Проклятые

— И что, она взяла и наколдовала Тедди цветник в кабинете? — Ник откровенно ржал и даже не заботился о том, что его кто-то может услышать. — И самое интересное, никто не понимает, что это за виды и они настолько сильно вросли во все поверхности корнями, что ничего не помогает от них избавиться. — Кто бы знал, что Несси на такое способна. — Мне кажется она сама не знала. Отсутствие эмоциональной подоплеки творит чудеса, — Лили легла поперек кресла и свесила ноги с другого подлокотника, а на втором поставила локоть, чтобы удобнее было держать зеркальце. Общение с Ником действовало умиротворяюще. Хватало эффекта ненадолго, но во время разговора она отключалась от проблем. Если конечно речь не шла о насущных бедах. — И как Тедд отреагировал? — Ну, он честно старался держать себя в руках и не прибить Хью, пока тот всеми способами пытался привести Ванессу в чувства, — Лили закатила глаза. — А что способы были незаконные? — не понял Ник. — Скорее просто не все приличные, — Лили прикрыла лицо руками, понимая, что придется рассказывать с подробностями. Для начала посвятила его в то, что Тедд предпочел оборвать отношения преподаватель-студентка. А потом добила тем, что на нестабильной безэмоциональной волне Ванесса сошлась с Хьюго. — Привет, Лили, — в дверном проеме за Ником возникла Дафна. В отражении сначала мелькнула ее светлая копна волос, а потом показалась и она сама. — Как ты? Им еще не удавалось побеседовать после отъезда в Хогвартс. И сейчас на лице женщины отчетливо читалось беспокойство. — Могло бы быть и лучше, — Лили вздохнула. В голову пришла мысль, и она решила ее сразу озвучить, пока ее притихшая Темная половина не встрепенулась. — Что ты знаешь о Робин? — задала она вопрос. Был маленький шанс, что Меролл что-то успела рассказать матери, когда сбежала от Коулмана. Лицо Дафны перекосило. — Ты знаешь кто она такая? — встрял Ник и почти всем корпусом развернулся к матери. — Они дружили с Меролл какое время, — вкрадчиво отозвалась она. — И с Нейтом, — добавила Лили. — Да, — все также односложно отвечала Дафна. — И когда же все пошло не так? — Джон планировал свести Робин и Нейта, чтобы в дальнейшем заполучить их детей. Вы же знаете, что он подбирает вам пару еще с рождения, — всплеснула руками Дафна. — Нет, — Лили обменялась с другом обескураженными взглядами. — В любом случае об этом Робин узнала раньше, чем надо и поспешила сказать об этом Меролл. Та возмутилась, назрел конфликт. Им было по десять лет, и они воспринимали все в штыки. — Я бы тоже возмутился если бы за меня решили с кем мне завести семью, — негодовал Ник. — Скорее всего они уже давно за тебя это сделали. За вас всех. — Джеймс и Фелиции, — сказала Лили. Дафна кивнула в ответ. — То есть это было все подстроено? Все эти выкрутасы, которые она вытворяла перед ним, входили в план? — Джон сказал об этом, когда мы встретились в августе. И Фелиции сама была от этого не в восторге, но выбора у нее особо не было, — Лили припоминала разговор Терри и Фелиции, а потом последовавшие за этим события, — Меролл поэтому сбежала от Коулмана, из-за Нейта? — Скорее это стало отправной точкой, — Дафна пожала плечами, — Меролл стала наблюдать и находить подтверждение ужасным вещам. Ну а Коулману это развязало руки, и он перестал с ними церемониться. — Я немного не понимаю зачем он этих троих вообще свел, — начала рассуждать вслух Лили. — Никто из нас не контактировал ни с кем, а тут как будто специально подружил. Только вот для чего? Какие у него были планы на них? Ты что-то знаешь о дальнейшей судьбе Робин и Нейта? — Они отправились в Хогвартс. Джону было важно, чтобы его «дети» полноценно взаимодействовали с внешним миром и по возможности собирали информацию. Нейт после выпуска сразу откололся и пропал на несколько лет, якобы проходил стажировку в Америке. Робин тоже на какое-то время выпала из поля зрения и вот снова