Целоваться не воспрещается.

- О, ты уже здесь? - Брагинский, сидя за своим столом, посмотрел на Пруссию. Гордого прусса ввели в кабинет Ивана два офицера. Гилберт стоял на середине комнаты, презрительно глядя на Россию. Прямая осанка, сцепленные за спиной наручниками руки, самоуверенный взгляд и плотно сжатые губы: всё это говорило о том, что прусс твёрдо уверен, в том, что он здесь пробудет совсем недолго. - Что же ты, совсем как не родной? - Поднявшись из-за стола, Брагинский подошёл к Гилберту и, подняв его за подбородок, посмотрел в алые глаза альбиноса. - ... - Гилберт, даже глядя снизу вверх, умудрялся смотреть на Ивана с вызовом. - Ну же, давай не будем играть в неприступную красавицу. - Россия улыбнулся и отпустил Пруссию. - Ты же сам прекрасно знаешь, что теперь ты будешь жить у меня. - Никогда. - Байлшмидт закрыл глаза, и на его губах появилась самодовольная улыбка. - Что, прости? - Иван не расслышал тихих слов Гилберта. В этот момент он, обходя альбиноса, разглядывал его со всех сторон, словно подаренную на Новый Год игрушку, и несколько задумался. - Ты что-то сказал? - Ja. Werde ich nicht dein sein. - Пруссия знал, что Брагинскому не понравится то, что он перешёл на немецкий, но какое до этого дело Великому? - Гилберт... - Русский нахмурился и, оказавшись за спиной пленника, слегка дёрнул цепочку наручников, заставляя альбиноса сделать шаг назад. - Ты теперь советская республика и должен говорить на русском! - Nein. - Пруссия продолжал нагло улыбаться. - Хорошо. - На лице Ивана тоже появилась улыбка. - Тогда ты будешь сидеть голодным. - Was? - Русский довольно улыбнулся, наблюдая, как на лице прусса появляется удивление. - Тебя не будут кормить, пока не заговоришь по-русски, пташка. - Брагинский взял Байлшмидта под руку и, выведя его из кабинета, повёл куда-то. - Я покажу тебе твою комнату. Пруссия лишь сжал руки в кулаки, но послушно пошёл за русским. - Вот твоя комната. Конечно, не царские хоромы, но тоже достаточно уютная. - Затолкнув пленника в комнату, Брагинский закрыл прочную дверь на ключ и ушёл. - Какого чёрта?! - Гилберт пнул дверь и глухо зарычал. - Идиот!! Я же до сих пор в наручниках!!!! Оглядев скромно обставленную комнату, прусс со вздохом огорчения плюхнулся на кровать. - Тупой русский... Заняться было абсолютно нечем и вскоре Байлшмидт, сам не заметив как, заснул. Примерно через час после этого в комнату, крадучись, вошёл русский и аккуратно снял наручники. Улыбаясь, Иван раздел Гилберта, уложил его в кровать и накрыл одеялом. - Спокойной ночи. Брагинский тихо, стараясь никого не разбудить, спустился на кухню и сделал себе крепкого чаю. - Братик... - Зевая, на кухню вошла Беларусь в одной ночной рубашке. - Ты почему не спишь? - Ах, не спиться просто. - Иван, улыбаясь, посмотрел на девушку. - Иди спать, уже поздно. - Я без тебя не пойду. - Наталья села рядом с братом и крепко его обняла. - Пойдём вместе. - Наташа, но мы же спим в разных комнатах! - Россия попытался было отстраниться от Арловской, но та только крепче прижалась с нему. - Не отпущу! - Вокруг девушки появилась тёмная аура. - Давай поженимся, братик! Давай поженимся!! - Но мы же брат и сестра, Наташа!! - Иван начал отчаянно вырываться из цепких объятия сестры. - Лучше... Лучше к Литве иди, он тебя любит! Вырвавшись из объятий сестры, Россия буквально бегом взбежал на второй этаж. Недолго думая, Иван юркнул в ближайшую комнату. Это оказалась спальня Пруссии. Прислонившись спиной к двери, Брагинский перевёл дух. Когда шаги сестры смолкли, русский забаррикадировал дверь и уселся на кровать к Гилберту. - Какого... - Альбинос, во сне изображавший из себя гусеницу, сейчас сидел на кровати и сонно смотрел на улыбающегося Ивана. - Браги...! Договорить Байлшмидт не успел: Россия повалил его на кровать и заткнул его рот рукой.