Темная невинность

      Алексис был не из робкого десятка. Да и не выживают иные в тёмной империи. Но сейчас, в центре нейтральных земель, в доме настоящего эльфийского целителя, он робел. И поэтому — болтал:       — Слу-у-ушай, а может, отложим? Луна какая-то странная, да и погода не очень… может помешать.       — Лунные циклы не влияют на данный ритуал, — меланхолично заявил Кариэн, светлый эльф. — Успокойся.       Алексис глубоко вздохнул и погрузился поглубже в воду.       Ванная, при свете дня казавшаяся такой просторной, чистой и светлой, сейчас, в свете двадцати свечей, напоминала пещеру с самоцветами. Керамика давала блики, чуть выпуклые растительные орнаменты казались настоящими цветами, по прихоти какого-то мага обратившимися в кристалл…       Сам дроу лежал в ванне, в тёплой, почти горячей воде… Несмотря на это, его время от времени била крупная дрожь. Да и не дроу он был, а так… полукровка. И даже магия предков будет ему полностью доступна только после ритуала.       Кариэн же выглядел не то что спокойным — вообще невозмутимым, словно каждый день такое делает. Неторопливо разделся, сложил одежду аккуратной стопочкой. Педантично подобрал волосы, перекрутил их, закалывая специальными палочками. Опустился в воду рядом с Алексисом, уверенно провел рукой по его плечу, отводя от лица мокрые пряди.       — Зря не собрал. Будут мешать.       — Мне не идут косички, — буркнул дроу, с трудом сохраняя самообладание.       Ему очень хотелось вскочить, одеться и убежать отсюда куда подальше… Ну, или хотя бы покраснеть. Но нельзя. Он же почти дроу, высшая раса, нельзя ему вести себя как человечка на выданье.       Хотя, конечно, ситуация была весьма похожа.       Если не считать того, что это он ходил хвостом за Кариэном и капал ему на мозги, добиваясь проведения того самого ритуала. Когда эльф согласился, у Алексиса даже мелькнула мыслишка, что он сделал это, просто чтобы отвязаться от настырного полукровки, а вовсе не соблазнившись его неземной красой… но прожила недолго. Здоровая самоуверенность — тоже расовая, можно сказать, особенность.       Кариэн, на его непритязательный вкус, был ничего… Бледноват малость, остроух не в меру, да и рожа кислая всё время. То есть, конечно, высокомерно-величественная, как он мог забыть… Волосы цвета слоновой кости до бёдер опускаются прямо, как стрелы. Серовато-розовая кожа холодного оттенка казалась чем-то чуждым… Но Алексису прямо с первого взгляда захотелось её укусить.       Сам он был смуглым и рыжеволосым. Иногда казалось, что его тело и волосы одного цвета, а сам он — ожившая, не в меру активная бронзовая статуя. И да, на контрасте со светлым он смотрелся потрясающе! Но справиться с собой это почему-то не помогало.       — Расслабься, темный. Или ты передумал проводить ритуал?       Не то чтобы Кариэну совсем не нравился симпатичный полукровка. Нравился, в том числе и эстетически. Пока молчал. Чего Алексис, кажется, в принципе не умел, раздражая целителя своим бесконечным словоизвержением. Временами светлого посещали сладостные мечты о кляпе, но, увы, воспитание и положение не позволяли. Пришлось выбирать несколько… обходной путь.       — Да не бойся, не убегу, — хихикнул дроу, — оставив тебя в столь дурацком положении. На эту ночь я весь твой, весь твой… не упусти своё счастье!       — Да уж, вот это счастье, — покачал головой Кариэн.       Он решительно схватил полукровку за шею и притянул к себе для поцелуя. В первый момент тот дёрнулся — вся его человеческая часть вопила, что надо бежать от существа столь древнего и могущественного… Но он пересилил себя. И даже попытался применить на практике всю известную ему теорию о поцелуях… но светлый, несмотря на свою холодность, оказался весьма опытен, мгновенно подавив попытку Алексиса перехватить инициативу. Он был не в обиде — целоваться Кариэн, как оказалось, умел великолепно. Даже колотящая тело дрожь немного отступила. А вторая рука светлого тем временем легла ему на спину и уверенно поползла вниз, слегка поглаживая поясницу. Алексис снова напрягся, прислушиваясь к ощущениям.       — Расслабься. Я тебя не съем и даже не понадкусываю. — Голос Кариэна был всё таким же ровным, и дыхание ни капли не сбилось.       — А жа-а-аль… Я бы тебя с удовольствием покусал, — облизнулся Алексис.       Эльф посмотрел на него с таким отеческим укором, что это пробило даже чёрствое тёмное сердце. Разница в возрасте и опыте была слишком ощутимой, дроу даже не представлял, как у него вообще…       Вот что значит решать проблемы по мере их поступления. Внимания добился, да, но что с ним делать?..       К счастью, Кариэн не ждал от полукровки особых познаний в интимной стороне жизни, ещё где-то на середине доставаний догадавшийся о его неопытности, поэтому нажал на затылок, втягивая Алексиса в новый поцелуй. Надо заставить парня хотя бы расслабиться, потому что игры в насилие эльфа не возбуждали ни на йоту, а полукровка пока старательно сводил все к этому сценарию. Нет, для ритуала-то безразлично, в каком антураже пройдет, собственно, акт интимной близости, но…       Узкая ладонь медленно, ласкающе опустилась с затылка на плечи, пуская по телу Алексиса стайку мурашек, и снова заскользила вверх, зарываясь в волосы, мягко поглаживая за ухом и чуть царапая ногтем заостренный кончик.       — Нормальные у меня уши! — обиженно завопил Алексис, мгновенно отстранившись.       — Да нормальные, нормальные, — поспешно заверил Кариэн, пока дроу не начал доказывать. — Очень даже симпатичные аккуратненькие ушки.       И, словно в подтверждение, эльф коснулся уха кончиком языка, слизывая чуть солоноватые капельки воды, и жарко дыхнул.       Дроу охнул, дернувшись волной, невольно прижимаясь ближе к Кариэну и не спеша отстраняться.       — Ой, а это так и должно быть?..       Светлый улыбнулся, так… немного снисходительно, словно взрослый, наблюдающий за ребенком, хвастающимся успешным выстрелом из игрушечного лука.       — Нет. Должно быть ещё лучше.       Рука светлого уже успела переползти на грудь Алексиса, мягко поглаживая, рисуя замысловатые узоры и временами чуть цепляя чувствительную кожу ноготками. А потом Кариэн наклонился и легонько подул на влажный сосок парня.       — Лучше? Куда уж лучше? Ой, мама миа! Моё бедное сердечко этого не выдержит.       Кариэн остановился и строго на него посмотрел.       — Мне замолчать? — хлопнул дроу невинными глазами.       — А ты догадливый.       — Да я вообще само совершенство… М-м-м!!!       Эльф с напором заткнул ему рот поцелуем. Лучше вообще не отпускать его губы ни на мгновение, а то так и до утра можно проболтать. С неожиданной тоской Кариэн понял, что за сегодняшнюю ночь нацелуется больше, чем за весь прошлый век.       Эльф прижал его к бортику, схватил за руки, не давая мальчишке болтать даже жестами. Держал крепко, но в то же время ласково, почти мимолётно гладил большим пальцем внутреннюю часть кисти. Кариэн вжимался всем телом, заставляя откинуть голову назад.       Игры в насилие он не любил, но как тут без него?..       Похоже, кровь дроу, даже не инициированная, проявилась в парнишке слишком ярко и толкала того на провокации. Раззадорить, спровоцировать, выяснить, кто сильнее… Конечно, сейчас исход был предсказуем, но всё равно этот дерзкий хищник, пока не раскрывший всей своей силы, не мог не попытаться. А ещё он был жарким, гибким и удивительно податливым — стоило чуть надавить, как он прогнулся, принимая правила игры и подчиняясь. Но освобождать его губы Кариэн всё равно не спешил — уж больно болтлив. С него станется прокомментировать размеры члена, сомнения в том, что это в него влезет, и выдать ещё какую-нибудь чушь в этом же роде.       А руки уже скользили-гладили-ласкали смуглое тело, заставляя полукровку подрагивать уже от удовольствия, горячая вода расслабляла мышцы, облегчая задачу, дымок от свечей вился ароматными нитями, опутывая сознание сладким маревом… Хотя свечи тут были почти ни при чём — ритуал не допускал использования афродизиаков. И Кариэн не заметил, как и в какой момент его губы переместились на шею темного, давая тому весьма условную свободу, когда дыхание успело сбиться и стало прерывистым, тяжелым, словно после долгого бега.       