Расскажите мне о любви

      Что знаете вы о любви? Я к вам обращаюсь, трусы. И к вам, ханжи. Моралисты, ау! Вы тоже в этом списке… Ну-ка, расскажите мне, добрые, хорошие, такие положительные, что аж тошнит от вашей правильности! Расскажите-ка мне о любви! Расскажите мне о том, как вы отрекаетесь от всего ради любимого! Даже от света! Даже от своей бессмертной души! Расскажите мне, как к ногам своего любимого вы бросаете всё: свои силы, свою любовь, своё будущее, свою жизнь, свою душу, наконец! Расскажите, как вы забываете о гордости и падаете ниц перед любимым, целуя его ноги! Расскажите, на что вы готовы ради любимого? Достать звезду? Петь песни? Осыпать подарками? Родить детей? Вы смешны! И жалки… Вот вы готовы подарить жизнь ради любимого… А отнять её? Убить? Вы готовы убить, если любимый вас попросит об этом? Всё равно кого убить: мужчину, женщину, ребёнка, старика, себя, наконец! Вы сделаете, если он попросит? Просто попросит. Просто так. Потому что ему так хочется. Сделаете? Вы готовы рвать свою бессмертную душу на куски лишь потому, что это надо любимому? Готовы?..       Любовь?..       Глупцы и трусы, что ВЫ знаете о ней?..       Беллатрикс — женщина-воительница. Я никогда не отличалась простым характером, полностью оправдывая своё имя. Девчонок доводила до слёз — мне было смешно, когда эти крашеные куклы в воздушных платьях, похожих на торты, обижались и начинали всхлипывать, стоило лишь показать, какие они на самом деле дуры. О, нет, я всегда предпочитала компанию мальчишек — с ними было гораздо интереснее. Правда, всегда доставалось потом от родителей за то, что платье порвано, руки в синяках и царапинах, костяшки разбиты в кровь — я всегда давала сдачи, а не рыдала, как остальные девчонки. Сжав зубы, я дралась, словно дикая кошка. Я била и била до тех пор, пока мой обидчик не начинал плеваться кровью. Мне говорили, что женщина должна знать своё место, вот я и отвоёвывала это самое место в кругу мальчишек. Мне говорили, что нужно быть более женственной и покорной, а я смеялась им в лицо и снова назначала дуэли всем, кто посмел меня обидеть. О, да, дуэли были моим любимым хобби в школе! Пока эти дуры красились, покупали новые модные наряды, строили глазки мальчишкам, целовались тайком от подруг и преподавателей, я изучала боевые заклинания, которые могли бы мне пригодиться на дуэлях. И никакие отработки и громовещатели от родителей не были мне помехой.       Хорошо вам сейчас говорить о феминизме и правах женщин. Вспомните, в какое время и в какой семье я росла. Женщины должны были быть тихими и скромными, во всём подчиняться своим родителям, потом правилам этикета, потом мужу. Но я была бы не я, если бы не пыталась сделать хоть что-то по-своему. Мать всегда хваталась за голову, когда мы с ней до хрипоты спорили о моём наряде на предстоящий раут. В основном, спорили мы из-за цветовой гаммы нарядов. Долгое время маман пыталась впихнуть меня в разноцветные безобразия, именуемые модными платьями. Сильнее всего меня начинало тошнить от розового цвета. Когда не действовали уговоры, приходилось идти на хитрости — незадолго до выхода в свет с платьями обязательно что-нибудь случалось: то они цеплялись за все предметы мебели в доме и рвались, то нерасторопные служанки проливали на меня всякие гадости, иногда платья просто исчезали, в общем, моя фантазия была неисчерпаема. В конце концов, мать махнула на меня рукой, и я везде появлялась платьях своих любимых цветов: в основном черного и тёмно-фиолетового. Иногда я соглашалась на тёмно-зелёный. Я любила смотреть на себя в зеркало: статная, красивая темноглазая брюнетка. Платья тёмных цветов выгодно оттеняли бледность моей кожи, что мне очень нравилось. Я не выглядела такой нежной и хрупкой, как Цисси. С Анди мы были похожи, что всегда меня выводило из себя. А уж когда маман вечно сравнивала нас, говоря, мол, посмотри, Белла, вы же с Андромедой очень похожи, и как ей идёт это платье, а значит и тебе хорошо будет, мне хотелось убить их обоих! Моя сестричка никогда не спорила с матерью. Ха! В тихом омуте, как известно не всё так спокойно, как кажется на первый взгляд. В конце концов, именно тихоня Анди сбежала из дома и опозорила весь род Блеков, выйдя замуж за грязного магла.       