Русалочка

Как за восемнадцать лет принц Гарольд еще не привык к этим постоянным приемам, он и сам не понимал. Казалось бы, давно уже все эти светские жесты, кивки, поклоны и отточены, вежливые фразы должны были войти в привычку и слетать с губ с той же легкостью, с какой масло скользит по раскаленной сковороде, но эти официальные, возвышенные и неискренние обороты до сих пор жгли юноше язык. Раньше отец говорил, что со временем это пройдет, но и ему, и матери, и самому Гарри давно уже стало ясно, что нет, ничегошеньки не пройдет, и как бы не хотелось королю Джеймсу, его сын просто родился не для светской жизни. Принц был искренним, открытым, порывистым и благородным юношей, который не думал, а чувствовал, которого вела не голова, а сердце. Он был прекрасным человеком, но будущий престол грозил стать для него настоящим наказанием. И Гарольд, давно уже поняв, что ничего не изменится и никуда ему не деться от судьбы, смирился со своим будущим и просто учился переступать через себя. Улыбался через силу, поддерживал вежливую беседу с теми, на кого и смотреть не хотелось и, конечно же, сиял на каждом приеме во дворце королевства Гриффиндор. И все-таки хуже всего были приемы в честь самого Гарри. Такие, как сегодняшний, устроенный по случаю совершеннолетия принца. Юноша с ужасом думал о всем том внимании, от которого ему сегодня будет нельзя скрыться даже на несколько минут. О всех тех роскошных подарках, за которые надо будет сдержанно благодарить и о предстоящем бале, на котором он должен будет постараться уделить внимание чуть ли не всем юным леди четырех королевств. От одной только мысли Гарри хватался за голову и запечатывал дверь мощнейшими запирающими заклятьями, впрочем, прекрасно понимая, что через несколько минут их придется снять. Именно в таком состоянии принца и нашел его верный вассал, а по совместительству и лучший друг, виконт Уизли. Рыжий великан с третьего раза открыл дверь (как раз тогда, когда принц в очередной раз снял заклинание) и, остановившись на пороге, степенно поклонился. - Паникуете, Ваша Светлость? - вопреки вежливому обращению насмешливо улыбнулся виконт. - О, замолчи, Рон! - Гарри повалился на кровать поверх дорогого бархатного покрывала и пряча растрепанную голову под огромной подушкой, что-то пробубнил из-под нее. - Думаете решить проблему радикально, Ваше Высочество? - участливо поинтересовался рыжий и, усевшись на противоположный край кровати, чуть надавил на подушку. Снизу раздалось возмущенное мычание, впрочем, изрядно заглушенное матрасом. Виконт тут же отдернул руку, а Гарри, резко вскинувшись, раскрасневшийся и возмущенный, от души огрел вассала подушкой. - Замечательно, Рон, отличное решение! - недовольно проворчал Гарольд, еще пару раз приложив не сопротивляющегося виконта по спине. - Избавишь меня от страдания и сам будешь объясняться с моим отцом, почему так бесславно оборвался род Поттеров! Рыжий поежился и, отобрав у возмущенного принца подушку, смешно нахлобучил ее себе на голову, натягивая к плечам и держась за разные углы. - Нет уж, Гарри, Его Величество меня вместе со всем моим родом закопает в ближайшей канаве. Мне потом дух моей маменьки упокоиться с миром не даст. Лучше я последую за тобой тем же путем и нас с тобой так и похоронят - как принца и его верного вассала, ставших безвинными жертвами взбесившейся постели! - Я буду знать правду, - уже с улыбкой отозвался принц. - Да ладно, ты станешь призраком, кто тебе поверит! - Эй, отец мне поверит! - Хм... - рыжий сделал вид, что задумался, спустив подушку на колени, - и мы возвращаемся к канаве и духу моей маменьки. Да, знаешь, пожалуй лучше я не буду тебе помогать, иди на свой праздник и страдай от первой до последней минуты. - Спасибо, Рональд, я нигде не нашел бы такого же преданного вассала, как ты, - скептически хмыкнул Гарри. - На самом деле, я не отказался бы даже от твоего предложения, но отец меня не поймет. Ненавижу все эти приемы! - Я знаю, друг. - И все это всеобщее внимание! - Я знаю, друг. - Там будут все эти леди из Хаффлпаффа. Невероятно навязчивые девицы! Словно им принца Седрика мало! - И этот ненормальный король Ксенофилиус с принцессой! - Да! О.... Нет, - Гарри смутился, виновато взглянув на рыжего, - в смысле, я говорил с принцессой Полумной, она... да, она странная, но в принципе, хорошая девушка. И Его Величество был очень дружелюбен. - О... - Рон смущенно пожал плечами и поспешил сменить тему, - и слизеринцы! Бррр, ненавижу слизеринцев! - Ну... - Гарри замялся. Нет, он сам не был в восторге от делегации этого королевства. Всегда чопорные и высокомерные, казалось, все эти герцоги, герцогини, бароны, виконты и маркизы презирали все три других королевства вообще и каждого жителя в частности, но сам Гарольд упорно старался не обобщать. Не могли же быть такими все жители Слизерина! Скорее всего, все дело было в Его Величестве, короле Томасе. Это он приближал к себе именно таких людей, и именно из-за него Гарри так ненавидел приемы, на которые были приглашены правители всех четырех королевств. - Глава рода Реддл, - наконец хмуро закончил принц. - Я терпеть не могу короля Томаса. Он такой... скользкий. Холодный, как змея и такой же противный. - И его свита! Охотно поддержал Рон, и Гарри сдавшись, кивнул. - И его свита. И все-таки неприязнь принца ни к одному слизеринцу не могла сравниться с той, которую он испытывал к их королю. Гарольд и сам не знал, почему. Все дело только в слухах о том, что тот вовсю использует темную магию и единственный из всех правителей не обзавелся наследником именно потому, что вознамерился жить вечно? Или в том, что много лет назад, когда сам Гарри был еще совсем маленьким, он пытался пойти войной на Гриффиндор? Да, конечно, он тогда быстро отступил, и мирный договор был заключен до того, как война развернулась в полную силу, и все же неприязнь к слизеринцам, казалось, осталась в крови каждого гриффиндорца. Сам принц старался не пускать ее в свое сердце, быть справедливым и объективным, не мерить всех одной меркой и верить в исключение, но... каждая встреча с королем Томасом снова и снова поднимала в нем такую неприязнь, что Гарри с трудом оставался сдержанным и учтивым. - От этого все равно никуда не деться, Гарри, ты же знаешь, - участливый голос виконта и его дружеская рука на плече вывели принца из его неприятных мыслей, - ты же сам понимаешь, совершеннолетие - это почти коронация. - Никакая это не коронация! - юноша упрямо поджал губы, но выворачиваться из ободряющей хватки не стал. - Ох, ну конечно же, это не сама коронация! Но ты же сам знаешь, после этого передать престол другому наследнику уже нельзя. - Ты так говоришь, словно бы мои родители спят и видят, как бы короновать моего младшего брата в обход меня! Да у меня и братьев-то нет! - Да кто спорит! Успокойся ты, бестолочь, нашел, на кого кидаться! Хочешь, я велю подать вина? Может тебя хоть отпустит. - О, замечательно, я напьюсь перед приемом и буду лобзаться с королем Томасом прямо посреди бального зала! - Гарри скептически закатил глаза, - молодец, Рон, спасибо, это именно то, чего мне не хватало для решимости покончить с собой под подушкой! - Помочь? - хищно оскалился рыжий, удобнее перехватывая упомянутое орудие убийства. Принц рассмеялся и вооружившись вторым таким же снарядом, со всей своей гриффиндорской отвагой принял бой. * Прием был пышным, торжественным и таким же утомительным, как и ожидал Гарри. Отец с матерью со светскими улыбками благосклонно принимали приветствия и поздравления, но львиная доля ответственности легла именно на плечи принца. Это он должен был выходить вперед, приветствовать