Маленький подкидыш

Теплое дыхание у основания шеи сводит Ророноа с ума. Каждый вдох и выдох повара, носом уткнувшемуся ему в яремную впадину, отзывался в теле мечника, волной жара прокатываясь вдоль позвоночника, заставляя сердце заходиться в безумном оглушающем ритме. Чувствовать его в своих руках, такого тонкого, хрупкого, было сродни невыносимой пытке. Он здесь, в твоих объятьях, но стоит Солнцу взойти на небо, и он снова ускользнет, оставив после себя лишь запах табака на одежде и неясную горечь в сердце. Кок был словно ветер – он с тобой, он рядом, ты ощущаешь его каждой клеточкой тела, но удержать не можешь. Он никогда не будет принадлежать тебе, как бы сильно ты этого не желал. Впервые Зоро чувствовал себя таким беспомощным. Он привык преодолевать любые трудности, возникающие на его пути, снося их своей силой и мощью, но сейчас все было по-другому. Санджи не привязать к себе грубой силой, он не может заставить его полюбить себя. Сердцу не прикажешь, Зоро это знал, может, даже лучше, чем другие. Это ж ему повезло влюбиться в истеричную блондинку, у которой тараканов в голове больше, чем звезд на небе. И вот снова – кок заявил, что хочет быть с ним, но при этом сердце его отдано кому-то другому… и как на это реагировать? Радует одно – скоро они уплывут с этого чертового острова, и проблема с таинственным «возлюбленным» решится сама собой, не поплывет же он, в самом деле, вместе с ними. И Завитушка здесь не останется. Вроде бы, не все так плохо, так почему же Зоро чувствует такую оглушающую пустоту внутри? Замена… Слово отозвалось в голове резкой болью, и он, с силой зажмурившись, резко выдохнул, приводя в норму неожиданно сбившееся дыхание. Санджи что-то промычал во сне, и мечник заметил, что слишком сильно сжал его, практически вжав в себя. Зоро немного ослабил объятья. Быть чей-то заменой, быть рядом только потому, что кок не может быть с тем, с кем хочет – унизительно, но что еще ему остается? Санджи сказал, что не может просто так от него отказаться, и сейчас мечник чувствовал то же самое. Он не хочет его отпускать. Пусть так, пусть будет всего лишь вторым, но ведь однажды все может измениться. Завитушка забудет того человека, рано или поздно, а он просто дождется этого момента, чтобы открыть ему всю правду. Оттолкнет ли кок его, или же останется с ним?... Сейчас нет смысла думать об этом. Он только с ума сойдет, гадая, что случится, а что нет, так что лучше оставить пока этот вопрос. Когда время придет, тогда и начнем ломать голову. Санджи завозился, и его веки немного дрогнули, а с губ сорвался слабый стон. Повару явно что-то снилось и, видимо, это «что-то» было не слишком хорошим. Тонкие изящные пальцы крепко вцепились в его футболку, сжав белоснежную ткань в кулаках. Зоро немного сполз вниз, оказываясь с поваром лицом к лицу, отчего его футболка, все еще сжимаемая в чужих руках, слегка задралась, обнажая крепкие мышцы пресса. Ощутив на губах чужое дыхание, Ророноа неосознанно напрягся, почувствовав как внизу живота закручивается тугой узел. Воспоминания об их совместных вечерах были слишком свежи, и тело волей неволей реагировало на близость другого человека, намекая, что не против бы и повторить. Зоро облизнул внезапно пересохшие губы и немного подался вперед, невесомо прикасаясь к губам напротив. Вкус никотина, навсегда впитавшийся в тонкую кожу, вызвал в теле неконтролируемое желание, и мечник поддался ему, впервые в жизни открыто признавая поражение. Санджи сквозь сон чувствовал легкие, невесомые поцелуи, опаляющие его кожу в тех местах, где к нему прикасались губы неизвестного домогателя. Он хотел возмутиться, оттолкнуть, но слишком уж приятны были чужие прикосновения, да и собственное тело реагировало на все происходящее с каким-то трепетным восторгом, полностью задавив в себе всякое сопротивление. С губ поцелуи перенеслись на шею, заставив повара задержать дыхание, чтобы не выдать себя тихим стоном. Прикосновения были легкими, почти не ощутимыми, но повар весь горел, отчаянно борясь с желанием подать голос и попросить незнакомца быть чуточку пожестче. Хотелось большего, и он аккуратно, стараясь, чтобы это выглядело как случайность, придвинулся