объявилась. — Нейт жив? — почему-то это было важно. — Да, — после секундной заминки ответила Дафна. Лили почувствовала, как Меролл внутри встрепенулась и пошла на встречу. — Он нашел меня недавно. Лили даже открыла рот от удивления. Этот парень жив, а еще он далеко не глуп. Дафна официально мертва, а до этого считалась заключенной в Азкабане. Чтобы выйти на нее нужно было хорошо постараться. — И где же он скрывается все это время? — Меролл. В голосе горечь и еще что-то непонятное, несвойственное ей. — А кто сказал, что он скрывается? — Дафна испытующе на нее посмотрела и наконец, обойдя Ника села рядом с ним. — И кто же он? Чем занимается? Мы можем встретиться и поговорить? — Меролл таранила мать вопросами. Та улыбнулась ее словам. — Разумеется. Думаю, он будет только рад с тобой пообщаться, — улыбка Дафны стала еще шире. Ник обескуражено обернулся в сторону зеркала. — Только не говори, что это он? Ты однажды так его назвала, и он попросил больше так не делать. — Он, — подтвердила какие-то догадки Ника Дафна, — не любит, когда его так называют. — То есть именно поэтому он не возмутился что ты оказалась не мертва и даже не заключенной Азкабана? И именно поэтому он помог мне и всем нам? — Ник начал повышать голос, сам того не понимая. Лили же потерялась. Выходит, они знакомы. Но она понятия не имеет кто он. А раз уж Меролл за все это время не почувствовала подвоха со стороны, значит маскировка у парня была что надо. — Думаю, ранее у него были немного другие мотивы, но тут он почувствовал себя обязанным. Или ты думаешь, что министр магии просто так спустил бы вам с рук все выходки? — Чарли? — неверяще переспросила Лили, — Чарли Эллингтон и есть Нейт? — Чарли Натаниэль Эллингтон- да, — подтвердила Дафна, — Нейт производная от второго имени. Лили на автомате кивнула. Она помнила, как Коулман называл ее «маленькая Луна». Ее второе имя Полумна, в честь крестной. — Всегда думал, что он называл меня Виктором, потому что путал с отцом, — пробормотал Ник. — А Меролл? — Лити — Меролл Литиция Гринграсс. Лили удивленно вскинула брови. Она то думала, что все дети Дафны рождены от Виктора, но получается, что это не так. — А Робин? — не унимался Ник, пока Лили переваривала информацию с его сестрой. — Маргарет Робиана Розье, — донеслось эхом до нее. Полученная информация маленькими пазлами вставала в уже имеющуюся картину. Чарли был знаком с Меролл. Нет! Самое основное — Чарли лечился у Коулмана. Его туда сдал отец, который много лет работал совместно с профессором. На чьей стороне Министр? И может быть свой пост он получил не просто так, а благодаря Джону, заменив тем самым своего отца? Что если он изначально поощрял их выходки только для того, чтобы быть в курсе и докладывать о них? Она махнула головой, отбрасывая эти мысли в сторону. — Чарли знает, что стало с Меролл? Вы разговаривали об этом? — Он думает, что она до сих пор у Коулмана. Я не поверила, уж слишком невозможно звучало. Я ведь держала тело в своих собственных руках, я не могла ошибиться. — Он обманул тебя, — Лили посмотрела прямо в зеркало, встречаясь в зеркальной поверхности с непонимающим взглядом, — Меролл в тот момент находилась в комнате наверху. А ты держала в руках кого-то другого. Впоследствии он намеренно разделил душу и тело. Душу отправил ко мне, тело оставил у себя в состоянии подобной коме, — выдала свои мысли Лили. — Но зачем? — Боюсь в этом виновата я, — она встала и зашагала по комнате, не в силах справиться с нервным напряжением. — Тогда в прошлом я опрометчиво назвалась именем твоей дочери. Так казалось безопаснее. Но я не знала, что Том и Джон воспользуются этим и устроят целую охоту за девушкой с подобным именем. — Ты хочешь сказать, что Коулман выбрал Меролл из-за имени? Не из-за проклятого дара некромантии? — Из-за имени он обратил на нее внимание. А вот дар они решили использовать уже по-другому. — Темный лорд