Разный поцелуй

Шутливый Гильдия, как и обычно, была шумна и весела. На улице ярко сияло солнце и весенний ветерок, прогретый солнечными лучами, доносил с собой всевозможные запахи, присущие только весне. Спроси кто у Люси, она бы обязательно бы сказала, что пахнет молодой травой и зелеными листьями, а так же, пожалуй, флюидами любви, что прямо-таки заполонила Магнолию в последние весенние деньки. Мало того, что влюбленные парочки «оттаяли» после суровой и непривычно холодной зимы, стремясь посетить как можно больше общественных мест и продемонстрировать всему миру свою верность выбранному пути, так еще и в гильдии проходу не было от весельчаков, что так и подбивали проникнуться духом всеобщего обожания. - Эй, Люси-чан, а ты что не ходишь под ручку с парнем? – раздалось от дальнего столика, за котором сидел «старый» состав Хвостатых. Макаров при этих словах открыто улыбнулся, поднимая кружку в знак приветствия Хартфелии, и громко рассмеялся вместе с Макао и Гилдартсом, в компании которых он и сидел. - Люси, малышка, ну поцелуй меня! - не сдавался под громогласный и совсем не обидный хохот Вакаба, вызывая на лице блондинки добрую усмешку, граничащую с яркой и ласковой улыбкой. Мимо проходящая МираДжейн только покачала головой, тяжело вздыхая и тихо произнося что-то похоже на: «Опять они за старое взялись». - А почему бы и нет? – неожиданно восклицает Люси и, под аккомпанемент уже непрекращающегося гогота старых вояк, неожиданно подлетает к Мастеру, смешно фыркает и легко, совсем как дочь отца, целует того в щеку. Макаров краснеет от удовольствия, получая в бока тычки от своих подчиненных, а Хартфелия громко смеется вместе с Гилдартсом, смахивая счастливые и крошечные слезы с ресниц, больше похожие на искорки света в большой и просторной гильдии. - А меня? Это же не честно! – раздается сбоку знакомый баритон Фуллбастера. Смех старых вояк заводится по второму кругу, те старательно пытаются сказать, что парень еще не дорос, но Грей и не думает обижаться. Его выдают глаза, в которых затаились сияющие смешинки, так и норовящие блеснуть глубокой синевой. - И тебя, - подводит внезапный итог Люси, с неожиданностью для самой себя, поддаваясь всеобщему веселью, привставая на носочки, удивляясь всего на мгновение, что Грей-то выше Люси вон на сколько, а она маленькая такая рядом с ним, и легко целует друга в нос. Грей, совершенно не ожидавший подобного, шарахается назад, удивленный и красный от смущения, Хартфелия, удивленно ойкнув, краснеет, как маков цвет, а Макаров и компания все продолжают гоготать от смеха, только вот обиды совсем нет из-за этого. Штраусс-старшая, печально качает головой, рассматривая перевернутый Фуллбастером стол, но не может сдержаться и не изогнуть сжатые губы. Вот уж где скромняги! Будничный - Лю-чан! Я ту-у-у-у-ут! - кричит во все горло Леви, стараясь перекричать гудок паровоза, а Хартфелия счастливо подпрыгивает на месте, взмахивая рукой. Куда делась та девушка, что всего еще минуту назад стенала по поводу разрушенных на задании зданий, упущенного гонорара и дикой усталости, понять никто не смог, но спрашивать у сияющей энтузиазмом девушки никто не решился. Неожиданный резкий разворот – и Хартфелия просящими глазами рассматривает мага льда, едва ли ни приплясывая на месте. Неожиданная аналогия с маленьким пушистым четвероногим его боевой подруги, заставляет Грея прыснуть смешок в кулак, старательно притворяясь астматиком, у которого внеочередной приступ. - Нет, я сказал, - скорее для проформы и ради традиции ворчит Фуллбастер, рассматривая, как Хартфелия старательно распихивает по сумке вещи из своего небольшого рюкзачка, освобождая место для предстоящих покупок. – Почему постоянно я?! – воет совершенно не патетично товарищ, рассматривая, как ручка от сумки торжественно вручается Фуллбастеру под одобрительный взгляд Скарлет. - Потому, что Нацу с дороги и не может двигаться в ближайшие два часа. А ты все равно идешь мимо моего дома, - улыбается Люси, рассматривая, как смущающийся Грей тяжело вздыхает над своей тяжелой судьбой. Она уже привыкла к такому: с виду недовольный, но Фуллбастер всегда выполнял вот такие вот маленькие просьбы Хартфелии, даже, если он и не очень хотел. К тому же, парню действительно было по пути, а сумку сама Люси никогда не тащила до дому: ее либо везла Эрза на своей повозке, либо тащил возмущающийся маг льда. - Ладно, чего уж там, - соглашается Фуллбастер, мысленно прикидывая перспективу, чего бы такого запросить за свою услугу в благодарность. Ведь никто же за бесплатно не работает, окромя дураков да всяких Драгнилов. - Ты чудо, - смеется Люси и, в порыве благодарности, легко чмокает обалдевшего от такого приема Фуллбастера в щетинистую щеку. Взмахнув