ближе, и чуть не застонал в голос, ощутив жар чужого тела. Мозги отключились совершенно, сдаваясь животным инстинктам, бушующим где-то внутри. Поцелуи переместились чуть выше, и губы обхватили мочку уха, немного втягивая в себя. Горячий язык проник внутрь, вылизывая чувствительную кожу, и Санджи, не выдержав, громко застонал. Зоро мягко улыбнулся, уловив чужой стон. Он давно понял, что кок уже не спит, но занятия своего не прекратил. Наоборот, не встретив никакого сопротивления, распоясался еще сильнее. Рука зарылась в волосы, мягко перебирая золотистые пряди, даже в кромешной тьме отдающие каким-то притягательным светом, другая ласково провела по спине и замерла на крепком бедре, слегка сжав. Санджи тяжело дышал, закусив губу, чтобы подавить стоны, так и рвущиеся наружу. Руки все так же сжимали его футболку, комкая ткань. Сделав вид, что не заметил его пробуждения, Зоро продолжил свой маленький рейд по чужому телу. Расстегнув пуговицы на рубашке, он был вознагражден потрясающим видом аристократично-бледной кожи, проглядывающей между алыми полосками, которые скорее выполняли роль декорации, нежели полноценной одежды. Спустившись еще ниже, мечник обхватил губами затвердевший сосок, соблазнительно выглядывающий в прорези майки, вырвав у его обладателя еще один сладостный стон. И у Зоро окончательно сорвало крышу. Перевернув блондина на спину, он впился в его губы жестким, болезненным поцелуем. Кусал мягкие, дрожащие губы, тут же зализывая появляющиеся ранки, сходя с ума от вкуса горячей крови на своем языке. Санджи выгибался в его руках, то ли стараясь уйти от этих прикосновений, то ли наоборот – желая еще сильнее ощутить их на себе. Смысла притворяться спящим больше не было, он это понимал. Распахнув глаза, он натолкнулся на оглушающую темноту, впитавшую в себя все краски и образы окружающих его вещей… И людей. Он не видел человека, склонившегося над ним, даже при том, что их разделяло всего пара сантиметров. Глаза отказывались видеть и, как он не старался, зрение не приходило в норму. Санджи пытался не думать, но отчаянная мысль о том, что это может быть Зоро, не выходила у него из головы. Блондин не знал, ни где он находится, ни с кем… последним его воспоминанием, сохранившемся в светлой голове, был яркий свет зеркального шара, бликами отражающийся в граненых стенках заполненной до краев рюмки. А дальше темнота. Которая и сейчас не покидала его, скрывая происходящее. Может Зоро, может первый встречный парень, решивший поиметь его задницу – сейчас уже было все равно. Кем бы ни был его «партнер», он не собирался останавливаться. Тело требовало чужих прикосновений, поцелуев, объятий… Так хотелось ощутить себя хоть кому-то нужным, желанным. Ведь можно хотя бы сейчас, хотя бы на секунду представить, что тебя любят… Зоро услышал тихий всхлип, сорвавшийся с губ повара, и это подействовало на него лучше, чем ушат ледяной воды. Дикое, необузданное желание захватило его разум, заставив причинить боль дорогому человеку. Он не хотел быть грубым, не хотел ранить, просто сорвался. Сделав глубокий вдох, старпом привел мысли в порядок. Да, он чертовски раздражен тем фактом, что не он занимает главное место в сердце Завитушки, но ведь и не последнее – и этому надо радоваться, потому что шанс все же есть, и не эфемерный, а вполне реальный. Завоевать его сердце, приручить к себе и тело, и душу, сделать так, что кок уже не сможет жить без него. Он это сделает. И не силой, только не ею. - Прости. Санджи вздрогнул, услышав такой знакомый, такой родной голос. Он узнал бы его из тысячи других, настолько глубоко он въелся в душу. Сомнений в том, кто находился рядом, больше не осталось. Но почему? Что случилось после того, как он отрубился? Какие-то картинки замелькали в голове, отказываясь, однако, сложиться в целую картину. Да и важно ли это сейчас? Ророноа невесомо прикоснулся к его губам, словно прося прощение за недавнюю жестокость, и кок мгновенно ответил на поцелуй, позволив его языку мягко проникнуть внутрь, тут же встречая своим. Ласковые прикосновения, такие медленные и тягучие, словно в их распоряжении все время мира, пробуждали в сердцах парней доселе невиданную