До скончания времён

Жизнь иногда кажется такой короткой и незначительной, именно такое её понимание приходит к нам в дни хандры и осеннего листопада. Дневной ветер не щадит никого, залезая под одежду и заставляя ёжиться от ледяного холода. Он очень злой, как бы сказали маленькие дети. Совсем другое дело – ночью. Ночью он как будто бы успокаивается. Такое ощущение, что его раздражают люди на улицах, эта суета, присущая большим городам, а когда людей мало, он становится милосердным. Ночной воздух прекрасен именно в это время суток. Темно. Светят фонари. И в их тусклом свете едва ли что-то можно разглядеть, ну разве только если стоять прямо под ним. Столько удивительных вещей происходит в тот момент, когда мы не замечаем ничего вокруг, а если хотя бы один раз присмотреться,.. Можно на самом деле почувствовать красоту природы, открытой, общей, которая у всех на виду. С утра так красиво переливается свет в листьях, изумительно кристальный и чистый воздух. Яркие цвета, еще не успевшие помутнеть, или чаще всего спокойные, настраивающие на определенный лад. Все это мы не замечаем,. Проносясь мимо по своим неотложным делам, которые, как нам кажется, намного важнее каждого листика, сорвавшегося с дерева. А ведь он совсем не важен, скажете вы. А что если он взметнется высоко в небо по велению ветра и его заметят несколько людей, которые потом могут стать близкими друг другу, а что если он может предотвратить катастрофу или наоборот какое-то незначительное событие, которое показалось бы нам совершенно пустым и не имеющим смысла? Если… Если бы все случилось совершенно по другому, какой ждал бы их конец? Что, если бы на их пути, один из них оступился или сделал шаг в сторону? Как бы все повернулось тогда? Книжника до сих пор мучает этот вопрос, но он понимает, что принял одно единственно верное решение, которое и привело к такому концу. Жалеет ли он? Скорее всего - ничуть, только… Он потерял почти всех своих товарищей и стал одиночкой, то есть настоящим книжником. Тяжело передвигая больную ногу, он постарался сесть поудобнее, чтобы самому себе напомнить, кто он такой и что всё случившееся было не плодом его фантазии, а реальностью, в которой он принимал самое что ни на есть прямое участие. Его работа – записывать события и следить за ходом истории, но он все же не позволил случиться самому худшему, что могло бы быть. Он бережно провел ладонью по корешку книги. Книжник занимался её написанием сам, втайне от Панды. От воспоминаний об учителе, который однажды ушел, не сказав ни слова, наворачиваются слезы на глаза и к горлу подступает ком, но он не позволяет слабостям брать над собой верх и отрывисто вздыхает, раскрывая книгу в самом начале. История странная штука, иногда она благоволит ее героям, иногда отворачивается от них, но все равно оставляет для них хотя бы маленькую лазейку на спасение. Но он винит себя в их смерти. Ведь они должны были еще пожить хоть немного, насладиться минутами, когда все в мире запело, заиграло красками, встрепенулось и будто очнулось от глубокого сна, походящего на кошмар. Страшный сон ушел в небытие, но осадок от него остался, особенно с потерей некоторых людей, которые были дороги этому миру, поскольку он бережно охранял их, сам того не зная. Они ушли вместе в пустоту, не оборачиваясь и даже толком не попрощавшись, наверное, они сами знали, что этого не избежать. Что-то тревожное осталось, но постепенно стало сходить на нет, и почти исчезло, оставив верхушки деревьев, припорошенными искрящимся чистым снегом, в котором каждое утро переливаются радугой лучи солнца. А на закате, темнота словно окутывает этот снег, нежно и бережно, словно обнимая, убаюкивая и охраняя от всего. Они так похожи. Белоснежный снег и темнота. Для книжника они навсегда останутся чем-то неразрывным и бесконечно дорогим. В полутьме комнаты, освещенной редкими свечами, стоящими в беспорядке, он начинает предаваться воспоминаниям, канувшим в лету, но не ставшим забытыми им.