Шарф

Возле высокого викторианского окна с тяжелыми рамами холодно: в этой комнате вечно гуляют сквозняки, но как же удобно здесь прятаться от всех, включая матушку и няньку! Вот тут, на подоконнике, за огромным зачехленным зеркалом, в тишине, и только огоньки с рождественской ели, наряженной прямо во дворе, освещают маленькую фигурку. В пижаме, конечно, быстро замерзнешь. Но что делать, если стоит выйти туда, где свет и целая толпа народу - у родителей прием, и тут же начнется "А кто это у нас тут такой славный?", "Расскажи, хорошо ли ты себя вел, Шерлок?", и самое отвратительное: "Исполните с братом пьесу! Помнится, вы разучивали такую милую, для фортепиано и скрипки, сплошное очарование. Ну не будь букой, душа моя, вот твой инструмент". Холодно. Мальчик ежится и оглядывается вокруг. Издалека, из самых дальних комнат, убранных к празднику, доносится музыка и голоса. Изо рта вырывается пар, а от пальчиков, прижатых к стеклу, остаются мокрые отметины. - Надели бы шарф, мистер Холмс, как есть продрогнете. Вздрогнув, мальчишка смотрит вниз: старый садовник что-то прячет под елкой, совсем рядом - как черт из табакерки, ей-богу. Смеется, похожий на рождественского деда. По разные стороны стекла - так хочется туда, к нему, но там морозно... Да и окно заперто так крепко, что ни за что не откроешь, разве что вот стекло разбить. Вероятно, мысли его очень явно отражаются на лице, потому что старик улыбается и говорит: - Даже не думайте. И вообще, мой вам совет: ступайте оттуда поскорее в свою спальню - что за интерес проболеть все Рождество! Вы уже весь дрожите. Завтра будем лепить снеговика. Только шарф не забудьте! И на душе уже не так, как было. Через полчаса, благополучно миновав залу и гостей, Шерлок спит в своей постели и видит во сне елку, украшенную старинными игрушками, а еще - рождественского деда, очень похожего на старого садовника. *** - Шарф, милый! Ты опять забыл надеть шарф. Мать стоит у дверей, держа в руках перчатки из тонкой кожи. Майкрофт, разумеется, ждет у машины: давно и полностью собранный, аккуратный до тошноты, и, разумеется, ничего не забывший. Он никогда ничего не забывает. - Мне не холодно, мама! Ужасно не хочется надевать колючий кусок шерсти на шею: проехаться до дома этих... как их там... в общем, это совсем рядом, зачем он нужен, этот проклятый шарф? Равно как и эта поездка, тогда как у него, у юного Шерлока Холмса, в маленькой лаборатории в подвале проводится исследование, которое не оставить, ну никак не оставить! - Без разговоров, милый. Ты легко простужаешься. Надень шарф - через минуту мы выезжаем. С каждым годом характер младшего становится все хуже, но мать он старается не расстраивать. Он знает, что получается это плохо. Но когда есть возможность... - Хорошо, мама. Он ее любит. Кусок клетчатой шерсти обматывает тонкую шею: Шерлок и правда легко простужается. Через минуту машина отъезжает от ворот их дома, но мать и Майкрофт все равно недовольны: он мог бы взять то, что положено к его костюму, но напялил поверх осеннего пальто простой синий с пестрыми нитками шарф, который подарил ему старый садовник перед тем, как Шерлока отправили в школу, а вернувшись он узнал, что старика больше нет. - Ладно, - вздыхает брат. - По крайней мере, он произведен в приличном месте. Если бы мать не сидела между ними... Мирятся мальчики еще очень нескоро. *** - Слушай, что за чертова привычка - таскать эту пакость на шее? Один из парней встает и, пошатываясь, направляется к сидящему на ступеньках крыльца черного хода парнишке с длинными спутанными волосами, в короткой куртке с мехом чернобурки: руки в перстнях (черт его знает, где таких набрал), на ногтях - черный лак, джинсы в заплатках, да только явно не оттого, что эти штаны у него последние. - Эй ты, Меркьюри недоделанный! Зачем тебе эта дохлятина на шее, если ты весь из себя такой пижон, а? - Отвали, Джим. Перед глазами все плывет. Он уже полтора года, как закончил школу, и год, как удрал из дому, чтобы жить так, как хочется. Матери он посылает письма по воскресеньям, с братом не общается. У него - первое серьезное дело: втерся в компанию наркоманов, чтобы докопаться до ее сердцевины и устранить человека, из-за которого потерял единственного друга: Френк, хороший парень из хорошей семьи, единственный человек, который его понимал, спуская ему все причуды, не насмехаясь над