История начала.

С ноябрём на Тибидохс налетели две неразлучные сестрицы-беды: слякоть и простуда. Бедная природа всё мучалась и пыталась определиться: поздняя осень или ранняя зима? Судя по погоде, процесс этого решения затянулся. Половина учеников едва стояла на ногах, чихала и кашляла так, что у Яге к концу первой недели эпидемии иссякли все зелья. В прочем на Соловья Одихматьевича не влияла ни погода, ни болезнь - каждый день он устраивал пятичасовые тренировки. Думаю, вы догадались, что Лео, Женя и Карин приходили в Большую башню только за полночь и сразу же плюхались на кровать. Если бы не Соня с Тимуром, как сказал однажды за ужином Лео, всем им были бы уже давно кранты. Календарь, что висел в Большой башне и был выгравирован на доске мрамора, упорно показывал двадцать пятое ноября. За ночь на драконбольном поле вьюга возвела сугробы, величиной с трёхэтажный дом. Однако, за день относительно тёплое солнышко укоротило снежных гигантов раз так в шесть, превращая снег в лужи. Вдобавок ко всем неприятностям дня можно смело приписать мокрый снег вперемешку с дождём, который начался буквально за час до тренировки. Женя хмуро посмотрел в окно и раздосадовано пнул большую коробку, которая стояла в углу общей гостиной. В коробке что-то жалобно не то мяукнуло, не то крякнуло, а потом всё стало как обычно тихо. В гостиной было только человек двадцать-тридцать, что по меркам Тибидохса – пустынная местность. В дальнем углу, по ближе к камину сидели Соня и Карин, что-то оживлённо обсуждая. Женя посмотрел на часы: 17:05. До тренировки ещё практически час, а уроки делать не хотелось, так что мальчик смело, направился к девочкам. Карина явно что-то рассказывала Соне, при этом активно жестикулируя. - … так вот, а потом она как заорёт, как будто увидела не химеру, а по меньшей мере – дракона. Химера, бедняжка, забилась после этого в дальний угол клетки. Всё-таки вопль Юдиной – коронное оружие. Если она встретится с Лигулом, то у мрака будет новый глава. Профи вытесняют дилетантов! - Это вы про что? – спросил Женя, плюхаясь в кресло напротив девочек. - И тебе привет! – сказала Карина. – Помнишь, что случилось на сегодняшней Ветеринарной магии? - Ну, Юдина заорала, как будто где-то пожар случился, химера забилась в угол клетки, а Рогозина и с Мехеевой подумали, что сработала пожарная сигнализация, и юркнули в клетку к Химере. До сих понять не могу: как они смогли влезть в клетку? - Вот это как раз понятно, - усмехнулась Карина, отпивая ещё глоток кофе из кружки, которая до этого незаметно стояла на учебнике по сглазам. Рядом лежал чистенький учебник по нежитьневеденью. Было ясно, что наученная шестилетним опытом общением с Медузией, Карин не хотела её злить по одной простой причине – пепел не срастается. - Они с Химерой родственные души: и Юдина, и Рогозина, и Химера одинаково ненавидят Ветеринарную магию, всё весёлое и принимать душ. Соня прыснула. Всё-таки Карина была невозможным человеком. Она часто иронизировала, смеялась и шутила. Однако была реалисткой, не терпела иронии к себе и хорошо училась, не прилагая к этому видимых усилий. Лучше неё учились только Лео и Женя. Да и они тоже часто халявили. Эта девочка могла запросто перевернуть всё с ног на голову и наоборот – полный бедлам привести в порядок. «Не бойся того, кто в гневе кричит, а бойся того, кто в гневе молчит»- всплыла у Сони в голове старинная русская пословица. Да уж, Карин ведь кричит только для публики, а вот когда по настоящему разозлиться может и замолчать… - Ой, Со! Мне пора бежать! – вскрикнул Женя, с испугом смотря на часы. – Иначе Соловей нас убьёт. Ка, ты идёшь? Или тебе нужно специальное приглашение, написанное на куске мрамора с вкраплениями алмазом? Карина только фыркнула, всем видом показывая, что не нуждается в приглашении, упорхнула в комнату за своей гитарой. Спустя минуту появился