Да, сука, это любовь!

Я смотрю на тебя, такого идеального, такого неповторимого, такого сексуального. Я смотрю в твои глаза, безумно красивые глаза. Я смотрю на твои губы, такие пухлые и желанные. Я смотрю на тебя и не могу больше держаться. Я делаю шаг, я вижу, как ты сжимаешься, выставляешь вперед руки и пытаешься что-то сказать. Но прости, родной, я не собираюсь выслушивать очередную твою сказку. Я усмехаюсь. Я ногой пинаю тебя в живот. Ты сгибаешься пополам. Да, сука, это любовь! Я так долго мучился с тобой. Я верил, я надеялся, всегда, всегда. Ты…ты – это просто ты. Король, звезда этого гребаного мира. Я смотрю на эти губы и вспоминаю каждое произнесенное ими слово о любви. Твоей любви ко мне. Сейчас мне хочется блевать. Сейчас эти губы судорожно хватают воздух. Ты поднимаешь свой взгляд на меня. В уголке твоих глаз блестят слезы. Только мне почему-то совершенно тебя не жаль. Ты актриса, Билл. Мерзкая и продажная дрянь. Я наклоняюсь и хватаю тебя за волосы. Я тяну так сильно, что ты невольно вскрикиваешь. Я бью тебя по лицу. Из твоего носа начинает течь кровь. Да, сука, это любовь! В этой комнате так сильно пахнет тобой. И им. Твоим очередным развлечением на ночь. О Боже, я был так глуп, когда думал, что смогу сделать тебя только моим! Я был так самонадеян, что забыл один очень простой факт: дикая кошка никогда не станет ручной. Я был готов бросить весь мир к твоим ногам. Быть для тебя тем, кем ты захочешь. Я…я просто любил тебя. Ты шепчешь мое имя. Ты слизываешь с губ кровь. Я зачарован. В который раз я зачарован тобой. Я чувствую, как в паху стало тесно. Твой взгляд умоляет. Ты пытаешься выглядеть невинным. Возможно, ты даже боишься меня. О, как мне это льстит! Я провожу языком по зубам. Я улыбаюсь тебе. Я хватаю тебя и бросаю на кровать. Ты кричишь. И твой крик прекрасен. Да, сука, это любовь! Когда-то в детстве мне говорили, что применять насилие по отношению к другим живым существам нельзя. Меня учили быть добрым, ласковым и внимательным. Помогать окружающим. Любить детей. Уважать женщин. Заботиться о пожилых людях. Ухаживать за животными. Но почему мне никто не сказал, что те, кого ты любишь, о ком заботишься и кого боготворишь, в конце концов, предадут тебя? Почему не объяснил, что все, что сделаешь для другого человека, окажется напрасным? Я достаю наручники и ловко пристегиваю твои руки к спинке кровати. Я помню, как-то ты сказал мне, что хочешь разнообразить нашу сексуальную жизнь наручниками, плеткой и соответствующим костюмом. Любой твой каприз выполнялся. Разве я мог отказать в чем-нибудь своему любимому малышу? Я никогда и не думал, что в один прекрасный день наручники окажутся так кстати. Ты лежишь на животе, и слезы уже вовсю текут по твоему очаровательному лицу. - Том, пожалуйста… Я пинаю тебя по ребрам, надеясь сломать хоть одно. Твой крик – самая нежная мелодия для моих ушей. Да, сука, это любовь! А помнишь, как мы с тобой познакомились? Был холодный дождливый осенний день. Ты стоял насквозь промокший, трясущийся от холода, и выглядел довольно несчастно. Я просто подошел к тебе, закрыл своим зонтом от холодных капель и позвал к себе пить горячий чай и есть булочки с корицей. Ты сразу же согласился. И в этот момент небо озарила молния, а потом до нас докатился и сильный раскат грома. Я не верю во все эти дурацкие знаки. Но прокручивая в памяти этот момент, я все сильнее убеждаюсь в том, что тогда я сделал самую большую ошибку в своей жизни. Той же ночью мы переспали. А потом ты сказал мне, что тебе некуда идти. А я сказал: оставайся. И вот сейчас ты лежишь на моей кровати и стонешь от боли, хотя меньше, чем час назад ты, я уверен, стонал от наслаждения под очередным похотливым ублюдком. Здесь, на моей кровати, в моей квартире. Я пинаю тебя еще и еще, и мне кажется, я слышу хруст костей. Этот звук ужасно заводит. Но не так сильно, как твой плачущий голос, умоляющий