Нет!

В кабинет короля вошли его дети и слуга-волшебник. Утер поднял красные от бессонницы и переживания глаза и посмотрел на них. — Сир,— Артур не отрывал взгляда от отца,— мы виноваты перед тобой, поэтому пришли просить тебя о милости и снисхождении. Твои дети пришли узнать о своей участи. Принц по-рыцарски встал на одно колено и склонил голову. Моргана поклонилась и тоже низко опустила голову. Мерлин стоял чуть поодаль и, глядя на королевских детей, быстро упал на колени и низко-низко наклонился, почти уткнувшись лбом в чистый пол. Утер Пендрагон встал и подошел к покорно склоненным и молчащим самым дорогим своим людям... Своим детям. Да еще этот маг... Без него ничего бы не получилось. Король вернулся к своему креслу за столом и сел. — Моргана, дочь моя, ты понимаешь, в чем твоя вина? Девушка подняла мокрые от слез глаза и прошептала: — Да, сир. — Расскажи мне. — Я... я владею магией, отец,— закрыв глаза, заговорила Моргана,— все начало проявляться лет пять назад. Я очень боялась, очень. Ты всегда был так беспощаден к магам, что я безумно боялась признаться тебе, что тоже являюсь ведьмой. Я была твоей воспитанницей и не верила, что ты помилуешь меня. Потом выяснилось, что я твоя дочь, но тогда я испугалась еще сильнее, ведь все время видела, как ты воспитываешь Артура. Ты требовал от него во много раз больше, чем от любого жителя Камелота, ты не спускал ему ни единого промаха, ты относился к нему суровее, чем к самому никчемному слуге. Ты растил наследника престола, твой сын должен был быть безупречным. Так же, как и дочь... А я владею магией. Возможность попасть на костер стала еще более реальной. Поэтому я все это время молчала. Моргана судорожно выдохнула, опустила голову и закончила: — Боялась и молчала, сир. Король кивнул: — Я понимаю твой страх, Моргана. И, если признаться, даже не знаю, как бы я повел себя, узнай об этом при каких-то других обстоятельствах. Твои опасения были не беспочвенны, дочка. Утер посмотрел на слугу Артура: — Что скажешь ты, Мерлин? Ты тоже боялся? Маг сжал руки в замок, чтобы не было видно, как дрожат пальцы, и, не поднимая головы, произнес: — Очень боялся и боюсь, сир. — А что скажешь в свое оправдание? — Я никогда не учился магии специально, Ваше Величество, я таким родился. Она часть меня, как рука или нога. Я не могу не использовать ее, тогда я просто мучительно умру. Миледи Моргане известно это состояние, когда снятся кошмары, переворачиваются вещи и кажется, что ты сейчас взорвешься. — Моргана? — Король взглянул на дочь. — Да, сир, если врожденной магией не пользуешься, то чувствуешь себя очень плохо, она ищет любую возможность вырваться. Утер кивнул и посмотрел на Мерлина, тот продолжил: — Я часто использовал магию, сир. Но только для защиты принца Артура. — Например? — Потребовал король. — Певица, которая оказалась ведьмой, щит со змеями на турнире, разбойники в лесу, укус рыкающего зверя, грифон, дракон... Во всех случаях Его Высочество одерживал победу сам, но где-то на пути к этой победе была опасность, которую я старался устранить... с помощью магии. — Ты лечил когда-нибудь принца магией? — Да. Почти всегда. Гаюс накладывал повязку, а я тут же незаметно колдовал. Я снимал боль и ускорял процесс выздоровления, а если мог сделать это без подозрений, то излечивал полностью. Мерлин замолчал, а король ничего не спросил. Он только задумчиво смотрел на них. Наконец, Утер Пендрагон вынес свое решение: — Я не могу внезапно поменять свое отношение к магии, свою политику. Но Моргана — моя дочь, а ты, слуга, спасал моего сына. У меня на глазах. К тому же я никогда не чувствовал угрозы с твоей стороны. Я просто закрою глаза на ваши возможности, но при условии! Вы никогда открыто не будете демонстрировать