других правителей и их наследников, восхищаться дарами и сдержанно благодарить. Дары и впрямь были великолепными, но Гарольд никогда не любил принимать подарки и, даже понимая всю политическую важность процесса, с трудом сдерживался от неуместного "вам-незачем-было-беспокоиться". Слышал бы эти мысли Рон, одной бы подушкой не ограничился. Гарри уже поцеловал руку принцессе Полумне, приняв у нее удивительной красоты фолиант, инкрустированный драгоценными камнями, обтянутый дорогими тканями и с обитыми золотом уголками. При более внимательном изучении это оказалась энциклопедия существ, о которых гриффиндорец не то, что никогда не слышал, но даже не был уверен в их существовании, но одно то, что иллюстрации к ним делала наследница рода Лавгуд лично, своей царственной рукой, делало книгу по-настоящему приятным подарком. Наследник Хаффлпаффа, принц Седрик, преподнес ему в подарок золотую чашу, достаточно простую на вид, но с такой мощной магической аурой, что не приходилось сомневаться в могуществе этого артефакта. Хаффлпаффец что-то вещал о защите наследника союзного государства, об определении ядов и злых помыслов, но Гарри почти не слушал. Все его мысли были о том, что с минуты на минуту ему предстоит встретиться лицом к лицу с правителем Слизерина. Только от одного ожидания у Гарольда уже холодело в желудке и какая-то отвратительная горечь подступала к горлу. Когда правители Хаффлпаффа уступили место следующему гостю, Гарри был собран, напряжен и, как ему казалось, вполне готов к предстоящей встрече. - Я счастлив поздравить Вас с таким славным праздником, Ваше Высочество, - король Томас сдержанно улыбнулся тонкими, бледными губами и на мгновение юноше даже показалось, что между ними мелькнул змеиный язык, а голубые глаза на секунду пожелтели. - Я рад приветствовать Вас в нашем замке, король Томас из рода Реддлов, - Гарри сдержанно кивнул и заставил себя улыбнуться самыми уголками губ. Мужчина задержал на нем взгляд, не спеша переходить к части с дарами, и принц с трудом выдержал этот взгляд, не позволив себе ни отвернуться, ни отвести глаза, ни даже моргнуть. Он сам не мог объяснить, почему всегда ждал удара от этого человека. Король Томас казался ему опасным, как затаившаяся, ядовитая змея. Таким же холодным, скользким и безжалостным. Он даже не мог увидеть в этом мужчине всю ту захватывающую красоту, о которой говорили при дворе во всех четырех королевствах. Даже среди своих придворных он слышал женские пересуды о том, что еще ни одна женщина не растопила сердце такого красивого мужчины. Все же, что решил для себя Гарри из этих слухов - у последнего в роде Реддлов просто не было сердца и он не способен был любить. А без сердца этот человек казался еще более безжалостным и жестоким. И даже не имея на руках ни одного доказательства, Гарольд ничего не мог сделать со своими ощущениями. Мать называла это интуицией, отец - юношеским максимализмом. Даже Рон не мог понять всей глубины опасений принца и в конце концов Гарри просто стал держать все свои страхи при себе, а себя - особенно осторожно при общении с правителем Слизерина. Наконец король Томас словно бы отмер и, еще шире улыбнувшись, отошел в сторону, широким жестом указывая себе за спину. - Мой подарок, принц Гарольд, вероятно, значительно скромнее других даров, но только наш край может похвастаться этими существами. Прежде никого из них не вывозили за границу Слизерина так же, как драконы Гриффиндора не покидали его пределов, но я решил, что хотя бы в этой мелочи нам стоит стать ближе друг другу. И прежде, чем Гарри понял, о чем речь, он заметил зависший в центре зала странный предмет, похожий на большой прямоугольный сундук, скрывающийся под темно-зеленым шелковым покрывалом, расшитым серебром. Ноги сами понесли принца вперед, рука точно сама легла на край дорогой ткани, а когда покрывало сползло на пол, юноша замер, как завороженный. Хотя перед ним был достаточно большой аквариум, до краев полный водой, существу внутри него явно было тесно. Существу... даже называть так то, что было за стеклом, казалось кощунственно. Первое, что увидел Гарри, было лицо поразительно красивого юноши. Молочно-бледная кожа, острые, но приятные черты лица, тонкие, нежно-розового цвета губы и завораживающие своей холодной глубиной серебристо-серые глаза. Волосы, спадающие до плеч, развевались по поверхности воды, создавая вокруг его головы словно бы ореол какого-то пушистого, снежно-белого света. Принц с трудом сглотнул и скользнул взглядом дальше, по тонкой шее, на которой на серебристом ремешке висела причудливая перламутровая раковина, узким плечам и плоской, но какой-то манящей груди с такими же, как и губы, розоватыми ореолами сосков. Гарри поспешил опустить глаза на подтянутый, впалый живот и с удивлением обнаружил, что узкие бедра переходят не в, как казалось, обязательно стройные ноги, а серый, гладкий, дельфиний хвост с плавником там, где могли бы быть ягодицы юноши. - Это... - завороженно начал Гарри. - Русалка из наших земель, - подсказал неожиданно оказавшийся рядом король Томас, доверительно сжавший плечо юноши, и Гарольд даже забыл сбросить неприятную руку, - Удивительной красоты существа, правда? Хотя и очень строптивые. Впрочем, они стоят того, чтобы навестить их как-нибудь ночью. - А как... где... куда ему будет лучше разместиться? - сбивчиво спросил гриффиндорец, все еще не в силах оторвать взгляд от прекрасного юноши и полностью пропустив мимо ушей слова короля. Русалка в ответ на его пристальный взгляд только поджал губы и опустился на дно аквариума, спрятал лицо в сгибе левого локтя. Гарри вздрогнул и испуганно обернувшись к правителю Слизерина. - Он огорчен? Я обидел его? Тот усмехнулся, как-то неприятно хохотнув. Этот звук резанул по ушам, отрезвляя, и Гарольд, наконец заметив чужую руку на своем плече, сделал шаг в сторону. - Нет, что вы, Ваше Высочество, эти существа вовсе не так разумны, как люди, хоть и чем-то похожи на нас. Не стоит придавать его действиям слишком много значения. Что касается содержания, то его достаточно переместить в чуть более просторный аквариум с соленой водой. Это так удобно, что вы можете держать это существо хоть в галерее, хоть в зверинце, хоть в личных покоях, - тонкая, непонятная Гарри улыбка скользнула по губам короля и тут же пропала. Юноша с трудом заставил себя сосредоточиться на услышанных только что словах и, бросив последний раз взгляд на замершую на дне русалку, поклонился королю. - Благодарю вас, король Томас. Это и впрямь прекрасный подарок. Я счастлив иметь у себя столь... редкое существо и горд быть... единственным обладателем подобного жителя земель Слизерина. Мужчина удовлетворенно кивнул, отходя в сторону, а Гарри, напоследок распорядившись, чтобы русалку перенесли в зимний сад, предварительно не меньше, чем в шесть раз увеличив стеклянный сосуд, вернулся к приему. Впрочем, сосредоточиться на других дарах, банкете и бале принц так и не смог. Невероятных усилий ему стоило выкинуть из головы образ прекрасного юноши, чьи волосы развевались в воде, а губы были так обиженно поджаты. Пообещав себе, что как только все закончится, он лично займется размещением русалки, Гарри немного успокоился и, наконец, уделил свое внимание очередной даме, которой пытался не оттоптать ноги во время танца. * Когда прием был закончен, а Гарри смог удалиться, никого не оскорбив, у него просто не было сил не только на то, чтобы колдовать, но даже просто дойти до сада. Он бы и раздеться не сумел, если бы не слуги. Так что, несмотря на чувство вины, юноша оставил все дела, включая размещение русалки, на завтра и, с трудом