Рок звезда

После репетиции, Майкл окликнул Нэна. Одуванчик остановился, вопросительно глядя на барабанщика. - Держи, это тебе, - улыбнулся тот, протягивая ему стопку одежды. - Где раздевалка, думаю, ты помнишь. - Не волнуйся, не потеряюсь. Только, пожалуйста, пусть туда не заходят, пока я не оденусь, хорошо? - Нэн стал присматриваться к одежде и обнаружил её "небывалую красоту", - Что это вообще такое? - Угу, договорились. Это? Твой костюм. Ладно, мы пошли ещё порепетируем. - Я одену это только ради выступления. - Нэн ушёл в раздевалку, начиная переодеваться в этот необычный наряд, который состоял скорее не из вещей, а из каких-то кусочков ткани. В этот «прекрасный» комплект входили: чёрные кожаные шорты, майка, больше напоминающая топик, одна длинная перчатка на правую руку и несколько металлических браслетов и ремешков. - Они издеваются! Это в первый и последний раз... как же неудобно одной рукой... надо ещё обезболивающего выпить, иначе на сцене загнусь. - Для более долгого действия одуванчик принял сразу две таблетки и развалился в кресле, чтобы немного подремать. В итоге, репетировать остались только Майкл и Кевин. Андрэ же, Сида и Джака отправили вслед за Нэном переодеваться, предложив им в распоряжение весь зал. Когда Джак хотел уточнить почему нельзя в раздевалку, барабанщик мягко намекнул, что принцесса — дама нервная и лучше её лишний раз не тревожить. Костюм Джака состоял из простого черного пиджака на голое тело, который он предпочел не застегивать, черного галстука и кожаных брюк, усыпанных различными декоративными молниями и серебряными цепочками. Сиду же достались черная кожаная безрукавка на молнии с высоким воротом, и такие же кожаные брюки с множеством ремешков и цепью на боку. На груди красовался серебряный дракон, удобно расположившийся по левую сторону от молнии. Образ изящно замыкали кожаные черные перчатки на руках и черные солнезащитные очки, под которые вставлялись пластинки, чтобы Сид ничего не видел. Самый простой костюм был у Андрэ — черная ряса священника, черные кожаные шорты и серебряный крест на шее, что не могло не задеть обидчивого Сида. - А почему у него такой... экзотичный костюм? - На большее у меня фантазии не хватило, - пожал плечами Майкл, отрываясь от своей барабанной установки, и облачаясь в свой костюм. На нем была белоснежная майка и распахнутая настежь кожаная жилетка. Красный ремень хорошо смотрелся в купе с черными джинсами и маленьким красным кулончиком в виде капли на шее. Кевин же одел черную безрукавку и черные вельветовые брюки, контрастирующие с белым ремнем на них и на нарукавниках. Всё это прекрасно подходило под светлый цвет его волос. Для ребят время, проведённое за кулисами, было бесконечно долгим. Каждый из участников группы волновался о своём: кто-то о том, чтобы не забыть ноты, кто-то о потерянной на днях записной книжке, но все их проблемы растворились в один миг, когда перед ними предстал одуванчик в своём сценическом наряде - на лицах парней засверкали лучезарные улыбки. Только Сиду не повезло - его уже заставили одеть черные очки с пластинами. - Почему только я так одет??? - Возмущению Нэна не было предела. - Да как вы могли мне такое подсунуть?! - Прости, но твоего размера там было только это, - врал Майкл, вспоминая с какой улыбкой он заказывал этот костюм. - Эй, да что там происхо... - Сид, даже не думай их снимать! - Тихо прошептал Майкл на ухо брюнета. - Эй, через сколько начало, я ещё успею проверить инструмент? - Проголосил Нэн, бросая красноречивый злобный взгляд на Майкла. - Нет, не успеешь. Сейчас Алекс скажет пару слов залу и наш выход, - отрицательно помотал головой барабанщик, из-за кулис пытаясь осмотреть зал, сплошь усеянный старыми и новыми поклонниками их группы. - Это тот придурок? А, я понял... - кивнул Сид. - Не придурок, а Администратор, - шикнул на него Майкл. - Итак, господа, поприветствуем же... - Так, Нэн, ты выводишь Сида за руку на его место, а потом уже садишься за гитару. Вы впереди. Поехали, - прошептал барабанщик, выталкивая эту странноватую и сильно контрастирующую парочку на сцену под громкие аплодисменты и сорвавшуюся на крик речь Алекса: - Группу «Monte»! Встречайте! Увидев на сцене совершенно незнакомых лиц, голоса стихли. Одуванчик был ослеплен яркими прожекторами, светившими в лицо. Сейчас он завидовал Сиду, который не щурился от света. Сотни глаз смотрели на них. Нэну стало реально страшно за своё тело, он сжал руку вокалиста сильнее. - Сид, стой здесь, пока не начнётся музыка, - Нэн отошёл к своему месту, беря гитару в руки и прикрывая глаза. Обезболивающее действовало, но уже не так сильно, как в первые разы, на бис Нэну выходить бы не следовало. - На счет "3"... - тихо огласил Майкл так, чтобы группа его услышала, - 1... 