Не Так(Wrong Order)

Это началось, когда во время особого долгого и запутанного расследования Донован совершила непростительную ошибку, вызвавшись принести кофе. Вообще-то предложение было обращено к Лестраду, потому что они оба были страшно вымотаны, ничего толкового не получалось, и Донован решила, что, раз уж она собралась приготовить кофе себе, почему бы и не предложить другим. Шерлок, как всегда, отозвался первым – таким тоном, который ясно говорил, что сержант ни для чего другого и не годится, да и выполнение ею даже такого задания сомнительно.- Вот сам себе его и неси, фрик, - отозвалась Салли. Она вовсе не собиралась ему ничего готовить, даже несмотря на извиняющийся и слегка укоризненный взгляд Лестрада, поблагодарившего ее за предложение. И так бы оно и было, не наткнись она в коридоре на Андерсона. - Что он опять натворил? – поинтересовался он, наблюдая, как она гневно звенит чашками. - Появился на свет, - прорычала Салли. Она, конечно, допускала тот факт, что он был полезен в расследовании сложных дел. Но, кроме того, он был бесчувственен, как бревно, страшно бесил, и был отвратительно воодушевлен исследованием трупов маленьких убитых детей. Салли Донован начинала думать, что ей нужно внимательнее наблюдать за человеком, упоенно разглядывающим улики… просто на всякий случай. Андерсону всегда было очень удобно жаловаться, так что Донован незамедлительно принялась ныть по поводу того, как низко посылать женщину за кофе (необходимость нести кофе Шерлоку делала всю затею унизительной), о том, что фрик наверняка думает, что вокруг него все должны на ушах ходить, пока он называет всех идиотами, кружит над уликами и радуется схожести ножевых ранений на животе мальчика и бедре девочки. - Хотела бы я узреть его в виде обезображенного трупа, - мстительно закончила она. – А если он думает, что я собираюсь нести ему кофе… - Он хочет кофе? – встрял Андерсон. На его лице играла зловещая усмешка. - Позволь мне. - Ты что, хочешь насыпать туда соли? Нам же не по двенадцать лет! – возмутилась Салли, однако не стала возражать, когда он впихнул ей в руки третью кружку и подтолкнул в сторону комнаты, где все остальные были заняты изучением фотографий и заметок по делу. - Ну разве это не очевидно? – распинался Шерлок, когда Донован вошла в комнату. Его явно раздражал тот факт, что все остальные не были сверхлюдьми, безумцами вроде него. – Грег, Алекс, Даниэлла, Ева, Жак, Вениамин… - Четыре мальчика и две девочки? – если в голосе Лестрада и улавливался сарказм, его можно было списать на бессонные ночи и наличие жестокого серийного убийцы. - Да слепые вы, что ли?! – воскликнул Шерлок, сгребая фотографии детей и перекладывая их, что вызвало волну протестов, которые он, впрочем, проигнорировал. Шерлок замер, сложив руки на груди. - Он идет по алфавиту, - в конце концов сказал Лестрад. – Но где же «Б»? Донован вмешалась, протягивая кофе Лестраду, чтобы освободить руку и передать еще одну чашку Шерлоку. Она некоторое время поразмышляла над тем, не отдать ли напиток, приготовленный для себя, Андерсону, но потом подумала, что, в таком случае, это будет действительно выглядеть так, будто бы ее просто послали принести всем кофе. Шерлок даже не посмотрел на нее, когда забирал чашку, не удивился и тому, что она выполнила его просьбу. Это было хорошо: если бы он увидел выражение ее лица в тот момент, он точно не взял бы напиток из ее рук. Спасибо он тоже не сказал. Лестрад, по крайней мере, вежливо кивнул, хоть она его и отвлекла. Шерлок также не обратил внимания и на то, что сержант наблюдала за ним, дожидаясь, пока он сделает глоток. Когда он, наконец, отхлебнул кофе – ничего не произошло. Он не