добравшись до комнаты, тут же повалился спать. Но как только утренние лучи скользнули сквозь витражи окна, раскрашивая западную стену богатых покоев наследника яркими красками, Гарри распахнул глаза и вскочил с кровати. Больше откладывать заботу о своем прекрасном подарке он не собирался, хватило и того, что все его гриффиндорское благородство позволило принцу малодушно заснуть вчера. О, а ведь Гарольд даже не подумал, как, должно быть, напуган его русалка! Он оказался один, вдалеке от родных и дома, среди неизвестных людей, в неизвестном крае. Да, конечно, король Томас сказал, что не стоит относиться к нему так же, как к человеку, но принц никогда не смог бы сравнить этого прекрасного юношу с животным. А потому, быстро одевшись и даже не озаботившись завтраком, он схватил свою палочку и сломя голову понесся в зимний сад на его территории дворца. Эти сады были тем, что чуть ли не больше всего нравилось Гарри в родном дворце. Они находились под стеклянной крышей, защищенные множеством охранных и погодных заклятий и в каждом из трех садов цвели именно те цветы и росли именно те деревья, которые нравились его обладателю. У матери был чудесный сад, где росло множество лилий и розовых кустов, а так же прекрасные цветы, названия которых принц не мог запомнить за все восемнадцать лет своей жизни. У отца был настоящий лес, и король Джеймс со смехом пугал придворных тем, что там, якобы, даже водятся волки. Гарри посмеивался, прекрасно понимая, что никого там нет, но сам с удовольствием проводил время на своем “тропическом острове”. В его саду было множество южных плодоносных деревьев, ярких, приторно пахнущих, диких цветов, а в глубине зарослей был даже небольшой пруд с водопадом. Но как бы принц не любил свой сад, впервые он был до такой степени счастлив, что остановил свой выбор именно на этой атмосфере. Сейчас Гарольд точно знал, что нужно добавить, чтобы русалке здесь было по-настоящему хорошо. Аквариум принц нашел сразу – порядком увеличенный сосуд с диковинным существом стоял на четырех серебрёных ножках невдалеке от входа в сад. Гарри неслышно подошел ближе и замер, с прежним восторгом любуясь русалкой. Сейчас юноша лежал на спине на дне аквариума, обхватив себя за плечи руками и с какой-то невероятной тоской глядя на поверхность воды. От этой тоски у гриффиндорца сжалось сердце и он, подойдя ближе, осторожно постучал по стеклу. Русалка вскинулся, ударив хвостом и, быстро отплыв к противоположной стене, впился в принца внимательным взглядом, снова поджав губы и сжимая руки в кулаки, словно готовый нападать или защищаться. Гарри смутился и, отойдя на шаг назад, виновато развел руками. - Прости, - неловко пробормотал он, - Я не хотел тебя пугать. Тебе здесь, наверное, тесно, да? Юноша прищурился и, поморщившись, отвернулся. - Эй, я не буду держать тебя в аквариуме, что бы там не говорил этот тип! Русалка снова вскинулся, стрельнув в него злым взглядом и, дернув хвостом, отплыл по стене в сторону, забиваясь в угол. Гарри тихо выругался, запуская пятерню в волосы. Наверное, не нужно было так говорить про Томаса, может быть, русалки преданы ему так же, как другие жители Слизерина? Хотя король так отвратительно отзывался вчера о своем подарке, посоветовав не воспринимать его всерьез, что Гарольду трудно было в это поверить. Кажется, еще он вчера что-то говорил про строптивый нрав. Может, это просто у его русалки такой характер? Вопреки логике, принц понял, что он будет даже рад, если это правда так. В таком случае у этого юноши точно есть свое мнение, и Томас был не прав на его счет. А еще такому строптивому существу особенно сильно хотелось понравиться. Понравиться своими силами, а не титулом и богатством. - Подожди, я сейчас все сделаю! – приободрившись, воскликнул гриффиндорец и, поудобнее перехватив палочку, произнес заклинание левитации. Аквариум тут же поднялся в воздух, и Гарольд понес его в дальний конец сада. Там, осторожно устроив сосуд с хмурым русалкой на земле, он сосредоточился и начал негромко читать длинное и сложное заклинание расширения пространства. А когда стеклянная стена, только что находившаяся в метре от принца, внезапно оказалась почти неразличима вдалеке, Гарри самодовольно усмехнулся и приступил к следующему заклятью. Не прошло и часа, как утомленный, но довольный принц опустился на песчаный пляж и с удовольствием оглядел набегающие на песок морские волны. - Ну вот, все и готово! Конечно, здесь будет не так удобно, как у тебя на родине, но, наверное, в любом случае лучше аквариума, да? Гарри обернулся к аквариуму и с трудом подавил удивленный возглас. Русалка, сложив руки на краю аквариума, наполовину высовывался из воды, внимательно глядя на раскинувшееся перед ним искусственное море. - Тебе нравится? – робко поинтересовался гриффиндорец, не особенно надеясь на ответ. Русалка кинул на него быстрый взгляд, но промолчал, снова отвернулся к воде. Гарри вздохнул и, поднявшись на ноги, снова вскинул палочку. Аквариум чуть покачнулся, отчего русалке пришлось вцепиться в его края руками, но в следующий момент выровнялся и, плавно перелетел на глубину, где медленно погрузился в воду вместе с прекрасным существом. Как только все было кончено, принц подошел к самой воде и внимательно огляделся. Русалки нигде не было видно. Гарольд не особенно задумывался прежде о том, что его строптивый подарок может не пожелать больше показываться ему на глаза, но если так ему было лучше, принц мог с этим смириться. Лучше так, чем затравленное и обиженное существо в стеклянной клетке. - Эй, я скоро вернусь с какой-нибудь едой! – приложив руки ко рту крикнул юноша, но море ответило ему только размеренными волнами. Гарри подождал немного, но так ничего больше и не услышав, вздохнув, отвернулся. Ладно, ему и впрямь было, чем еще заняться. К тому же, предстояло выяснить, чем питаются русалки. Да и самому, если честно, нужно было уже позавтракать, особенно после такой поистине огромной траты магических сил. - Какого черта?! Принц замер, уверенный, что ему послышалось. С другой стороны, он так отчетливо слышал чей-то голос, что не мог поверить в столь реалистичные слуховые галлюцинации. Гарри быстро обернулся и снова с трудом подавил нелепый возглас. Русалка выплыл на мелководье и, приподнявшись на вытянутых руках, рассерженно смотрел ему в спину. - Э… что? - Я спрашиваю, какого черта, Поттер?! - Э… в смысле? – Гарольд украдкой ущипнул себя за ногу и поморщился от вспышки боли. Обращение по имени рода было совсем непривычным для принца, так же, впрочем, как и оскорбительный тон, который взял блондин. Впрочем, оскорбленным принц себя не чувствовал – только очень удивленным. - Море, Поттер? – русалка перенес вес на правую руку и раздраженно обвел левой воду, - Ты издеваешься?! Как ты меня здесь вообще увидишь?! - А я должен? – Гарри совсем потерял ход мысли раздраженного существа. И только когда понял это, удивленно вскинул брови, - Ты разговариваешь?! - Нет, я булькаю, Поттер! Вот уже чертовы три минуты булькаю и только это может объяснить, почему ты не понимаешь простого вопроса! В противном случае я решу, что ты и впрямь издеваешься надо мной! - Что? Нет, подожди! Я не издеваюсь, я не понимаю, чем ты недоволен. Тебе не нравится море? Слишком соленое? Слишком пресное? Мало места? Ты скажи, я тут же исправлю! Гарольд, наконец, опомнился и, развернувшись на каблуках, быстро двинулся к берегу. Но не успел сделать и трех шагов, как русалка дернулся, словно готовый уплыть обратно. Гарри тут же остановился, вскидывая руки. - Подожди. Я ничего тебе не сделаю. Как замечательно, что ты можешь говорить! Как тебя зовут? Тебе