А дроу, вместо того чтобы болтать, неожиданно цапнул его за плечо, почти в основание шеи, — сильно, до крови. Кариэн вскрикнул от неожиданной боли. Алексис лизнул ранки и посмотрел ему прямо в глаза, бесстыже улыбаясь.       — Извини, давно хотелось.       Эльф был на грани того, чтобы всё бросить. Просто встать и уйти, оставив этого паршивца в одиночестве. Но не успела эта мысль сформироваться в действие, как Алексис поцеловал его. Сам. Прижимаясь и поглаживая по виску, будто действительно извиняясь.       — Очень-очень хотелось, — добавил дроу.       Руки невольно соскользнули обратно на плечи паршивца, сжались уже гораздо сильнее, чем несколько минут назад. Дроу сбежит утром, а Кариэну с укусом щеголять еще недели полторы, если не все три. Укусы дроу вообще долго заживают, эти собственники свои метки ставят с использованием какого-то фермента, блокирующего регенерацию. Не полностью, но все равно неприятно. Поэтому эльф с каким-то садистским удовольствием оставил на шее темного засос. И на подбородке. И на плече тоже. Впрочем, Алексис не был особо против, наоборот, притянул эльфа ближе, заставляя того буквально вжиматься лицом в шею. А потом он… замурчал. Громкий рокочущий звук заполнил помещение, отражаясь от стен и воды. Дроу замер, испуганно глядя перед собой. Кариэн тоже остановился.       — Так и должно быть? — спросил мальчишка почему-то шёпотом.       — Кхм, да… — согласился эльф, стараясь сохранить свою хвалёную невозмутимость. — У дроу такое бывает…       И поцеловал, прежде чем мальчишка вновь начнёт задавать вопросы… Вопросы, на которые у Кариэна не было ответов. Да, дроу умеют мурлыкать. Но делают это исключительно в моменты высшего наслаждения и только при самых доверенных существах. Конечно, Алексис полукровка, но это означает лишь то, что никто не учил его контролировать инстинкты. Оно и понятно — слишком редко у полукровок проявляется такая ярко выраженная склонность к расе одного из родителей. И это мурлыканье неожиданно остро отозвалось в груди. Потому что для Кариэна никогда не мурчали. И вряд ли замурчит кто-нибудь, кроме этого полукровки, который даже не знает, что это может означать… Движения эльфа стали мягче, наполнились какой-то горькой нежностью. Одна ночь. Только одна ночь с надоедливым полукровкой, который зацепил неожиданно сильно — искренностью ли реакций, настоящей, не демонстративной неопытностью… Для него ведь и вправду все было впервые, каждая реакция тела становилась открытием. Что ж… стоит постараться, чтобы он не забыл и первооткрывателя.       Кариэн опустился ниже, собирая с бронзовой кожи чуть солоноватые капли. Руки погрузились глубже под воду. Дроу был уже готов, словно эти дурацкие реплики его нисколько не отвлекали, а возбуждали ещё больше. На секунду эльф задумался — а могло ли такое быть, мог бы он так это воспринимать… но тут же отринул эти мысли. Неважно.       Эльф провёл руками от спины и ниже, к ягодицам, и, наконец, взял его под колени, раздвигая, заставляя обнять себя за талию, прижимаясь, пока только прижимаясь…       — Ох… Это?..       — Молчи, — шепнул Кариэн. — Пожалуйста, помолчи.       К его удивлению, дроу только кивнул, откидывая голову назад, словно подставляя шею для новых засосов. Чем эльф тут же и воспользовался, прижимаясь так, что рёбра чуть прогнулись.       На бортике стояла предусмотрительно открытая баночка с маслянистой мазью. Кариэн зачерпнул немного и дразняще коснулся расслабленного в горячей воде входа. Алексис сильно дёрнулся, охнул, произнёс первый звук и…       Со звучным хлопком закрыл себе рот ладонью.       