начал плеваться, кривиться или давиться им. Однако Андерсон не выглядел разочарованным, продолжая наблюдать и дожидаться. Донован подошла к нему, пока Лестрад приказывал кому-то принести списки пропавших и умерших детей, чьи имена начинались на «Б». Шерлок утверждал, что это, скорее всего, девочка. - Что ты с ним сделал? - шепотом спросила она, размышляя, не был ли Андерсон куда более жесток, чем она подумала, и не сыпанул ли он Шерлоку в кофе слабительного. - Помнишь дело про медведей и конфетный магазин? – спросил он. – Нам еще владелец всем конфет предлагал. - Угу, - отозвалась Салли. Это было одно из самых странных дел, с которым они когда-либо работали, – в такое обычно не верится, пока оно не случается на самом деле. - Помнишь, доктор Ватсон отобрал у Шерлока пакет, прежде чем фрик успел взять конфету? Она, конечно же, помнила, как и последовавшую за этим взбучку, устроенную Джоном своему соседу. - Шерлок, ну в самом деле, - сказал он тогда. – Ты никогда не ешь вне дома, ссылаясь на возможность отравления, и берешь конфеты из рук незнакомца? - Это шоколад, Джон, не мятные леденцы, - ответил Шерлок. - Это мятный шоколад! Я бы не хотел, чтобы ты под конец дела покрылся сыпью. - У тебя аллергия на мяту? – вмешался Лестрад. - Да, давайте оповестим об этом весь криминальный мир! Хотите убрать Шерлока Холмса с дороги, добавьте ему в чай мяты! Потом кто-то упомянул о кузине, страдающей от аллергии на орехи, и инцидент был исчерпан. - О, - прошептала Донован, испуганно, но вместе с тем злорадно, - только не говори мне… Андерсон ухмыльнулся. Шерлок не обращал внимания на явственное шушуканье в углу, не озаботился он и странным вкусом кофе, лишь мысленно отметив, что напиток мог быть и получше. Когда у него заболел живот, он попытался не обращать на это внимания – это же всего-навсего тело, мозг сейчас выполнял куда более важную задачу. Потом к горлу подступила тошнота, и Шерлок с трудом выдавил «Да» на вопрос Лестрада, все ли с ним в порядке. Вряд ли тот ему поверил, когда Шерлок тут же сорвался с места и метнулся в уборную. Он успел добраться только до мусорки в коридоре. Лестрад заколебался, не зная, продолжить ли обсуждение или пойти проверить, что с Шерлоком. - Я пойду, посмотрю, как он там, - вызвалась Донован, и они с Андерсоном направились в коридор. Салли не знала, чего ожидать, думала, что Шерлок всего-навсего покроется сыпью или будет долго тошнить в мусорку. Но увидела она совсем другое. Мертвенно-бледное лицо Шерлока было покрыто потом, детектив полулежал на полу, опираясь спиной на стену, и тяжело, с явно слышимым присвистом, дышал. - О, Боже! – вскрикнула Салли и совершенно по-идиотски добавила. - С тобой все в порядке? Шерлок не стал тратить дыхание, чтобы ответить на это. Он даже не посмотрел на нее своим коронным взглядом. На его лице был написан страх. - Скорую, быстро! – в коридоре появился Лестрад, привлеченный ее криком. - Да, конечно, - пока Донован сражалась с застрявшим в кармане мобильником, Лестрад опустился на колени рядом с Шерлоком, мягко разговаривая с ним. Салли услышала, как другой офицер торопливо диктует медикам адрес. - Лучше еще и доктору Ватсону позвонить, - сказал Лестрад Андерсену, все еще столбом торчавшему посреди коридора с таким лицом, будто ему самому того и гляди станет плохо. - Да, я… найду его номер,– Андерсон сорвался с места. - Давай же, Шерлок, просто дыши – вдох… выдох… - бормотал Лестрад, видя, что эта задача становится почти невыполнимой. - Потом, уже громче обратился к Донован: - Вы знаете, что случилось? - Я… - Сержант Донован, вы знаете, что здесь произошло? – Шерлок с расширенными от страха глазами, отчаянно пытался