С отцом проблем не было — с ним я не рисковала спорить, и мать частенько этим пользовалась. Однако я благодарна ей за то, что она научила меня быть красивой. Она учила нас тому, как женщина может влиять на мужчину, что он даже никогда не догадается об этом. Я слушала её, восхищалась, и… шла снова назначать дуэль идиоту, посмевшему наступить мне на ногу во время танца. Я ни во что не ставила этих напыщенных юнцов с едва пробивающимися усиками с их заученными и дешёвыми комплиментами, я смеялась над ними, издевалась, унижала их, а они пачками падали к моим ногам. Потом, правда, каждый плевался, стоило ему услышать лишь моё имя, называл меня стервой, а я улыбалась и благодарила их за этот комплимент. Мне всегда казалось, в мире не родился ещё мужчина, который был бы меня достоин, а все остальные меня не интересовали.       Но я знала, что рано или поздно мне придётся выйти замуж за того, кого выберут мне родители. Я начала готовиться к замужеству, но, конечно, на свой лад: снова засела за боевые заклинания. Попутно мне попалась книга по Тёмным искусствам. Вот уж где настоящая магия: живая, мощная, настоящая сила! Я всегда любила читать, а уж эта книга покорила меня с первых же строчек и стала моей настольной. С каким самозабвенным упоением я начала отрабатывать Непростительные заклятья! Пусть только муж попробует сломать меня — его будет ждать огромный сюрприз: теперь мне было, что противопоставить грубой мужской силе!       Итак, наконец, я услышала имя этого самоубийцы, который оденет мне палец кольцо и будет считать себя моим господином и повелителем (правда, недолго, ха!): Рудольфус Лестрейндж. Я смутно помню этот момент: кажется, отец пригласил меня в кабинет, где сидели он, отец Рудольфуса и наши матери. Может и был кто-то ещё, но я помню всё очень смутно. Сам Рудольфус стоял рядом со своим отцом, нервно сжав руки в кулаки, и мрачно смотрел на дверь в ожидании моего появления. Видели бы вы тот ужас, что отразился на его лице, едва я переступила порог кабинета. Может быть, он надеялся, что это будет Анди? Тогда он идиот: младшая сестра не может быть даже сосватана, если старшая ещё не замужем. Но он быстро справился со своими чувствами и стал таким холодным, недоступным и мрачным. Рудольфус всегда был не очень разговорчив, что всегда мне в нём нравилось — не люблю пустую болтовню. Он был так притягателен именно этой своей мрачностью, неразговорчивостью, основательностью… Он никогда не спорил со мной. Он просто всегда делал то, что считал нужным. Как и я. Жаль, но я его никогда не любила. Он, кажется, сделал мне официальное предложение, я ответила согласием — они могли ведь и выбрать мне кого похуже. Ну что ж, Лестрейндж, так Лестрейндж.       Помнится, я весь вечер провела перед зеркалом (видела бы Цисси, со смеху бы умерла!) Беллатрикс Лестрейндж — звучало достаточно внушительно. Что там про него сказала Цисси, когда узнала о нашей помолвке? Что-то про то, что он слишком мрачен и пугает её. На что я рассмеялась и сказала, что этот медведь меня даже пальцем тронуть не посмеет без моего разрешения.       