***
Уютный покой его милой спальни сочетающей в себе самые лучшие качества и достоинства викторианской эпохи возвращал Старого Джолиона к реальности. Форсайт поднялся, велев принести себе горячей воды, совершил утренние омовения, после чего, почувствовав себя много лучше, причесался и переоделся. Внезапное воспоминание о том, что на сегодняшний день запланирован пикник в его новом загородном доме, почему-то заставляло кровь похолодеть в жилах Старого Джолиона.Часть 1
23 ноября 2013 г. в 13:50
Чудным майским денечком члены достопочтенного семейства Форсайтов выбрались за город. Целью данной вылазки был пикник, устраиваемый старым Джолионом в его недавно построенном загородном доме. Приглашены были абсолютно все, но… у большинства Форсайтов внезапно нашлись срочные дела и заботы, требующие немедленного решения, и в конечном итоге приехало всего восемь человек. Но ведь так даже лучше — будет больше простора!
Ничто не предвещало беды (ну, быть может, за исключением того факта, что «ни одна ветвь семьи Форсайтов не чувствовала расположения к другой, и между любыми тремя членами которой не было ничего заслуживающего названия симпатии»). Пели птички. Сочную траву загородных лугов чуть колыхал легкий послеполуденный ветерок. В лазурно-голубом небе светило яркое солнце, лишь изредка скрывающееся за белоснежными облаками. И вдруг среди всего этого великолепия и безмятежности послышался странный неприятный звук и нарушил идиллию Форсайтов, благопристойно проводящих свой воскресный досуг на свежем воздухе. Все члены семьи невольно обернулись в направлении этого звука и обнаружили, что к ним приближается толпа плохо выглядящих, разлагающихся лондонцев! Было решено немедленно укрыться в доме, откуда можно было производить наблюдение за нещадно подступающей толпой обитателей покойницкой, находясь при этом в безопасности.
Вскоре, после того, как было осуществлено задуманное и восемь человек укрылось в доме, его стены подверглись бесцеремонной атаке вернувшихся к жизни мертвецов… По идее, надо было бросать все и бежать из дома, пока была такая возможность, бежать, прыгать по тарантасам и мчаться в город, рассказывать о произошедшем событии, но члены достопочтенного семейства Форсайтов просто не могли добровольно оставить домик, являвшийся их законной собственностью, и немедленно взялись за оружие. Откуда у них оружие? Хм, ну не знаю… быть может на охоту они ходили из этого дома. Да и, в конце концов, у людей со столь хорошо развитым чувством собственности просто обязано быть собственное оружие!
— Все бежим наверх, — с энтузиазмом сказала Джун, вероятно решив, что все её родственники, находящиеся в осаде зомби, автоматически переходят в разряд «несчастненьких», и, следовательно, о них нужно заботиться. — Нельзя убивать ни в чем неповинных мертвецов! Или вы хотите их прикончить только потому, что они мертвы? Стыд позор!
«И зачем я только собрался на ней жениться? — подумал Босини. — Взбалмошная, сумбурная, шальная… да и воплощением красоты её не назовешь…», взгляд молодого архитектора с вожделением перешел на жену Сомса.
Тут покойники проникли в дом через… никем не запертую дверь. Все отважно палили по незваным гостям, неумолимо сокращая их численность. Но на улице мертвецов было еще больше, убить всех просто не представлялось возможным, так что члены семьи Форсайтов в скором времени оказались прижаты к стенке. Тетя Энн с хищной усмешкой, которая скорее подошла бы гангстеру, времен сухого закона в Америке, чем благородной леди, стреляла из «Гатлинга», а Эстер и Джули время от времени помогали ей перезаряжать её пушку. Не было в те времена «Гатлингов» говорите? Похрен! Да и где вы тут здравый смысл да историческую достоверность увидели?! Старый Джолион лихо стрелял из ружья. У Сомса и Босини в обеих руках было по револьверу, которыми оба мастерски владели. Изредка они бросали друг на друга недобрые взгляды, в которых можно было легко прочесть то, что они едва сдерживаются, чтобы не пустить свое оружие друг против друга. А Ирен и Джун лихо работали мачете и японским мечем соответственно.
Битва была весьма и весьма жаркой, но Форсайты с достоинством защищали свою собственность от посягательства пришлых! Старый Джолион начал в очередной раз проворно перезаряжать свое оружие и тут один из зомби потянул ствол ружья на себя, пытаясь отнять его у законного владельца, но Джолион был слишком Форсайт, чтобы отдавать свою собственность какому-то упырю! Он вырвал свое оружие из рук живого мертвеца и, поправив цилиндр, сделал точный выстрел в голову неприятеля (будет знать, как отбирать у других то, что им по праву принадлежит!).
— Ирен, беги наверх, там безопасно, — крикнул Сомс, наблюдая как полчища мертвецов подступают все ближе и ближе.
— Сомс, не смей ей приказывать! — воскликнул Босини.
— Моя жена — что хочу — то и делаю! Хочу — насилую, хочу не… эм, в смысле, хочу — приказываю ей, хочу — нет, — рыкнул Сомс, выставляя вперед свою бульдожью челюсть.
Вдруг один из покойных лондонцев, совсем потеряв совесть, набросился на старого Джолиона, и вероломно впился ему в плечо. Преисполненная отваги и мужества Джун рыжей молнией подскочила к мертвецу и срубила его голову, находившуюся в опасной близости от её деда. Ранение оказалось слишком глубоким, кровь быстро покидала тело Джолиона, осторожно уложенного почтенными родственниками на пол.
— Как же мне жаль, дорогая сестра, что я вынужден вас оставить… в такой непростой час… — обратился старый Форсайт к своей сестре, находившейся к нему ближе всех.
— О, не говорите таких ужасных вещей, дорогой, вы обязательно поправитесь! — всплеснула руками тетя Энн.
— Джун, милочка, принеси, пожалуйста, дедушке воды, Сомс, милый, попрощайся с дядей, — раздавала тем временем приказания Джули, имевшая манеру ляпнуть что-нибудь неуместное.
Старый Джолион лежал на холодном полу своего загородного дома, не чувствуя боли, истекая кровью в обществе своих родных, чувствуя как медленно темнеет в глазах и…