меня остановиться, конечно. Да, сука, это любовь! Я помню наш первый совместный Новый Год. Помню, как ты радовался первому снегу, как любил играть в снежки и лепить снеговика. Помню, как ты долго выбирал шарики, чтобы украсить нашу елку, чтобы она была самой красивой. Помню аромалампу и запах мандарина по всему дому. Помню, как тебе нравилось украшать нашу маленькую, но уютную квартирку. Помню…я много чего помню. Но сейчас все кажется нереальным, сном. Я смотрю на тебя, на сегодняшнего тебя, и ярость зажигается во мне с новой силой. Я расстегиваю джинсы и быстро снимаю их вместе с бельем. А ты и так готов. Еще бы, я пришел как раз в тот момент, когда процесс был в самом разгаре. Твое обнаженное тело всегда сводило меня с ума. Я бы вылизал каждый сантиметр, если бы ты поклялся мне, что всегда будешь только моим. Поклялся бы так, чтобы я действительно поверил. Грубо хватаю тебя за бедра. Ты смотришь на меня через плечо. На твоем лице черно-красные разводы: потекшая тушь и кровь. Ты так совершенен, мой ангел, что мне не терпится тебя выебать. - Том…Том, я люблю тебя. Наотмашь бью тебя по лицу. Бью-бью-бью. Как ты можешь, шлюха, говорить мне о любви?! Утыкаешься в подушку и больше не делаешь попыток вырваться или заговорить со мной. Только плечи дрожат от рыданий. Я резко вхожу. Да, сука, это любовь! Все проходит. Все забывается. Любое горе можно пережить. Любые раны со временем затягиваются. Можешь считать, что я пытаюсь оправдать свои действия. Только не подумай, что я пытаюсь сказать, что мне жаль. Я вхожу, и внутри тебя так противно. Кажется, я даже ощущаю чужую сперму. Меня вывернет наизнанку. Прямо сейчас. Наваливаюсь на тебя и со всей силой впиваюсь зубами в твое плечо. Ты дергаешься. От моих зубов остается потрясающе глубокий след. Я начинаю двигаться, резко, грубо, засаживая по самые яйца. Я разрываю тебе анус. Ты весь трясешься. Как это забавно. Это так забавно. Я кончаю. Ты плачешь. Да, сука, это любовь! Выхожу из тебя. По твоим бедрам стекает моя сперма и твоя кровь. Тебя все еще трясет. Наверное, сейчас тебе ужасно больно. Я не хочу думать об этом. Я вообще не хочу думать о тебе. Я предпочитаю занять себя мыслями о кино, музыке, политики, искусстве. О чем угодно, но не о тебе. - Том, пожалуйста…сними наручники… Твои руки. Кисти опухли и покраснели. Я беру ключ и освобождаю тебя от оков. Ты стонешь. - Заткнись!!! Я больше не могу слушать твои жалобные стоны . Не могу видеть твое избитое тело. Ты вызываешь у меня отвращение, понятно тебе?! Я хочу уйти отсюда, немедленно. - Том, Том, прости меня, я больше никогда… - Заткнись!!! Сука, когда ты уже сдохнешь?! - Я не верю тебе. Удивляюсь, как холодно и отстраненно звучит мой голос. Ты замолкаешь. Я одеваюсь и выхожу из квартиры, оставляя тебя окровавленного лежать на кровати. Да, сука, это любовь! Я долго брожу по городу. Мысль, что я вернусь и увижу тебя по прежнему лежащим на кровати, с показным раскаянием в глазах, кажется мне омерзительной. Я так боялся тебя потерять. Я называл тебя своим солнышком, чудом, сокровищем, своей мечтой. То, что я сделал сегодня – я не делал такого еще никогда. Я терпел, я страдал, я мучился, но я терпел. Но сегодня мое терпение кончилось. Ты всегда был непредсказуем. Но после такого, ты должен был уйти. Но когда я, наконец, вернулся домой, я увидел, что ты все еще здесь. Одет, умыт, даже причесан. - Том, если ты хочешь, я уйду, я уйду навсегда. Я перестану портить тебе жизнь. Я исчезну. Твое лицо кривится. Наверно больно говорить с разбитыми губами. А я стою и просто смотрю на тебя. И понимаю одну вещь. Ты мне нужен. Ты мне нужен любым. - Не смей бросать меня, сученыш. Ты широко улыбаешься. - Том, я правда все понял. Я изменюсь, я буду только твоим. Я хочу поверить тебе. Я так хочу поверить тебе. Тяжело вздыхаю. И снова наступаю на те же грабли, позволяя тебе остаться. Да, сука, это любовь!