Заболел...

Поухаживать за больным боссом. По сути, что может быть легче и одновременно тяжелее? Но найти сиделку для Тсунаеши оказалось не такой уж легкой задачей. Хибари был занят присмотром за Намимори, и до каких-то там травоядных ему не было дела. Хранитель Урагана Гокудера Хаято сам был болен, и Ямамото ухаживал за ним, поэтому и не мог пойти к Тсунаеши. Рехей уехал на соревнования, а за Хранителем Молнии в пору самим приглядывать, но никак не доверять больного человека. Хром не отпустил Мукуро, мало ли что может случиться, верно? Наверное, по этой причине сам Хранитель Тумана пришел «поухаживать» за больным. Немного помявшись у двери, он решил не вламываться в дом, как обычно, а постучать. Легко ударив костяшками пальцев по деревянной двери пару раз, Рокудо стоял в ожидании. Савада Нана не заставила себя долго ждать. Она быстро подошла и открыла дверь, приветливо улыбаясь и держа в руке шприц. Мукуро был немного напуган, что ли. Даже спустя долгое время все эти шприцы, иглы, острые скальпели и пропитавшийся повсюду запах йода и спирта оставляют неприятный осадок в душе, что невольно мурашки пробегают по всему телу. – Савада-сан, а эт-то?.. – кивнул Рокудо, глядя на шприц в руке. – Мукуро-кун! – поприветствовала гостя Нана. – Ты как раз вовремя, пойдем. Взяв иллюзиониста за руку, она повела того в гостиную, где на диване лежал с припущенными до колена штанами Тсуна. – Смотри, шприц держат так, – указала на свою руку, – затем не сильно, но резко вводишь иглу вот сюда и медленно давишь, чтобы лекарства поступили в организм, понял? – она быстро воткнула иглу в мягкую попку Тсунаеши. – Только не дави сильно, Тсуна этого не любит, говорит, что больно. Вот, а теперь сам попробуй, – она взяла руку Мукуро и положила её на шприц. Рокудо ошарашено стал делать укол. – Ну вот, а теперь берешь проспиртованную ватку, прижимаешь к игле и так же резко достаешь её, – Рокудо проделал сказанное. – Ну вот, молодец. Надеюсь, дальше вы сами справитесь, – Нана взяла сумку и накинула кофту, – Тсуна знает, какие лекарства и сколько смешивать. Делать ему надо три укола в день, сегодня осталось ещё два. Ну, развлекайтесь, всего хорошего, – Савада Нана быстро скрылась из дома. До этого вжимавшийся в подушку Тсунаеши решил отпустить бедный комок перьев в наволочке и глотнуть свежего воздуха. – С-спасибо, ма… – увидел перед собой Рокудо, держащего в руке шприц, – М-м-мукуро?! – удивленно вскрикнул он. – Ну да, Мукуро, и что с того? – ехидно улыбнулся он. – Или ты жаждал увидеть милую Хром? Пф, много хочешь. – Н-нет, дело совсем не в этом, – пробубнил и снова уткнулся в подушку носом, – просто не ожидал, что ты согласишься сидеть со мной. – Ойа-ойа, ты с чего это? – сел он на кресло, рядом с диваном. Тишина. Тишина угнетала, она давила. Выкачивала воздух из легких и заставляла задыхаться. Первым этого напряжения не выдержал Рокудо. – А ты все-таки глупый, Тсунаеши-кун, – Савада рефлекторно поднял на иллюзиониста глаза, но тут же резко опять уткнулся лицом в подушку, продолжая лежать на диване. – Глупый, потому что умудрился подхватить грипп в такую погоду. Ты только взгляни за окно – какой прекрасный весенний денек, самое то, чтобы выйти и прогуляться, но нет, ты не можешь, так как заболел и вынужден все эти дни валяться дома в постели. Глупый ты. Настолько глупый, что даже любимая девушка считает тебя лишь другом своего брата и не более. Глупый. Глупый. Глупый, – все больше и больше начал язвить и издеваться Рокудо. – Глупый настолько, что даже родился наследником Первого Вонголы, отчего не можешь жить спокойной и соразмеренной жизнью обычного школьника с обычными родителями. Настолько глупый, что позволяешь ребенку аркобалено контролировать себя. Глупый, ни на что не способный Савада Тсунаеши-кун, – Мукуро говорил все это четко, чтобы до Савады дошло каждое слово. Он наслаждался этим, представляя, что же чувствует сейчас его названный