Допрыгался, братик или Не обижайте слэшера

Проснулся я от уже знакомой мне боли в попе. Вспомнил, что вчера было и мою лицо залилось краской быстрее, чем занимаются огнём сухие осенние листья в костре. И опять я положил брата с собой в кровать. Совсем озверел уже. Вёл себя, как развратная шлюха в отставке, у которой никого не было и решившей по старой памяти дать ближнему. А ведь и впрямь ближнему. Саша, мой брат, дороже и ближе его у меня никого нет. Они с Наташей делят пополам первое место моих приоритетов. - Проснулся? - тихонько спросил он, боясь, что я ещё сплю. - Угу. А ты сам-то хоть спал? - Спал, - отвечает он, хотя мне кажется, что привирает. Наверное, мучается тем, что наделал, хотя и ничего тут такого нет. - Саш, а поцеловать? - прошу я и тут же хлопаю себя по лбу. Не это я хотел сказать! Но он наклоняется и прижимается к моим губам. Всё тело знакомо заныло, но не так сильно как вчера. Но всё же... Обхватываю его руками и прижимаюсь теснее. - Ты снова хочешь? - отрываясь от моих губ, спрашивает он и подумав, я киваю. И сам ужасаюсь от этого. Я действительно хочу его снова. Похоже, я падаю всё глубже в пропасть. И снова я сходил с ума в объятиях брата. Мне с ним просто дико хорошо. С каждым разом мне становится всё приятнее. Но стыд всё равно затапливает всю душу. Это ж надо, с собственным братом спать, да ещё и по собственной инициативе! Хотя, не знаешь, что хуже, по чужой или своей. Одинаково стыдно. Впрочем, больше никаких минусов я и не вижу, он мой брат, я его люблю, так что всё нормально. Секс - это ведь проявление любви на самом деле, остальное, это уже просто взрослые извратили в угоду своим интересам. Касания родного брата заставляют меня раскрываться перед ним. Он уже знает моё тело и гладит там, где мне нравится. Да и много ли нужно мне в моём возрасте? Рядом с ним я просто сгораю, как в огне. Хочется всегда быть с ним, и чтобы он всегда был со мной... Я проснулся второй раз за день, но уже один в кровати. Рядом лежала записка, что Саша ушёл к знакомому на днюху, про что он совершенно забыл. Ну, его можно понять. Когда на тебя наседает неразумный младший братец с непристойными предложениями, тут не то что про днюху знакомого, свою днюху забудешь! И всё же меня удивляет, что Саша даёт мне. В том плане, что я просто пристаю к нему, а он как брат, не может мне отказать. Стыдно до жути, но от воспоминаний что он вытворяет с моим телом, всё сладко ноет. Телефон заставил меня вздрогнуть. На дисплее... а больше некому. Открываю крышку. - Привет, Таша, как дела у тебя? - Да неважно, как у меня. Про себя рассказывай. Что получилось? Что дало? Какой результат? - Это не телефонный разговор. Давай я приду к тебе и поговорим? - Что ж я тебя, утруждаться заставлю? А вот хрен тебе! Подыми свою пятую и открой мне дверь. Я закрыл крышку и с трудом поднялся. Что ни говори, а два бурных секса подряд, ещё и с тем темпом, что я задавал, дали о себе знать не лучшим образом. Едва я встал и скоординировал положение тела в пространстве, как ощутил, что по ногам что-то потекло. Ой, бля! Цвет жидкости был... нежно-розовый. Какого..? Набросив на себя одеяло, я подошёл к двери и открыл. Наташа вошла, одетая по последнему слову какого-то неведомого мне дресс-кода: бежевая футболка и коричневые брюки с множеством карманов. На запястьях красовались фенечки из нитей всевозможных оттенков голубого. Ну тут я и не удивляюсь, учитывая её творческие пристрастия. А вот на ногах красовались туфли на платформе, что было странноватым. Не понимаю её настроения. Вы спросите, какая связь между обувь и настроением? Поясняю: кроссовки - при обычном или угрюмом, небольшой каблук (других она и не носит) - при сравнительно хорошем. А вот платформа... Я полный ноль в женской обуви, но как можно понять, это нечто