удобно? Что тебе принести на завтрак? Русалка издал какой-то болезненный стон и повалился в воду, пряча лицо в раскрытых ладонях. Гарри испугано метнулся к нему, но существо тут же вскинулось, приподнимаясь на локте и выставляя вперед руку. - Нет, стой! Не подходи! Если ты собираешься мне угрожа… - Да кто тебе угрожает?! – раздраженно вскинулся принц, с досады пнув песок и, не долго думая, плюхнулся на попу, хмуро глядя на русалку. - Что я тебе сделал-то плохого? Я тебя как-то обидел? Что-то сделал не так? Так прости, я совсем не хотел. Я хотел как лучше. Я думал, что тебе здесь правда будет удобнее. - Мне удобно, - вздохнув, как-то нехотя признался юноша и, сложив руки в воде, устроил на них подбородок, внимательно глядя на принца, - Мне правда лучше здесь, чем в аквариуме. Эм… спасибо. Я просто не понимаю, зачем тебе это? Ты же не увидишь меня в воде, не сможешь никому демонстрировать такой диковинный, - русалка запнулся, неприязненно скривившись, - подарок. - Ну, сейчас-то я тебя вижу, - приободрившись, улыбнулся Гарри, - ты сам захотел мне показаться, и я очень ценю это. А демонстрировать я тебя никому и не собирался, что за глупости? Я просто хотел, что б тебе было так же удобно, как и на родине… - Как на родине?! – русалка вскинулся, зло сверкнув глазами, - Как на родине?! Да я себя вне этого гребаного аквариума даже не помню! Я всю жизнь жил на виду у этого урода! - Томаса? - Томаса? Да черт бы я его так называл, он урод! Ублюдок! Он… - русалка резко оборвался и вскинул на принца неожиданно испуганный взгляд. А в следующий момент блондин уже резко забив хвостом, начал перебирать руками по песку и буквально за несколько секунд скрывшись на глубине. Гарри понял, что юноша уходит, только когда тот скрылся под водой и, слишком поздно подскочив на ноги, не заботясь об одежде, кинулся в воду. - Эй, подожди! Подожди! Все хорошо, ты не сказал ничего такого! Подожди, эй! Скажи хотя бы, как тебя зовут?! Но русалка больше не показался, только волны набегали на берег и мокрые штаны неприятно липли к ногам. Гарольд подождал не меньше пятнадцати минут, но русалка больше так и не показался. Тяжело вздохнув, гриффиндорец, наконец, покинул сад, на ходу высушивая одежду и раздумывая, что можно было бы принести на завтрак своему… другу? * Гарри не мог простить себя за то, что сумел вырваться к своему другу только около полудня. Страшно было даже подумать о том, что русалка, скорее всего, ничего не ел со вчерашнего дня. Да и Гарольд, дурак, совсем не сообразил распорядиться о еде для своего нового подопечного еще вчера. Как такому бездарю вообще можно было доверять чужую жизнь? Как ему только можно будет доверить все королевство?! К тому времени, когда Гарри ввалился в сад, левитируя за собой целый стол с различной едой, он уже успел проесть дырку в собственной совести. - Прости! Прости меня, пожалуйста! – крикнул принц сразу же, как вышел на берег моря и, установив стол на мелководье, растерянно огляделся не зная ни куда деть еду, ни как докричаться до русалки, - Эй! Пожалуйста, прости меня, я – бестолочь! Но я принес еду! - Я должен быть счастлив, что ты вообще вспомнил о моем существовании? – хмуро бросил неожиданно всплывший невдалеке от его ног русалка, впрочем, голодно и заинтересованно косясь на стол. - О, прости меня, пожалуйста! – Гарри присел на корточки, виновато глядя на юношу, - Я совсем дурак. - Не думай, что я буду разубеждать тебя, Поттер, - хмуро бросил тот, подплывая ближе и дотрагиваясь до ножки возвышающегося над ним стола, - Что ты там принес? Гарольд радостно улыбнулся и, подскочив на ноги, быстро произнес заклинание, укорачивающее ножки стола. Теперь он лишь немного возвышался над водой. Еда все еще была в безопасности, но русалке не составляло труда дотянуться до нее. Впрочем, тот не спешил. Он нахмурился, прикусив губу, но как-то растерянно оглядел принесенные ему угощения. - Что это? Это не рыба. - Нет-нет, смотри, тут есть рыба. Видишь? – принц подскочил к столу, подвигая к смутившемуся существу поднос с нарезанной полусырой семгой, тунцом и окунем, - Еще тут мясо, хлеб, вареная картошка, овощи, фрукты, рис с пряностями, вот пирожное. Ты ешь сладкое? - Сладкое? – русалка поднял на него растерянный взгляд и неловко пожал плечами, - Я не знаю. Я никогда не ел ничего, кроме свежей рыбы. - Ты не ешь ничего, кроме свежей рыбы? – смутился Гарри, - Прости, я не знал. Я решил, что есть… ну… в смысле, ты же как человек, - еще больше смутившись, гриффиндорец неловко очертил руками свое тело, - Я ошибся, да? Прости, я… - Да нет, просто… Я не пробовал никогда, - юноша как-то слишком поспешно и, к удивлению Гарольда, тоже смущенно пожал плечами. А затем, неожиданно оживившись, улыбнулся и потянулся к лежащим на середине стола пирожным, - Подожди. Гарри затаил дыхание, глядя, как русалка неуверенно сжимает изящные пальцы на эклере, как осторожно подносит его к губам, как боязливо кусает… и с каким удовольствием жмурится, проглотив первый кусочек. - О Море, как это прекрасно! – восторженно выдохнул тот, уже уверенно доедая эклер и потянувшись за следующим. Принц счастливо рассмеялся и, тоже потянувшись вперед, вырвал тарелку со сладостями прямо из-под носа обиженно вскинувшегося на него русалки. - Нет уж, сначала поешь что-нибудь нормальное. Сытное. Ну, мясо там, картошку. Что тебе больше нравится. А потом можно сладкое. Тебе хочется пить? - Смачивать горло? Да, пожалуй. Но я всегда могу нырнуть и… - Нет, подожди, здесь есть компоты, и чай, и настойки, и вино. Ты пьешь вино? Юноша склонил голову к плечу, скептически глянув на Гарри и тот, поджав губы, виновато улыбнулся. И верно, глупый вопрос. Русалка только что объяснил ему, что ничего, кроме свежей рыбы, никогда не пробовал. И всегда жил в аквариуме. У короля, который никогда его не считал даже за разумное существо. Чертов Реддл! Гарольд налил в кубок немного вина и протянул его юноше. - Вот, попробуй. Это лучшее хаффлпаффское вино. Только немного. И ты так и не сказал мне утром, как тебя зовут? Юноша, уже было потянувшийся за напитком, замер и внимательно взглянул на принца. Он молчал так долго, что Гарри уже решил, что тот так и не захочет ему отвечать, когда русалка, наконец, вздохнул и отвел глаза в сторону. - Меня зовут Драко из рода Малфоев. Тот протянул ему руку и гриффиндорец, счастливо улыбнувшись, отставил кубок, с радостью отвечая на рукопожатие. - Я счастлив познакомиться с тобой, Драко из рода Малфоев. А я Гарольд из рода Поттеров. Но я буду рад, если ты будешь называть меня Гарри. - Я в курсе, Поттер, и я вполне доволен называть тебя Поттером, - юноша снова недовольно фыркнул, впрочем, улыбка в уголках губ выдавала его с головой. Больше Гарри старался не отвлекать Драко, только подкладывая еду, подливая вино и с улыбкой наблюдая, сколько удовольствия русалка получает от трапезы. Страшно было подумать о том, что к нему всю жизнь относились не лучше, чем к какому-то животному. Держали взаперти, кормили одной только рыбой. За одно это принцу хотелось вызвать этого слизеринского ублюдка на дуэль. Как можно было так жестоко обращаться с таким прекрасным созданием? Драко даже когда ел, старался держаться с восхищающим Гарри достоинством. Он наслаждался едой, но не спешил, ел аккуратно, тщательно пережевывал, постоянно промакивал губы лежащей рядом салфеткой и не забывал благодарить, когда принц что-то подкладывал ему в тарелку. В какой-то момент Гарольд поймал себя на том, что не в силах отвести глаз от розовых губ юноши и, кажется, еще немного и потянется стирать с них остатки еды, пытаясь опередить салфетку. Салфетку, которой принц сейчас чуть