тем, что у молодого Холмса все еще нет девушки, оказался по уши в дерьме, связавшись с наркотиками в первый же год после выпуска. Он не спас его, не получилось. И с того момента целью жизни стало - добраться до человека, из-за которого все это произошло. А заодно - обрести, наконец, свободу. - Ты оглох, что ли? - Я сказал - отвали, Джим. Что-то в голосе, во взгляде - голубые глаза в такие моменты кажутся стальными - останавливает Джима. Подняв ладони вверх (одну - с зажатой в пальцах недопитой бутылкой пива), он останавливается. - Не в духе, так и скажи. Да и вообще, не пошел бы ты к черту, фрик... Я всегда говорил, что он психопат, всегда говорил, - бормочет он, отходя обратно на свои ступеньки. - Не психопат, - тихо отвечает Шерлок. - Это называется иначе. Это называется иначе. *** - Я не знаю, миссис Хадсон. И уверен, что у него достаточно средств, чтобы купить себе новый. Этот пришел в негодность, - Джон стоит, скрестив руки на груди, в дверном проеме кухни. Пожилая домовладелица убирает со стола. Всемирно известного детектива носит где-то вот уже третий час. - Хорошо: пальто он иногда застегивает. Ботинки... черт с ними: иногда мне кажется, что когда он бежит по улице, земля под ним горит, так что переживать о том, что они осенние, нет смысла. Но шарф, миссис Хадсон! Нет, я понимаю, элемент имиджа, а еще.. еще такие люди, как он, нелегко расстаются с любимыми вещами. Фанаты присылают рисунки: он в образе мультипликационного зверька, он в образе - сам поверить не могу, но все-таки: женщины, он просто так. Везде этот чертов шарф, разумеется. Они все покупают себе похожие. Но его шарф совсем истрепался. - Не беспокойтесь, дорогой мой, понапрасну, - улыбается миссис Хадсон, проходя мимо доктора с подносом в руках. - Если вы полагаете, что я не пыталась что-то с этим сделать, то вы ошибаетесь, и наш дорогой детектив все-таки изредка бывает прав относительно ваших дедуктивных способностей. Посмотрите-ка сюда, на вешалку, - она кивает в сторону дверей, ведущих на лестницу. - Что вы там видите? - Я.. я думал, это кто-то оставил, - улыбается Джон. На вешалке висит ярко-синий шарф крупной вязки, связанный из добротной шерсти. - Я вязала его четыре недели. Купила лучшую шерсть. "Спасибо, дорогая миссис Хадсон!", сказал он! И повесил его сюда. Я не обижаюсь, не думайте, - смеется домовладелица. - Это же Шерлок. Не удалось мне, не удастся и вам, но - может быть, кто-то другой?.. *** Тишина. Оглушающая тишина, и только поленья в камине трещат. Огоньки на зеркале, дурацкая шапка на черепе на каминной полке. Красная коробочка в руках. - Я извиняюсь. Прости меня! Щеки стоящей напротив девушки пахнут карамелью. Вернее, карамелью пахнут ее волосы: сама она пахнет какими-то цветочными духами и вином. Через совсем короткое время он скажет ей, что она нужна ему, и это будет правдой. И все будет впервые и навсегда. И жизнь больше никогда не будет такой, как прежде. Если бы присутствующие видели, у них случился бы инфаркт, не меньше. *** - Еще одна деталь, Шерлок. Твой шарф. Молодой мужчина, стоящий в углу, у окна, дергается так, словно его ударили. - Не могу отдать. - Я знаю, Шерлок, - голос брата звучит мягко и тихо. Как никогда раньше. - Знаю. Но они заметят. Он заметит. Придется. Я уже приобрел несколько таких же, этой же.. этой же фирмы. Я знаю, ты себе не возьмешь ни один из них, выбросишь, когда все закончится. Но этот необходимо отдать мне. Он будет на... - Я! Знаю! - детектив резко отворачивается и вцепляется руками в подоконник. От стекла веет холодом. - Знаю... ...Когда сразу несколько рук переворачивают бездыханное тело, лежащее на асфальте у подножия Бартса, окровавленный кусок пестрой шерсти не оставляет ни единой надежды тем, у кого она еще оставалась. *** - Ну да, не такой, как был. Но ты же не станешь врать мне, будто этот тебе не дорог, да? Маленькая красная коробочка лежит на лакированном столике в когда-то его комнате, его спальне. Как он туда поместился? Впрочем, чему удивляться: такая тонкая выделка. Тоже синий. Брат тонко улыбается. Впервые после всего, что было. Впервые за долгое время. - Я передам ей. А здесь необходимо выключить свет: я обставил для тебя ту комнату на первом этаже, с зеркалом, где ты любил прятаться. И не надо так смотреть: разумеется, я знаю. Одни сутки, Шерлок. Билеты привезу завтра. Добрых снов. Добрых снов, Майкрофт.