уже был мертв к этому времени. — Но Меролл его видела и была посредником между ними. Думаю, Том еще при знакомстве с моей бабушкой понял чьим потомком я могу быть. Возможно он допускал, что я назвалась чужим именем. — Это все догадки, Лил, — Ник запустил руки в отросшие волосы и нещадно их ерошил, опустив голову. — Доля правды здесь все же есть, — она прикрыла глаз. — Коулман отправил нас в прошлое специально, — сказала Лили и продолжила, рассказав все, что недавно поведала девочкам. — Думаешь, Генри нас сдал? — Думаю, что его вполне могли использовать, зная, что он мне помогает. А также нельзя упускать из виду тот факт, что Генри родом из Америки и именно с ним дружил Чарли, когда тот приехал на последнем году обучения в Хогвартс. А потом они оба скрылись за океаном. Это не может быть простым совпадением. Несколько дней до матча будто ничего не происходило и время замерло, отсчитывая последние минуты и часы. Но так казалось лишь со стороны. Обычная жизнь тоже продолжала бить ключом. Лили взял в оборот Флитвик, увеличив нагрузку и требуя развернуть свою силу на полную мощь. Она же боялась показать на что действительно способна и выдавала ожидаемый поток магии. Уже полностью контролируемый и прирученный, как ласковый зверек, а не дикое животное, что скреблось под ребрами и не давало дышать. Как Лили взял в оборот Флитвик, так Ванессу не выпускала из северной башни Виви. Они каждую свободную минуту практиковались или зарывались в прямом смысле этого слова в теорию, откуда подруга выплывала не совсем адекватной. А оставшуюся часть времени посвящала тренировкам на поле, летая как стрела и вбрасывая мечи с небывалой яростью в кольца. Лили не вдавалась в подробности, где бывала Элен помимо библиотеки и кабинета зелий, коим заведовал ее брат. Ее вполне устраивало что пересекаются они не часто. А вот с Кассиопеей они общались довольно тесно. В один из дней, Лили плюнула на правила и посреди обеда села рядом с Малфой. — Поттер, ты часом факультетом не ошиблась? — оскалилась Каролина Хиггс. Да их факультеты были за одно, но это не говорило о том, что всех радовал данный факт. Малфой оторвалась от кубка с соком с такой грацией, будто это был бокал с вином, а рядом не студенты Хогвартса, а полный зал аристократии. Лениво повернула голову в сторону Хиггс. — Каролина, если тебя что-то не устраивает ты всегда можешь отсесть на другой край стола, — Малфой «ласково» улыбнулась. Каролина отодвинулась, но пересаживаться ожидаемо не стала, угрюмо вернувшись к своей тарелке. А Лили пододвинулась к Кассиопеи наоборот ближе и сунула в карман слизеринской мантии пергамент. — Хочу, чтобы ты кое-что проверила, — сказала она, понизив голос. Кивнула в знак приветствия Нотту, который сидел напротив и с задумчивым видом жевал булку хлеба. — Карта начала давать сбой, — Лили чуть подалась вперед к Кассиопее, делая вид что выуживает из ближайшей тарелки яблоко. — Хочу, чтобы тоже понаблюдала со стороны и по возможности пообщалась… — она задумчиво покрутила фрукт подбирая слово, — с мальчиками. Может они знают в чем дело. — Думаешь, мальчики, помогут с решением этой проблемы? — Кассиопея усмехнулась, делая упор на слове «мальчики». Можно было бы назвать их как есть — Мародеры, все равно никто из присутствующих не понял бы о ком речь. А выяснить почему карта не показывает некоторых людей, или показывает, но совершенно других, нужно было срочно. Лили очень надеялась, что это не ее галлюцинации от недосыпа, поэтому перепоручила карту Кассиопее. — Думаю да, — Лили тяжело вздохнула, наблюдая как со своего места поднимается Клод Забини и направляется в их сторону. — Мы бы могли попробовать и сами, но на это уйдет много времени, которого у нас нет. Но есть куча задач первостепенной важности. Теперь и сидящие рядом слизеринцы увидели шествие профессора Забини. — Никакого же официального запрета «о сидение за чужими