А вас, Смайт, я попрошу остаться.

- Ты просто кретин, Блейн, - фыркает Баст, скользит пальцами по столу и подмигивает темноволосому красавчику за два столика от них. - Себастьян, не занимайся сексом глазами, пока я разговариваю с тобой! И да, Курт ответит мне «да». - Я могу заняться сексом с тобой, сладенький. И нет, он откажет. - Я никогда. В жизни. Не стану. С тобой. Спать. И он согласится! - Да ты меня хочешь! - Баст, я тебя прошу, заткнись и говори по делу. К тому же, все в Далтоне знают, что ты мечтаешь о вашем новом капитане. - Нет! – получается более резко, чем надо, и Себастьян поджимает губы и быстро пишет телефон на салфетке, а затем подзывает официанта и просит передать ее вон тому красавчику. - Давай поспорим, что Курт согласится? - Да на что угодно, - фыркает Баст и проводит пальцами по шее, вызывая голодный взгляд незнакомца. - На желание. И ты исполнишь его, что бы это ни было. Окей? И перестань быть такой шлюхой! - Воу-воу, сладенький ругается? Твоей принцессе не понравилось бы это, малыш. Пойди почисти зубки и иди к своей фее, пока она не сбежала от тебя после этого идиотского предложения руки и сердца. - Иди к черту, - Блейн оставляет на столе деньги, целует Смайта в щеку и встает из-за стола, оставляя шатена наедине с новым одноразовым трахом. Раньше он хотя бы трахался ночами по клубам, но теперь, с появлением в академии Хантера Кларингтона, который даже не смотрит в его сторону, у Смайта окончательно снесло крышу. Теперь он трахается каждый раз, когда выходит из академии. И в ней тоже. Он, похоже, решил вытрахать Хантера из своей головы, но получается хреново, раз он все еще так остро реагирует на каждое упоминание об этом парне. *** - Да… Да! – с восторженной нежностью выдыхает Хаммел, кивает головой и сжимает в объятиях брюнета. - Ой блять. Нет. Нет. Нет! – истерично повторяет Себастьян, сжимая руки в кулаки и чувствуя, как подергивается у него глаз. Вообще-то, они выглядят достаточно мило, но совершенно нелогично. Ну нахрена жениться в девятнадцать лет? Ну бред же. Бред. Бред. - Все нормально? – интересуется Джеффри, что стоит рядом, и Баст сначала думает смерить его презрительным взглядом, но потом замечает Хантера, который улыбается так по-доброму. Так светло. Так радостно. Хантера, который аплодирует и искренне поздравляет парочку… - Пошли в туалет, мне нужна твоя помощь, - рычит Смайт, сжимает запястье парня и тащит прочь от тошнотворно-сладкой толпы. *** - Ты ебанулся? – глаза Себастьяна распахиваются, когда он открывает плоскую коробочку и смотрит на ее содержимое. - Ты продул, Смайт. Ты и так ведешь себя, как проститутка. Так давай, чего уж там. - Я не выйду на собрание Соловьев в этом! - Окей. Я буду считать тебя чмошником и издеваться до конца жизни, потому что не сдерживать слово – последнее дело. - Блять. Ненавижу тебя, Блейн Хаммел. - Он возьмет мою фамилию. - О, так ты сверху? Никогда бы не подумал, - насмешливо фыркает Баст и получает ногой по щиколотке. - Меньше слов, больше дела. Я хочу это увидеть. - Сегодня?! - Конечно. - Можно я выпью? - Я позаботился о тебе, я же хороший друг, - Блейн достает из сумки небольшую бутылку текилы и ставит ее на стол, хитро улыбаясь. *** Большая дубовая дверь открывается, впуская Себастьяна. На первый взгляд он трезв, но это если не смотреть в глаза, затянутые алкогольной дымкой. - Смайт, ты опоздал. Здравствуй, Андерсон. Могу я поинтересоваться целью твоего визита? – сухо интересуется Хантер, закидывая ногу на ногу, сидя в своем кресле и глядя удивительным образом даже снизу вверх так, словно сверху вниз. - О, я на представление, - хмыкает Блейн, садится на диван к Джеффу и поднимает глаза на Себастьяна. Тот проходит в центр комнаты, улыбается капитану и смотрит по