***
— Ваня! Пришел-таки? Посол тебе рассказал о моих планах? А? — Петр Алексеевич, может не надо? — Надо, Ваня! Мы должны прорубить тебе окно в Европу. И мы туда поедем! Я под своим именем не путешествую, так что полюбуешься на страны с независимых точек зрения. — Петр Алексеевич, а куда мы хоть направляемся? — Ну смотри. Голландия в первую очередь. У них с судостроением неплохо… — У нас тоже. Вроде. — Ваня! На дворе восемнадцатый век! Ты на своих плавающих балалайках статус империи завоевывать будешь? Солиднее что-то нужно. — Плавающие корыта, золотом посеребренные? — Ась? — Ничего-ничего. Говорю — надо так надо, едем в Голландию. — Потом Франция, Германия… В Италию тоже надо… — Петр Алексеевич, а кроме как по делу мы в Европу не едем? — Это еще почему? На традиции их посмотришь. С людьми пообщаешься. Создашь о себе хорошее мнение, наконец. А то ты у европейцев только с Сибирью, горилкой и пирожками ассоциируешься. России осталось только кивнуть, заметив про себя, что нужно сделать с европейцами, для которых Россия — «Сибирь, горилка и пирожки». И пусть радуются, что про Ивана-дурака и ложки под хохлому не вспомнили… — Эй, Ваня! Ты меня вообще слушаешь? — Так точно, Петр Алексеевич. — Тогда можешь идти собираться. И оденься завтра во что-нибудь добротное — человека по одежке встречают, а умом нас могут не понять — проводят по первому впечатлению. Вольно!***
Этим днем Иван долго и много переживал. Так переживал, что петух следующим утром вместо «Кукареку!» выдал «Кар-р!». Россия, хотя и был человеком чувствительным, но и царя не подводил. Перед началом переживаний за порог были выставлены парадные красные валенки. И топор. Тоже красный. Окно все-таки в ЕВРОПУ рубить предстоит.