вдохнуть, слабо цепляясь пальцами за свою рубашку. У детектива уже синели губы. - У него аллергия на мяту, - выдавила Салли, стараясь не смотреть инспектору в глаза. Однако она прекрасно почувствовала его обвиняющий взгляд. - Доктор Ватсон сказал, нужно найти эпинефрин! – в коридор ворвался Андерсон. – Инъектор! Он должен быть у него в кармане! - Хорошо, - отозвался Лестрад. – Донован, пойдите, встретьте скорую. Андерсон, ищи эпинефрин. Голос инспектора был тверд, и они незамедлительно сорвались с мест. Лестрад снова склонился над задыхающимся детективом. - Шерлок, мне нужно чтобы ты расслабился, - сказал он. – Я поищу у тебя в карманах, хорошо? Шерлок, кажется, его уже не слышал, почти теряя сознание. Инспектор обшаривал его, тихо молясь. Он не нашел инъектор. Шерлок перестал дышать. Приехала скорая. Позже оказалось, что шприц был в кармане пальто. Которое Шерлок снял, потому что в помещении было тепло. Лестрад обнаружил его, когда собирал вещи, чтобы отдать Джону. Он передал их с Донован, потому что инспектору нужно было заниматься делом, а она сама вызвалась помочь. И позже, когда инспектор постоянно проверял, не пришло ли новое сообщение, никто даже и не думал язвить по этому поводу. Андерсон не вызывался помочь, но каким-то образом оказался за рулем машины, едущей в больницу. Они ехали молча, в напряженной тишине. - Это была случайность, - Андерсон первым нарушил молчание. Донован злобно покосилась в его сторону. - Это не было случайностью. - Мы не знали, что реакция будет именно такой, - отметил он. – Так случайно получилось. Они же не знают, как так вышло. - То есть, ты полагаешь, что нам нужно соврать, – Донован возмущенно поджала губы. Андерсон ничего не ответил, и всю остальную дорогу они проехали молча. Они встретили Джона Ватсона в комнате ожидания. Он был молчалив и сидел прямо, как палку проглотил. Донован не знала, что и думать о докторе, когда первый раз увидела его; он казался таким робким и нерешительным. Она боялась, что Шерлок всего лишь использовал его, таская с собой, будто щенка. Но чем дольше Джон работал с ними, пройдя через несколько смертельно опасных дел, тем лучше она понимала, что у «щенка» имелись отличные зубы и что существовала большая разница между робостью и спокойствием. Салли также прекрасно знала, что Джон беспокоится о Шерлоке. Ей было даже немного жаль доктора, Донован была уверена, что Фрик не проявлял подобных чувств в ответ. Но… они так смотрели друг на друга. А теперь – она убила фрика, а доктор убьёт ее. Возможно, убила, парамедики так торопились, кричали что-то об анафилактическом шоке, кислороде и жизненных показателях. Салли не знала, что сказать Джону, поэтому она просто отдала ему пальто Шерлока. Джон уставился на вещь, крепко сжимая ее в руках. Через некоторое время к ним, наконец, вышел доктор. Джон при его словах, сильнее вцепился в пальто и коротко кивнул. Его облегчение было практически ощутимо. Их все-таки пустили в палату Шерлока. На лице детектива была кислородная маска, он был по-прежнему бледен, как смерть, зато самостоятельно дышал, и глаза его были открыты. Он все еще выглядел слабым, моргая жалобно, как ребенок, отчаянно пытающийся не заснуть. И, кажется, был рад увидеть Джона. - Я не забывал его, он был в пальто, - были первые слова Шерлока, обращенные к Джону, видимо, предупреждая его вопрос. Доктор через силу улыбнулся ему. - Я знаю. Лестрад нашел его, когда тебя увезли. Так что ты сегодня съел, не глядя? – Донован поморщилась при этих словах. Он видел. Конечно, видел. - Донован принесла мне кофе, - ответил Шерлок, покосившись в ее сторону. – Андерсон добавил мяту. Они, наверное, хотели посмотреть, как я раздуюсь или