Резня во времени

      Доктор нашел отличное время для того, чтобы разыскивать интересующую его личность… Лучше не придумаешь. Хотя может, и нет особенной разницы в том, как выбирать времена – в них вечно что-то происходит и, как правило, что-то ужасное.       Стивен остановился, поняв, что окончательно заблудился. Хотя, как это возможно в городишке едва ли две на две мили? Хорошо, не просто в городишке. Практически на поле боя… нет, отлично, не боя, разумеется…

"Да разве это бой? Там грудь броней прикрыта, Там сталь поверх одежд – надежная защита, Здесь отбиваются лишь криком да рукой…"*

      Одно лишь то, что Стивен был одет, бодр и готов ко всему, роднило его с убийцами – даже в глазах убийц. Он проходил повсюду свободно, будто призрак, оскальзываясь на крови и экскрементах, на желе из чьих-то мозгов, под подошвами похрустывали то камешки, то чьи-то выбитые зубы. Он заблудился! В ночи, среди криков и проклятий, среди звона стали и скрежета… нет! Он резко обернулся. Вот же она! Исчезающая, ускользающая машина времени – ТАРДИС! Летающий шкаф, летающий гроб. И только что она была здесь, за его спиной! Доктор его бросил! Он в таком же одиночестве, как на том корабле; почти сошедший с ума, в обществе одной лишь плюшевой игрушки. Что-то вцепилось ему в ногу – окровавленная агонизирующая женщина, подняв к нему абсолютно белое лицо – лицо его матери с черными, поблескивающими нашлепками запекшейся крови на месте вырезанных глаз…       Он проснулся с криком, вцепившись в свои мокрые от пота волосы, и только через несколько мгновений понял, что это был сон. Но был и Париж – резня в Париже, резня во времени, были все те груды веков, что заполнены теперь мертвецами. Был опустевший космический корабль, потерпевший крушение… Стивен съежился на постели, продолжая дрожать. А ведь его могли забыть где угодно, могли бросить. Доктор такой рассеянный, да и кто он ему? Случайный попутчик. Кто знает, может, на самом деле, именно это и случилось, а вот теперь он спит, и думает, что все хорошо… или он все еще на пустом корабле, и ему снятся сны о Докторе, о приключениях на разных планетах, в разных временах. Предсмертные безумные фантазии.       Стивен всхлипнул. Разве вся жизнь – не предсмертная безумная фантазия? Понемногу он успокоился. Мысли не стали радужней – они все равно потеряны во времени и пространстве, даже если все правда, и все настолько хорошо, как кажется. На утлом синем суденышке их носит, будто щепку в океане… Внезапно он улыбнулся и вытащил из-под подушки свою любимую потертую игрушечную панду, тронул пальцем нос-пуговку, погладил, прижал к щеке.       «Только ты всегда со мной, тебя всегда можно спасти, не потерять, хотя бы только тебя… в каком-нибудь другом времени, на неизвестной планете», – и снова уснул, продолжая видеть беспокойные сны то ли о прошлом, то ли о будущем, то ли только возможном. Сны? Кто сказал, что все возможное – не реально? Не реально самое худшее, что только можно представить?.. Сейчас, или потом. Однажды и навечно… *Цитата из поэмы А. д'Обинье "Лезвия"