Босс. Он ждал и предвкушал момент, когда же тот сорвется, но… Но Тсуна молча встал и, прижав подушку к груди, не сказав ни слова, поднялся в свою комнату. – Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, какой же ты скучный, – кинул он на прощанье, вслушиваясь в шаги по лестнице. *** Спустя несколько часов бессмысленного переключения каналов иллюзионист понял, что ждать чего-то интересного от этого говорящего ящика бесполезно. Поэтому он счел забавной идею пойти в комнату Савады и поиздеваться над ним ещё чутка. Поднявшись на второй этаж, он увидел, что дверь в спальню Савады была открыта. Стараясь идти как можно тише, Мукуро подкрался к входу. – И что, ты все это время так и стоял? – нарушил молчание, прислонившись плечом к двери. Однако Мукуро понимал, что вопрос был глуповат. Он и без ответа прекрасно понял, что Савада просто стоял на месте все эти несколько часов: кровать была идеально заправлена, стул придвинут к столу, к тому же на нем лежала одежда, да и сам Тсуна стоял, все так же прижимая подушку к груди. – Угу, – единственное, что он ответил. – А чего это ты не сядешь? Ноги небось затекли так стоять? – Больно… Силуэт Тсуны в полумраке заходящего солнца казался таким хрупким. Казалось, стоит его задеть, и он тут же сломается. Зажатые плечи, тонкие ноги, худое тело – все это напомнило Мукуро о времени, когда над ним ставили эксперименты, когда в него так же вкалывали неизвестные препараты, когда ему тоже было больно. Нестерпимо больно. – Мне сидеть больно… – Аха-ха-ха-ха-ха, – не смог сдержать смеха Рокудо. – Чего смеешься?! – рассержено надув щеки, развернулся к нему Савада. – Ойа, не обращай внимания, просто это так прозвучало, – подавил смех, – а знаешь ли ты, что уколы – это как ушибы, шишки и ссадины, только внутри тела. Игла проходит и рвет ткани, тем самым повреждая её. Отсюда и боль. Но, – его глаза хитро сверкнули, – если сделать массаж, то боль немного пройдет. – Э-э-э… – не успев опомниться, Тсуна уже лежал, прижатый к кровати, а на нем победно восседал Рокудо. – М-мукуро! Что ты делаешь?! – попытался подняться, но руки иллюзиониста придавили его обратно к постели. – Не дергайся, я же не насиловать тебя собираюсь, верно? Это всего лишь массаж, чтобы тебе стало легче и ты смог хотя бы посидеть на своей милой попке, – от этих слов Савада залился краской, чем воспользовался Мукуро и стянул с того штаны. Тонкие длинные пальцы иллюзиониста нежно массировали бледную попку Савады. Сжимая кожу то чуть сильнее, то, напротив, едва касаясь. Тсуна слегка вздрогнул и вцепился зубами в подушку, когда Мукуро надавил на места уколов. – Тс-с-с-с… Потерпи немного, скоро будет не так больно, – Савада кивнул в ответ и прикрыл глаза. И правда, спустя некоторое время боль отступила, и все тело наполнилось теплом. Мукуро тоже разошелся – его руки вовсю блуждали по молодому телу Савады, то разминая плечи, то слегка скользя по бокам и опять возвращаясь к ягодицам. Сердце бешено отбивало ритм, дыхание участилось. Тсуне было стыдно за себя, стыдно за свое тело и такую реакцию на простой массаж. Было стыдно настолько, что кончики его ушей безумно пылали, говоря иллюзионисту о том, что его милый Босс уже возбудился. – Ойа, Тсунаеши-кун, мы же про укол совсем забыли. Тсуна даже не оторвал головы от подушки и просто молчал. Он не хотел показывать свое смущенное лицо Мукуро, поэтому просто смирно лежал и ждал, когда тот принесет шприц и просто введет ему очередную дозу лекарств. Но вот чего он явно не ожидал, так это ощутить прикосновения теплых пальцев иллюзиониста у своего ануса. – Ч-что ты делаешь?! – растеряно взглянул на него Савада. – Как что?.. Укол, – натянул на лицо улыбку и ввел один палец. – Т-ты-ы… – вцепился в подушку зубами, чуть вскрикивая от боли. – Та-а-ак, что там твоя мама говорила?.. Для начала нужно протереть кожу, чтобы предотвратить попадание бактерий вовнутрь, да-а-а?.. Приподняв бедра Савады