им нежность. Чувство, незнакомое ни одному, ни второму - сейчас оно полностью овладело ими, побуждая стать еще ближе, еще роднее. Санджи обхватил руками шею мечника и притянул к себе, глубже проникая в чужой, такой горячий рот. Тихие, еле слышимые стоны то и дело слетали с его губ, нарушая опутывающую их тишину. Руки Зоро творили удивительные вещи, медленно лаская отданное ему в распоряжение тело, заново исследуя каждую его частицу, запоминая. То, как кок выгибался ему навстречу, когда пальцы несильно сжимали горошины сосков, то, как он рвано и часто дышал, когда он прикасался губами к его шее, то, как он всхлипывал, не в силах заглушить голос, когда их бедра соприкасались, и они чувствовали возбуждение друг друга… Зоро хотел запомнить все, каждую деталь, каждую мелочь. Санджи провел руками по его груди, затем забрался под футболку, его пальцы прошлись по мускулам живота, слегка царапая, поднялись вверх и обхватили плечи. На секунду оторвавшись от губ блондина, таких мягких и непривычно-сладких на вкус, Ророноа стянул с себя мешающуюся вещь и небрежным движением сбросил ее на пол, тут же возвращаясь к источнику своего желания. Руками обхватив его бедра, он медленно потерся о выпирающий бугорок в чужих штанах, губами впитывая в себя возбужденные стоны повара. Он едва сдерживал себя, чтобы не освободить кока от этой слишком неправильной одежды, в которой Завитушка, стоило на него только взглянуть, вызывал волну похотливых взглядов, направленных в его сторону, причем, не только женских, и не взять его, так сильно и страстно, как только возможно. Он дал себе слово, что не будет спешить, и уж тем более не будет кока ни к чему принуждать, чтобы ненароком не оттолкнуть его от себя. Было невыносимо трудно, но Зоро держался. Ради Санджи он бы и не такое вытерпел. Руки повара переместились на широкую спину мечника, наслаждаясь гладкостью кожи и той силой, что сквозила в каждом движении зеленоволосого. Он гладил его по рукам, чувствуя, как двигаются бицепсы, и затем ладони скользнули по шее, зарылись в мягкий ежик волос и замерли на щеках, большими пальцами оглаживая скулы. Воздух – он был ему необходим. Но Зоро был нужнее, чем воздух. Оторваться – сродни смерти, и Санджи не боится задохнуться, утопая в его поцелуях. Но мечник сам отрывается, губами переносясь на шею. Блондин жадно впитывает такой желанный кислород, чтобы тут же одним выдохом полностью лишиться его вновь, когда рука старпома накрыла его пах, слегка сжимая выпирающую плоть. Санджи закрыл рот ладонью, чтобы не застонать в полный голос, когда Зоро расстегнул его ширинку и проник под резинку белья, освобождая напряженный орган. - Зороооо, - Санджи выдохнул его имя и обвил руками за плечи, притягивая ближе. Ророноа охотно подчинился, крепко прижал его к себе, одной рукой обхватив за талию, другой продолжая ласкать повара там, где его прикосновений желалось сильнее всего. Брюки вместе с бельем и носками были сброшены на пол, оголяя потрясающе-длинные ноги, не раз мелькавшие перед мысленным взором старпома, сводя его с ума. Зоро заставил Санджи податься вперед, чтобы затем, усадив, лишить его последней детали гардероба – пресловутой сетки, так соблазнительно очерчивающей его поджарое тело. Санджи, оказавшись полностью обнаженным под пристальным взглядом зеленых глаз, почувствовал себя ужасно неловко. Зоро смотрел так пристально, повар чувствовал это даже несмотря на то, что не мог его видеть. Этот взгляд обжигал. Всё обжигало… особенно осознание того, что это только секс, не более. Нет, он не будет думать об этом сейчас. Иначе это может его раздавить. Проще было забыться в нем, закрыть глаза и не думать ни о чем, отдаться Зоро целиком и полностью, позволив ему владеть собой. Ророноа мягко надавил на его грудь, заставив вновь опуститься на прохладные простыни. Нависнув сверху, он принялся покрывать поцелуями каждый миллиметр кожи, рукой продолжив ласкать вот-вот готовый взорваться член повара. Санджи носом уткнулся ему в плечо, тихо постанывая от этих невыносимо-сладких, таких восхитительных прикосновений. Ладонь Зоро скользит по всей длине, и повар подается бедрами навстречу ласкающей его руке, желая