Все девушки со страхом ждут своей первой брачной ночи. Я ждала её с нетерпением. О, с каким нетерпением я её ждала! И я не была разочарована. Славная была драка! Наша спальня даже магическому восстановлению не подлежала. Чувствую, что мистер Лестрейндж очень пожалел о том, что не подождал, пока я выйду замуж за кого-нибудь другого. А Рудольфус? Что Рудольфус? Он был исключительно вежлив со мной после того, как залечил сломанный нос (кстати, он так и остался немного кривоватым) и срастил все поломанные кости (он меня обезоружил, ага как же! И, видимо, решил, что я после свадьбы позабыла все свои навыки, полученные в ходе драк с мальчишками — сам виноват, в общем). Мне, конечно, тоже пришлось несладко — особенно меня бесило, что пострадали мои великолепные волосы — я ими так гордилась. Но ничего, за каждый вырванный волосок я ломала ему по одной косточке, так что мы в расчёте.       Помнится, где-то через месяц или два его мать как-то попыталась тонко намекнуть мне о том, что роду Лестрейнджей требуется наследник. На что я, мило ей улыбаясь, ответила, что пусть об этом позаботится Рабастан. А если им нужен был наследник от Рудольфуса, нечего было выбирать в жёны сыночку меня. Я не собираюсь тратить своё время и здоровье на этих противных вечно орущих грязных маленьких уродцев. Не понимаю, почему она упала в обморок?       Хотя, со временем всё стало не так уж и плохо. Пару раз мы всё-таки вместе были (ну должна же я, в конце концов, узнать, каков мой муж в постели?). Не впечатлил. Но и не разочаровал. Нечто подобного я от него и ожидала. Скучно. Но дерётся он шикарно! Я решила, что если он откажется меня учить, буду практиковать повторение первой брачной ночи, запоминать и тренироваться самостоятельно. Согласился. Я стала лучшей — сил у меня больше.       А что касается того дня… Я много слышала раньше о Нём. Старшекурсники-слизеринцы говорили шёпотом, гадали, пригласит ли он их присоединиться к нему — это было такой честью. Отец поддерживал его идеи — от грязнокровок житья совсем не стало. Неужели они действительно думают, что могут сравниться с нами — чистокровными волшебниками, в жилах которых веками течёт благородная кровь? Неужели они думают, что им будет доступен опыт передаваемый веками из поколения в поколение вместе с магической силой? Ха! Наивные глупцы! Но мне, если честно, было наплевать на всю эту возню с грязнокровками. Я всего лишь хотела утереть нос всем этим зазнайкам, которые считали, что принадлежность к мужскому полу даёт им какие-то привилегии. Именно это заставило меня требовать, чтобы Рудольфус представил меня Тёмному Лорду — у него не было женщин в команде. Я должна была стать первой. И не просто первой Пожирательницей смерти, а его правой рукой. Что ж, честолюбия мне всегда было не занимать.       И вот этот день настал. День, который перевернул всю мою жизнь. День, который перевернул всю меня. Я не знаю, поставил ли он меня с ног на голову, или наоборот — с головы на ноги, — но после него всё стало иначе. Я до сих пор не могу понять, что было: сон или явь, реальность или я всё это сама придумала. Да это и не важно уже. Важно другое — именно в этот день я влюбилась. Впервые в жизни я влюбилась и склонилась перед мужчиной. Хотя нет, Лорд был не просто мужчиной. Он был мечтой. Недосягаемой мечтой. Повелителем. Богом. Моим любимым. Кем угодно. Мне уже было не важно. Этот день намертво врезался мне в память. Я помню его, словно это случилось только что. Забавно, я не помню собственную свадьбу, я смутно помню всё то, что случилось со мной после того, как я закончила Хогвартс. Но этот день я не забыла и не забуду никогда до своей смерти!       Я была прекрасна, как никогда! Рудольфус, когда увидел меня, раскрыл рот от удивления. Он и не предполагал, что я могу быть такой. Я готовилась к этому дню, как не готовилась к собственной свадьбе. Я должна была произвести впечатление на Тёмного Лорда. Первое впечатление — самое важное, и он должен был сразу понять, что я буду ярчайшим бриллиантом в его короне!       