выше, Мукуро вытащил палец и начал вылизывать колечко ануса языком, отчего Тсуна засмущался ещё больше, но противиться не стал, ибо это было даже приятно. Очень приятно. Рокудо, заметив, что Босс стал двигать бедрами и дрожать от возбуждения, понял, что этой процедуры уже хватит, поэтому начал растягивать его пальцами: сначала один, потом два. Тсуна сначала сжимался от непривычного и даже болезненного ощущения, но вскоре привык, и когда уже два пальца спокойно двигались внутри, Мукуро решил приступить к «главной» процедуре. – Ну а теперь, Тсунаеши-кун, сделаем тебе уко-о-ол, – он прижался к нему вплотную и начал нашептывать на ушко, - ты только расслабься, поначалу будет больно, но потом тебе понравится, – с этими словами он прикусил алую мочку уха Савады и вошел в него. Медленно, чтобы было менее болезненно. Но возбужденный член – это не пальцы, и Тсуна, вцепившись руками и зубами в подушку, стал тихо постанывать от боли. Иллюзионист пытался успокоить его, покрывая шею и спину поцелуями. Войдя в Саваду полностью, он остановился, давая тому привыкнуть, и продолжал ласкать тело, оставляя на бледной коже яркие засосы. Заметив, что дрожь в теле прекратилась, Мукуро начал медленно двигаться в нём и, видимо, задел простату, ибо Савада громко простонал и, выгнувшись в спине, отпустил бедную подушку из своих объятий. Потянув Тсуну за плечо, Рокудо поднял его и насадил на себя ещё глубже, в ответ раздались одобрительные крики возбуждения… И с чего бы? С чего бы вам заниматься этим? Ведь вы просто неудавшийся босс мафиозной семьи и маньяк, пытающийся уничтожить эту самую мафию. Вы словно две противоположности: один мечтает захватить другого, но не может. И вроде бы вот, тот самый момент, когда его тело прямо тут, не сопротивляется и просит захватить его, но он отчего-то делает совсем не то, о чем мечтал. Впору достать свой трезубец, захватить тело этого мальчишки и превратить все мечты в реальность, но нет. Извечные слова «Я захвачу твое тело» настолько засели внутри, что он уже и забыл об уничтожении мафии и грезит только этим телом. Мукуро. Что же он хочет на самом деле? Уничтожить мафию, которая испортила все его детство? Конечно же, нет. Он сам ещё – одинокий ребенок, которого обделили любовью и лаской. Ребенок, из которого сделали оружие, которого возненавидели и презирали. От этого он и потянулся к Саваде – единственному человеку, который принял его, который разглядел в нем эту боль. Он поверил этому человеку, что протянул ему руку и назвал своим другом, несмотря на то, что он натворил в прошлом. *** Сжимая Тсуну в своих объятиях, Мукуро положил голову ему на макушку и вдыхал приятный запах волос. Укутавшись в одеяло, эти двое сидели и смотрели на ночное небо, полное звезд. – А ты мне так и забыл уколы поставить, – нарушил эту умиротворенную тишину Савада. – Да неужели? – удивленно уставился. – Тебе было мало? – усмехнулся. – Н-нет, – вновь засмущался, – не в этом дело, просто я же до сих пор болею, а вдруг ты тоже заболеешь? – Аха-ха-ха… – снова рассмеялся Мукуро и, потянув Тсуну за руку, прижал того спиной к постели. Савада смущенно отвел взгляд. – Слушай, Тсунаеши-кун, я не понимаю… – притянул за подбородок и заставил смотреть себе в глаза, – почему ты разрешил мне делать все это с тобой? Если бы ты отказался, то я остановился и не прикасался бы больше. – П-просто, – разноцветные глаза иллюзиониста завораживали своей красотой, – просто я… я… – М-м-м? – Я люблю тебя, вот что, – закрыл лицо руками. – А-ха-ха-ха… – давненько Мукуро не было настолько весело. Настолько весело и тепло на сердце. – Глупый, чего смущаешься, – убрал руки с лица и, коснувшись губ, нежно поцеловал. Нежно и одновременно страстно, пытаясь передать все эмоции, что кипели в нем. – Ты чего творишь?! – возмутился Тсуна. – Я же все ещё болею! А вдруг ты тоже заразишься и заболеешь?! – Глупый ты, – провел ладонью по щеке, – я уже болен. Болен тобою…