полнее ощутить весь жар чужой кожи, каждую мозоль от бесконечных тренировок на таких сильных и красивых руках, почувствовать, как она мелко дрожит, с головой выдавая возбуждение своего хозяина. У Санджи крышу сносит от переполняющих его эмоций, хочется большего, гораздо большего, и он накрывает ладонь мечника своей, переплетая их пальцы, ускоряя темп. И Зоро понимает. Движения становятся быстрее, резче. - Зоро…я…ах…так хорошо! Санджи сдавленно стонет, не в силах сдержать голос. Ему хорошо, слишком хорошо. Что бы он там не говорил, не думал до этого, он хочет быть с Зоро – не смотря ни на что. Только его руки, только его губы могли заставить блондина трепетать от восторга каждый раз, когда он чувствовал их прикосновения к своей коже. Никому и никогда он не отдавался с такой страстью, с таким желанием. Только Зоро… - Мммммм… - повар выгнулся сильнее, чувствуя, что момент разрядки близок. Подняв голову, он жадно прижался к губам старпома. Несколько быстрых движений, и он с протяжным стоном кончил, пачкая семенем чужую ладонь. Откинувшись на подушку, он часто и глубоко задышал, приводя сердцебиение в норму. Зоро вытер липкие пальцы об простынь, и склонился к лицу кока, обдавая кожу горячим дыханием. - Ты как? – немного обеспокоенным голосом спрашивает он его, и Санджи мягко улыбается, смешно прищурив глаза. - Кажется, - длинные ноги обвились вокруг талии мечника, не позволив ему отстраниться, - теперь твоя очередь. Санджи опускает руку вниз и обхватывает член старпома, настойчиво поглаживая возбужденный орган сквозь ткань штанов. Зоро зарычал и положил голову ему на плечо. - Черт, кок, прекрати! - И не подумаю, - юркий язычок прошелся по губам, а в глазах загорелись шаловливые искорки, - мы ведь еще не закончили. Он приподнимает бедра и трется о выпирающую плоть, с радостью отмечая, как сбивается от этого чужое дыхание, а с губ слетает глухой протяжный стон. - Ты ведь… - Зоро закусывает губу, когда сильные конечности надавливают на его спину, заставляя опуститься ниже, - …понимаешь, что я не смогу остановиться. Лучше сейчас, пока я… Санджи затыкает его очередным поцелуем, яростно вторгаясь в чужой рот языком. Ророноа держится из последних сил, но эта битва уже давно им проиграна. Он не может сопротивляться блондину и той страсти, что опутывает их, не давая возможности вырваться. Мечник отклоняется и несколько секунд изучает лицо повара – в темноте плохо видно, но он все же различает розовый румянец на щеках, полуприкрытые глаза с туманной паволокой, приоткрытые опухшие от поцелуев губы…Лежащий под ним блондин слишком соблазнителен, слишком желанен, и мысли в голове путаются, не давая трезво взглянуть на происходящее. Он так сильно этого хотел, что вот сейчас – когда кок, наконец, был в его руках, он не мог до конца поверить, что все это действительно реально. Зоро боялся, что в любую минуту он может проснуться и обнаружить, что это был всего лишь сон. Но даже если и так, он не собирался останавливаться. Зоро прикоснулся двумя пальцами к губам повара, слегка надавив на мягкую кожу, и Санджи послушно втянул их в себя, оглаживая языком и посасывая, словно самую вкусную сладость. По телу мечника проходится волна дрожи, отдаваясь тягучим чувством в паху. Слишком уж развратно выглядит блондин, и Ророноа едва уже может себя сдерживать. Немного грубо вырвав пальцы из плена горячего рта, он сполз вниз и обхватил губами сосок, слегка прикусив. Одновременно он развел ноги повара шире, рукой скользя по внутренней стороне бедра. Санджи громко и часто дышит, зажмурив глаза, и с его губ то и дело срываются полные желания стоны, сводя старпома с ума. Ладонь Зоро проходится по ложбинке за яичками, оставляя влажный след, и блондин крупно вздрагивает, когда один палец проникает в его тело. - Тшшш, все хорошо, - Зоро подтягивается к его лицу и покрывает щеки повара легкими поцелуями. Собственное возбуждение навязчиво намекает о себе, тянущей болью отдаваясь в пылающей плоти. К одному пальцу добавился второй, заставив повара громко вскрикнуть. Старпом тихо зашипел, почувствовав, как плотно сжались мышцы вокруг его пальцев, затягивая в себя еще глубже. Огладив гладкие стеночки, он