. Миша Сметанин наперекор всем любил точные науки - будь то физика, химия, алгебра. Поэтому где уж точно его можно было всегда наблюдать, так на парах по этим предметам. На факультете Архипова и Сметанина химии и физике уделялось часов меньше, чем ненавистной юному поэту математике, поэтому Миша часто уходил в далекие "запои", появляясь только на любимых предметах. Вот и сегодня должно было быть аж целых две совмещенных пары. Первую Саша проспал, отчего так яро желал попасть хотя бы на вторую, чтобы лишь ничтожный часик полюбоваться своей музой. А то, что Миша являлся предметом вдохновения, было неоспоримым фактом. С этим Александр смирился три, три с половиной месяца назад. Тогда у него был некий вид творческого кризиса. Как-то посидев на паре с Мишей, парень заметил, что одногруппник очень добрый, отзывчивый человек. Его внутренний мир гораздо глубже, чем может показаться на первый взгляд. Сметанин часто заигрывал как с девушками, так и с парнями, при этом никто не догадывался о его возможной нетрадиционной ориентации - безусловное обаяние совершенно обычного на первый взгляд парня делало свое. День изо дня в голове влюбленного, практически с первого взгляда, стали появляться сомнения по поводу натуральности Миши, а вместе с ними и надежда. Какая-то необъяснимая, на подсознательном уровне, надежда. Саше всегда везло, он всегда добивался своего, как, например, со стихами. Поначалу, еще в детстве, строчки были корявые, рифма никак не хотела приходить к мальчишке, но он упорно искал свое, поддаваясь какому-то неизвестному могущественному стимулу. Проходя по родным коридорам, Архипов издалека заметил несколько своих знакомых, которые уже должны сидеть в кабинетах и слушать нудную речь преподавателей. - Привет, а что тут происходит? - спросил Саша расхаживающего около двери Васю с колодой карт в руках. - О, мужик, привет, вот ты-то как раз нам и нужен, - похлопал своей мощной рукой по плечу парня одногруппник. Вообще Вася был странной личностью. Постоянно каждого знакомого любил называть "мужик". Да, к черту имена, "мужик" -лучший вариант. Хотя с "эй, чел" Коли Тетенькина ничто не сравнится. Кстати, они с Васей были подобием лучших друзей. Почему подобием? Да потому что их дружба была какая-то уж не совсем мужская. - А где препод? - не совсем понял друга Саша, проходя в кабинет и ища взглядом свою музу. - Да у него на первой паре внучка родилась, вот он и свалил. Мы обещали тихо сидеть, - протягивая руку и показывая весь кабинет, будто на блюдце, ответил Василий. Да, обещать-то обещали, но не сдержали своего слова. В кабинете творился тихий хаос. Почему тихий? Учительская рядом. «Вот, даже у препода по математике сегодня счастье, хотя ему дорога в ад. Мне бы чего-нибудь светлого и побольше», - далеко не оптимистично подумал Саша. Парни подошли к парте, за которой сидел Миша. Точнее, Вася шел, а Архипов за ним лениво плелся, так и не поняв всей ситуации. Они уселись за соседнюю парту и развернулись к сияющему Сметанину. - Мужик, в очко долбишься? - бесцеремонно спросил Васька. Тихо хохочущий в ладонь до этого Миша, опешив, подавился воздухом и, совсем не думая, выпалил: - Ага! - А в преферанс? - подхватил картежник. - Это еще куда? - округлил глаза внезапно спалившийся. Теперь пришла очередь подавиться воздухом Саше. А Вася, как был глупым, так и оставался, для него "очко" имело только один смысл - карточная игра. - Ну... это не "куда". Это "что". Тоже карточная игра. - Карточная игра?.. - Ну да, она на деньги, но можно и не на деньги играть. Нужно за партию набрать как можно больше очков в общем счете. Очки в этой игре называются висты... - начал рассказывать правила игры парень. Саша сделал серьезный вид и принялся испепелять взглядом возлюбленного. Вот они - люди, в которых надежда превышает всевозможные мерки. - Нет, я не особо по картам, вон, с Саньком сыграй, - стараясь сохранять спокойствие, перебил его Миша, выйдя из-за парты и подходя к своему лучшему другу. - Будешь? Можно и вдвоем. - Нет, я не люблю карты, - растерялся Санек, отвлекшись от наблюдения за своей целью. В этот миг Сметанин успел выскочить из кабинета. И Архипов понял - нельзя терять свой шанс, другого может и не представиться. Он быстро догнал своего возлюбленного, который, ускорив шаг, направлялся в туалет. - Привет, - солнечная улыбка раскрасила лицо Александра, когда он нагнал одногруппника. - Банальная фраза, чтобы завести разговор, скажу я тебе. - Ладно... Я тут слышал ты в очко долбишься? - Правда? Когда ты это услышал? - Совсем недавно... - у обоих голоса были приторно сладкие, какие-то пошлые и даже чуть нежные, - даму вперед, - открывая дверь пропахнувшего табаком туалета, пропустил вперед парня Саша. - Ты кого дамой назвал? Кто из нас дама, - фыркнул Миша, включая воду в раковине. - Может ты и не считаешь себя дамой... - Дамы не долбятся в очко, - перебили Архипова. - Извини, дорогой, похоже сегодня ты поменяешь свой статус с молотка на гвоздь, - улыбнулся поэт, притягивая за ворот рубашки своего ненаглядного и облизывая кончиком языка уголок его губ. - В смысле? - Миши не познать прелести русского языка так, как он знает математику. - В том смысле, что вдалбливать будешь не ты, а тебя! - это было последнее сложноподчиненное предложение, сказанное за день с виду хрупким и смазливым Архиповым Александром. В следующую секунду парни отдались во власть сладкой страсти, которая заставила трепетать каждую клеточку их тела. У одного - от счастья, у другого - от новых ощущений. И никакая отнюдь не романтическая обстановка не могла помешать.