свою магию, никто не должен о ней знать. И ты, Мерлин, будешь обучать Моргану контролировать свои силы и возможности. Все понятно? — Конечно, сир,— Моргана присела в поклоне, а потом, увидев протянутую руку короля, подошла и поцеловала ее,— Спасибо, отец. Мерлин почти не разгибаясь, встал с колен. Он увидел, что его возлюбленная, повинуясь знаку отца, покидает кабинет, и последовал за ней. Тем более, что принц сделал легкое движение рукой, которое для Мерлина означало приказ уходить. В кабинете короля остался только Артур. Он все так же стоял, преклонив колено и покорно опустив голову. Утер молчал, рассматривая светлые, непослушные волосы сына. Неожиданно Артур поднял голову, взглянул на отца и встал. Наследник медленно подошел к королю и, нарушая всякую субординацию, словно забыв все правила и традиции, положил свою ладонь на руку отца. Когда король удивленно взглянул на него, Артур негромко произнес: — Спасибо. Утер ничего не говорил, он опустил глаза и посмотрел на руку сына. Огромный и болезненный ледяной ком, который застыл у него в груди и не давал спокойно дышать, очень быстро таял. Боль исчезала, что-то давящее и тяжелое внутри тоже исчезло. Утер глубоко вздохнул, чувствуя облегчение, и спросил у Артура: — За что? — За то, что ты принял участие в ритуале снятия заклятия. Король удивился: — Мне-то за что? Это тебе спасибо. Ты же ради моего спокойствия пошел на это. Артур словно вовсе забыл обо всех правилах этикета, он без спроса и разрешения сел на стул рядом с королем, не отпуская его руки. Наследник престола покачал головой: — Нет, отец, мне было только больно, а тебе пришлось на это смотреть и самому назначать количество ударов. Знаешь, я думаю, смотреть на экзекуцию очень тяжело, даже если наказывают незнакомого человека. А тебе пришлось проделать это со мной. Спасибо, что согласился. Утер второй рукой накрыл ладонь сына и тепло улыбнулся. Тяжесть, давившая в груди с момента первого удара по спине связанного принца, ушла. Королю стало легче, он улыбнулся еще шире: — Ну а ты помнишь все свои промахи и просчеты за последнее время? Ты помнишь, что я обещал тебя наказать? — А ты считаешь, мне мало? — Хитро сверкнул глазами сын. — Нет, не мало, но не надо смешивать все в один котел,— Утер тоже хитро улыбнулся. — Я помню все свои провинности, помню, что ты обещал сделать, и никоим образом не смею возражать. Артур убрал ладонь с руки короля, встал и снова сделал то, от чего несгибаемый Пендрагон почувствовал в горле предательский комок. Принц сел на пол возле кресла отца и положил подбородок на подлокотник. Утер привычно, как делал это много раз, запустил пальцы в волосы наследника престола и взъерошил их. Он смотрел в бесконечно голубые глаза сына и вспоминал. Научившись ходить, не падая, маленький Артур очень часто исчезал из поля зрения всех своих нянек и приходил в рабочий кабинет короля. Утер видел, как медленно открывалась дверь, но никто не входил, а потом возле него оказывался похожий на одуванчик маленький сын. Уже тогда малыш знал, что отрывать отца нельзя, поэтому он подходил к креслу, клал подбородок на подлокотник и ждал, когда король отвлечется и обратит на него внимание. Утер на секунду отрывался от бумаг, протягивал руку и ерошил светлые волосы Артура. Тот улыбался и через некоторое время, громко топая, уходил. Вот и сейчас, Артур улыбнулся королю и попросил: — Отец, а давай вместе поедем на охоту! — Ну вот! — Утер изобразил на лице раздражение. — Я же хотел наказать тебя, запретив на месяц охоту! — Да ты что? — Артур тоже нахмурился. — А ты придумай что-нибудь другое! Или запрети охоту после того, как мы завтра поохотимся. Король снова запустил пальцы в волосы сына. — Ты пришел сюда рассказывать мне, что