Вкус победы.

Разрушенные дома, острые осколки стёкол, обломки зданий, метро, станций, машин, лежащие так, будто разбросанные маленьким неаккуратным ребёнком игрушки. Черное, почти безоблачное небо, с оттенками багрового, как кровь, и синего, как глубина неба, цвета. Парень и девушка сидят на изрытой земле, смотрят на картину перед ними. Киоко прижимает Тсуну к себе, яростно сжимает челюсти. Савада жмется к парню и тихо плачет, размазывая по прекрасному, некогда улыбающемуся личику слезы, смешанные с кровью, запекшейся на бледной коже. Киоко удивленно смотрит на девушку. -Мы... Выжили? Или это ад? Нежный взгляд янтарных глаз встречается с вопросительным взглядом карих глаз. Парень, поглаживая девушку по голове, усмехается. -Да. Мы выжили. Тсунаёши лишь всхлипывает и утыкается носом в грудь Киоко, залитой алой кровью. Тот обнимает её за талию и смотрит в пустоту. Алауди невозмутимо смотрит вдаль. Рядом с ним стоит Джотто и держит его за руку. Взгляд девушки падает на мертвые тела, лежащие в неестественном положении. У многих изуродовано лицо, отсутствуют руки, ноги. Некоторые люди, в которых ещё теплилась жизнь, тихо стонут под обломками, пытаясь вдохнуть полной грудью, выбраться. Но вот их силы иссякли, лицо и тело стали мертвенно-бледными, и жизнь покинула их, раз и навсегда. Джотто не могла больше на это смотреть. Девушка крепко сжала руку Алауди и выдохнула. Парень не проронил ни слова, продолжая тяжелым взглядом смотреть вдаль. Тут Примо улыбается сквозь слезы, сама удивляясь своей улыбке. Алауди, удивившись, но виду не подав, холодно спросил: -Чего лыбишься, дурёха? Девушка смахнула слезинки рукой, шмыгнула покрасневшим носом. -Мы выжили! Понимаешь? Мы сделали это и выжили! Вместе! Светясь радостью, Джотто в порыве чувств обняла светловолосого. Парень лишь хмыкнул и крепко прижал девушку. Они - выжившие. Пройдя через столько испытаний, орошая свою одежду и кожу кровью, они упрямо шли вперёд, никогда не сдавались. И их ждал драгоценный приз - жизнь. Этот вкус победы стоил таких жертв, стоил стольких мучений, страданий и боли. Но они выжили, и не жалеют.