столами» нет, — нахмурился на это Нотт. — Всего лишь веками идущая межфакультетская грызня. И вот одна наглая девчонка осмелилась эту традицию прервать, — Кассиопея улыбнулась. — Мисс Поттер, стол вашего факультета находится в другом месте, — сказал с явной издевкой подошедший декан Слизерина. Лили медленно поднялась готовая дать отпор. У них давно уже не было открытых столкновений, как в самом начале преподавательской деятельности профессора. А с некоторыми его особенностями Лили уже давно смирилась. Главное только, чтоб отработок не назначал. Потому что только их для полного счастья не хватало. — Простите, сэр, — встряла Кассиопея, вставая со скамьи рядом с Лили, — но думаю мисс Поттер вполне может находиться за этим столом рядом с нами. Народ рядом притих, даже не подозревая что дальше выдаст Малфой. Лили же хотелось закатить глаза. Потому что она то догадывалась, что хочет заявить декану его студентка. — И что это за причина? — Забини сложил руки на груди и завис над ними черной грозовой тучей. — Как, вы разве не знаете? — Кассиопея притворно удивилась и поспешила добавить. — Распределяющая шляпа хотела отправить мисс Поттер на Слизерин, но она попросила ее этого не делать, ведь на Гриффиндоре вся ее родня, которая тосковала бы по ней. Но мы ведь тоже не черствые и понимаем, что она все равно одна из нас. Теперь уже замолчали остальные факультеты и выжидающе уставились на них. — Как благородно с вашей стороны подумать о нежных чувствах вашей однокурсницы, — ядовито заметил Забини. — Если бы я не знал вас, мисс Малфой, то подумал бы что Распределяющая шляпа пыталась и вас отправить на Гриффиндор. Шпилька в адрес Кассиопеи была брошена тонко и профессионально, но она не стушевалась. — Она пыталась, но как вы помните у меня тоже есть брат. А ему без меня было бы невыносимо скучно. — Минус двадцать баллов Гриффиндору и минус десять баллов Слизерину, — отчеканил Забини и отправился обратно за преподавательский стол. — Малфой, я уже говорила, что обожаю тебя? Но иногда очень сильно хочу придушить, — глупо было обижаться на фееричную выходку слизеринки, поэтому Лили посмотрела на нее прямо не скрывая восхищения. — Это взаимно, Поттер. Это взаимно, — протянула та в ответ. Синяки под глазами все же пришлось замазывать кремом «Волшебное сияние», взятым на время у Арабеллы. Жаль этот крем не убирал накопившуюся физическую усталость. Как она и подозревала, из-за проблем и учебы, которую никто не отменял, все начало сказываться на внешнем виде. По утрам с огромными синяками под глазами и осунувшимся лицом она напоминала себе мертвеца, только-только восставшим из могилы. И если внешность как-то можно было поправить, то внутреннее состояние оставляло желать лучшего. Дошло до того, что в один из спокойных дней, которые только чудом выпали в череде событий, Лили просто не пошла на уроки, а отправилась в Воющую хижину. Ей нужен был отдых, она сама это понимала и неотвратимость последствий маячила на горизонте. Если у нее закончатся силы, она не сможет держать себя в руках. Воющая хижина встретила ее холодом и завывающим ветром в пустых комнатах. Под ногами скрипели половицы, надрывно так, будто на жизнь жаловались. А эхо катилось в глубь по темному коридору. Лили зашла в ближайшую комнату, которую они более-менее обустроили еще во времена, когда учился Ник и отсиживался тут в полнолуние. Тут не так продувало и было чище. Она хотела как можно быстрее развести огонь и лечь под одеяло, забывшись сном. Ее скрутило, как только она переступила порог комнаты. Знакомая волна воспоминаний сбила ее с ног, и она упала на колени. Флаконы с зельем покатились по деревянному полу. «Нет!» хотелось закричать, но она лишь беззвучно протянула руку вслед укатывающимся баночкам, и вторая волна сбила ее окончательно. Рассудок мутился, и она уже начала видеть размытые образы и слышать голоса, хоть и пыталась держать контроль и доползти хотя бы до кровати. Но сил ей не хватило. В последний момент она ощутила холодное дерево под своей щекой и провалилась в омут собственных воспоминаний. «У Каждой истории есть начало, Возможно конец. Две девушки крутят восьмерки колец…»

