Скрытые тайны дневника Печорина.

POV Печорин. Только что смеркалось, я велел казаку нагреть чайник по-походному, засветил свечу и сел у стола, покуривая из дорожной трубки. Уж я заканчивал второй стакан чая, как вдруг дверь скрыпнула, легкий шорох платья и шагов послышался за мной; я вздрогнул и обернулся, — то была она, моя ундина! Она села против меня тихо и безмолвно и устремила на меня глаза свои, и не знаю почему, но этот взор показался мне чудно-нежен; он мне напомнил один из тех взглядов, которые в старые годы так самовластно играли моею жизнью. Она, казалось, ждала вопроса, но я молчал, полный неизъяснимого смущения. Лицо ее было покрыто тусклой бледностью, изобличавшей волнение душевное; рука ее без цели бродила по столу, и я заметил на ней легкий трепет; грудь ее то высоко поднималась, то, казалось, она удерживала дыхание. Эта комедия начинала меня надоедать, и я готов был прервать молчание самым прозаическим образом, то есть предложить ей стакан чая, как вдруг она вскочила, обвила руками мою шею, и влажный, огненный поцелуй прозвучал на губах моих. В глазах у меня потемнело, голова закружилась, я сжал ее в моих объятиях со всею силою юношеской страсти, но она, как змея, скользнула между моими руками, шепнув мне на ухо: «Нынче ночью, как все уснут, выходи на берег», — и стрелою выскочила из комнаты. В сенях она опрокинула чайник и свечу, стоявшую на полу. «Экой бес-девка!» — закричал казак, расположившийся на соломе и мечтавший согреться остатками чая. Только тут я опомнился. Часа через два, когда все на пристани умолкло, я разбудил своего казака. «Если я выстрелю из пистолета, — сказал я ему, — то беги на берег». Он выпучил глаза и машинально отвечал: «Слушаю, ваше благородие». Я заткнул за пояс пистолет и вышел. Она дожидалась меня на краю спуска; ее одежда была более нежели легкая, небольшой платок опоясывал ее гибкий стан. «Идите за мной!» — сказала она, взяв меня за руку, и мы стали спускаться. Не понимаю, как я не сломил себе шеи; внизу мы повернули направо и пошли по той же дороге, где накануне я следовал за слепым. Месяц еще не вставал, и только две звездочки, как два спасительные маяка, сверкали на темно-синем своде. Тяжелые волны мерно и ровно катились одна за другой, едва приподымая одинокую лодку, причаленную к берегу. «Взойдем в лодку», — сказала моя спутница; я колебался, я не охотник до сентиментальных прогулок по морю; но отступать было не время. Она прыгнула в лодку, я за ней, и не успел еще опомниться, как заметил, что мы плывем. «Что это значит?» — сказал я сердито. «Это значит, — отвечала она, сажая меня на скамью и обвив мой стан руками, — это значит, что я тебя люблю…» И щека ее прижалась к моей, и почувствовал на лице моем ее пламенное дыхание. Вдруг что-то шумно упало в воду: я хвать за пояс — пистолета нет. О, тут ужасное подозрение закралось мне в душу, кровь хлынула мне в голову!. Оглядываюсь — мы от берега около пятидесяти сажен, а я не умею плавать! Хочу ее оттолкнуть от себя — она как кошка вцепилась в мою одежду, и вдруг сильный толчок едва не сбросил меня в море. Лодка закачалась, но я справился, и между нами началась отчаянная борьба; бешенство придавало мне силы, но я скоро заметил, что уступаю моему противнику в ловкости… «Чего ты хочешь?» — закричал я, крепко сжав ее маленькие руки; пальцы ее хрустели, но она не вскрикнула: ее змеиная натура выдержала эту пытку. «Ты видел, — отвечала она, — ты донесешь!» — и сверхъестественным усилием повалила меня на борт; мы оба по пояс свесились из лодки, ее волосы касались воды: минута была решительная. Я уперся коленкою в дно, схватил ее одной рукой за косу, другой за горло, она выпустила мою одежду, и я мгновенно сбросил ее в волны. Было уже довольно темно; голова ее мелькнула раза два среди морской пены, и больше я ничего не видал… На дне лодки я нашел половину старого весла и кое-как, после долгих усилий, причалил к пристани. Пробираясь берегом к своей хате, я невольно всматривался в ту сторону, где накануне слепой дожидался ночного пловца; луна уже катилась по небу, и мне показалось, что