на прощание рукой, заклинательница ускользает с поджидавшей ее Леви по магазинам, а Грей, потирая место поцелуя, то ли почесывая щеку, то ли пытаясь втереть или вытереть след губного блеска, бурчит себе под нос, взваливая сумки на свой бугор: - Конечно, я - чудо, кто ж еще-то? – Нацу при этом подозрительно хрюкает, косясь на своего товарища, но молчит, предпочитая оставить свое мнение при себе. Как и свой завтрак, который так и норовит выйти осмотреться. Осторожный Грудь сжимает дикое беспокойство, ноги предательски дрожат, но Фуллбастер не останавливается ни на мгновение, заставляя себя бежать дальше вперед, где парень оставил заклинательницу с противником. Кто же мог знать, что тот хиленький на вид старичок окажется главой этой бандитской шарашки отнюдь не за красивые речи и хитрые помыслы. Пока Драгнил старательно делал из оставшихся на своих двух коврик для ног, Эрза отлавливала всех, кто успел смекнуть, что эта четверка с ненормальным котом явилась отнюдь не пирожки продавать, и пора делать ноги, Фуллбастер решил найти Люси, которая сейчас должна была находиться где-то рядом. - Люси?! Где ты? – смятение и отчаяние, захлестывающее душу, немного успокаивается, как только из-под кучи обломков раздается подозрительный чих и тонкая и поцарапанная рука приветливо машет на знакомый голос. - Буду очень благодарна, если ты уберешь от меня этот хлам, - приглушенно отзывается Хартфелия, роняя руку на грязный пол в известке, ощущая, как все тело болит от такого простого движение, как взмах руки. То, что сейчас Люси не то, что отодвинуть кусок стены, а банально открыть дверь без посторонней помощи не сможет, несколько раздражало девушку, но она не придавала этому чувству особого значения. Слышится шорох, кряхтение, а затем Грей умудряется оттолкнуть от сидящей заклинательницы весь строительный мусор. Юноша собирается что-то сказать по поводу того, что Люси становиться настоящей Хвостатой и разносит помещение ничуть не хуже других, но поспешно давиться собственными словами, рассматривая грязно-бурые пряди, сосульками повисшие перед глазами Хартфелии, кровоточащие порезы на теле и бледную улыбку бескровных губ товарища. - Святая Фейри, что с тобой! – вскрикивает Грей, старательно отбрасывая от Люси мусор, чувствуя, как мышцы неприятно начинают дрожать от перенапряжения. Девушка слабо улыбается, но молчит, предпочитая оставить этот вопрос без ответа. То, что Хартфелия будет скакать козочкой буквально через день – она даже и не сомневается, потому как просто сильно устала. Неожиданно, плавный ход мыслей прерывается тем, что Фуллбастер бережно вытаскивает подругу из-под обломков, пальцами пробегаясь по голове в поисках других ранений и облегченно вздыхает, не найдя как таковых. Руки Грея приятно холодят кожу, ноги отказывают держать свою хозяйку, и прежде, чем Люси провалится в черноту, прошелестев слова благодарности по поводу ее очередного спасения, Хартфелия чувствует осторожный поцелуй в свою макушку, заставляющий ее невольно едва-едва улыбнуться. «Иногда Грей в проявлении своей заботы бывает так мил», - думается Люси уставшим от боя разумом. Сонный Люси забавно ежится от холода, недовольно натягивая одеяло на самый нос, утыкается лицом в подушку, надеясь догнать улепетывающие остатки сна, но все тщетно – прибывшая компания окончательно прогоняет остатки сладкой дремы заклинательницы. Нацу уже гремит чугунками на кухне, надеясь там найти что-нибудь съестное, Эрза старательно рассматривает внушающий уважение арсенал баночек и тюбиков всевозможной косметики на будуаре подруги, а Грей, пользуясь моментом, пока его никто не видит и хозяйка квартиры пребывает в состоянии дремы, легко и, что совсем несвойственно для Фуллбастера, нежно целует девушку в щеку. Неожиданно со стороны раздается знакомый привычный смешок, затем громкое «Айя» и хлопанье крыльев в сторону кухни. Пока Люси, пытаясь понять, что вообще происходит в этом мире, почему у нее так шумно и отчего Грей пытается придушить Хеппи, Эрза несвойственно ей косится на Фуллбастера, краснеет и бледнеет, заклинательница неожиданно осознает, что вот чуть грубоватые губы на своей коже и поистине морозное дыхание были совсем не сном и не видением. Только вот смотреть после такого на Фуллбастера становится без смущения совсем невозможно, к тому же, этот придурок еще смеет раздеваться в ее квартире. Нет ему прощения за такое! Утешающий - Ну, Люси, все хорошо, - Драгнил серьезно и вдумчиво смотрит на заплаканную подругу, что вздрагивает всем телом от рыданий, которые никак не останавливаются на протяжении уже долгого времени. Девушка старательно кивает, стискивая кулаки от досады за свою слабохарактерность, но ничего с собой поделать не может, потому