***

Лили резко открыла глаза, а потом тут же захлопнула. От сильного белого света под потолком из глаз брызнули слезы. — Очнулась! — раздался голос где-то над ухом. — Сколько я спала? — голос самой себе показался чужим. Горло першило и хотелось нестерпимо пить. — Два дня. Мадам Помфри сказала тебя не будить. Лили снова попыталась открыть глаза, с трудом различая очертания находящихся рядом людей. Кто-то придержал ее за спину, помогая сесть. Первыми в глаза бросились огненно-рыжие макушки Хьюго и Люси. Они сидели у нее в ногах по обе стороны кровати. Рядом стояла Кассиопея, за ее спиной маячил Тибор, а Ванесса была возле ее изголовья, взбивая поудобнее подушку. У всех на лице читалось беспокойство, а в глазах немой вопрос. — Думаю, это из-за скопившегося стресса, — туманно ответила она. Из всех присутствующих здесь, только двое примерно понимали причину ее потери сознания. — Лили, так нельзя! — возмутился Хьюго. — Если тебе плохо, ты всегда можешь на нас положиться. Но не доводить же себя до такого состояния, когда тебя находят в заброшенном доме без сознания. — А кто нашел? — Тедд, — буркнул Хьюго и опустил взгляд. Лили сдержала вздох облегчения и только прикрыла глаза. — Народ шепчется, — одной фразой Кассиопея обрисовала ситуацию. Это было плохо. — МакГонагал сообщила родителям, — порадовала Люси. — Они что-то ответили? — Не знаю, — Хьюго пожал плечами, — но лучше бы прислали сову. Молчание как-то напрягает. Лили передернула плечами. Кажется, своим отсутствием она спровоцировала цепную реакцию событий, которые были весьма нежелательны. По большому настоянию мадам Помфри, ее оставили в Больничном крыле еще понаблюдаться. Лили сопротивлялась как могла, в итоге с большим трудом выбила себе возможность присутствовать на матче. Это было важно. Согласилась на все манипуляции со снадобьями и клятвенно заверила, что будет лежать и много спать. А когда сон не шел, она лежала, глядя в потолок, и размышляла. Пророчество. А эти фразы, которые крутились у нее в голове несколько недель, были именно им. «Две девушки крутят восьмерки колец». Восьмерки колец — это определенно маховик времени, и начало без конца это тоже объясняет. Кто видел, как крутятся кольца во время вращения маховика, поймут, о чем речь. Вот только что за две девушки? Могут это быть она и Меролл? И есть ли продолжение этих строк? А еще Лили вспомнила где видела пророческую надпись. Рисунки. Рисунки, которые они вытащили из прошлого. На одном из них она была выведена мелким почерком в самом углу листа. Она напрягла память вспоминая, что же там было еще. Папку она взяла с собой в Хогвартс, положив на самое дно чемодана. Чувствовала внутренним чутьем что пригодится. А чемодан окружила всевозможными защитными заклинаниями, так что он стал хуже кусачего кошелька. Ее разбудили голоса. Сначала Лили подумалось, что это эхо Больничного крыла играет с ее слухом. Но немного полежав и прислушавшись к звукам, поняла, что в отдалении действительно кто-то разговаривает. Продев ноги в меховые с помпоном тапочки и накинув халат на плечи, Лили тихонько выскользнула из-за ширмы и двинулась на выход, откуда доносилось невнятное бормотание, вроде переругивания. — Ты меня в чем-то обвиняешь? — Пока нет, но, если с моей сестрой что-то случится, ты первый кто попадет под подозрение. Лили постаралась тихонько выглянуть, максимально не привлекая внимания, но тяжелая кованая дверь предательски скрипнула, выдавая ее с потрохами. Разговоры разом смолкли, а взгляды разом устремились на нее. — Малфой, у тебя угрозы с годами не меняются, — губы Лили расползлись в предательской улыбке при виде блондина, который