осторожно двинул пальцами в стороны, растягивая тугое отверстие. Санджи под ним дрожит и сдавленно стонет, ногтями вцепившись в его плечо, до крови царапая кожу, и Зоро морщится от этой легкой боли. Он благодарен ей, она помогает сосредоточиться, чтобы не наброситься на повара, толком даже не подготовив. Потому что крышу рвет напрочь и сил сдерживать себя уже практически не осталось. Пальцы надавливают на заветное местечко внутри, и Санджи с криком выгибается на кровати, распахивая зажмуренные глаза. Удовольствие электрической волной прошивает все его тело, каждую клеточку. Ему безумно жарко, и волосы неприятно липнут ко лбу, но он не может даже поднять руку, чтобы убрать мешающиеся пряди – собственное тело не слушалось, полностью утратив всю дееспособность. Зоро последний раз проводит пальцем по бугорку в теле кока и вытаскивает пальцы, с улыбкой отмечая, как тот протестующее мычит что-то нечленораздельное, не чувствуя больше заполненности внутри себя. Одно быстрое движение, и штаны вместе с бельем с тихим шелестом падают на пол, к своим собратьям. Ророноа проводит рукой по своему перевозбужденному органу, размазывая несколько капелек выступившей смазки по всей длине ствола. От этих движений член едва заметно пульсирует. Зоро приставил головку ко входу в чужое тело, и Санджи крупно вздрогнул, сжавшись в комок. - Не бойся, - мечник ласково погладил его по волосам, пытаясь успокоить. - Это… - Санджи всего трясет, что не укрывается от внимательного взгляда зеленых глаз, - … больно, да? Зоро подается вперед и ласково целует, пытаясь таким способом заверить повара, что все будет хорошо. Но Санджи все равно страшно. Он хочет этого, до безумия хочет, но даже так где-то внутри него отчаянно кричит внутренний голос, умоляющий одуматься и прекратить все это. Старпом кладет ладонь на его щеку и мягко трется об нее носом, ластится, словно котенок, и повар невольно улыбается этой мысли. - Если ты не хочешь, - Зоро немного отодвигается и внимательно вглядывается в чужие черты лица, - я не буду ничего делать. Останови меня сейчас, пока это еще возможно. - Я хочу! Хочу, но… - Санджи вцепляется пальцами в его плечи, не давая отстраниться, - я… никогда не делал этого раньше. Не был… с мужчиной… Он шепчет эти слова, и голос его так тих, что кажется – стоит отодвинуться хоть на миллиметр, и он уже не сможет разобрать ни слова. Зоро обхватывает его руками за талию и притягивает к себе, крепко обнимая. Зеленоволосая голова удобно устраивается на чужом плече, и Санджи весь покрывается мурашками, когда обжигающе горячее дыхание старпома опаляет чувствительную кожу шеи. Он обнимает его в ответ, краснея до невозможности, когда твердый член мечника упирается ему в живот. Санджи не представляет, как такая большая штука может в нем уместиться, но мысль о том, что он хочет стать с Зоро единым целым не покидает его голову, прочно укрепляясь в черепушке. Ему страшно, очень, но он не опустится до того, чтобы просить мечника остановиться – не после всего, что между ними произошло. - Зоро… давай. Ророноа поднимает голову, неверящим взглядом уставившись на повара. Честно говоря, он безумно боялся услышать, что кок хочет остановиться, потому что сам до конца не был уверен, что действительно сможет это сделать. Слишком велико было желание. Но то, что Завитушка разрешил ему продолжить, вызвало в нем волну какой-то невероятной эйфории, распространяясь вместе с кровью по всему телу, даря тепло и… да, кажется, это было счастье. Зоро вплетает пальцы в волосы на затылке повара и мягко притягивает его голову к себе, нежно целуя податливые губы. Санджи откинулся на подушку и широко раздвинул ноги, безмолвно приглашая, и, прикусив нижнюю губу, закрыл глаза, расслабляясь. Зоро прокладывает дорожку поцелуев от нервно дергающегося кадыка до живота, чувствуя, как сокращаются мышцы от его прикосновений. Последний поцелуй приходится на внутреннюю сторону бедра, и повар громко вскрикивает, почувствовав на коже болезненный засос. - Придурок! – он шипит, как разъяренная змея, и несильно бьет ногой по чужому лицу, на что мечник лишь усмехается и, поймав его конечность, закидывает себе на плечо, открывая просто