делать? — Я пришел сюда, чтобы поговорить с отцом,— серьезно ответил принц,— чтобы поблагодарить его за свое спасение, чтобы сказать ему, как я его люблю. Утер убрал руку и переспросил: — Любишь? И не сердишься на меня за то, что я с тобой делал? Артур чуть закусил губу и поднял бровь: — Честно? Немного есть, но я тебя понимаю и принимаю твои действия. — И ты не хочешь завладеть моим престолом? Это был сильный удар. Сильный и болезненный. Сейчас на принце не было ни масок, ни защитных панцирей на душе, поэтому он прочувствовал удар отца всем существом. По моментально изменившемуся лицу сына Утер без слов понял его ответ. Артур же оторвался от кресла, выпрямился на коленях и расстегнул ремень с ножнами. Он положил меч к ногам короля и снова сел на пятки. — Я твой подданный и я твой сын, я подчинюсь любому твоему приказу, приму любое твое решение, но я никогда... Отец, я никогда не подниму на тебя оружие, не пойду против тебя. До последней своей минуты, до последнего дыхания ты будешь королем. Я никогда не воспользуюсь правом принца регента. Утер протянул руку принцу то ли для поцелуя, то ли для того, чтобы снова прикоснуться к своему самому родному, любимому и преданному человеку на земле. Артур подставил ладонь, принял в нее руку отца и припал к ней губами. Потом поднял на отца влажные глаза и прошептал: — Верь мне, пожалуйста, верь... Иначе, чего стоит моя жизнь? Да и зачем она тогда? — Я верю,— кивнул Утер,— я верю тебе, Артур. Спасибо. Старшему Пендрагону очень хотелось, чтобы эти минуты откровенного общения с сыном никогда не заканчивались, но даже для Артура он был прежде всего королем, поэтому Утер распорядился: — Вставай и забери свое оружие. Принц взял ремень с мечом, встал и застегнул его на бедрах. Потом он сделал несколько шагов назад и преклонил одно колено, как всегда делали рыцари, ожидая решения своей судьбы. Только теперь голова наследника престола не была опущена, она гордо держалась на широких плечах. Утер усмехнулся про себя и приказал: — Отведешь своего слугу к палачам. Пусть дадут ему плетей двадцать для профилактики. А потом до вечера в колодки на площадь. — Нет! — Не поверил своим ушам Артур. — Заберешь у Морганы ключ от покоев, чтобы она никуда не выходила пару месяцев. А лучше, запри ее в подземелье, пусть подумает о своем поведении! — Нет! Отец, ты же... — С сэром Леоном тоже надо что-то делать. Он такое видел, а вернее, сам такое творил! Отправь его патрулировать дальние границы владений Камелота, границы с королевством Одина. Там часто возникают вооруженные стычки, он там и погибнет. — Нет, отец, он... — А Гаюса вообще пора убирать из замка. Распорядись, чтобы поскорее нашли нового лекаря! — Нет, ты не можешь так... Утер свел брови: — Тебя снова околдовали? На четыре моих приказа ты четыре раза ответил «нет»! Как это понимать? — Но твои приказы, отец... Сир, это несправедливо. — Значит, заклятие не вернулось? Хорошо. А так? Сочувствуешь им? Тогда наказание Морганы и плети своего слуги берешь на себя плюс ночи в колодках. Артур как-то облегченно выдохнул и поклонился: — Да, сир, как прикажете. Услышав негромкий смех короля, Артур поднял глаза и посмотрел на отца. Тот сделал движение рукой, велев таким образом сыну встать. — Ну, вот. Наконец-то я снова увидел своего сына, а то «все приму», «все пойму»! Оказывается, не все, мой дорогой наследник! Артур зашипел сквозь зубы, поняв, что король таким образом устроил ему проверку, а себе развлечение. Утер усмехнулся: — Завтра едем на охоту, но потом на два месяца охота запрещена, я все же оставлю это наказание, потому что не сомневаюсь, что ты не так безгрешен, как кажешься. Иди. Артур скрыл улыбку, низко поклонился и вышел из кабинета короля Камелота Утера Пендрагона.