сторонам, подмигивая кому-то из недоумевающих соловьев. Его пальцы ложатся на пуговицу пиджака, он расстегивает одну, затем вторую, и скидывает вещь на пол. Неспешно развязывает галстук, но оставляет его на шее, пока пальцы, скользя по пуговкам рубашки, достают ее из брюк и разводят полы в стороны, демонстрируя гладкую светлую кожу груди Себастьяна. - Смайт, покинь комнату, - сухо цедит Хантер, и в его глазах можно увидеть отголоски пламени, играющего на радужке. Шатен не реагирует, и Хантер вскакивает на ноги, сжимая руки в кулаки. Смайт только улыбается, отправляет Хантеру полный пьяной ненависти взгляд и разувается. Ладонь скользит по груди, пальцы сжимают сосок, а затем опускаются по животу и расстегивают пуговичку на брюках, затем ширинку, а потом отпускают, давая свободным брюкам упасть на пол. И вот на этом моменте можно услышать дыхание каждого присутствующего в комнате. Даже Блейн, до последнего не верящий в то, что Смайт сделает это, выглядит ошарашенным. Хантер замирает, покрывается белыми пятнами и открывает рот, хватая воздух. Перед ним Себастьян в черных чулках с широкими кружевными резинками. Длинная рубашка скрывает его задницу для остальных парней, но Хантеру открывается вид на кружевной пояс для чулок и маленькие кружевные трусики, сквозь которые он может видеть полутвердый член шатена. - Вон. Все вон, - шипит Хантер, делая шаг к Себастьяну и накручивая его галстук на кулак, прижимая к себе и скрывая ото всех. Никто не двигается, и Кларингтон срывается на крик, вновь повторяя свои слова. Кричащий Хантер – это впервые. Это настолько веский довод, что соловьи вскакивают с мест и утекают за дверь, и даже Блейн, понимая, что это больше касается его желания, уходит следом. *** - Что ты устроил тут? – цедит Хантер с такой яростью, что у Себастьяна сладко ноет внизу живота, и он обнимает парня за шею, прижимаясь к нему всем телом. - Я проиграл желание Блейну, вот и все. - Ты мог отказаться! - Жизни меня учить собрался? Прости, я надеваю штаны и ухожу. - Ты никуда не уйдешь. И прежде чем Себастьян успевает сказать хоть слово, его толкают на диван. Хантер сбрасывает с себя пиджак, отрывая пуговицу и не обращая на это внимания. Бросается к Смайту и разводит его ноги, жадно глядя на то, во что Себастьян одет. Чулки плотно облегают длинные стройные ноги, пояс подчеркивает узкие бедра, а трусики больше не могут прятать вставший член, и головка упирается в ткань, натягивает ее так сильно, что как только пальцы Хантера скользят по стволу, она выскакивает и прижимается к животу шатена, оставляя круглый влажный след. - Я ненавижу тебя… - сдавленно рычит Хантер и мгновенно опровергает свои слова, смыкая губы на члене и заглатывая его до упора. Себастьян стонет нарочито громко, с придыханием, запускает руку в волосы капитана и сжимает, желая причинить как можно больше боли, заставить застонать. Он вовсе не так пьян, как ему хочется. Он пережил самый большой позор в своей жизни. Он знает, что под дверью их слушает не одна пара ушей, и он хочет, чтобы вся академия знала о том, что Хантер чертов Кларингтон – долбанный гей, что бы он там из себя не строил. - Я ненавижу тебя не меньше. - цедит он, тащит голову Хантера вверх, и прежде чем тот успевает вырываться, обхватывает его бедра ногами и поднимает голову, ударяясь губами о зубы Хантера, разбивая нижнюю, но все равно впиваясь поцелуем в рот парня. Он так сильно его хотел. Так отчаянно ненавидел все это время. Он знает, что это всего лишь одноразовый секс, после которого Хантер окончательно перестанет уважать Смайта. После которого сам Смайт никогда не отмоется. Но он так отчаянно хочет этого. Так долго. Так сильно. Он так нуждается в Хантере, у которого глаза – жидкая сталь. У которого руки сжимают