2... 3... Несмотря на внутреннюю встревоженность, самый молодой участник группы (Нэн) даже не дрогнул, начав первым, он потянул в этот увлекательный мир музыки всю группу. За ним вступил Кевин, вытворяя на синтезаторе нечто невообразимое. Вот и Андрэ заиграл своё соло, подводя к началу песни. Сид вздрогнул, чувствуя, что ему жутко страшно вот так, когда он не видит ничего вокруг и только тьма в его голове и тихое звучание музыки проскальзывает в его сознание. Раз, два, и... мысленно отсчитал брюнет, ощущая, как коленки дрожат и руки вспотели. Вздохнув, он, наконец, затянул ту песню, которую давно забыли «старички» и ещё не знали «новички»: - Он сегодня опять сам не свой, Кажется, не дружит с головой, Сходит с ума, не зная чего ждать, Боится даже по улице гулять. - По улице гулять... - повторил бэк-вокалист, подходя ближе к краю сцены. - Сидит взаперти, в четырех стенах, В душе его — один только страх. - Только страх... - повторил чуть тише Джак. - Осталось чуть-чуть и до грани дойдёт, Прыгнет в окно и стекло разобьет. - Разобьет... Сид замер, вслушиваясь в музыку. Вот ударили барабаны, усилились звуки, льющиеся из колонок, дрожание воздуха стало сильнее. - Совсем он сходит с ума! - Его болит голова... - допел фразу бэк-вокалист - Теперь ему не нужна! - Её любовь... - Он сходит с ума... «Старички» после припева, наконец, вспомнили песню и затянули её вместе с вокалистами, придавая тем самым группе сил и уверенности. На усталых и немного напряженных лицах появились улыбки. Только Сид словно потерянный щенок стоял в середине сцены, всё так же продолжая петь. Нэн сидел на краю сцены и мягко улыбался, глядя на гитару. - Совсем он сходит с ума... - в последний раз затянул Сид, чуть затихая. - Его болит голова... - также тихо ответил Джак. - Теперь ему не нужна... - Любовь её... - кто-то из администраторов приглушил свет на сцене - Он сошел... с ума... - прошептал Сид, уходя голосом в тишину. Зал замер, чтобы вновь взорваться аплодисментами. - Мы рады видеть всех вас здесь, друзья! И тех, кто знал «Monte» раньше и тех, кто с нами совсем недавно! Как вы успели заметить, в нашем составе произошли изменения. В связи с внезапной болезнью Михаэля, нашим солистом временно становится Сид Аттвуд! Утрата Эрика была очень тяжелой, но мы вернулись вместе с нашим новым гитаристом Нэнси Уайтом! И на этой прекрасной ноте я хотел бы... - торжественно объявил Майкл, перебираясь из-за своей установки на середину сцены, становясь между Сидом и Джаком. Глухой звук удара, сопровождаемый женским визжанием, возвестил о неполадках. Сид резко сдернул с лица очки, поворачиваясь в сторону одуванчика и опасаясь за его сохранность. Всё-таки в последнее время Майкл уделял ему особенное внимание. Сердце ёкнуло. На краю сцены лежала только гитара Эрика... ________________________________ Песня «Monte» целиком: Он сегодня опять сам не свой, Кажется, не дружит с головой, Сходит с ума, не зная чего ждать, Боится даже по улице гулять. Сидит взаперти, в четырех стенах, В душе его — один только страх, Осталось чуть-чуть и до грани дойдёт, Прыгнет в окно и стекло разобьет. Припев: Совсем он сходит с ума (Его болит голова ) Теперь ему не нужна (Её любовь) Он сходит с ума. Он сам не свой, забыл про сон, И днём и ночью все мысли о нём. Тот парень, что с крыши вчера сиганул, Он был так крут и попал на YouTube. Его лицо, та улыбка и жест, Словно он нес тот тяжкий крест. Словно он хотел воспарить, Но крылья исчезли, он упал навзничь. Он сегодня опять сам не свой, Кажется, не дружит с головой. Днём и ночью мечтает о нём Бредит, кричит, что он будет спасён. И снова в душе его только страх, Он один, а любовь его на небесах... Кажется ,миг и стекло затрещит, А он всё летит, забывая свой страх.