не переставая хмуриться сверлил ее взглядом. Впрочем, это не помешало ей полностью высунуться из-за двери и поздороваться с притихшим Ноттом. — Ты должна отдыхать, — сказал Скорпиус. — А ты должен быть в Лондоне, — Лили пожала плечами. Как бы то ни было она была рада его видеть. — Ваша ругань только глухого не разбудит. Что не поделили? — Ничего, — отрезал Скорпиус. — Вернись под одеяло — замерзнешь. Лили передернула плечами, как бы ей не хотелось признавать, что Скорпиус был прав, она все же начинала промерзать и теплое одеяло было бы как нельзя кстати. Краем глаза она отметила, как у Тибора руки сжались в кулаки, и она невольно нахмурилась. — Не хотелось бы, чтобы вы поубивали друг друга, — призналась она. — Все нормально, — отозвался Нотт добродушным тоном, расслабив при этом кулаки. — Кровавые расправы не мой профиль. Лили удивленно приподняла брови на эту неожиданную браваду Тибора, но спорить не стала, прошмыгнула обратно, надеясь, что Скорпиус все-таки к ней придет и им удастся поговорить. Ожидание оправдалось. И стоя перед ним в огромной ночнушке и меховых тапочках, с минуты прикусывала губу и раздумывала какой вопрос задать, столько их было в голове. Он смотрел серьезным взглядом серых глаз, чуть облокотившись о ширму. — О чем ты думаешь? — спросила она в итоге, присев на краешек кровати. — Что в твоей голове? — Тебе своих мыслей не хватает? Решила еще моими поинтересоваться? — легкая усмешка коснулась его губ. Лили присмотрелась внимательно, вглядываясь в его черты, признавая видимые признаки недосыпа и усталости. — Может решила справедливость восстановить? Ты мои мысли читаешь постоянно, а я совершенно не знаю, о чем думаешь ты. Может у тебя корыстные планы в отношении меня. Резкий сквозняк пробрался под ткань ночнушки и вызвал озноб. Лили шустро нырнула под одеяло и поджала под себя ноги. Замерла ощущая, как тепло разливается по телу и подмерзшим ногам. Вскинула голову и столкнулась со взглядом серых глаз, в котором сверкали искорки. Скорпиус оттолкнулся от ширмы и проследовал к ее койке, попутно взмахнув палочкой и накладывая звуконепроницаемый чары. — Хорошо, — неожиданно быстро согласился он, присев рядом с ней на кровать. — Ты задаешь вопрос, а я либо отвечаю на него устно, либо открываю свои мысли для тебя. Идет? — Да, — согласилась Лили и протянула руку для заключения пари. Скорпиус негромко рассмеялся и покачал головой. — Первое правило — не заключай поспешных пари, не узнав всех условий, — он взял ее ладонь в свою и чуть сжал. — За каждый вопрос взымается поцелуй. И так, какой твой первый вопрос, Лили? Лили сделалась пунцовой не то от смущения, не то от негодования. Вот же ж Малфой! И тут свою выгоду сыскал. Не то чтобы она была против поцелуев, но ее коробило от того что условия выдвигал он. Но вот вопросы, они требовали ответов. Логично было бы спросить у Скорпиуса про Чарли, который оказался Нейтом и который имел неоднозначную роль в их истории. Или про Робин. Или про Генри. Не с проста же он так запрещал ей с ним общаться. Но… здесь в этот самый момент ее волновало другое. Ее волновал человек сидящий напротив нее. Его чувства к ней, и ее к нему тоже. Пока они находились одни им стоило прояснить этот момент и идти дальше. Поэтому чуть позже, чем нужно, но она все же решила воспользоваться советом Кассиопеи и поговорить со Скорпиусом по душам. Ей предоставляли доступ к чужому сознанию, и она четко понимала, что хочет узнать. То, что ее так долго выбивало из колеи и не давало оценить в полной мере поступки Скорпиуса. Постоянные угрозы в ее адрес в самом начале их знакомства и нежелания ее с Кассиопеей общения. И да ее это задевало и было интересно только ли это было из-за ее фамилии или тут было еще что-то. — Определенно «еще что-то», — не преминул воспользоваться своей осведомленностью о ее рассуждениях Скорпиус. — Это не ответ, — надулась Лили и