слишком сильно, губы целуют слишком грубо, слова режут на части. Кларингтон, который никогда не думал о нем лучше, чем о шлюхе, и Смайт не просто не старался изменить это мнение. Напротив, он каждый день подтверждал это, ненавидя каждые новые руки, что принадлежали не Ему. Ненавидя себя. Ненавидя Хантера сильнее с каждой дыркой, в которую он заталкивал свой член. - Ты шлюха, Себастьян. Ты конченая шлюха… - рычит Хантер, переворачивает шатена на живот, ставит на колени и бьет по ягодице так сильно, что тот вздрагивает, прикусывает губу, впивается ногтями в кожаную обивку дивана и вскрикивает, борясь с желанием въебать Хантеру в челюсть. - Иди на хуй, Хантер. Просто закрой свой рот и выеби меня. Это же то, чего ты хочешь, - Смайт давит новый крик, потому что его бьют сильнее, и задыхается, когда ладонь сменяют губы, когда широкий влажный язык ведет от копчика по позвоночнику. Рубашка задирается, оказывается на голове, и он яростно стягивает ее с себя ровно за мгновение до того, как Хантер впивается зубами в его шею сзади, а затем лижет, целует, всасывает и оставляет огромный бордовый след принадлежности. - Я бы хотел никогда тебя не видеть… - Сдохни и не увидишь. Шорох, расстегивающаяся ширинка, новый шорох, и Смайт вздрагивает, когда сверху на его вход капает холодная смазка. - Ты все-таки педик, да? – с насмешкой спрашивает он, оборачиваясь назад и видя горящие глаза Хантера. - Закрой. Свой. Рот. Он не готовит Смайта, в этом нет потребности. Отодвигает тонкую нитку стринг, раскатывает презерватив по члену и входит сразу, сжимая талию шатена, не позволяя рухнуть. Тот прогибается в спине, стонет еще громче, поворачивает голову и впивается зубами в собственное предплечье, рыча от боли и возбуждения. Он никогда еще не чувствовал ничего подобного. Ему безумно хорошо от того, что член Хантера действительно большой, горячий, попадает точно в цель и не церемонится, трахая в быстром, четком темпе. Но ему больно от того, что чем сильнее дрожат ноги, тем ближе он к разрядке, тем ближе к тому моменту, как Хантер уйдет. И, сука, Себастьян никогда не был романтиком или любителем драмы, но он слишком ясно осознает, что Кларингтон унесет с собой половину мира. - Я не хочу, чтобы тебя трахал кто-то еще… - неожиданно тихо шепчет Хантер, и это заставляет Себастьяна встать на колени, прижимаясь спиной к груди Кларингтона. - Я не хочу никого после тебя, - глухо отвечает он, осознавая, что его лицо мокрое, а Хантер обнимает его за талию и неожиданно уже не кусает, а целует в плечо. - Ты никогда не изменишься. - Я пойду на все… Прикосновение к члену становится решающим. Смайт сгибается, кончая, и знает по тому, как сильно сжимают пальцы его бедра, что Хантер кончает тоже. Себастьян падает лицом в диван, не в силах даже пошевелиться. Не желая больше открывать глаза. Желая провалиться сквозь землю или быть пораженным молнией. Это крах. Ему придется сменить школу. Имя. Сделать пластику и сбежать в Австралию, потому что это самый худший день в его жизни. - Долго лежать собрался? Он поднимает голову, с удивлением глядя на Хантера, что не ушел, вопреки его ожиданиям. - Вставай, Себастьян. И сними с себя это, я тебя прошу. Шатен недоумевает, садится на диван и морщится от легкой боли в заднице. Он хлопает глазами, забирает у Хантера из рук свою одежду и натягивает ее дрожащими руками. - У меня что-то с краном в комнате… – негромко начинает Хантер, поправляя собственный галстук, - я могу принять душ у тебя? *** Утром следующего дня Себастьян находит на прикроватной тумбочке стакан его любимого кофе и красную розу на длинной ножке. Днем следующего дня Хантер находит руку Баста под партой. Вечером следующего дня они находят, что одной кровати достаточно для крепкого сна.