Допрыгался, братик или Не обижайте слэшера

POV Кира - Какого, блядь, хера ты здесь делаешь?! Разве ты не уехала по работе? - Кирилл... я.., - пыталась она что-то сказать, но, видимо, не знала, что. - Объясни мне всё. Что за чертовщина? - Кира, сынок... Не знаю, как ты на всё это отреагируешь... - она вздохнула. - Присядь. Я сел. Благо там нашлась табуретка. - Я лесбиянка. Причём, уже давным давно. Мы с твоим отцом всегда были лишь друзьями. Он никогда не любил меня, как свою женщину. Да и он был единственным мужчиной, которого я могла терпеть. Ко мне приставал учитель в школе, когда я была в десятом классе. Тогда-то я и стала предпочитать девочек. И лишь Дима, твой отец, был единственным парнем, которого я могла к себе подпустить. И подпустила. Он тоже был обижен одной девушкой. Любил по молодости. Тогда он всех лиц женского пола возненавидел и лишь я была в пределах его лояльности. Ну, как-то мы и сошлись вот так. Попытались создать семью. Вышло кривовато. Я забеременела. Делать аборт не хотела, да и Дима не дал. Сказал, что будем растить тебя вместе, будем для тебя семьёй. И мы держались вместе, хотя и между нами было расстояние. - А я-то думаю, почему вы больше похожи на старых друзей, чем на супругов, - теперь мозаика начала укладываться. - Какой ты умный. К бабушке мы тебя отправляем только затем, чтобы ты жил у кого-то и оставался самим собой. Я боялась, что дурно буду влиять на тебя тем, что встречаюсь с девушками. А отцу было бы не до тебя. Он много работает. - Ты уверена? Может, он себе женщину нашёл? - Нет. Он бы мне об этом сказал. - С чего бы ради, позволь узнать? - Потому что возник бы вопрос, что тогда делать с тобой? Мы хорошо тебя воспитали и ты достоин быть нашим наследником. А делать нового... С кем? Только я могла выдержать его военизированный характер, так как знала его давно и даже служила с ним в одной части. Только я медиком, а он был командующим взвода. Мы слишком давно друг друга знаем, чтобы просто так бросить. Да и нелегко выбросить из жизни человека, с кем пробыл вместе больше, чем полжизни. - Так, ну понятно. А Наташа? - Эта милая девочка? Эх, что греха таить, люблю я её. В библиотеке познакомились. Очень интересная девочка. Ты сам-то её откуда знаешь? - Не твоё дело. Ты мне столько лет мозги пудрила, так что я не обязан тебе ничего рассказывать, - резко ответил я. - Ты спала с ней? - Спала, что греха таить. Уж больно мне это нравилось, как и ей самой. Правда, она делала это совсем из других соображений, но это уже её дело. Бедная. Как же она так? - она снова заплакала. - Выпала из окна четвёртого этажа. - Что?! - Подробностей не знаю, именно так. Она на меня упала. - Ясно. А тем более, что у неё и так был с рёбрами большой и толстый, то в итоге это её добило. - Что ты знаешь об этом? - Наташа - девочка-катастрофа. Вечно куда-то попадает и влипает. В основном страдают её рёбра. То под машину попадёт, то с моста свалится. - Хм, а мне она сказала, что сама пыталась спрыгнуть. - Какого..? Это я, что, о ней ничего не знаю? - Выходит так. Похоже, только её друг знает. - Кошмар какой-то. Конечно, и любовниками нас не назовёшь, но... Я думала, что она доверяет мне. - Вот уж не знаю. Я теперь ни в чём не уверен. Часть меня будто провалилась в пропасть и потерялась там. POV Даниила Я утащил невменяемого Женьку домой, подальше от тела, которое моими собственными стараниями, вряд ли останется в живых. И как я мог так сглупить? Почему я забыл про количество этажей, на которое поднялся? Мальчишка был в тихой агонии. Он не бесился, не истерил, не кричал. Лишь тихо рыдал, открывая рот в беззвучном крике и это меня резало больше всего. Лучше бы он орал, костерил меня матом, чем так, беззвучно сходил с ума. Вот уж не думал, что так выйдет. От него словно отрезали половинку и куда-то подевали. Я прижимал его к себе. Хотел удержать от распада то, что от него ещё осталось. Он сейчас напоминает растрескавшуюся вазу, из которой убрали несколько кусков. Ещё немного и не собрать. Я не позволю такого. Нежно целую его в висок, снимаю тонкую футболку, целую всё его тело. Он совершенно не реагирует. Плохо. Если бы он хотя бы начал возмущаться, было бы лучше, а так... Это просто агония. Молчаливая, пожирающая. Может... Целую его в губы. Он так же не отвечает. Совсем никак. Что же это такое? Отрываюсь, чтобы взглянуть в его лицо и вижу, что оно озадаченное. Значит, он всё же зарегистрировал мои действия. Уже что-то. Стыдно, что пользуюсь его беспомощностью, но это всё же лучше, чем совсем убитое состояние. Он не бунтует. Ему сейчас на всё пофигу, что бы я с ним не делал. Может, даже он выберет любой путь лишь бы забыться... У него, наверное, сейчас прострация, пустота. Я ласкаю его, пытаясь хоть как-то вытянуть из того болота, в которое он сейчас падает. Если он туда упадёт, то потеряется там навсегда. Не допущу. Мне всегда нравилась его улыбка. Помню, как он наблюдал за мной, когда я ловко забрасывал мяч в корзину и как радовался, когда это получалось у него самого. Собственно, на тренировках по баскетболу мы и познакомились. Живой, открытый. Мне нравилось его учить приёмам игры. Видеть его пустого и убитого горем мне совершенно не нравится. Всё же утягиваю его в свои ласки. Всё же мальчик начинает мне отвечать. Я рад, что из пропасти горя, вытащил его в болото разврата. Здесь будет проще. Я заставлю его задыхаться от удовольствия. Здесь он не разобьётся на сотню осколков. Было дико приятно слышать его возбуждённые стоны, но до секса мы не дошли. Ему сейчас и так больно и причинять ещё больше боли я не хотел. К тому же, ничего хорошего из этого не получится. Облапать его, да, облапал. Но секса не будет. Он к такому сам не готов. Да и рано ему в конце концов! Через час мальчишка уже лежал на моей груди и спал. Лицо совершенно потерянное. Я не хотел его покидать. У мальчика зазвонил телефон. Номер не был известен, но определился, как городской. Я поднял трубку. Спрашивали Женю, я представился его братом, сказав, что Женя в ванной и не может подойти. - Даниил, понимаете, девочка умерла. Скончалась ещё по дороге в больницу. Мы положили тело на хранение в прибольничном морге и... - И что? - Труп пропал.