ли не завидовал! Что может быть глупее? Смутившись, он отвел взгляд и пропустил тот момент, когда русалка доел третий эклер и, оттолкнувшись от стола, отплыл в сторону, удобно расположившись на мелководье. Он с удовольствием растянулся на боку, подперев голову рукой и, лениво водя хвостом по воде, стал с интересом разглядывать Гарри. Тот помедлил и, неловко улыбнувшись, аккуратно подошел, сев рядом, на расстояние не больше метра от своего дивного друга. И не смог не восхититься мысли, что Драко подпустил его так близко к себе. - Тебе понравилось? – с плохо скрываемой радостью поинтересовался принц. - Более чем, Поттер, - тот благосклонно кивнул и, помедлив, добавил чуть тише, - Не думал, что когда-нибудь попробую что-то такое. Большое тебе спасибо. - Я… - Гарри еще больше смутился, неловко запустив пятерню в и без того растрепанные волосы, - Прости, что я сегодня так задержался. Обещаю, этого больше не повторится. Я каждый день буду приносить тебе завтрак, обед и ужин. - Лично? Сам наследный принц гриффиндора будет кормить свою новую зверушку, пока не надоест? – Драко скептически вскинул бровь, неприязненно поморщился, - Не держи меня за идиота. Это все очень мило с твоей стороны, но я прекрасно осознаю свое положение. Я завишу от тебя и кормить меня сегодня или нет – решать только тебе. А уж когда я тебе надоем, ты в лучшем случае не забудешь дать своим слугам распоряжение, чтобы мне поставили кормушку. Или запустишь в это море рыбу и я буду сам о себе заботиться. - Да что ты такое говоришь?! – Гарольд чуть было не подскочил на ноги, оскорбленный и обиженный. Но вовремя вспомнил, как с Драко обращался Томас и смягчился, - Ты не какое-нибудь животное, и я в отличие от… него это понимаю. Я хочу быть твоим другом, и я был бы рад, если бы ты был не против иногда разделить со мной трапезу. Конечно, я не смогу всегда приносить тебе еду сам, но если только я буду свободен, я обязательно буду делать это лично! И… пожалуйста, Драко, я правда не считаю тебя животным. И буду уважать твое мнение. Если ты не хочешь, что б я был здесь, когда ты ешь – я буду уходить. Если ты не хочешь или в какой-то момент будешь не в настроении меня видеть – я буду уходить. Именно потому, что я понимаю, что ты зависишь от меня, я ничего не буду тебе навязывать. Русалка молчал, задумчиво разглядывая принца. Гарри тоже молча сидел рядом, не зная, что еще сказать. Не решаясь встретиться с внимательным взглядом блондина и еще больше боясь начать его неприлично разглядывать, принц смотрел на море, рассеяно перебирая в пальцах песок. Штаны давно промокли насквозь, так же, как и нижняя часть камзола, и гриффиндорец постепенно начинал замерзать, но пока даже думать не хотел о том, чтобы уходить с пляжа. - Из тебя получится отвратительный король, Гарри, тебе кто-нибудь говорил об этом? – неожиданно мягко заметил русалка, и принц, обернувшись, с замиранием сердца увидел дружелюбную улыбку на всегда недовольно поджатых губах юноши. - Да, даже мой отец уже это понял, - невольно широко улыбнулся в ответ Гарольд, осторожно подвигаясь чуть ближе к русалке. - Да уж, лучше бы другим правителям не знать, что ты готов исполнять желания собственного подарка. - Эй, я вовсе не говорил, что буду исполнять все твои желания! Драко вздернул бровь, задумчиво оглядев принца. А затем, неожиданно повернувшись, устроил голову у него на коленях, скосив глаза на Гарри и капризно поджав губы. - Причеши мне волосы, можешь? Когда я долго остаюсь на суше, они высыхают во что-то невероятно ужасное! Гриффиндорец растерялся, вскинув руки и боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть такой прекрасный момент доверия. И такого прекрасного юношу, сейчас лежащего у него на коленях. - А? Да-да, сейчас, подожди, найду гребень и… - Все желания, Поттер! И русалка, рассмеявшись, скатился с его колен. Взмахнул хвостом, подтянулся на руках и скрылся на глубине. И только когда последние отголоски задорного смеха растворились в воздухе, Гарри понял, что произошло. Выругавшись, он поднялся, просушил одежду и, подхватив заклятьем стол, двинулся к выходу. И только покинув сад понял, что все еще улыбается этой нелепой выходке своего русалки. * Гарри ходил к Драко каждый день, приносил с собой различную еду и, когда удавалось, разделял с ним трапезу. Общение с русалкой стало для него почти необходимостью, почти зависимостью. Драко был умным и интересным и, хотя он почти всегда чем-то был недоволен, принц скоро понял, что тот часто ворчит вовсе не потому, что ему что-то не нравится. Порой Гарольду даже казалось, что Драко делает это, чтобы проверить, как долго его новый друг еще готов терпеть его. Гарри терпел. О, да он наслаждался каждой минутой, каким бы скептическим, недовольным, ехидным или язвительным не был бы русалка! А еще Гарри им любовался. Постоянно. Каждый раз. Драко больше не боялся подпускать его к себе и принц теперь часто расчесывал его волосы. Или сидел рядом на мелководье, прикасаясь бедром к его плечу. Или плавал вместе с русалкой на глубине. Это особенно нравилось гриффиндорцу. В такие моменты Драко сжимал его руку, сварливо велел держаться как можно крепче и развивал такую скорость, что у Гарри дух захватывало! Но еще больше у него захватывало дух от ощущения узкой, изящной ладони в своей руке или от переплетённых пальцев. Но по-настоящему Гарольд испугался, когда однажды, удовлетворяя себя в своих покоях представил, каково было бы чувствовать вместо своей руки эту захватывающую ладонь своего русалки. Прежде принц никогда не думал о том, чтобы разделить хоть что-то сексуальное с другим существом одного с собой пола! Тем более, со своим другом! Тем более, с Драко! Нет, не потому, конечно, что Драко был русалкой, хотя, черт побери, и поэтому тоже! Но в первую очередь потому, что даже мысль о том, чтобы заниматься чем-то подобным с тем, кто так зависит от него, это было… было… это было просто подло! И вторым шоком для Гарри стало то, что его намного больше пугает быть подлым по отношению к своему другу, чем мысль о том, чтобы сделать с ним что-то сексуальное. Нет, на самом деле, такие мысли даже нравились принцу, и тем больше, чем дольше он об этом думал. Никогда еще Гарри не чувствовал себя настолько ужасным человеком! Тем же вечером он позволил Рону вытащить себя в элитный публичный дом. - Не ожидал, что ты наконец-то поддашься на мои уговоры, дружище! – удивленный, но довольный виконт сидел рядом, развалившись на расшитых золотом шелковых подушках и лениво затягивался кальяном. - А почему бы мне было не пойти? – хмуро отозвался принц, крутя в своих руках трубку и не спеша затягиваться. Подумав еще немного, он вовсе отложил ее в сторону и потянулся к откупоренной бутылке вина, прикладываясь прямо к горлышку, - У меня, в отличие от тебя, нет прекрасной дамы. - Ну, знаешь, пока леди Гермиона допустит меня к себе, я уже забуду, как это делается! – весело рассмеялся тот, выдыхая в воздух почти ровные дымные кольца, - Да ты и прежде был не ходок по таким местам, а уж теперь-то, с такой зверушкой, я думал, ты и вовсе надолго удовлетворён. Принц чуть не подавился вином и, резко отставив бутылку, бросил на друга предупреждающий взгляд. - Что ты хочешь этим сказать, Рон? - Да ничего такого, - тот беспечно пожал плечами, - Просто я слышал, что русалок в Слизерине используют чуть ли не как наложниц. Ну, или наложников. Не знаю, как там они решают проблему с этими хвостами, но, наверное, есть какой-то секрет. - И ты думаешь, что я все это время… все это время делаю это с Драко?! - Драко? – рыжий удивленно вскину брови, - Странную кличку ты ему выбрал. Но, в общем, да. А