как эмоции бьют через край. – Мы рядом. Теперь, мы твоя семья, - Нацу на мгновение прикрывает глаза, словно бы прислушивается к чему-то, после чего неожиданно озорно улыбается и кивает на калитку из кладбища. – Я тут это, отойду ненадолго, лады? Хартфелия рассеянно кивает, не отрывая взгляда от могильной плиты отца и матери, а в груди все еще клокочет истерика, края которой не предвидится в ближайшее будущее. Мысли мечутся по кругу, приходя к единому выводу, что года определенно не достаточно, для того, чтобы забыть о том факте, что Хартфелия осталась одинокой, что вся ее семья сейчас наблюдает за ней с кучерявых облачков. Неожиданные шаги за спиной, Люси даже умудряется легко, но горько улыбнуться своим мыслям про «Пост сдал, пост принял», как прохладная ладонь ложится ей на плечо, сжимаясь ровно на столько, чтобы это не было болезненно, но и ощутимо. Заклинательница тут же, совершенно рефлекторно, хватается за нее рукой, словно бы боится, что окончательно останется одна-одинешенька посреди могильных плит и каменных табличек с длинными сухими именами и чужими воспоминаниями боли и утраты. Грей молчит, внимательно вчитываясь в имена родителей Люси, а девушка старается изо всех сил, чтобы не разреветься в голос от неожиданного чувства одиночества и утраты. Ей кажется, что именно сегодня у нее есть такое право – нареветься до головной боли, до красных опухших глаз и заплывшего лица, до осипшего голоса и раскарябанных ладоней. И друзья не будут ее осуждать, не будут искать ненужные слова утешения, а просто проживут этот день вместе с ней, разделяя ее горе и отчаянье. Неожиданно, то ли озябнув от холодного ветра, то ли просто почувствовав себя незащищенной, как Люси разворачивается и утыкается носом в темную рубашку Грея, которая в честь траура сегодняшнего дня осталась на юноше дольше обычного, а именно, целых полдня! Хартфелия глотает обидные слезы, плачет, хватается маленькими ладошками за ткань рубахи, чувствуя, как Фуллбастер неловко и немного скованно гладит девушку по спине, не зная, как еще выразить свое соболезнование. Девушка поднимает свое лицо к Грею, благодарно улыбаясь сквозь слезы, чувствуя, как тонкий штырь головной боли прочно засел в черепной коробке, начиная набирать обороты, а маг льда, чуть наклонившись, легко целует девушку в уголок глаза, , проводя ласково по мягким волосам девушки. - Вот, уже и улыбаться начала, - тихо и довольно произносит Грей, едва заметно улыбаясь, тепло смотря на Люси. Девушка смущается, потупив взор, но улыбка так и не исчезает, отдавая соленым привкусом. – Так ты мне нравишься больше, - честно признается Грей, мысленно признавая себя абсолютно беспомощным против девичьих слез. Родной Это повторилось снова. Боже, ну сколько раз ей твердили не высовываться дальше, чем за ней смогут уследить друзья, а заклинательница с упорством барана, не иначе, закусывая губу от усилия и сдерживаемой силы, снова кидается в гущу сражений, где ее, естественно, никто не замечает, поскольку у всех в бою своих забот хватает. И дело даже совсем не в том, что Хартфелия слабая или неуклюжая, что у нее не хватает смелости ударить человека так, чтобы из него улетучились последние остатки сознания вместе с никчёмной жизнью, нет, черт бы все это побрал. Дело в том, что друзья за нее просто беспокоятся, поскольку Люси стала для всех чем-то большим, чем просто друг. Хартфелия была похожа на клей, неожиданно осознал Грей, резко затормозив у двери и ногой вышибая преграду, отделяющую его от непроверенной территории, где могла оказаться схваченная в плен накануне Люси. Неожиданно суровые и расчетливые мысли боя отчаянно шарахаются о головную коробку, ужасаясь мысленным заключениям хозяина. Какой нафиг клей, о чем он вообще думает, когда его товарищ в беде?! Но осознание, пусть и корявое, под стать косноязычию Фуллбастера никуда не проходит. Не появись Люси в гильдии – и Титания до сих пор хранила бы свое скорбное молчание под толстым слоем брони и боли, Драгнил бы продолжал цепляться к магу льда, а Кана, эта доходяга и пьянчуга, но близкая подруга детства, уже бы давно покинула гильдию, оставив последние попытки достучаться до отца. Она, эта глупая и смешная девчонка, «склеила» самую сильную и, воистину, непобедимую команду Хвостатых всего лишь своей верой в чудеса и друзей. - Чертов ублюдок, - неизвестно кому высказался задумчиво Грей, рассматривая свой застывший кулак перед лицом противника. – Где она? - теперь в голосе мага слышалась не только угроза покалечить бренное тело этого доходяги, но и обещание, что путь, которым отправиться душа в ад, будет самым болезненным и длинным из всех возможных. - Т-т-т-т-т-та-та-та-та… - молодой старик, бывший всего пару мгновений назад гордым