Лео, сгибавшийся от тяжести футляра с контробасом. Он вопросительно обвёл взглядом всех собравшихся, и бойко спросил: - Ну что, на поле? *** Когда Карина вместе с остальными игроками, как обычно, по приказу Соловья, взмыла в воздух, Дина ( как раз та тёмная третьекурсница - рокерша с отборочных) зловеще усмехнулась. Эта улыбка, судя по сему, не предвещала ничего хорошего. И подозрения оказались не тщетны. Карин на полной скорости летела к дракону, прицепив к правому предплечью пламягасительный мяч. С левой стороны, на расстоянии десяти-пятнадцати метров летел номер первый – Сева Королёв, с права номер пятый команды Тибидохса по драконболу – Антон Исаев. Около Амфитриаты, которая сейчас впечатляла не меньше, чем на отборочных испытаниях, летала, всеми силами уговаривая её не открывать пасть, Ксюша Груничева. А перед глазами у черноволосой маячила Дина. Тут произошли сразу несколько вещей: дракон резко ударил хвостом, Дина на полном ходу врезалась в Карин, а гитара загорелась. Понимая, что уже не сможет остановить разогнавшуюся гитару, Карина осознала, что неё есть выбор: в брюхо к дракону или лицом на снег. Прикинув все возможные последствия и варианты, девочка лихо спикировала с двадцати метров и рухнула в ближайший сугроб. Загоревшаяся гитара рухнула рядом со своей хозяйкой в большую лужу. Огонь постепенно перестал съедать красное дерево, и теперь от музыкального инструмента шёл пар. Обугленный гриф, оплавленные струны... Вот и всё, что осталось от маминой гитары. Карина попыталась подняться, но острая боль в руке заставила её снова плюхнуться в сугроб. К ней уже бежали Лео и Женя. Позади них хромал старый тренер. Карина хотела закричать - боль в руке становилась невыносимой. Девочка изо всех своих сил стиснула зубы, стараясь не расплакаться прямо на виду у всей сборной. От отчаянья она набрала целый рот снега, надеясь этим хоть как-то облегчить свои страдания, но боль резко по-прежнему резала руку. Глаза начали предательски слезиться. Девочка стиснула руки в кулаки, из последних сил стараясь себя сдержать. Перед глазами всё поплыло. Карина старалась сопротивляться, но взор постепенно затуманивался, а тело наливалась свинцом. На щеках стали появляться светлые дорожки от слёз, а губы были не в силах выдавить и слова. Девочка рухнула на снег и потеряла сознание. Спустя минуту Женя, испугавшийся не на шутку, подбежал к примерному месту падения Карины и внимательным взглядом окинул белеющий снег. Его взор пробежал и остановился на обугленной гитаре, прошёлся по светлой дорожке снега и остановился на маленьком чёрном силуэте, лежащем на снегу. Женя бросился к сугробу стал трясти Карину. Голова моталась из стороны в сторону, волосы чёрными волнами спадали на снег, а шапка съехала на бок. Воротник куртки стремительно зачерпывал снег, а рукавицы были в чём-то до ужаса красном и подозрительно знакомом. У Жени от ужаса перехватило дыхание. С трибуны к ним уже пробирались Соня и Тимур, а Лео перескакивал через два сугроба за раз. Через пять минут все стояли около сугроба на котором лежала неподвижная девочка в ключая старого тренера. Соловей Одихматьевич задумчиво провёл пальцем по шраму, красовавшемся на левом глазу, и изрёк: - Девчонка - крепкий орешек. Да всякий от такой боли уже давно заорал бы, а она - только снег кусать! Срочно отведите её в магпункт, вы двое, - он указал на Соню и Тимура. - А остальные продолжают тренировку. Ну? Чего ждём?! Бегом! Соня и Тимур подхватили Карину под подмышки и поволокли в сторону замка. В пути Соня оглянулась и посмотрела на Лео, но тот только развёл руками и с извиняющимся лицом, оседлал контрабас. То же самое сделал Женя, взгромоздившись на свой пылесос. В следующую же секунду ребята превратились в крохотные точки на небе, а через мгновение в серости облаком вырисовались слова: "Придём как только сможем! Простите!:)"