что, нет? Так и не разобрался с хвостом, да? Ну, насколько я успел заметить, у него есть еще и ротик. Использовал бы его. И виконт, пошло рассмеявшись, сделал весьма характерное движение языком за щекой, оттопыривая ее в сторону. Гарри никогда еще не хотелось вызвать своего друга на дуэль так, как в этот момент. Внезапно все, что окружало его в этот момент, показалось совершенно отвратительным. И Рон, и бордель, и заказанная на сегодня хрупкая, обязательно плоскогрудая блондинка. Да и сам себе Гарри неожиданно показался отталкивающим и мерзким, не человеком даже – каким-то отвратительным, похотливым существом. - Драко не животное, Рон, - еле сдерживая злость, процедил Гарольд, - Он сам мне сказал, как его зовут. Драко из рода Малфоев. Он ничем не отличается от человека! В эмоциональном и интеллектуальном плане – ничем! Он не животное и не подстилка, и ты сам мог многому у него поучиться! Он мой друг, Рон! И я никогда не подумал бы трахаться со своими друзьями! - Друг? Эта рыба? Да вы точно без регулярного секса головой двинулись, Ваша Светлость! – ни капли не испугавшись боевого настроя принца, рассмеялся рыжий. И захлебнулся смехом, когда чужой кулак заехал ему в скулу. - Катись к черту, Рональд. Раздраженно бросил через плечо Гарри и, поднявшись со своего места, почти бегом покинул бордель. * Гарри сам не понял, как ноги принесли его в сад. Еще недавно, кажется, он сломя голову убегал из отвратительного, пусть и баснословно дорогого публичного дома, а в другой миг уже пробирался через тропические заросли, спеша к побережью. Но на полпути его остановил чей-то голос. Вернее, чье-то пение. Чей-то нежный и такой мелодичный голос выводил рулады, похожие на пение ангелов и Гарольд, заслушавшись, осторожно пошел на этот звук. Чем ближе он подходил, тем отчетливее различалось на фоне голоса журчание воды и, еще только подходя к цветочным зарослям, принц уже знал, что впереди его ждет тот самый пруд с водопадом. Пруд с водопадом и кто-то еще, тот, кто напевал эти прекрасные мотивы. Подойдя ближе, Гарри осторожно раздвинул заросли, а присмотревшись, не поверил своим глазам. На берегу пруда, свесив ноги в воду, сидел Драко. Гриффиндорец узнал его сразу и даже то, что сейчас его русалка ничем не отличался от обычного человека, не сбило его с толку. Это и впрямь был Драко, его Драко, только, кажется, еще более прекрасный. Сейчас, когда те самые узкие бедра заканчивались не хвостом, а продолжались ногами, такими же стройными, как и подумалось Гарольду в первый раз, блондин казался просто совершенным существом. Совершенный, прекрасный и абсолютно голый, если не считать подвески с раковиной на шее. А еще он пел. Пел так красиво, что принцу показалось, что он мог бы вечно стоять и слушать его. Он бы и слушал вечно, если бы только мог в этот момент оставаться так далеко от юноши. - Драко? – осторожно позвал Гарри, выбираясь из зарослей, но не решаясь шагнуть к нему ближе. Русалка встрепенулся, подскочил на ноги и обернулся, точно готовый к бегству. Но, увидев принца, расслабился и чуть улыбнулся. - Гарри? Что ты здесь делаешь? Сейчас же глубокая ночь. - Я… - гриффиндорец растерянно пожал плечами и сделал шаг к нему, - Не знаю, я… Драко, у тебя ноги, ты знаешь? Тот привычным жестом вскинул бровь и тонко усмехнулся. - Они каждую ночь появляются у меня, Поттер. Думаешь, я до сих пор не в курсе? Надеюсь, ты не обидишься, если я не буду сейчас изображать удивление? Гарри невольно улыбнулся и подошел ближе, осторожно протягивая руки к русалке. Драко было шагнул к нему навстречу, но в следующий момент неожиданно испуганно распахнул глаза и отшатнулся назад. Он так давно перестал бояться принца, что Гарольд и сам растерялся, замерев на месте. - Драко, что? Что такое? Я же ничего тебе не сделаю, я… - Ничего, Поттер? – прищурившись, осторожно спросил юноша, - Ты уверен, что ничего? Принц открыл было рот, чтобы ответить, но так не вовремя скользнул взглядом по его телу и замер, не смея произнести ни звука. Он уже думал сегодня, что такой Драко прекрасен, но сейчас, присмотревшись внимательней, Гарри понял, что он даже лучше, чем ему показалось сначала. Тонкий, подтянутый, стройный и изящный, юноша был восхитителен от кончиков платиновых волос до маленьких пальчиков на ногах. Но взгляд гриффиндорца упорно притягивали те части тела, которые он никогда прежде не видел – стройные, тонкие ноги с круглыми коленками, аккуратный светлый пушок в паху и ровный, тонкий, но достаточно длинный, полувозбуждённый член, завораживающе покачивающийся между бедер при каждом движении русалки. Под его взглядом этот красивый член дернулся и, кажется, напрягся еще сильнее. Гарри с трудом сглотнул, чувствуя, как у него самого потяжелело в штанах от моментального возбуждения и, не в силах оторвать взгляд от паха Драко, снова шагнул к нему. Тот тут же отшатнулся назад. - Поттер, нет! - Что? – принц с трудом собрался с мыслями, поднимая на него удивленный и растерянный взгляд, - Но почему? Ты… ты такой красивый, Драко. Ты восхитительно красивый. Я никогда, никого не видел такого же красивого, как ты. Можно мне… - Нет, Поттер! Даже не подходи ко мне! – юноша неловко прикрыл пах рукой и, затравленно оглядевшись, метнулся к кустам, - Уходи отсюда, Поттер! Иди, зажми какую-нибудь дуреху и не возвращайся, пока не успокоишься! - Но Драко! – Гарольд как-то отстраненно отметил мольбу в своем голосе и снова шагнул к нему, - Ты восхитительный! Никто другой… Драко, ты такой же красивый и когда с хвостом! И… ты интересный. И такой милый даже тогда, когда ворчишь. И мне так хорошо с тобой, Драко! Я даже не понимал, как ты нужен мне, пока не… - Убирайся отсюда, Поттер! Убирайся или я никогда тебя не прощу! И прежде, чем Гарри успел хоть что-то ответить, он бросился наутек. Наверное, принцу и впрямь стоило остановиться, послушаться, уйти, успокоиться, но что-то хищное, звериное толкнуло его в спину, вынуждая броситься за добычей, догнать, покорить, присвоить и никогда больше не отпускать. И он кинулся следом, не разбирая дороги, ориентируясь только на бледную, стройную спину, мелькающую между темных стволов деревьев. Драко был быстрым и ловким, он легко лавировал в саду, делал по-настоящему потрясающие повороты, мелькал между деревьями, как заяц и почти добежал уже до моря, но Гарри успел раньше. В последний момент он приложил все свои силы, бросился вперед и, сцапав русалку за талию, повалил его на песок, наваливаясь сверху. - Поттер, скотина, отпусти меня! – блондин под ним кричал, отчаянно и бестолково отбивался руками, осыпая ударами спину, грудь и плечи, но почему-то даже не пытаясь попасть по лицу, - Отпусти немедленно! Убирайся! Слышишь?! Убирайся! Не прощу! Нет! - Драко… - только и сумел выдохнуть Гарри, не обращая никакого внимания на его сопротивление и припадая губами к точеной линии шеи. Русалка вскрикнул, дернулся в его руках последний раз и замер, расслабившись. Восторженный таким доверием, гриффиндорец еще раз коснулся его шеи благодарным поцелуем и, приподнявшись на руках, припал нежным поцелуем к таким манящим, розовым губам юноши. Тот тихо всхлипнул, а в следующий момент Гарри почувствовал, как чужие пальцы зарылись в его волосы, а губы поддались, раскрываясь. Принц потянулся, осторожно погладив Драко по голове, и углубил поцелуй, наслаждаясь ответным движением языка, теплым дыханием на лице и мягкими, податливыми губами. Отстранившись, он еще раз оглядел юношу под ним и счастливо улыбнулся. - Драко, ты самый замечательный, ты знаешь? Ты лучшее, что случалось со мной. Русалка поднял на него глаза и Гарри потонул в их серебре. В этих глазах сейчас была