уже хотела выдернуть руку из его теплых ладоней. Он остановился. — Ты помнишь, как мы впервые встретились? Лили отрицательно покачала головой. Она знала, что они познакомились задолго до школы, но при каких обстоятельствах точно не помнила. — Тогда давай покажу, — он наклонился вперед, обхватывая ее голову руками и соприкасаясь с ней лбами. — Это довольно сложный процесс и не совсем приятный. Тебе нужно настроиться на меня, проникнуть в мое сознание. То, что я позволяю тебе это сделать, немного облегчит процесс. — Обнадеживающе, — Лили сглотнула вязкую слюну. — Когда приготовишься произноси «Легилименс». В твоем случае, думаю сработает даже без палочки. — Высокая оценка моих способностей с твоей стороны звучит ободряюще, — пробормотала Лили. Скорпиус дернул уголком рта, чуть улыбаясь, но не ослабляя хватки. — Приготовься. Раз… Два… — Легилименс! — хотелось от напряжения прокричать, но вышел лишь сдавленный шепот. Это было неприятно, но и не так стремительно, как у нее. Перед внутренним взором открылась картина, от которой внутри все похолодело. Знакомая комната, в центре стул, рядом с которым стоит маленькая девчушка с рыжими волосами по пояс и бледным лицом, обсыпанным веснушками. Эдакое маленькое солнышко, взращенное в неволе. Над ней нависал Джозеф и угрожал. Угрожал маленькой беззащитной девочке. Он знал, что нельзя вмешиваться, что потом ему это дорого обойдется. Все его естество вопило, чтобы он убирался подальше и не лез. Джозеф замахнулся и ударил девочку. И предохранитель у Скорпиуса слетел. Лили вынырнула из воспоминаний Скорпиуса жадно хватая воздух ртом и вцепившись в плечи парня. — Мерлин, это был ты! — выдавила она. События того дня, каким его помнила она, закружили ее в своем водовороте. Она помнила долговязого мальчишку, который рванул на ее защиту, даже когда защищать пришлось от нее самой. Помнила, как он накрыл ее собой под столом, спасая от осколков. Да, сейчас она определенно видела схожие черты с тем мальчиком, шрамов, конечно, не осталось, но глаза сейчас смотрели точно так же. Скорпиус кивнул, чуть морщась от неприятных ощущений, вызванным ее вторжением в его сознание. — Я дал себе слово не приближаться к тебе. — Почему? — Напоминание о прошлом. И о твоей силе, которая даже тогда была впечатляющей, — Скорпиус пожал плечами, и напомнил. — Ты должна мне поцелуй. Лили подалась вперед и отцепив онемевшие пальцы от его плеч обвила шею. Поцеловала легко в губы и попыталась отстраниться, но ее маневр не удался. Ее тут же сгребли в охапку и повалили на подушки, нависая сверху. — Ну кто так целуется, тебе что пять лет? — пожурил ее Скорпиус, и не дав ответить запечатлел на ее губах долгий поцелуй. Сминая и покусывая губы, завладел ими полностью. Лили даже не успела возмутиться. А вместе с нежностью блондина ее накрыло обрывками его воспоминаний. Маленькие кусочки в потайном кармашке его мыслей вырвались на волю и утягивали за собой. Церемония распределения на факультеты. Он сидит далеко, но все равно быстро отыскивает рыжую макушку. Ее мысли как чистый горный ручей- звонкие и манящие. Скорпиус кривит губы, ему не нравится то что он чувствует, это его раздражает. Когда девчушка договаривается со шляпой и отправляется за стол Гриффиндора с облегчен выдыхает. Нечего ей делать на Слизерине. Хотя внутри он этим фактом недоволен. Если бы ее распределили на Слизерин ему бы было проще добраться до нее. Для чего? Он так и не понял до конца, но выбрал самый логичный для себя вариант — чтобы насолить вездесущему Джеймсу Поттеру. Он наблюдает за ней уже очень долго. И не он один. Парень с того же факультета, но курсом старше — Терри Бриг тоже смотрит. Мысли его чаще всего скрыты, но иногда в них проскальзывает что-то нехорошее. То как он смотрит на мелкую Поттер, Скорпиусу не нравится. В День Всех Влюбленных они с ребятами напиваются, празднуя попутно чей-то День Рождения. Он