промежуточное. Получается, что и в настроении та же песня? Она оглядела меня внимательно странным взглядом, но ничего не говорила. Ждала от меня. - Заходи. Только я буду на кровати лежать, ты не против? А то мне больно. - Да без проблем. Рассказывай. Мы проходим в спальню и я собираюсь лечь, как Наташа меня останавливает и изучающе смотрит на пятна на простыне. - Ты как себя чувствуешь? - взволнованно спрашивает она, а я не очень понимаю причин её волнения. - Да ничего. Попа болит немного, - я ответил честно. - Неудивительно. Рассказывай с начала, - попросила она, усевшись на стул, а я лёг на кровать на живот, чтобы быть к ней ближе. - Итак. Я попробовал подрочить. Не ахти вышло. Точнее, вообще ничего не вышло. Никакого облегчения это не дало. Только с Сашей... И дёрнуло меня мысли вслух высказать! Его дома не было, а потом едва я высказался, он зашёл ко мне. Пришлось рассказать ему всё как есть. Тогда, я попросил его со мной снова переспать. он не долго думая, согласился. Правда, ещё с прошлого нашего раза себя корил. Правда, на этот раз ритм задавал я. Вёл себя, как шлюха. Насаживался, как... ой ужас, - ей я мог всё рассказать, ничего не скрывая. - В общем, трахал он меня по полной. А мне, понимаешь, хотелось пожёстче, чтобы он меня имел, как хочет. Быть в его руках полностью. - Если уж отдаваться, так на всю катушку, да? - в её взгляде...понимание. Не ожидал даже. - Угу. - Я заметила. Ты парадом руководил? - Да. Сам скакал, не хуже наездника, - усмехнулся я. Было странно обсуждать такие подробности даже с любимой. - М-да, видать, тебе нехило башню сорвало в процессе. А "коняшка" могла бы и малость сбавить темп. У него ведь размерчик-то не маленький. - Не, ну там действительно не маленький, да и мне разве много надо? - говорил я спокойно и только уши выдавали меня с головой. - Во-во! А я о чём. Не надо было себя так изводить. Аж до крови получилось. - Какой? - вот тут я удивился. - Ты, на хрен, о чём? - я вытаращил глаза. - На простыне капли крови и спермы, - отвечает она тоном бесстрастного патологоанатома. - А он, что, не предохраняется? - А зачем? Я же не забеременею, - просто ответил я. - К тому же, я девственник в некотором роде. Ни с кем кроме него не спал. А с другими он предохраняется, так что никакую заразу не притащит. Даже какая-то гордость обуяла, правда сомнительная. Мой любимый брат полностью открыт только со мной. Даже не предохраняется. Кончает в меня. А ведь я чувствую, как его горячая... кхм, не будем называть что... наполняет меня. Мне становится так тепло и уютно. Чувствую себя любимым. - Это всё, конечно, хорошо, но он смазкой-то хоть пользуется? Если нет, я его пришибу. - А я не знаю. Мне, как бы, было не до этого, думаю, понимаешь. - Ну, хотя да. Хотя, если бы не пользовался, то крови было бы намного больше. Теперь я начал понимать, почему был такой странноватый цвет. Семя и кровь. Больно, но оно того стоило. Чувствую себя полностью довольным, как будто утолил голод, что терзал меня давно. Впрочем, так оно и есть. Но один вопрос не даёт мне покоя. - Таша, а вот скажи, что ты думаешь на этот счёт? - Я? Да что я? Ты его любишь, ты его хочешь, так что ничего дурного. Кроме, разве что, моей вины во всём этом. - А ты здесь каким боком? - я снова удивлённо вытаращил глаза. - Жень, ты забыл, да? Ты помнишь, при каких обстоятельствах, ты в первый раз лёг в кровать брата, почему ты его соблазнил? - теперь в её взгляде я видел глубокую печаль. И тут догадка обрушивается на меня со звуком грома. М-да, теперь я понял, в чём Наташа видит свою вину. Ведь в первый раз я переспал с Сашей, потому что хотел помочь ей с рассказом. Я помню это, но не видел в этом ничего такого. - А я помню, Женя. Ладно, не будем о грустном. Дашь мне чего-нибудь схрустеть? - Сейчас соображу, - я