юнцом, вмиг поседевшим от ужаса пережитого столкновения сначала со взглядом этого ледяного волшебника, а затем услышав многообещающий рев за стеной, так и не договорил до конца такое простое и понятное слово. Палец, указываемый на люк в подполье, трясся, аки тонюсенькая веточка язя на ветру, но внушающего ужас противника уже не было, - он отколупывал крышку люка. Который якобы «навечно» был припаян к полу. Угу, как же. Удержишь такого монстра хлипкой железкой. Неожиданный грохот справа, сопровождающийся тонной летящей по воздуху известки и резко скакнувшей температурой, отвлек заику от продуктивного созерцания своего танцующего пальца и отбивания неплохой чечетки зубами. Полыхнувшее пламя прямо-таки прожигало все на свете, а глаза, светившиеся не хуже огней маяка, внушали уже не ужас, а мгновенную смерть от инфаркта. - И-и-и-и-и-и-ик! – глубокомысленно выразился несчастный, окончательно теряя рассудок от столь убойного по своей пробиваемости тяжелого взгляда нечеловеческих серых глаз, тяжелого дыхания и крепко стиснутых кулаков. - Если ты хоть пальцем ее тронул… - что произойдет с бедолагой, осталось тайной, но буйная фантазия, насмотревшаяся на милого во всех отношениях по сравнению с этим Саламандром мага созидания льда, окончательно рухнула в обморок, отказываясь работать в столь диких условиях. Нацу непередаваемо брезгливо сплюнул на пол, подошел к люку и прислушался к звукам и запахам, исходившим из подпола. То, что заклинательница была там, опоенная какой-то вонючей гадостью, Драгнил даже не сомневался – зельем разило за версту от этого треклятого люка. Фуллбастер пыхтел в темноте, оступаясь и цепляя ногами разбросанные бутылки из-под эля, ругался на чем счет стоит, и аккуратно разматывал веревки, крепко, слишком крепко стискивающие запястья девушки. Та сонно что-то бормотала, не понимая, что происходит, а у Фуллбастера была эмоциональная разрядка: его трясло не хуже того доходяги сверху, только уже не от страха, а от переполнявшего его чувства облегчения. Жива. Не ранена. Все лишь скула подбита, да содраны на локтях и коленках кожа. - Ну что там? – громко спрашивает Титания, собирая бандитов в побитую кучу у порога, на ходу перевооружаясь и склоняясь к темному колодцу холода в подпол. Грей не ответил, только поднял на руки свою ношу и протянул тут же подоспевшему Нацу, что бережно принял от друга груз, боясь даже дышать, дабы не сделать еще хуже ситуацию. На деле все оказалось куда печальней, чем показалось в темноте: на шеи у девушки виднелся синеватый след от удавки, видать пытались утихомирить не в меру разбуянившуюся Хартфелию, что никогда не отставала от своих друзей по силе громкости и убойности в замкнутом пространстве. - Да я их… - глаза Драгнила из светло-серых, почти стальных резко стали черными, пламя, вспыхнувшее на коже, тут же яростно затрепетало, требуя незамедлительных действий. Прислонив аккуратно к стене девушку, Нацу исчез в считанные секунды, после которых послышался отчаянный крик пришедших в себя и рык озверевшего драгонслеера. - Присмотри, - коротко рубанула Скарлет, как только Фуллбастер показался на поверхности и исчезла следом за огненной головешкой, после чего крики усилились и перешли на новую ступень скорби, боли и громкости. Грей бы тоже рад присоединиться и запечатать этих… этих в лед, да вот оставлять в таком состоянии Люси равносильно самоубийству. Неожиданно, заклинательница сонно приоткрывает глаза, щурится от яркого для нее света, медленно фокусирует взгляд на Фуллбастере, и, как только узнает в нем своего друга, отчаянно тихо всхлипывает, словно бы не до конца проснулась от кошмаров. Реакция у Грея на такое была незамедлительная – аккуратно, чтобы не причинить большей боли, парень обнимает девушку, гладит ее по встрёпанной голове, рассеянно уверяя, что они, ее друзья, ее семья пришли спасти подругу, а та только кивает головой, соглашаясь со всем подряд, да глотает слезы, отчаянно ища защиту за широкими плечами друга. - Все хорошо, родная, - устало отзывается Фуллбастер, легко целуя девушку в висок, мечтая о том, чтобы Люси позабыла эти ужасные часы, проведенные в плену и наконец перестала так дрожать от страха. А уж Нацу с Эрзой позаботятся о том, чтобы мелкие букашки сровнялись с мирской пылью. Горький - Она вся горит! – в который раз озвучил свою мысль Драгнил, с беспокойством поглядывая на Люси, но не решаясь подойти ближе, дабы не вызвать очередного приступа кашля у девушки. И вроде никогда у Люси не было аллергии на присутствие Саламандра, но именно сейчас, сражаясь с лихорадкой, разметав грязно-светлые волосы по травяной подстилке, Люси именно кашляла, стоило только Нацу сделать пару шагов, чтобы приблизиться. - Пошел вон, твою мать! – огрызнулся