великолепный вид на тугое колечко мышц, призывно сокращающееся от столь пристального внимания к себе. Санджи поежился, поза была слишком уязвимой. - Расслабься. Блондин лишь кивает и в следующее мгновение тихо вскрикивает и выгибается дугой, когда член мечника одним движением полностью заполняет его. Зоро замирает и, запрокинув голову, сдавленно стонет – внутри повара невероятно жарко и узко, и тело трясет от потрясающего ощущения целостности. Так у него не было ни с одной девушкой, это намного, намного лучше! Прикрыв в блаженстве глаза, он тихо зашептал: - Ты великолепен, кок! Черт! Санджи, зажмурившись, лишь открывает и закрывает рот, пытаясь вдохнуть хоть каплю такого необходимого ему сейчас воздуха. Это больно, но не настолько, что нельзя вытерпеть, и все же он чувствует соленую дорожку, стекающую по его щеке. И Зоро это тоже видит. - Эй, Завитушка, ты как? – его голос полон неприкрытого беспокойства, и Санджи поспешно стирает ладонью свои непрошенные слезы. - Все…нормально, - в два присеста отвечает он и добавляет, уже более уверенно, - со мной все хорошо. Ророноа неуверенно кивает и делает первое плавное движение, выходя буквально на несколько сантиметров, и тут же толкается обратно, срывая с губ блондина болезненный стон. Ногти царапали чужое плечо, и громкие стоны слетали с искусанных до крови губ, смешивая в себе боль и радость от близости любимого человека. От ощущения этого хрупкого тела под собой, его тесноты и жара, у Зоро сносило крышу. Движения стали жестче, размашистее, но все же он не забывал про осторожность, стараясь причинить как можно меньше боли. Санджи сдавленно стонет при каждом толчке, неосознанно подаваясь бедрами навстречу, чтобы полнее ощутить их близость. Комнату заполняют громкие пошлые звуки соприкосновения плоти, заставляя блондина неистово краснеть и изо всех сил сдерживать рвущиеся наружу стоны. Хотя ему это слабо удается, и Зоро довольно улыбается, наслаждаясь нотками его срывающегося голоса. Согнув вторую ногу повара в колене, он нагнулся вперед и впился в его губы очередным поцелуем, переплетая между собой их языки. Санджи выгибается, почувствовав, как головка мечника уперлась в простату, и по его телу проходит волна удовольствия, узлом закручиваясь в низу живота. Зоро ускоряется, срываясь на более жесткий темп, и чувствует, как сильно сжимаются стенки вокруг его члена, принося ему порцию неописуемого удовольствия. Руки Санджи сползают вниз и обхватывают его зад, впиваясь ногтями в мягкую плоть, не давая отстраниться. Короткие, сильные толчки, задевающие при каждом проникновении бугорок нервов внутри, лишают повара последних крупиц сознания. Его эрегированный член болезненно ноет, требуя к себе внимания, и Ророноа инстинктивно понимает его желание, обхватывая колом стоящий орган, и надрачивает в такт с толчками, подводя блондина к неминуемой разрядке. - Зо…. Зоро…. ах….. еще… ах… ааааа…. – Санджи, уже не сдерживаясь, громко стонет. Сейчас ему плевать на все, кроме старпома, двигающегося внутри него и сводя тем самым с ума. Пот градом стекает по их телам, и мокрые насквозь простыни неприятно липнут к коже. Жар поглощенных страстью тел, кажется, может растопить даже ледники, а громкие похотливые стоны возбудить и мертвеца. Движения становятся еще быстрее, парни уже чувствуют, что конец близок. Зоро выходит практически до конца, под неодобрительный всхлип повара, и тут же вновь проникает внутрь, с силой надавливая на простату. Несколько размашистых движений, и Санджи с громким криком кончает в его руку, тут же чувствуя, как внутри него разливается такое же тепло. Зоро, прерывисто дыша, падает сверху на оглушенного потрясающим оргазмом блондина и крепко обнимает, сжимая в поистине медвежьих объятьях расслабленное после секса тело. Они не говорят друг другу ни слова, сейчас на это просто нет сил. Несколько мгновений они просто лежат, слушая учащенное сердцебиение друг друга и приходя в себя после невероятной близости, и только когда Санджи протестующе заворочался под тяжестью чужого тела, Зоро перекатился на бок и, крепко прижав к себе повара, провалился в глубокий сон. Спустя несколько секунд блондин последовал его примеру.