такая смесь чувств, в сочетание которых было невозможно поверить: страх, доверие, нежность, раскаянье, сомнения и нарастающая страсть. - Ничего не бойся, Драко. Я не сделаю тебе плохо, обещаю, - чуть слышно выдохнул принц и вновь начал покрывать легкими поцелуями его лицо и шею, медленно спускаясь к груди. Русалка под ним сдавленно выдохнул, и Гарольд, не в силах больше сдерживаться, припал губами к его правому соску, вылизывая и покусывая его. В льющемся через стеклянный потолок свете луны Драко весь казался бледным не просто до белизны, а до какого-то серебристого сияния. Он точно светился в окружающей его темноте и эти редкие, розовые мазки на его совершенном теле казались еще прекраснее. Губы, соски, уже окончательно налившийся страстью, упирающийся ему в бедро член – все это хотелось вылизывать, покусывать и целовать. И Гарри просто разрывался, изнывая от невозможности делать все это одновременно. Дождавшись, когда маленький сосок под его языком нальется твердостью, став из нежного мягкого комочка упругой, податливой горошинкой, принц провел цепочку поцелуев ко второму и с прежним упорством взялся за него. И каждый вздох Драко, каждый его стон, каждый раз, когда он выгибал спину, подаваясь навстречу, был для гриффиндорца наградой. - Мое сокровище, - чуть слышно шептал Гарри, при каждом слоге задевая губами набухший сосок и нетерпеливо оглаживая руками податливое тело, - Я никому тебя не отдам, Драко. Я никогда тебя не оставлю. Юноша под ним протяжно застонал и Гарольд, сорвавшись, скользнул по его телу вниз, нетерпеливо обвил ладонью налитый кровью член, оттягивая вниз нежную кожицу и обхватил губами головку. Он понятия не имел, как это правильно надо делать, но старательно сосал и вылизывал, сжимая член в кулаке и раз за разом проводил по нему рукой. Как Гарри не пытался, он не сумел заглотить его достаточно глубоко, но пытаясь искупить это, вылизывал со всех сторон и уделял все свое внимание чувствительной головке, сжимая ее губами и то широко проводя по ней языком, то выводя на ней замысловатые узоры самым кончиком. Драко давно уже стонал в голос, вскидывая бедра навстречу, широко разведя ноги и беспомощно хватаясь то за плечи, то за волосы принца. Чем дольше Гарри занимался этим, тем больше ему нравилось. Ему нравилось все – и необычный, солоноватый вкус, и тяжесть на языке, и ощущение нежной плоти, и пульсация, от которой, казалось, покалывало губы. Он никогда не занимался этим прежде, но сейчас гриффиндорец был уверен, что мог бы часами вылизывать Драко, наслаждаясь этим так же, как и его русалка. Впрочем, собственное возбуждение достаточно быстро опровергло эту мысль. Твердый член в штанах уже болел почти нестерпимо, и Гарольд, последний раз проведя языком по стволу блондина, отстранился. Он нетерпеливо высвободился из рубашки и взялся за ремень собственных брюк. - Гарри, нет! – слабо приподнявшись на локтях, жалостливо и беспомощно вскинулся Драко, - Гарри, пожалуйста, не надо! Уходи от меня, прошу тебя! Оставь меня! Не нужно! Принц тут же оставил свои штаны и подался вперед, целуя и гладя лицо русалки. - Драко, Драко, хороший мой, не бойся, я не сделаю тебе больно! Я не сделаю тебе ничего плохого! Пожалуйста, разреши мне… Пожалуйста! Маленький мой, пожалуйста, доверься мне, я… - Ты не понимаешь, Гарри! Ты… - Пожалуйста! Гарольд снова впился в его губы ласковым, но теперь намного более требовательным поцелуем и Драко, застонав ему в рот, обвил его шею руками, подаваясь бедрами навстречу. Не разрывая поцелуй, принц вновь потянулся к своим штанам, быстро расстегнул ремень и начал поспешно спускать их вниз. Получивший свободу член тяжело шлепнулся о бедро русалки и Драко, вздрогнув, крепче прижался к нему. - Не бойся, я не обижу тебя, любимый, - чуть слышно выдохнул Гарри и, отстранившись от юноши, вновь опустился вниз. Наскоро скинув сапоги и штаны он вытащил из груды одежды палочку и, прошептав несколько заклинаний, прикоснулся к анусу замершего перед ним русалки смоченными в чем-то скользком пальцами. Гарольд поймал испуганный взгляд, ободряюще улыбнулся Драко и, ласково погладив подтянутый живот, скользнул рукой ниже, осторожно сжимая его член и начал размеренно дрочить, одновременно с этим проталкивая внутрь указательный палец. Юноша вздрогнул, выгнулся и замер, беспомощно перебирая песок под пальцами. - Ты такой красивый, Драко, - ласково прошептал Гарри, с восторгом глядя на прекрасного блондина перед ним и все более и более уверенно двигая в нем пальцами. А когда под пальцем попалось какое-то странное уплотнение, и русалка подавился стоном, задрожав в его руках, принц не выдержал и добавил второй палец. Теперь он старался все время скользить по этому местечку, лаская его тело и снаружи, и изнутри, подготавливая и растягивая уже в три пальца, - Мне так повезло с тобой, Драко. Я даже не знаю, как я жил раньше без тебя. Я полюбил тебя, Драко, знаешь? Ты украл мое сердце и я совсем не против, чтобы ты оставил его себе, если ты только в обмен оставишь мне себя. Пожалуйста, Драко, можно я… - Гарри! – сквозь стон выдохнул юноша, подавшись назад, сам насаживаясь на его пальцы и, с трудом разлепив глаза, протянул к нему руки, - Пожалуйста, Гарри, иди ко мне! И он послушался. Наскоро размазал остатки смазки по своему члену, навалился на своего русалку и, разводя его ноги как можно шире в стороны, прижался налитой головкой крупного, бордового члена к смазанному, растянутому входу. Но стоило ему только начать медленно проталкиваться внутрь, как юноша вскрикнул и, накрепко обвив руками его шею, отчаянно впился зубами в его плечо. Гарольд сморщился от боли, но не посмел отстраниться. Вместо этого он обнял его одной рукой, а второй ласково гладил по голове, медленно проникая в его тело все глубже и с трудом сдерживаясь, чтобы не сорваться. Хотелось брать Драко со всей страстью, нетерпеливо, отчаянно, всего, до самого конца. Но Гарри слишком боялся сделать ему еще больнее, чем делал сейчас. Когда гриффиндорец уперся пахом в мягкие ягодицы, он, наконец, выдохнул и, осторожно отстранив от себя юношу, заглянул в глаза. - Как ты? – чуть слышно шепнул он, ласково касаясь пальцами бледной щеки. Драко с трудом сглотнул и вымученно улыбнулся. - Очень близок с тобой. Гарри на мгновение зажмурился, подавляя желание только после одной этой нежной фразы сорваться в бешеный ритм и, прикоснувшись к его губам в успокаивающем, нежном и благодарном поцелуе, начал медленно выходить. Но замер, так и не выскользнув окончательно, и снова двинулся вперед. Он старался двигаться медленно, аккуратно, но в какой-то момент русалка под ним пошевелился, чуть повернулся, а в следующий момент выгнулся, страстно вскрикнув и с готовностью подаваясь назад. Гарольд так и не понял, что произошло, но как только после следующего толчка реакция Драко повторилась, гриффиндорец сорвался и начал все быстрее и отчаяннее вколачиваться в его тело, отчаянно стараясь ни в коем случае не поменять положение, в котором, казалось, Драко получал больше всего наслаждения. Принц сжимал свое сокровище в объятиях, все резче и резче входя в него, заполняя его собой, сливаясь с ним и понимая, что надолго его не хватит. В какой-то момент блондин вскрикнул, потянулся к своему члену, сжал его в руке и сделав буквально несколько движений протяжно застонал, задрожал, а потом обессиленно обмяк в руках Гарри. Но тот этого почти не заметил. То, как сильно Драко сжал его в этот момент и как пульсировало его тело там, в глубине, довело Гарольда до предела и он, сделав несколько последних толчков, кончил в своего русалку, заполняя его своим семенем. Обессиленный, Гарри