Фуллбастер, чувствуя, как магический лед стремительно тает от волнения огненного драгонслеера, превращаясь в бесполезную водичку. Эрза, прикинув и так и эдак, оставила склянку с лекарством на ледяного мага, а сама, снедаемая не меньшим беспокойством, чем и Нацу, пошла успокаивать впечатлительного товарища подальше от места стоянки, чтобы уж если этот пироманьяк и спалил чего-нибудь, то явно бесполезное для сильнейшей команды Хвостатых Фей. Хеппи, обеспокоенный и расстроенный, ни на шаг не отходил от Люси, поминутно спрашивая у той, как она. - Нормально, - кривилась в фальшивой улыбке девушка, с извинением глядя на то, как Фуллбастер молчаливо создает новый компресс на лоб больной. – Простите, что задержала вас в пути, - слабо отзывается Хартфелия, привычно принимая на себя роль самой слабой, но Грей только качает головой и, чуть приподнимая лежащую девушку так, чтобы она могла беспрепятственно глотать, подносит к губам небольшую склянку лекарств, принесенных звездным духом Девой, беспокоившейся за свою принцессу. Люси тяжело вздыхает, понимая, что ей никак не отвертеться от горького, но нужного лекарства, пытается проглотить, но тут же, почуяв всю полноту вкуса, кашляет и выплевывает свое спасение рядом с собой, тяжело дыша от боли. - Не вкусно, - сообщает Люси Фуллбастеру, что скривился не хуже самой заклинательницы. Уж кто-кто, а она-то должна понимать, что данная мера необходима для ее скорейшего выздоровления. Очередная попытка заставить Люси выпить лекарство закончилась, как и предыдущая: девушка старательно пыталась заставить себя проглотить настойку из целебных трав, но организм решил совершенно по-другому. Тяжело вздохнув, понимая, что порции осталось всего на последний заход, Грей вспоминает один хитрый способ залить неприятное лекарство в товарища. - Что ты делае… - Люси замолкает, чувствуя, как вместе с поцелуем и непривычными ощущениями в уставшем и разгоряченном от болезни теле, девушка все же получает нужную порцию лекарства, которую она пусть и не хочет глотать, но приходиться, так как, легко надавив на подбородок, Фуллбастер заставляет сглотнуть эту горькую жижу девушку. - А теперь спать, - тоном, не терпящих никаких пререканий, отзывается Грей, снова наколдовывая и меняя подтаявший на голове у Люси компресс изо льда, слушая, как недалеко отчаянно ругается с Эрзой Нацу, пытаясь доказать, что он полезный и очень многофункциональный, и совершенно не замечая притихшего и неожиданно довольного ехидного взгляда иксида, что прямо таки явил собой пример умения маскироваться так, чтобы при твоем присутствии тебя не замечали. Хотя, промаршируй тут вся гильдия Саблезубых верхом на драконах и Зерефе, Фуллбастер наверняка бы проворонил это торжественное и громкое шествие: сейчас он только внимательно вслушивался в тяжелое дыхание Люси, что медленно проваливалась в стыдливый сон, наполненный оправданиями поступка друга и мыслью, что того факта, что это был ее первый поцелуй, лечение никак не отменяет… Мстительный Стычка Грея и Нацу, столь обычная и даже скучная, нисколько не привлекла внимания Люси, что сейчас внимательно рассматривала грушевый сок со льдом, большей частью рассматривая не столько сок, сколько плавающие кубики льда в прозрачном стакане, что ловили на себе солнечные лучи. - Люси, ты точно в порядке? Нацу мне рассказал, что ты сильно заболела, - заботливая Лисанна вглядывается в чуть похудевшую подругу, но, не найдя там явных признаков болезни, качает головой и, кивая на стакан, зажатый двумя руками, продолжает свою мысль: - Может, все-таки без холодного пока обойдемся, а? А то вдруг снова… Люси, густо покраснев, вспоминая последствия своей внезапной лихорадки, кивает головой и отодвигает дразнящий ее стакан подальше, стыдливо поглядывая на немного подтаявшие прозрачные кубики воды, что невольно наводят ее ассоциациями на мысли о… - Грей! – взвизгивает Лис в тот же миг, когда Фуллбастер громко и не особо удачно приземляется на стул рядом с Люси, и, не глядя, хватает ее стакан с соком, одним махом опрокидывая его в себя. Хартфелия внимательно наблюдает за другом, рассматривает, как поднимается и опускается кадык на шее загоревшего под летним солнцем товарища, как стекает капелька сладкого сока с краешка стакана, падая на ключицы и разбиваясь там на множество мелких капелек, как парень облизывает губы, довольно жмурясь под солнечными лучами, заглянувшими через окно в гильдию. - О, Господи, - глухо и отчаянно произносит Люси, уронив свою голову на руки, чувствуя, как на нее слишком внимательно и понимающе смотрит младшая сестра МираДжейн и недоуменно – Фуллбастер. Щеки невольно начинают краснеть до свекольного оттенка, сердце трепыхатся так, словно бы у девушки врожденная