Зато глаза, словно бы в противовес, распахнулись широко-широко, позволяя разглядеть всю бурю захлестнувших его эмоций. Кариэн невольно засмотрелся в эти темные омуты, потянулся им навстречу, словно зачарованный. Пальцы тем временем продолжали поглаживать и пробовать понемногу, самым кончиком проникать внутрь. Алексис прерывисто вздохнул, напряженно прислушиваясь к своим ощущениям. Это было так… непривычно, странно и вместе с тем волнующе… Хотелось говорить-говорить-говорить, выплескивая из себя эмоции потоком слов, но Кариэн попросил молчать. И полукровка лишь сильнее прижимал к губам ладонь, когда по телу прокатились щекочущие искорки от прикосновения изящных пальцев где-то там, внутри… Когда пальцев стало явно больше, чем один, когда хотелось уже не говорить, а стонать от вспышек удовольствия… когда тело уже само подавалось навстречу, требуя больше, сильнее, глубже… Лишь когда Кариэн вошел в него, не торопясь, но и не мешкая, Алексис не выдержал, запрокидывая голову и позволяя сорваться с губ сладкому стону, плавно переходящему в рокочущее мурчание.       Кариен толкнулся сильней, чувствуя, как под бронзовой кожей разогрелась кровь — магия начала судорожно активироваться, формироваться, реагируя на столь близкое присутствие родича. Пусть он не тёмный, но всё-таки эльф, и магия это чувствовала…       Алексис внезапно опустил голову, пристально всматриваясь в эльфа, будто желая рассмотреть не лицо, а то, что за ним. Светлому стало немного не по себе. Сейчас как раз момент, чтобы наслаждаться и постанывать, а он словно и не обращает на это внимания…       Тёмный резко оттолкнулся от бортика, подаваясь вперёд, целуя… Наивный неумеха? Где вы видели наивного неумеху?.. Здесь был только он, настоящий дроу, пламя земных недр, запертое в тонкую тёмную оболочку. Он напористо рвался, вжимался, не давал вдохнуть… Эльф сам не понял, когда успел оказаться на спине, просто в какой-то момент осознал, что двигается не он, а на нём.       Глаза Алексиса были полуприкрыты, он двигался странно, нечеловечески, волнами, опираясь на плечи Кариэна, держась ровно на расстоянии вытянутой руки. Словно рисуясь, показывая себя во всей красе… Чтобы эльф точно увидел, понял и осознал, какая красота ему досталась.       Дроу сейчас и вправду был потрясающе красив, обжигающ в своей страсти, словно язык пламени, по какой-то странной прихоти богов не причиняющий вреда, а лишь разжигающий в крови ответный жар. Кариэн не видел сейчас ничего, кроме своего любовника, не слышал, как вода плещется в такт ритмичным движениям, заливая пол. Все забивало шумное дыхание и то и дело срывающееся с губ Алексиса мурчание. Хотя дроу умудрился мурчать даже в поцелуе, неожиданно робком и нежном. Когда и в какой момент они перекатились, эльф не заметил, полностью поглощенный этим поцелуем. Оставалось лишь порадоваться, что они сейчас на самой мелкой ступени купальни, иначе если бы не утонули, то воды наглотались точно.       Кариэн замедлил движения, почти остановился, лишь чуть заметно покачиваясь, зато его язык тут же прошелся по шее Алексиса, вылизывая, дразня и наслаждаясь вибрацией от мурчания. Очень хотелось оставить на дроу еще метку, и не одну, но никак не удавалось выбрать где. Зато Алексис такими сомнениями не страдал и нетерпеливо куснул Кариэна за плечо, словно намекая двигаться уже.       Кариэн двинулся медленно, неохотно. Будто ему что-то мешало. Но хрен помучаешься в размышлениях, когда у тебя такой юный и требовательный любовник. Дроу упёрся руками о бортик и начал двигаться сам, быстро, отчаянно. Не успел эльф и рта раскрыть, чтоб предупредить, чем это может кончиться, как Алексис дёрнулся, выгнулся дугой, изливая из себя семя и издавая глубокий стон, переходящий в рык. Пламя свечей взметнулось до потолка, принимая нового адепта. Огонь… это было ожидаемо.       Эльф с сожалением приобнял полубесознательное тело. Пустил дело на самотёк… Не то чтобы он никакого удовольствия не получил, но можно было… да, можно было…       Будь Алексис просто случайным любовником, можно было бы выждать некоторое время и устроить второй раунд, показывая, как еще это может быть. Но трогать свежеинициированного дроу… С того ведь станется сначала пламенным вихрем шарахнуть, а потом разбираться. Героически преодолевая собственное истощение от непривычной магии и полыхающий вокруг пожар. Поэтому Кариэн быстро довел себя до разрядки, после чего заботливо вытер любовника и отнес его в постель. Расслабленность дроу уже перетекла в глубокий сон, завершая перестройку организма. Уже утром никто не заподозрит в нем бывшего полукровку. Эльф с некоторым сожалением провел рукой по смуглой щеке, очертил пальцами контур губ… и все же ушел спать отдельно. Никакого двойного смысла, всего лишь техника безопасности.       