осторожно вышел из него и, опустившись на песок рядом с юношей, крепко обнял его, прижимая к себе и касаясь губ нежным, ласковым поцелуем. - Я люблю тебя, Драко, - чуть слышно шепнул он ему в губы. Русалка только судорожно всхлипнул и, обняв принца в ответ, затих в его руках. Так, чувствуя сбившееся дыхание Драко на своей груди и касаясь губами его волос, Гарольд провалился в расслабленный и счастливый сон. * Гарри привык просыпаться с первыми лучами солнца, но сейчас отчетливо понимал, что разбудил его не по-утреннему бледный свет, а чужой плач. Память о вчерашней ночи возвращалась постепенно. Сначала Гарольд почувствовал приятную, удовлетворенную расслабленность во всем теле. Потом ощутил что-то щекотное и жесткое под спиной. Затем услышал мерный, успокаивающий плеск волн. А затем повторился тот самый всхлип и принц резко распахнул глаза. Здесь, на искусственном побережье в зимнем саду мог плакать только один человек. Пусть даже и не совсем человек. Здесь был только его Драко, его любимый, тот, кто ни за что и никогда не должен был страдать. Гарри сел, повел рукой в сторону в поисках штанов и неожиданно наткнулся на что-то твердое и холодное. Он с удивлением сжал на этом руку и с еще большим удивлением обнаружил под пальцами кинжал. Самый обычный, острый, железный нож и хорошо знакомый принцу серебристый шнурок, туго обвивающий его рукоять. Со стороны моря снова послышался всхлип и Гарольд, забыв и про оружие, и про штаны, вскочил на ноги и кинулся на поиски Драко. Впрочем, долго искать его не пришлось. Русалка лежал на мелководье лицом вниз и, спрятав лицо в руках, горько плакал. - Драко! – Гарри подбежал к нему и, опустившись рядом, испуганно оглядел, боясь увидеть какие-то раны. Но так и не найдя никаких повреждений, осторожно погладил по спине, - Драко, хороший мой, что случилось? Это из-за меня? Я сделал тебе так больно? Ты так сильно жалеешь, что… - Жалею! – вскинулся юноша и, вытянувшись на руках, поднял на принца заплаканные глаза, - Жалею, но вовсе не потому, почему ты думаешь! Ты не должен был этого делать! Тебе нельзя было! Я не достоин твоей любви! Я должен был сделать ужасную вещь! Гарри совершенно не понимал о чем говорит его русалка, но не в силах смотреть в его несчастные глаза моментально подался вперед, обнимая и затаскивая не сопротивляющегося юношу к себе на колени. Драко опять всхлипнул, попытавшись снова закрыть руками лицо, но Гарольд вовремя остановил его, вместо этого начав покрывать заплаканные щеки легкими, нежными поцелуями. - Все хорошо, Драко, успокойся, - тихо шептал он, слизывая слезы с таких любимых, таких родных глаз. - Ничего не хорошо, Поттер! – отчаянно вскинулся русалка. Он дернулся было, сделав попытку вырваться, но принц только крепче сжал его в объятиях, - Ты просто ничего не знаешь! - Так расскажи мне! - Я… - юноша тут же замер, испугано закусив губу. Он даже перестал всхлипывать, хотя слезы все еще катились из его глаз, - Ты возненавидишь меня, если я расскажу, - наконец тихо прошептал русалка. Гарри ободряюще улыбнулся ему и ласково погладил юношу по щеке. - Обещаю, что нет. - Но… - Я не возненавижу тебя, Драко, что бы ты не собирался мне сказать. А теперь рассказывай. - Я… Он все подстроил, Гарри, - так же тихо выдохнул тот, отводя взгляд в сторону, - Этот ублюдок, Том. Он с самого начала это задумал. Он дал мне кинжал и велел соблазнить тебя. Сказал, что я должен убедить тебя заняться со мной сексом и утомить настолько, чтобы ты заснул. А когда ты будешь спать я должен… должен был… – его голос сорвался и Драко снова всхлипнул, потянувшись руками к лицу, но Гарри опять перехватил их. - Ты должен был убить меня? – тихо и как можно ласковее спросил принц. Блондин беспомощно кивнул. - Да. Да, я должен был воткнуть кинжал в твое сердце. Он даже сказал, что это портключ и когда лезвие пронзит твое сердце, если я буду держаться за рукоять, то меня перенесет домой. А я… я… - Не смог? - Я никогда и не хотел, Гарри! – Драко снова всхлипнул и быстро повернувшись, встретился с ним взглядом. Потянувшись, он испуганно сжал в своих руках руки принца и быстро заговорил, - Гарри, прости меня! Я не хотел этого делать, но у него мои родители! Он сказал, что если я не сделаю этого, то он убьет их! Я должен был, понимаешь? Отец и мать – это все, что у меня есть! Я должен был убить тебя и тогда бы смог спасти их и вернуться домой, но… Гарри, я не могу! Я так люблю тебя! Я так боялся, что ты сам захочешь меня, что сам соблазнишь и заснешь рядом, а ты вчера… - Ты поэтому убегал? – принц мягко улыбнулся, поднося руки Драко к губам и аккуратно целуя его пальцы. - Да, но… Черт побери, Гарри, ты меня вообще слушаешь?! – юноша попытался вырвать свои руки, но так и не сумев этого сделать, огорченно поджал губы, - Я должен был тебя убить, ты понимаешь это? Я с самого начала был предателем. Я предал тебя! Ты не можешь меня любить, ты понимаешь? - Почему? – с улыбкой поинтересовался принц, все еще целуя тонкие пальцы. - Ты меня слышал? Я… - Я слышал тебя, Драко, - перебил Гарри, мягко привлекая русалку к себе еще крепче и серьезно заглядывая в глаза, - Я слышал, что Том – подлый ублюдок, который шантажирует тебя жизнью твоих родителей, отдал тебя мне на произвол судьбы и приказал использовать свое тело и свою девственность, чтобы соблазнить меня и убить. Я даже больше тебе скажу – это обычный кинжал, без какого-либо магического воздействия. Ты бы убил меня, а потом тебя на месте прирезали бы стражники. И уж точно я сомневаюсь, что ты купил бы этим жизнь своих родителей. - Но я все равно… - Драко! – жестко оборвал его принц, - Ты ничего не сделал. И ни в чем не виноват. Ты не только не выполнил приказ Тома, но даже пытался удержать меня от этого, хотя и знал, какая опасность угрожает твоим родителем. Для тебя было важнее не причинить мне зла, и за это я люблю тебя еще больше, мой Драко. И ты ничего не сделал мне. И не смог бы сделать. Ты не такой, слышишь? Ты не смог бы никого убить. Ты – не убийца. Ты – прекрасное, благородное, любящее и преданное существо. Ты - настоящее сокровище и я счастлив, что ты доверил мне себя. Обещаю, мы спасем твоих родителей. - Но как… - Я свяжусь с Томом. В открытой войне Слизерин не выстоит, и он это понимает. А если мой отец узнает о его плане, то он непременно пойдет на них войной. Я напишу Томасу о том, что знаю о его планах, а пообещаю молчать о случившемся в обмен на жизнь и свободу твоих родителей. Потребую, чтобы их портключом доставили сюда и тогда в этот раз Слизерину удастся избежать войны. - Гарри, нет, ты не должен молчать о таком! Ты должен предупредить всех, что Томас… - Нет, Драко. Я сам разберусь с Томом, если возникнет такая необходимость. Сейчас жизнь твоих родителей важнее. Я защищу тебя от всего, ты веришь мне? - Да, - тихо шепнул русалка и, обвив руками шею принца, спрятал лицо у него на плече, - Я люблю тебя, Гарри. - И я люблю тебя, мой Драко, - мягко улыбнулся Гарольд, прижимая к себе юношу. Он знал, что никогда не пожалеет о своем решении. Он и прежде знал, что со слизеринским правителем нужно было быть настороже и теперь только убедился в его подлости. А родители Драко… что ж, их свобода стоила того. В конце концов, у Гарри были самые серьезные планы на своего русалку, и ему более чем пригодится их благословение. А что касалось собственных родителей… Что ж, их придворный зельевар хоть и был совершенно невыносимым типом, одновременно с этим являлся настоящим гением в своем деле. Гарри был уверен, что для Драко найдется не одно полезное зелье, которое помогут королю и королеве Гриффиндора смириться с выбором их единственного сына.