тахикардия, а в голове заклинательница клянет себя распоследними словами за свою глупость и неосмотрительность. - Что с ней? – буднично интересуется парень, так и не поняв, что же произошло мгновение назад. Лисанна беззвучно смеется, не смея выдавать подругу, и кивает в сторону заждавшегося противника Драгнила, что уже собрался исполнит ритуальный танец воина на столе. Приглашения Грею не потребовалось, тот мгновенно сорвался с места в карьер, готовя очередную зубодробильную атаку для заклятого друга. - Ты из-за него, так ведь? – ласковый голос Лисанны больше похож на сказочный голос фей, нежели на человеческий. Люси, не видя смысла отпираться дальше в своих чувствах, отчаянно кивает головой, не поднимая лица с ладоней, мечтая оказаться сейчас где угодно, хоть сквозь землю провалиться, лишь только не слышать слов поздравления и прочей романтической… - Сочувствую, - неожиданно печально отзывается официантка, продолжая рассматривать противников, что мерялись силой в поднимании как можно большего количества столов друг перед другом. Люси вскидывает голову на подругу, рассматривая ее так, словно бы впервые увидела. Она… сочувствует? Неожиданно похожее выражение лица, промелькнувшее на лице Лисанны заставляет Хартфелию удивленно вскликнуть от догадки, что как молния, вспышкой осветила разум Люси. - Так ты… - Штраусс-младшая усмехается, немного горько, но как-то совсем необидно, будто бы смеясь сама над собой и своими желаниями. Заклинательница невольно протягивает руку вперед, касаясь чуть сжатой в кулак ладошки девушки и, очень боясь ошибиться, тихо-тихо произносит всего одно-единственное имя: - Нацу?.. - По-моему, это уже определенно не новость для всех, кроме него самого, - сознается Подруга, опуская глаза в пол, желая засмеяться так же открыто, как и всегда, а выходит немного грустно, словно бы Лис уже не в силах совладать со своей тоской. – Ему же сейчас совсем не до этого, он видит во мне лишь… - Тс-с-с-с, - заговорчески шипит Хартфелия, мгновенно придумывая план мести для двух непроходимых и бесповоротных чурбанов, что никак не могли разуть свои ясные глаза. – Мы сейчас с тобой такое им устроим… - дальше девочки начинают весело шушукаться, похихикивая над особо удачными предложениями и представляя себе реакцию выбранных жертв. А гильдия, без чуткого присмотра Эрзы и отсутствия мастера, медленно но верно превращается в полигон для выяснения, кто же круче из этих двоих парней. Все больше и больше слышатся недовольные голоса отдыхающих, требующие, чтобы этих двух немедленно угомонили. Хартфелия, найдя самую благородную из всех причин, которую сегодня можно было только придумать, подмигивает подобравшейся Лис и начинает свое движение к цели, мечтая отомстить за прошлый раз и все то смущение, что теперь девушка испытывала, стоит ей только посмотреть на лед. Оказавшись рядом с парнями, каждая из заговорщиц схватила за руки жертву, мешая рвануть в уже почти разгоревшийся бой, и настоятельно стала привлекать к себе внимание, отчаянно дергая за пойманную конечность парня. - Ну чего тебе, Люси, - недовольно бурчит Фуллбастер, поджимая обветренные губы, сводя брови к переносице и пыхтя, как подошедший к станции паровоз. Девушка всего мгновение размышляет, а не бросить ли все это дело, но, взглянув на полную надежд Лисанну, что сейчас улыбалась не хуже блаженного, решила идти с подругой до самого конца. - Ну хватит уже громить гильдию, - тихо-тихо, в самое ухо прошептала заклинательница, чувствуя, как мышцы под ее пальцами напрягаются, Грей судорожно вздыхает и замирает, словно громом пораженный. Глаза открыты так широко, что у Люси невольно вырывается смешинка, легким дыханием ушедшая в самое ухо несчастного мага льда. Дрожь, пробежавшая по телу парня, почуяла даже сама девушка. И, для завершения эффекта, чуть пристав на мысочки и, чуть опираясь на одеревеневшее плечо товарища, Хартфелия легко и совсем по-детски чмокнула Фуллбастера в ухо, тут же упорхнув в сторону, довольствуясь произведенным эффектом со стороны, медленно заливаясь краской стыда и смущения. Рядом тут же оказывается Лис, по цвету идентичная с подругой, и, разумно прикинув, чем все может закончиться, девушки припустили к кладовке, где заперлись еще быстрее, чем там оказались. В гильдии повисла гробовая тишина. Даже мухи не решались взлетать, боясь нарушить торжественность момента. А монумент из двух статуй с выпученными глазами и открытыми ртами потом передразнивали даже городские детишки, заливисто хохоча от рассказов взрослых. Хотя для двух замерших парней это определенно не имело значения. Стоит сказать, что отошли бедолаги только к закату, закончив свое неосознанное броуновское движение по гильдии, расходясь каждый в свой