кто-то в белом сидел на берегу; я подкрался, подстрекаемый любопытством, и прилег в траве над обрывом берега; высунув немного голову, я мог хорошо видеть с утеса все, что внизу делалось, и не очень удивился, а почти обрадовался, узнав мою русалку. Она выжимала морскую пену из длинных волос своих; мокрая рубашка обрисовывала гибкий стан ее и высокую грудь. POV Девушка. Я ждала его на краю спуска. Когда он подошел ко мне я сказала ему: «Идите за мной!» и взяла его за руку, и мы стали спускаться. Внизу мы повернули направо . Мы подошли к лодке, причаленной к берегу. «Взойдем в лодку», — сказала я своему спутнику. Не которое время он колебался, и я первая прыгнула в лодку. Он последовал за мной. Лодка начала отчаливать от берега. «Что это значит?» — сказал Печорин, заметя это. «Это значит, — отвечаю я, сажая парня на скамью, обнимаю— это значит, что я тебя люблю…» И я щекой прижимаюсь к его щеке. Я не заметно беру с пояса пистолет и скидываю его в море. Печорин замечает это и начинает бешено оглядываться, пытаясь скинуть меня с себя, но я крепко его обнимаю. Я резко толкаю его с надеждой, что он рухнет в море. Но он устоял. Лодка закачалась, между нами началась отчаянная борьба. «Чего ты хочешь?» — кричит он, крепко сжав меня за пальцы; пальцы мои хрустели, но я не вскрикнула. Все пошло не пополану. Ведь я хотела нежно скинуть его в море, прыгнуть следом, слиться в страстном поцелуе – как себе представляла прежде. Эх, нельзя мне читать романы на досуге. Стоп. Ведь я здесь не за этим. Я вспоминаю свою главную миссию и отвечаю : «Ты видел, ты донесешь!» — и я валю, и мы оба по пояс свесились из лодки. Упираясь коленкою в дно, он схватил одной рукой за косу, другой за горло, я мгновенно отпустила его одежду и он выкину меня за борт. Медленно, но верно лодка направилась обратно, к берегу. Ну вот, ничего не получилось. Больше не буду мечтать, и выставлять свои чувства, это урок для меня. Я ныряю и плыву к берегу. *Мечты девушки или мое мнение на то, как могло бы произойти * Девушка дожидается Печорина и, взяв его за руку тащит куда-то в низ.. Придя к лодке, девушка и парень запрыгивают в нее и лодка отчаливает. Она сажает Печорина на скамью и мило обнимая его, признается в любви. Парень замечает что-то не ладное и девушка, пытаясь устранить не понятную ситуацию, скидывает его в море. Парень падает в море, и она прыгает следом. И тут начинается самое интересное. Девушка еще раз признается парню в чувствах и страстно целует его в губы, Печорин отвечает ей и крепко прижимает ее к себе. Не в силах больше сдерживать себя, парень начинает раздевать ее, он одной рукой стянув вверх одежды, он почти благоговейно обхватил упругие холмики пальцами. Его пальцы легонько коснулись дерзко торчащих вершинок, которые венчали полные белые полушария. Немного погрузившись в воду, он сомкнул рот на дрожащем соске, чтобы подразнить ее языком и зубами. Вынырнув и притянув ее к себе, Печорин, жадно поцеловав девушку в губы. Он оторвался от девушки , чтобы стащить с себя рубашку. Рубашка, наконец, покорилась, потеряв всего три пуговицы. Парень приподнял ее лицо за подбородок, в ее глазах полыхал чувственный жар. Они залезли обратно в лодку, Печорин валит ее на дно лодки ,срывает с нее оставшуюся одежду .Вскочив, в момент , он освободился от одежды . Парень вошел в нее резко и быстро, и она вскрикнула и дернулась от боли. Печорин начал двигаться, призвав на помощь все силы, которые сумел наскрести, чтобы сохранить контроль над своим сгорающим от страсти телом. Она выгнулась под ним и всхлипнула от ошеломляющего наслаждения, когда он замедлил темп своих движений, терзая ее наплывом ощущений. Она не могла контролировать своих чувств. Жажда, распаляемая его страстью, достигла отчаянной высоты, когда каждая клеточка ее поднялась на невыносимый уровень желания, а потом, через какую-то долю секунды, достигла исступленной кульминации. Они тихо лежали в обнимку и смотрели на звезды. - Прости, мне пора – нарушила тишину девушка, освободившись от объятий, девушка встала и, поцеловав парня в губы, она грациозно прыгнула в море.