Я не волновалась. Я шла, гордо подняв голову и с усмешкой глядя на них — всех тех, кто проигрывал мне на дуэлях. Были и незнакомые лица. Помню, я отметила его: холодный взгляд бледно-голубых глаз. Он был намного старше меня. От него исходило ощущение опасности. Я обворожительно улыбнулась ему. Но лишь на миг — пусть не зазнаётся. Говорят, он был сторонником самого Гриндевальда. Несомненно, Долохов тоже смог научить меня кое-каким полезным заклинаниям — он был неплохим учителем. Но я смогла обойти и его. И победить на дуэли. Ох, и разозлился он тогда! Но на него мне всегда было плевать.       И тут я увидела ЕГО! До сих перед глазами стоит эта картина: чёрный силуэт на фоне фиолетового неба. Ох, я даже не знаю, как Его можно описать, как можно выразить весь тот мой восторг. Он был прекрасен! Такой красоты не бывает: опасной, влекущей, порочной. Про таких красавчиков говорят «чертовски красив». Ложь! Дьявольски прекрасен — наверное, это будет более верное определение!.. Всё, что я могла — это стоять, потому что мои ноги вдруг приросли к земле, и наблюдать, как Он приближается. Медленно, словно змея. Я чувствовала себя кроликом, которого эта змея присмотрела себе на обед. Кроликом, который не только не пытается убежать, а добровольно идёт навстречу своей погибели, прекрасно понимая, что сейчас его съедят, но не имея ни сил, ни желания сопротивляться. Я стояла, не в силах пошевелиться, заворожённая Его грацией, Его силой, Его величием. Я была обречена, и отчётливо это понимала. Но это не вызывало моего протеста, скорее наоборот — я сама к этому стремилась. Он потомок Салазара Слизерина — о да, это действительно так! Сколько раз я рассматривала изображения этого величайшего волшебника, жалея о том, что не живу в его время, потому что только Слизерина я считала достойным того, чтобы быть со мной рядом. О, как же я ошибалась!       Он подошёл ко мне. Всё это время я широко раскрытыми глазами ловила каждое Его движение. Ко мне приближалась сама Судьба, и было бесполезно ей сопротивляться. Он был высоким — я была вынуждена приподнять голову и смотреть на Него снизу вверх (и это при моём не таком уж и малом росте!), не в силах оторвать взгляда от Его глаз. Его взгляд — он проникал в самую душу, он манил, обещал, он лишал воли и рассудка. Лорд не говорил ничего, да и слова были лишними. Я забыла обо всём. О том, где я, кто я, о том, что вокруг нас полно народа — были только мы двое и звенящая тишина.       Как Он выглядел? Не помню. Кажется, Он был молодым. Неприлично молодым. Я бы никогда не подумала, что Он учился вместе с моим отцом. Но всё это я помню смутно, я видела только Его глаза. Эти глаза не раз потом снились мне, повергая меня в экстаз, доводя меня до оргазма. Ещё мне часто снилось, что он зовёт меня. О, этот вкрадчивый шёпот, влекущий голос, произносящий моё имя! Я просыпалась и разрывала на себе ночную рубашку, буквально плавясь от страсти, сжигавшей меня. Я царапала себя, представляя, что это его ласки, я буквально задыхалась и не понимала, где я и что я делаю. Сон, реальность, мечты, сумасшедшее желание — всё сливалось в адский коктейль, и я не могла отличить одно от другого.       