дом… Приснившийся - Кех, гадания, вещие сны, - Хартфелия с остервенением запускает в стену маленькой подушкой, мечтая о том, чтобы слова Каны наконец исчезли из головы, а Альберона наконец успокоилась со своими попытками нагадать Люси «суженного-ряженного». – Птичками загаженного, - раздраженно пробурчала себе под нос девушка, натягивая одеяло по самые уши и мечтая как можно быстрее провалиться в сон, тихо костеря при этом яркий диск луны, заглядывающий через занавесь в квартиру заклинательницы. Не то, чтобы девушка не верила словам картежницы, уж чьим предсказаниям стоило верить, так это именно Альбероны. Только вот ни на кого гадать уже не нужно было для Люси, все уже было давно ясно, как божий день… ну ладно, божья ночь. Просто тревожить лишний раз сердце Хартфелия не желала, так как понимала, что вряд ли сможет добиться взаимности, а смеха ради слушать очередные байки про «принца на коне» было уже скучно. Девушка сонно дремала, когда в приоткрытое окно, воровато оглядываясь, влез полуголый Грей, совершающий ночную диверсию. -Грей? – заклинательница так и не смогла оторвать головы от подушки, зато отчетливо увидела мелькнувший силуэт с подоконника на пол и разобрала тихое чертыхание откуда-то снизу. – Это ты, Грей? Парень, полежав с полминуты на полу, оценивая свои шансы выжить при своем согласии с ответом и прикидывая шансы на выживание при помощи лжи, досадливо фыркнул, после чего не особо громко и, как это бывало, привычно-задиристо, отозвался: - У-угу. Заклинательница довольно зажмурилась, уютнее устраиваясь на подушке, после чего сонным голосом сделала вывод, поставивший мага льда в тупик: - Значит, я все же сплю. Отчего у сонной заклинательницы ввалившийся через парадное окно Грей ночью ассоциировался не иначе, чем со сном, юноша понять не мог, хотя честно пытался некоторое время. Люси успела за этот период снова задремать, забавно посапывая и расслабленно шевеля пальцами во сне, в настоящем сне, приносившем ей удовольствие, отметил про себя маг льда, наблюдая за счастливой улыбкой девушки, как та неожиданно снова приоткрыла глаза, и, видимо, не вырвавшись от объятий дремы, потянулась руками к поднявшемуся с пола Фуллбастеру. Логично рассудив, что сон вряд ли стал бы сопротивляться предложенным объятьям, парень ласково обнял в ответ девушку и вздохнул аромат ночи, что пробирался сквозь приоткрытое окно в комнату, дурманя разум и заставляя делать совершенно нелогичные и безумные поступки. Легкий поцелуй в губы, подобный дуновению ветра, целомудренный и аккуратный, вызвал в юноше такую бурю эмоций, что он едва не захлебнулся собственным дыханием, которое было сбито окончательно и бесповоротно. - Обещай мне, что однажды такое случится взаправду, - по-детски прижимаясь к груди Фуллбастера пролепетала Люси, глубже вдыхая запах его тела, почти сходя с ума от такого внезапно реалистичного сна. – Это ведь вещий сон, да? Конечно, глупая, - хотел было произнести маг Льда, но не осмелился, рассматривая, как девушка снова прикрыла ресницами глаза, как она сонно зевнула и стала дремать прямо у него на груди, не боясь и не опасаясь ничего рядом с ним. А затем ночь ушла, растаяв под утренними лучами не хуже льдинок на траве по осени, когда только-только начинает подмораживать землю. Заклинательница проснулась довольная и счастливая. Смутно припоминая обрывки прошлого и удивленно рассматривая знакомую белую рубашку поверх одеяла, Люси рассеянно улыбнулась новому дню. Понарошку Вечер ярмарки был просто восхитительным. Уж что-что, а гулять Хвостатые любили с размахом, да так, чтобы потом неделями все окрестные города гудели о том, какой в очередной раз праздник закатила эта шумная гильдия магов. Пару раз в толпе Люси видела Лисанну, повисшую на руке не особо довольного, но и не слишком-то и сопротивляющегося Нацу, жующего очередной кулинарный шедевр. Вот уж кого хлебом не корми… или корми. Даже не смотря на свое одиночество, Люси не испытывала дискомфорта: в такой толпе почувствовать себя одинокой и покинутой было просто невозможно. То очередной подвыпивший пригласит станцевать веселую польку прямо между палаток, то добрая старушка протянет зазевавшейся красавице гребень для волос, да такой, что Хартфелия засмущается сильнее, чем следовало. То Макаров на пару с Макао вынырнут из толпы, приветливо заулюлюкают вслед плывущей в юката Люси, чтобы затем обратно нырнуть в людской поток, требуя больше выпивки и молодых девиц, то чья-то широкая спина внезапно возникнет перед самым носом у заклинательницы, да так неожиданно, что девушка со всего размаху впечатается носом ровно между лопаток Грея. - Ауч, - глубокомысленно отзывается уже почти раздевшийся эксгибиционист, вовремя спохватившийся и застегивающий