Бони и Клайд

Если я умру быстрей тебя - ты догоняй Выстрел ртом лови, не прячь лицо - Кричи, кричи, кричи… И вот в одночасье стало невыносимо скучно. Сказать по правде, я ждала от тебя более романтичную предсмертную записку, а не револьвер пожеланием легкой смерти. Не знаю серьезно ты это или нет, но думаю, самодовольная улыбка озарила бы твою физиономию – я играю. Шесть зарядов и лишь один из них холостой, мой звездный час и самое красивое платье, но ты предпочел бы без. Дал мне шанс, так необычно, ведь в твоих играх каждый первый проигравший, хотя… пожалуй, интрига забавляет. Я никогда не говорил "Люблю тебя" – смущался. Мы жизни плавили края, Нас смерть учила танцам. Ты пахнешь запахом моим. - Ты меня любишь? Или все это просто секс? – я заглянула в глаза, за нотку нежности в которых убивала - Не люблю, - спокойно и без объяснений отрезал ты, поглаживая меня по голой спине. - Не сомневалась, ну а если, скажем, умру? - Тебя сожгут в огромной печи крематория, - провел кончиками пальцев по щеке, - а ты на тот свет собралась? - Ну, у меня довольно опасная работа… - Не опасней, чем у офисного клерка, - промурчал, проводя рукой по позвонкам. - Действительно! Менеджер – киллер, какая разница? – запустила руку в волосы, поладила по затылку. - А ты когда-нибудь резалась бумагой? – неповторимо улыбнулся. - Хотя бы притворишься, что расстроился? – сжала пальцы, оставляя ногтями на шее белые полосы. - И перед кем мне притворяться? Хотя… пожалуй, я первым умру. Ты слишком умна и ревнива. - Умнее тебя? - Нет, - глаза удивленно округлились, действительно, как я только посмела такое сказать, - ты просто исключаешь эмоциональный фактор. Я больше псих. И что же будешь делать после моей кончины? Мстить обидчикам? - Мстить не стильно. Покончу с собой наверно… Ты же мой Клайд, - я безразлично пожала плечами. - Тоже мне Джульетта, ну или Бони, - фирменный взгляд «Мориарти в вас разочарован», - ну, во-первых, эту парочку вместе расстреляли, а во-вторых, они сообщниками были, а ты, скорее, мои приказы исполняешь… - А вот я тебя люблю! – поцеловала и отвернулась на другой бок. Но тут по телу пронеслась тысяча мурашек от поцелуя в шею. - Буду ждать. Только не ошибись – тебе вниз. Любимый мой, где ты там я, Плевать, что нас убили. Я целовала грудь твою, Ты был седой от пыли. Щелк-щелк-щелк. Как в детской игре «кручу-верчу…». А ручки-то предательски дрожат, но не от страха. От возбуждения. Захватывает. Еще минута и я узнаю, что чувствовали они. Те, чьи раны и души мы коллекционировали, которые так и не узнали настоящей жизни, настоящей любви. Любви без единого признания, с пальбой по стенам в борьбе за доминирование, с синяками на запястьях – особыми метками собственника. Страстной, яркой, параноидальной… Но у меня есть шанс. Холостой – и я начну новую жизнь. Выйду замуж, куплю домик в пригороде Лондона и тойоту. У меня будет трое детей, и младшенького мальчика я назову Джимом. Тот с упоением будет слушать рассказы о серийных убийцах и храбрых детективах. Только в моих сказках всегда будут выигрывать злодеи. Я сажусь в кресло. Кисловатый привкус металла во рту. Последний взгляд на комнату, на дыры от пуль в стенах, на картину, скрывающую сейф, на диван, на котором ты так страстно целовал меня. Как страшно умирать второй… Медленно спускаю курок. Щелк. Холостой. Внутри что-то оборвалось. Единственный из шести. Да какого черта? Где мой браунинг? Любимый, я скоро! Как я люблю твои глаза.