Он остановился и смотрел прямо в мою душу. Именно тогда я её и лишилась — я всю без остатка отдала её Ему. Он не просил, не приказывал — это был мой дар. Это было самое ценное, что я могла ему подарить, и я, не задумываясь, сделала это. Он сделал ещё шаг, и теперь я чувствовала Его дыхание на своей коже. Оно обжигало меня. Я почти перестала дышать — словно отдала Ему и своё дыхание. Медленно поднял Он руку и дотронулся до моего лица. Там, где Его холодные тонкие пальцы касались моей кожи, пробегал ток, распространяясь дальше по телу волнами наслаждения. Мне хотелось застонать, но я неимоверным усилием воли сдержала себя. Но Он знал — пусть я не издала ни звука, Он слышал этот стон. Уголки его губ чуть приподнялись, выдавая торжествующую улыбку. Он провёл рукой от моего виска к подбородку, а я просто плавилась от его прикосновений и теряла рассудок. Всё это время мы тонули в глазах друг друга. Вернее, тонула я, забывая себя, лишаясь воли окончательно. Больше не существовало меня — я растворилась сначала в Его взгляде, потом в Его шёпоте, потом в нём самом. Слегка сжав пальцами мой подбородок (я почти испытала оргазм от этого!), Он медленно наклонился ко мне. Теперь его дыхание обожгло мои губы. Они непроизвольно приоткрылись, а я не смела поверить своему счастью.       — Беги, Белла, — шепнул он едва слышно.       Или мне это показалось? Неважно. Я всё равно не могла даже пошевелиться, не то, что бежать. А когда Его губы коснулись моих, я потеряла рассудок окончательно. Беллатрикс Лестрейндж перестала существовать. Глаза мои медленно закрылись, и я рухнула перед ним на колени, вытянув левую руку.       — Молю вас о милости, мой Лорд, — только и смогла произнести я срывающимся голосом.       Он склонился надо мной и, снова глядя мне в глаза, взял мою руку. Ничего не ответив (это потом я узнала, что все остальные проходят испытания и отвечают на множество вопросов, прежде чем получить метку), Он коснулся моего предплечья. Рудольфус говорил (а потом и все остальные, когда делились впечатлениями), что это невыносимо больно — когда на твоей коже выжигается метка. Вздор! Клянусь, я не почувствовала ничего, кроме наслаждения! Величайшего наслаждения в своей жизни!       Лорд рывком поднял меня на ноги (я тогда еле держалась на них!) и поставил рядом с собой. Он ничего не говорил мне — ни о том, что я должна верно служить ему, ни о том, что я теперь с ним до конца (всё то, что он говорил всем другим) — Он и так знал, что отныне я — его вечная раба. И не нужно было пустых вопросов, глупых напоминаний и ненужных клятв. Я сделала шаг назад — за его спину. Негоже было мне стоять наравне с величайшим волшебником всех времён и народов — моё место было позади него. Всегда позади. Никто не был ему ровней. Никто не смел стоять рядом с ним! Но я всегда была в первом ряду за его спиной.       Заняв своё место, я почувствовала такую силу, какой у меня никогда не было. Я могла сделать всё, что угодно! Всё, что Он ни попросит, ни прикажет. И Он всегда знал это!       Я всё делала ради Него! Всё, что могла для Его славы, Его величия. Я посвятила Ему всю мою жизнь, каждый мой жест, каждый мой вздох! Рудольфус в тот вечер понял, что потерял меня навсегда — ну как может кто-либо из мужчин сравниться с Ним? Он больше не претендовал ни на что, просто всегда был рядом со мной. А я летала. У меня выросли крылья, я себя чувствовала такой могущественной, какой не чувствовала никогда раньше. Меня пьянило лишь одно Его присутствие. Его благосклонный взгляд был мне величайшей наградой, Его улыбка повергала меня в экстаз! Я готова была делать всё. Надо убить?.. Да, мой Любимый! Пытать?.. С удовольствием, мой Повелитель! Родить Вам наследника?.. Я готова! Убить его?.. Пожалуйста! Я провинилась перед Вами? Круцио? От вас, мой Лорд я готова безропотно принять хоть Аваду! Умереть? Я готова хоть сейчас!       Я готова идти за Ним с самое пекло и поотрывать рога самому дьяволу, если Он, мой Лорд, изъявит такое желание.       А вы? Что сделали вы ради любви?       Расскажите-ка мне о любви! Вы ведь гордитесь тем, что знаете о ней больше, чем я! А мне просто смешно от ваших жалких ничтожных чувств, которые вы гордо именуете любовью. Вы ничего не знаете о настоящей любви!       Авада Кедавра!..