обратно штаны. Люси готова высказаться куда крепче, чем должна бы, но не может, и смущенно улыбается товарищу, правда, избегая смотреть ему в глаза. Фуллбастер тоже чувствует себя неловко, поведя плечами и чуть ссутуливая широкие плечи. Молчание затягивается, Люси и Грей движутся в людском потоке, не разговаривая друг с другом, боясь спугнуть и засмущаться до смерти, но и не выпуская из поле зрения. А вокруг – яркие улыбки, огни и музыка, идущая от самих сердец горожан, ликовавших в честь какого-то непонятного праздника. - Там мороженное, - неожиданно весело срывается с места Люси, пробираясь сквозь толпу, слушая приглушенные ругательства Фуллбастера, не такого юркого и быстрого, как девушка, но неотступно следующего за мелькнувшим силуэтом. Когда Грей выбрался из затора людей, Хартфелия уже держала в руках свою и еще одну порцию, протягивая ее оторопевшему другу. Тот неуверенно принял ее, осматривая на предмет пакости, но, ничего не обнаружив, только пожимает плечами и, откусывая холодный кусочек лакомства, произнес: - Шпашиыа, - Заклинательница смеется так звонко, что невольно окружающие начинают смеяться вместе с ней, поддаваясь чарам ее волшебного веселья. Грей сначала исподлобья смотрит на подругу, но та и не думает прекращать смеяться, а затем и сам криво, потому как мороженное почему-то стремилось сползти с палочки, усмехается, ловя ртом капающие сладкие льдинки. - Будешь должен, - довольно жмурится Хартфелия, слизывая сладкие дорожки капель с пальцев. Где-то далеко взрывают магические фейерверки, люди удивленно охают и улюлюкают, хлопают, подбадривая раззадорившихся магов, а Люси все ни по чем, лишь бы мороженное не упало на землю. - Вот еще, - привычно фыркает друг, наконец вспоминая, как он умеет воспроизводить нормальные звуки. – Ничего я тебе не должен, - продолжает свои размышления Фуллбастер, внутренне торжествуя от того, что все-таки смог перебороть эту глупую робость и, наконец, становясь самим собой, а не жалким подобием не пойми чего. - Должен-должен, - кивает в такт своим мыслям девушка, и, повинуясь праздничной атмосфере, совершенно не понимая, что творит, продолжает: - А ты мне еще и поцелуй должен, помнишь? От такого заявления Грей поперхнулся последним кусочком, странно поглядывая на замершую подругу, после чего… Хоп! Люси только на мгновение дернулась в сторону, уходя с траектории пути какого-то человека, отчего предназначенный, обещанный и долгожданный поцелуй попадает не в губы, как рассчитывался изначально, а в самые краешки губ, словно бы детская дразнилка. - Эй, не честно! Этот не считается!– подпрыгивает Хартфелия, краснея, как маков цвет, а Фуллбастер, ухмыляясь себе под нос, разворачивается в сторону палаток, вольготно прогуливаясь сквозь поток людей, мимоходом совершенно машинально растягивая ремень от своих штанов. – И вообще, не раздевайся при людях, придурок! – девушка мгновенно догоняет чуть приостановившегося, словно бы ждущего ее парня, после легкого подзатыльника продолжая свое шествие. Все же, Люси любила вот такие вот ярмарки, живые и невероятно переполненные волшебством. Настоящий Глаза в глаза, без малейшей возможности скрыться, увернуться, перевести все в шутку или неправильно понять. Под пьянящие запахи луговых цветов, чувствуя кожей, как свежесмятая трава забивается под одежду, щекочет ветром, колется и шелестит, шепотками пересказывая дальше о том, как замерли двое людей, внимательно вглядываясь в глаза. Он осторожно пробует поцеловать ее носик, смешно сморщившийся от прыгнувшего на лицо солнечного блика, затем, смелее глаза и виски, ведет линию по скулам, скорее вдыхая аромат ее кожи, нежели действительно целуя. А затем, сначала легко и неуверенно, затем смелее, и от этого глубже, поцеловать в губы, чувствуя, что ему отвечают теми же эмоциями. Неожиданная шальная мысль, больше похожая на приступ собственичества, нежели на оформившееся желание, заставляет крепко-крепко прижать к себе счастливую девушку, чуть сгорбить плечи, словно бы пряча Хартфелию у себя на груди от целого мира, и прошептать, щекоча девушке волосы своим дыханием у уха: - Никому не отдам. А она только беззвучно смеется, счастливо запрокидывая голову к небу и нет-нет, да поглядывая на того, что так самовольно украл ее у гильдии, у знакомых, у целого мира, в конце концов. Пусть, - думается Люси и она счастливо устраивает голову на плече у Фуллбастера, совершенно не жалея о таком. – Главное, теперь Лис подсобить, - довольно вздыхает девушка, жмурясь от удовольствия и водя пальцами по смуглой кожи мага. – Только вот штаны его все же надо найти, - смущается Люси, рассматривая своего возлюбленного в одних трусах и мысленно прикидывая, какими путями ее сюда нес этот эксгибиционист.