покроюсь сыпью, – в голосе детектива не было злобы, он был доволен тем, что разгадал загадку. Джон обернулся, удивленно распахнув глаза. Видимо выражения их лиц сказали ему, что это правда, потому что в следующее мгновение он опасно сощурился. Тут Донован некстати вспомнила, что Джон, вообще-то, – бывший военный. Сейчас он действительно выглядел опасно. - Так случайно вышло, - упорствовал Андерсон. – Ты никогда не говорил нам, что мята может тебя убить. - Вы знали, что у него аллергия, –Джон говорил тихо и четко и очень походил на гадюку, готовящуюся к броску. – Вы знали про его аллергию и подсыпали ему мяты. Шутки ради. Они молчали. - Он мог умереть,– у Джона сорвался голос, а Донован поняла, что сглатывает слезы. - Джон, перестань, - пробормотал Шерлок, возясь с кислородной маской. Ему не нравилось, как она прилегает к лицу. – Со мной все в порядке. Джон ловко вернул маску на место и, поскольку Шерлок продолжал к ней тянуться, взял его за руку. В этой сцене было что-то настолько личное и деликатное, что полицейские почувствовали себя не в своей тарелке, будто бы увидели то, что не было предназначено для их глаз. Донован в сотый раз задумалась, делили ли они постель. Джон снова обернулся к ним – ядовитый и злой. - Не убивай их, - пробормотал Шерлок. – Они вполне справляются со своей задачей, - это был своеобразный холмсовский комплимент. – К тому же, Лестрад, кажется, ими дорожит. - Спи, Шерлок, – отозвался Джон, и детектив послушно закрыл глаза. В комнате наступила тишина, нарушаемая обычными больничными звуками, доносившимися из коридора. Джон продолжал держать Шерлока за руку и прижимать к себе его пальто. Донован и Андерсон стояли рядом, понимая, что не имеют права уйти, пока им не позволят. Так прошло около пяти минут. Джон убедился, что Шерлок действительно уснул, что его сердце и легкие работали нормально, а мозг не пострадал от кислородного голодания. Затем он повернулся и поманил полицейских за собой, к выходу из палаты. Нет, он их не убил. Он даже не стал на них кричать. Он просто тихо и уверенно сказал все, что думал по этому поводу, совершенно уничтожив их морально. Когда Донован звонила Лестраду, у нее был такой расстроенный голос, что инспектор уж было поверил в самое худшее, прежде чем она сумела ему все рассказать. Потом она вернулась к нему, чтобы помочь с расследованием. Задача несколько усложнялась тем, что человек, на которого была вся надежда, в данный момент находился в госпитале. Лестрад так и не спросил, как мята попала в организм Шерлока. Так же он не стал интересоваться причиной возникновения шикарного фонаря, которым щеголял Андерсон, и рыданиями Донован. Тело девочки по имени Беттани, оказалось той ниточкой, которая привела полицию к маньяку как раз вовремя. Они успели спасти Зои от участи ее предшественников. Шерлок был, конечно же, очень недоволен, что Джон не пустил его поучаствовать при задержании преступника. Два месяца спустя, Шерлок, полностью оправившийся после отравления, решил лизнуть чей-то кошелек – если бы обнаружился лимонный привкус, это бы значило, что владелец был тем поджигателем, которого они искали. Лимонного вкуса не оказалось. Зато выяснилось соседство кошелька с мятными леденцами в барсетке. - Джон, - просипел Шерлок, медленно покрываясь пятнами. – Кажется, я оставил инъектор в пальто. И прежде, чем Джон успел достать свой, ему под нос сунули три других. Шерлок обиженно надулся, когда его все-таки уговорили поехать в больницу. А Донован почувствовала странное удовлетворение, когда из трех шприцев доктор Ватсон выбрал именно тот, что принадлежал ей. Шерлок оставался таким же фриком. Но она все-таки была рада, что он не умер.