собирался встать. - Лежать, - усмехнулась она. - От тебя требуется всего-лишь разрешение пошариться в вашем холодильнике. - А-а-а, это, - я хихикнул. - Да пожалуйста, белый двухкамерный друг в твоём распоряжении. - Вот это мне и надо. И не вздумай встать! Она отлучилась на кухню. Немного там побуянив, она взвела таймер на микроволновке. Потом снова шум, противный писк микроволновки, закончившей своё дело и Наташа притаскивает в спальню большой поднос с двумя стаканами чая, бутербродами и разогретыми готовыми блинчиками. - Неужто ты решила за мной поухаживать? - улыбнулся я, усаживаясь на полу, когда она ставила поднос на стул. - И не мечтай, - усмехнулась она. - Просто всё пополам. Не буду же я жрать из вашего холодильника и при этом оставлять тебя голодным. Хотя чуток и тебе помочь надо, раненому лебедёнку. - Спасибо и на этом. Мы перекусили, и Наташа всё убрала, на корню пресекая мои попытки ей помочь. Потом она села рядом и стала гладить по голове. Был бы котом-замурлыкал бы. Я ловил на себе её странный взгляд. Никак не могу понять, что он выражает. Вот никак и всё. Такого я ещё не видел. - Что ты так на меня смотришь? - Я? Ничего. Нормально всё. В коридоре послышался шум. Пришёл Саша. Не подав никаких признаков волнения, Наташа продолжала сидеть рядом и трогать мои волосы. - Привет, молодёжь. - Здравствуйте. - Привет, - поздоровался я и помахал рукой. - Я пойду, наверное, - она собралась уходить. - Посиди, - попросил я. - Ты её любишь, да? - спросил Саша, внимательно нас оглядывая. - Да, - а что скрывать? Это всё и так прекрасно известно. - А меня? - опять спрашивает он, но его голос... Как будто какой-то подвох вкладывает. А я не понимаю, что он добивается. - И тебя люблю. - Да ну? - недоверчиво переспрашивает он, а у меня внутри уже всё сводит от волнения. Почему же он спрашивает? - Конечно, он тебя любит. По-братски, - включилась Наташа. - А как бы ничего, что он спал со мной совсем не по-братски?! - повысив голос, заметил Саша, а мне аж дурно стало. А Наташа как будто не смогла контратаковать и уязвлённо смотрела на него. - Так что, Женечка, придётся тебе посмотреть, кого ты любишь больше. Как я могу выбрать? Я же их обоих люблю! И вот тут Наташа вскочила, подошла к брату и с размаху отвесила ему такую пощёчину, что звон по комнате разнёсся. Я аж напугался. Зачем она с ним так? - Ах, ты, подлая тварь! Показал наконец свою истинную личность, да? - Саша непонимающе смотрел на неё, прижимая ладонь к горящей щеке. Представляю, ему, наверное, дико больно. - Я раньше всегда Жене завидовала, что у него есть такой брат, как ты, в отличие от моего. Но теперь вижу, какая ты сука на самом деле. Как ты можешь заставлять своего родного и любимого младшего брата выбирать между двумя равнозначными для него людьми?! Это каким же надо быть скотом?! Или ты такой жуткий собственник?! Раз пошла такая пьянка, я избавлю Женю от выбора. Забирай его, но посмеешь ещё раз сделать ему больно своими словами или действиями - я начищу тебе ебало! - Таша, ты что такое говоришь? - я ужаснулся. Она бросает меня?! - Женя, я дурно влияю на тебя. Это из-за меня ты лёг под этого... скота, - она послала в него полный ненависти взгляд. - И я никогда не искуплю этот грех. Я поняла, что он нужен тебе. Твоё тело зависит от него. А заставлять тебя выбирать я не имею права. К тому же он тебе ближе, чем я, а значит нужнее. Я понимаю это и принимаю. Тебе будет с ним хорошо. А я удалюсь со сцены. А ты, урод, попомни мои слова. Я буду за вами обоими присматривать. Чуть что не так, и твой ебальник будет начищен ярче армейских сапогов! Высказавшись, она ушла. Мы все там охренели. Значит... она меня бросила? Глаза наполнились слезами. А Саша растерянно смотрел на меня, всё ещё прижимая ладонь к безбожно распухшей красной щеке.