впервые в жизни пишет валентинку на спор. И конечно же он вспоминает первым делом о ней. О маленьком рыжем солнце, которое перетягивает на себя все его внимание. Он списывает свою выходку на желание подшутить, не более. Лили прерывисто дышит, в груди сердце будто прижали булыжником. — Ты! — у нее нет слов. Они все застряли комом в горле и не желали звучать. — Ты прекрасна, Лили, — Скорпиус грустно улыбается, убирая прядь ее волос за ухо. Она скорее чувствует, чем видит, как он жалеет о чем-то. — Я потратил много времени, чтобы держаться от тебя подальше. Ненавидел сам себя за свои же мысли о тебе. Постоянно. Лили же с опозданием сопоставляла факты. Терри никогда не говорил, что это он присылал ей валентинки. Просто одна брошенная фраза заставила ее додумать то, чего не было. — Почему ты не признался? — В какой-то степени я был даже рад, что так вышло и ничего не указывало на мою слабость. А твоя дальнейшая связь с Томом только укрепила уверенность, что от тебя надо держаться подальше. Лили хотела бы посмеяться над таким стечением обстоятельств, но не получилось. По щеке покатилась слеза и она неожиданно для себя всхлипнула. Скорпиус резко повернул голову и вперился в нее взглядом, одновременно с этим отыскал ее ледяную и дрожащую руку под одеялом и сжал. Все изменилось. Ему казалось, что за пять лет он пережил самую долгую и жестокую схватку — с самим собой. Шел седьмой курс, оставалось всего ничего и Скорпиус морально не был готов увидеть ее после лета совершенно другую — не ребенка, а юную девушку. Чуть печальную, но красивую и притягательную. Манящее солнце, в лучах которого хотелось искупаться. Еще сильнее ему сорвало крышу, когда он увидел, как она смотрела на Крама тогда, в холе замка. Элен уже рассказала об их связи, он отреагировал вполне спокойно. Но вот он видит ее сожаление и боль и ему хочется только за это прибить Крама. — Так ты напал на Ника не потому что он начал встречаться с Элен? — Лили одернула руку и одновременно распахнув глаза. — Нет. С ней мы действительно все обсудили, я ее совершенно спокойно отпустил. Поэтому она так была возмущена, когда я напал на Крама. Ей казалось дело решенным. Мне тоже. — Подожди, — Лили помотала головой, — но ты… мы же заключили сделку, чтобы вернуть Элен. — Мне не нужно было ее возвращать, — сказал очевидное Скорпиус. — Помолвка была фиктивной с самого начала и гарантом нашей с ней спокойной жизни без навязанных со стороны семьи «выгодных» партий. Элен выбрала Крама, он был не против. у них получился прекрасный симбиоз. Я же не смог не думать о тебе, а когда ты вломилась в класс, который вы с подругой называли «тренировочным» и попыталась меня утешить мне в голову пришел интересный план. Ему не нужно было говорить дальше. Она отчетливо понимала, что весь план, который они разработали по возврату Элен, оказывается был планом по поимке в сети Лили. И смешно, и грустно, и да, Кассиопея была права нужно было поговорить начистоту еще в самом начале. Хотя может быть и нет. Узнай она правду тогда, послала бы Малфоя к дементорам. — То есть получается Элен тебе еще и помогала, — сделала она неутешительный вывод и подняла испытующий взгляд на Малфоя. — Не только она. Еще Кассиопея, Ник и Ванесса, — решил совсем угробить ее психику блондин. Лили не выдержав рассмеялась, представив картину, как все помогают бедному и несчастному Скорпиусу Малфою и продумывают до мельчайших подробностей план захвата в капкан одной строптивой особы. — Но эта самая особа план игнорирует и втягивает в итоге всех в опасные для жизни игры, — добавил Скорпиус. — Рад что ты не злишься. — Да, на счет этого, Малфой, — Лили приосанилась и многозначительно посмотрела на него. — Из всего сказанного я делаю вывод, что мне необходимо взять реванш. — Будешь мстить? — он вопросительно вскинул светлую бровь. — Отыгрываться, — Лили откинулась на спинку кровати, — На вас всех.