Черная бабочка, или Поцелуй индейца

Билл проснулся достаточно рано, вообще эта ночь для него не была спокойной. Он часто просыпался от того, что ему снился отец, от того, что казалось, что тот стоит рядом и гладит его волосы. Чтобы отвлечься от грустных мыслей, индеец взял черный рюкзак, тот, в который вчера собирал растения, и пошел на улицу - ведь не хотелось мешать спящему Тому. Теплый ветерок развевал его волосы, лучи солнца играли на его коже. Было очень жарко. Но привыкший к такому климату индеец чувствовал себя хорошо. А вот сидящим на крыльце Дэвиду и Георгу, похоже, вовсе не нравилось палящее солнце. Близнецы ушли куда-то вглубь леса, видимо, все еще надеялись найти загадочное племя. - Тебе помочь? – спросил Георг, подходя к Биллу и глядя на то, как он раскладывает на покрывале различные листочки, веточки и все то, что собрал вчера. Хоть Листинг и не понимал, зачем индейцу все это нужно, да еще и в таком количестве. - Им нужно просохнуть, потом некоторые я измельчу, так что пока твоя помощь мне не нужна, - ответил он, глядя на парня. – Ты ведь можешь выгонять из человека хворь? - Могу. Я врач, но мои методы лечения все же отличаются, от тех, что ты видел в своем племени, – сказал Георг, а потом перевел взгляд на Дэвида, который сидел и как всегда курил. Он думал о чем-то своем и, не обращал внимания на то, что на него смотрит парень. - Любишь его? – спросил индеец с улыбкой, развязывая нитку с последнего пучка. Листинг был немного ошарашен этим вопросом, неужели так видно, что он влюблен? Тяжело вздохнув, он вновь посмотрел на мальчика и кивнул. Скрывать смысла не было, да и брюнет, похоже, видел его насквозь. Только вот жаль было Георгу, что нет той таблетки, которая бы хоть на какое-то время заставила забыть его сердце о Дэвиде. - Я помогу тебе. Придешь ко мне после того, как солнце взойдет и сядет три раза. Будешь следовать моим указаниям, и все получится, но взамен ты должен будешь помочь мне, – говорил Билл полушепотом. – То, что я тебе дам, всего лишь поможет сердцу Дэвида открыться, и если там есть чувства к тебе, то вы будете вместе. - Хорошо, – сказал Георг. Честно говоря, у него были сомнения по поводу того, каким образом Билл собирается выпустить чувства Йоста наружу, но и отказываться от такого шанса было глупо, а вдруг поможет, да и не каждый встречаешь индейца. – А в чем будет заключаться моя помощь? - Это ты узнаешь потом. А сейчас мне надо пойти к Тому, – ответил он и, похлопав Георга по плечу, направился к дому. Что-то внутри подсказывало ему, что парень уже проснулся. Зайдя в дом, он увидел, что тот действительно не спит. Каулитц все еще лежал на кровати, и вставать ему вовсе не хотелось, ночь для него выдалась бессонной. От малейшего шороха он тут же просыпался, ведь очень боялся, что Билл, после того, что случилось, может что-то натворить. А еще он все думал о том, что сказал ему индеец; о том, как он назвал его. Возможно, это было сказано на эмоциях, а возможно и нет. - День начался, – сказал Билл, с улыбкой подходя к кровати и ложась на нее. Мальчик был одет в свои вещи, все же в рубашке Тома он еще мог ходить, но шорты с этой ужасной резинкой наверху доставляли ему массу неудобств. – Мне снился отец, рядом ним стоял небесный пес*. В отличие от своего отца, я видел небесного пса только однажды на рисунке. Сегодня пойдешь со мной, я тебе кое-что покажу, дорога будет лежать через реку. Но ты должен быть осторожен, иначе кандиру** окажется внутри тебя. Том улыбнулся и обнял индейца. Вдохнув его запах, он поцеловал его в макушку, хотя больше хотелось поцеловать губы, наверняка этот поцелуй парень запомнил бы на всю жизнь. - Вижу, настроение у тебя лучше, чем вчера. Что ж, это хорошо, – сказал Каулитц, поглаживая черные волосы индейца. – Я пойду с тобой и буду осторожен. Уверен, что кандиру все же не окажется внутри меня, по крайней мере, я очень на это надеюсь. Когда-нибудь я покажу тебе небесных псов, раз ты видел их только на рисунке. А сейчас нам надо поесть, – говорил он, выпуская Билла из объятий и откидывая одеяло в сторону. Все же начало нового дня здесь было другим, тут можно было проснуться под пение птиц и шелест трав, а в шумном городе - под надоедливый звук будильника. Он хотел было встать с кровати, но, почувствовав, что Билл обнимает его сзади, не стал этого делать. Прижавшись щекой к спине Тома, индеец улыбнулся. - Давай потом поедим, – говорил он, поглаживая ладонями грудь Тома. – Ты же только проснулся, зачем сразу идти есть, можно и полежать немного. – Билл мысленно ругал себя за то, что сейчас делает, все же слишком быстро, слишком рано для таких проявлений чувств. Но сердцу не прикажешь. Каулитц улыбнулся, а затем повернулся к индейцу лицом. Заключив его в свои объятия, парень легонько коснулся губами еще щеки, затем подбородка. Мальчик и не думал хоть как-то сопротивляться, он готов был отдать всего себя Тому в эту же секунду, но как только губы Каулитца оказались в паре миллиметров от губ индейца, в дверь постучали. А через несколько мгновений в комнату зашел Роберт. Футболка его была испачкана в небольших бурых пятнах крови, в глазах был страх, дыхание частое, он не мог толком и слова сказать. Одно было понятно: похоже, пришла та самая беда, которую предчувствовал некогда Дэвид. * Небесные псы или священные собаки - так индейцы называли лошадей. ** Кандиру - рыбка, которая зачастую не превышает размеров спички. Местные жители боятся этой рыбы, потому что она может заплыть в анальное отверстие, вагину или - в случае маленьких особей - в пенис обнажённого человека до самого мочевого пузыря. Она питается кровью и окружающими тканями, что может вызывать сильные боли. Без оперативного вмешательства ее не извлечь.