Дроу, они, знаете ли, и весьма ядовитыми бывают.       Буквально.       Алексис уехал на следующий день, тепло поблагодарив. То есть, конечно, в обычной своей многословной манере, но Кариэн чувствовал за его словами искреннюю радость и благодарность. Жаль только, что непоседливая путеводная звезда уводила его дальше, в тёмную империю, доказывать свой статус… Да и что делать такому поистине пламенному дроу в этой глуши?..       Всё это говорил себе Кариэн, провожая взглядом беззаботную фигурку. Настойчиво повторял жаркими летними ночами, в пору, когда даже самые ленивые отказывались болеть. «Это был всего лишь ритуал. Нечего так страдать из-за того, кого знаешь всего неделю», — думал он, попивая травяной настой в одиночестве.       Нет, конечно, он не втрескался по уши. Так, возможно, чуть-чуть… Но этот паршивец напомнил эльфу, каково это, когда ты не один. Каково это — делить с кем-то время, кров, тепло… Даже те долгие доставания теперь казались Кариэну чуть ли не милыми. В конце концов, он был далеко не единственным эльфом на нейтральных землях, а выбрал Алексис именно его. И не отставал, пока своего не добился. Плохо только, что теперь окружающие кажутся слишком пресными в сравнении с ним…       Впрочем, все эти сомнения и метания оставались спрятаны глубоко внутри. Внешне Кариэн оставался все тем же невозмутимым и высокомерным представителем светлых эльфов, которые, как известно, те еще статуи, и расшевелить их под силу далеко не каждому. Что не мешало влюбляться в него юным человечкам, начитавшимся романов о великой любви прекрасных эльфов к смертным красавицам, или же добиваться внимания прочим нахальным представителям этой расы. Кариэн подобные потуги привычно игнорировал — сколько их было за эти сотни лет… и сколько еще будет…       …и никогда ещё они не приходили к нему, закутанные в самые целомудренные одеяния, испуганные и боящиеся поднять глаза. Сначала Кариэн и не заподозрил неладное, больно он на эту человеческую моду внимания обращает, пока к нему не привели крайне запущенный случай воспаления. А потом ещё. И ещё.       Такое ощущение, что люди просто боялись к нему идти, предпочитая откладывать до последнего. Эльф припёр к стенке одну бывшую достаточно настырной девушку. Оказалось, через эти земли проезжал тёмный колдун, сказавший, что наложил на их целителя стра-а-ашное проклятье, что тот, на кого он положит глаз, превратится в ужасного монстра.       Отпустив дрожащую женщину, лекарь задумался. Нет, кто этот чёрный колдун, он догадывался. Как и о сути наложенного «проклятья». Но почему этот ревнивый паршивец к нему просто не зашёл?..       Ответ пришёл к нему нескоро. Своими ногами, что радовало. Просто постучался однажды в полночь, тихонько, немного робко. Кариэн не спал, растирая в ступе сонные травы… И хоть стук не отличался от сотен других, эльф понял, кто стоит за дверью.       — Привет, — белозубо улыбнулся бронзовый парнишка. — А я тут мимо проходил, дай, думаю, зайду…       — Ты часто проходил. Почему решил зайти именно сейчас?       Алексис отвёл глаза в притворном смущении, повернул голову… За пять лет он сильно изменился… и не изменился совершенно. Словно с мраморной заготовки убрали наконец-то всё лишнее, позволили принять настоящую форму.       Кариэн догадывался о причине этого «смущения». Этот дроу из тех, что идут к своей цели напролом, не отвлекаясь на мелкие дела… Он наверняка упражнялся с мечом всё время, занимался магией…       И Кариэн был у него первым.       Но когда цель была достигнута… о-о-о, это ли не время для разгульной жизни?       Эльф посторонился.       — Иди в ванную. От тебя пахнет чужими.       И дроу смолчал, покорно опустив голову. Ему понадобилось пять лет, чтобы понять, что Дом нужнее любых гулянок. А кому-то для этого не хватает и жизни.